Русский как наиболее сохранившийся протоиндоевропейский язык

Кризисное состояние славянских народов в настоящее время связано с отсутствием четких знаний истории становления славянства и его роли в составе индоевропейской расы и всего человечества.

В работах автора «Панорама истории индоевропейцев с эпохи Ледниковья – гл.1,2» [1, 2] предположено существование индоевропейской прародины в центре Восточно-Европейской равнины на территории ДДИКО охотников на мамонтов и на этой основе представлены этапы жизни населения Европы последующих тысяч лет вплоть до конца неолита.

Днепро-Донская историко-культурная область, существовала с 23 до 14 тыс. лет назад.

Она являлась частью единой в ту пору европейской археологической культуры, простиравшейся от Верхнего Подунавья в Центральной Европе до Среднего Дона [3].

На основании данных по генетике Европы конца палеолита, мезолита и начала неолита можно полагать, что ДДИКО была своеобразным (и наиболее многочисленным) убежищем-котлом, в первую очередь, всех популяций северо-запада Евразии, в том числе основных для современной Европы – носителей гаплогрупп R1(56%), I2(10%) и ряда южных гаплогрупп. (Последнему благоприятствовало то обстоятельство, что Черное море вплоть до 6-го тысячелетия до н.э. было пресным озером, долгое время весьма сокращенным по площади).

На протяжении 10 000 лет это пространство формировало человека социально, физически, психологически и ментально и в силу единства культуры не могло не способствовать становлению единого языка (или его диалектов) на ностратической основе.

При этом, как подчеркивает многолетний руководитель Костёнковско-Борщевской экспедиции доктор ист. наук М.В. Аникович [3], общинный характер жизни, постоянная кооперация « не стали тормозом для развития личности…. ». Именно в подобных чрезвычайных условиях вероятно становление индоевропейцев как наиболее активной на протяжении многих веков части современного человечества.

Привлекает внимание то обстоятельство, что происхождение целого ряда европейских гаплогрупп соотносится исследователями с периодом Ледниковья. Не исключено, что соответствующие мутации происходили на территории общности охотников на мегафауну.

Имеющиеся данные о древнем генофонде Европы, динамика его изменения в последующие периоды подтверждают рассредоточение при потеплении 15-14 тысяч лет назад генетически разнообразного ядра охотников на мамонтов (соответственно протоиндоевропейского языка и культуры) во всех направлениях.

В пользу этого свидетельствует, в частности, зафиксированные учеными изменения в послеледниковье женского и мужского генофондов Западной Европы. «Один из вероятных сценариев — экспансия популяций из рефугиума Юго-Восточной Европы или Западной Азии после Ледникового максимума, которые смешались с предковыми европейскими и с ближневосточными популяциями» [4,5]).

Обращает на себя внимание также полигаплогрупный характер западного генофонда и тесный культурный обмен даже между представителями далеко расходящихся ветвей в этот период [6], что также можно рассматривать как следствие распространения потомков охотников на мегафауну. Останки носителей гаплогрупп R1а, R1б, I2 обнаруживаются в период мезолита как на Восточно-Европейской равнине, так и в Западной Европе [6]. Любопытно в этой связи также появление светлых глаз одновременно в Италии и на Кавказе [5].

Можно предполагать, что носители гаплогруппы R1а занимали в основном северо-запад ДДИКО. Это согласуется с обнаружением к настоящему времени древнейших останков носителей R1а возрастом 10640, 7100 и 6380 лет на Украине и 7250 лет в Карелии, а также значительным их количеством на всей Восточно-Европейской равнине в последующем [6].

Оставаясь в большой мере на исходной территории, они распространялись вслед за мегафауной на север и запад. Западное направление подтверждается генетическими расчетами [7,8]. В пользу движения представителей этой ветви также на север свидетельствуют данные отечественной генетики по генофонду Русского Севера и, в частности, сходство женской составляющей последнего с соответствующей составляющей Центральной Европы [9,10,11].

В отношении северного вектора миграций финально-палеолитических охотников интерес представляют также данные о миграциях из центра на север саамов, тысячелетиями сохраняющих женский палеоевропейский генофонд [12].

В обзорной работе [13, гл.15,17] , объединяющей работы антропологов советского и постсоветского периодов, акад. Т.И. Алексеева подчеркивает: «…население, связанное в своем генезисе с северо-западными территориями Европы» было «в эпоху мезолита наиболее многочисленным» на территории Восточной Европы.

Распространение единого типа на огромной территории от Архангельска до Курска и от Смоленска до Пензы объясняется акад. В.П. Алексеевым «отсутствием серьезных географических рубежей, общим языком (хотя и распадающимся на диалекты, но понятным на всей территории), а также социальной изоляции».

По мнению ведущего советского антрополога В.В. Бунака, высказанному еще в 1965г., как и других антропологов, а также Т.И. Алексеевой, для русского населения основной зоны его обитания характерно наличие определенного антропологического типа, связанного с древнейшим населением.

По-видимому, эти характеристики – следствие рассредоточения в западном и северном направлениях потомков охотников на мамонтов ДДИКО при потеплении по мере возрождения лесной зоны. В пользу данного вывода свидетельствуют география мезолитической Бутовской культуры (её протяжённость – от Архангельска и Мезени на севере до Воронежа на юге с центром в районе Москвы) [14], как и установленная Е.В. Балановской и О.П. Балановским явная широтная зависимость генетических характеристик русского народа в отличие от общей для северной Евразии – долготной зависимости [9].

Носители гаплогруппы I2, южных гаплогрупп и отчасти гаплогруппы R1б предпочитают юго-западное и южное направления [6,15]. В Подунавье происходят первые встречи индоевропейцев с населением южных убежищ. В результате, перехватывая эстафету, Балканы и Анатолия на тысячелетия становятся следующим (после Восточной Европы) пространством развития (прародиной) индоевропейцев. Недаром их роль в истории индоевропейцев неоднократно подчеркивается учеными [16,17].

В обзоре истории двухсотлетних поисков исследователями индоевропейской прародины В.А. Сафронов заключает «На Балканах мы видим зарождение древнейшей мировой цивилизации. …это высочайшая культура того времени (V-IV тыс. до н. э.), давшая миру первую письменность, города, ремесло, высокопроизводительный экономический уклад, металлургию, религию, что позволило сохраниться почти в неизменном виде этой праиндоевропейской цивилизации почти 2000 лет» [18 ].

Первая на планете письменность [19-23, 24, 25] – алфавитная индоевропейская письменность девятитысячелетней давности Лепенского Вира. Появление этой письменности – следствие высокого уровня развития ментальности индоевропейской расы в чрезвычайных условиях приледниковой зоны и в последующем.

Протоиндоевропейский характер балканских и части анатолийских культур в силу мирного характера процесса и отсутствия трудностей взаимопонимания, по-видимому, способствовал успешному распространению земледелия в Западной Европе.

Продвижение популяций на запад, север и восток (первоначально в основном вслед за мегафауной) не исключало устремления части племен на привычные для охотников юго-восточные территории Приуралья и Средней Азии, Предкавказья и Ближнего Востока. Как показано [6], генетика убедительно свидетельствует о миграциях при потеплении носителей одних и тех же исходных субкладов гаплогруппы R1б в разных направлениях от центра Русской равнины.

Можно предположить, что, если носители гаплогруппы R1а занимали в основном северную часть Днепро-Донской области, то представители ветви R1б – южную. . Это согласуется с обнаружением к настоящему времени древнейших останков носителей R1а возрастом 10640, 7100 и 6380 лет на Украине и 7250 лет в Карелии, а также значительным их количеством на всей Восточно-Европейской равнине в последующем [6].

Соответственно проявляется возможность разъединения основной массы последних на мигрирующих в западном направлении и оказывающихся в результате на Балканах и юге Западной Европы, либо предпочитающих южное и восточное направления. В работе [26] говорится о проявлении потомков охотников на мамонтов – носителей этой гаплогруппы – на Ближнем Востоке, где 10,5 тысяч лет назад они первыми одомашнивают крупный рогатый скот.

Кроме того, установлено распространение материальной культуры в Сибирь на исходе палеолита почти до 80-ой параллели [9], что можно объяснить долгим сохранением в Сибири мамонтовой фауны. Впоследствии часть этих племен могла оказаться на южно-сибирских территориях и на Южном Урале.

Так или иначе, возникновение на северо-западе Евразии в послеледниковье выраженной двухзональной природной структуры (лесов и степей) способствует в начале мезолита становлению двух ветвей протоиндоевропейцев [27, 28]: оседлой – население лесо-речных и приморских долин, и поэтапно-мобильной (степной), впоследствии в основном скотоводческого типа хозяйствования. Исходное разделение, таким образом, могло быть связано с выбором различающимися в культурном и генетическом отношении племенами разных направлений миграций.

Первая ветвь состояла из племен, как оставшихся на Восточно-Европейской равнине, так и продвинувшихся в западном и южном направлениях (носителей самых разнообразных гаплогрупп, включая I2, R1а, R1б и южные гаплогруппы, что является следствием их предыдущего сосредоточения в центре Русской равнины).

Согласно философским представлениям (седьмой принцип герметизма, инь – ян в китайской философии) эту ветвь можно рассматривать как ветвь женского типа: для человека была характерна направленность вовнутрь, на гармонию с обществом и природой – правополушарность. В силу оседлости эти племена сохраняют формировавшиеся тысячелетиями общественные ценности и основы языка.

Известно, что географические особенности восточной части равнинногоевразийского пространства исторически формировали преимущественно пастушеско-скотоводческие племена. Многовековые перемещения по равнинам обеспечивали контакты племен с другими языковыми группами, что нарушало естественность процесса развития языка [29]. Формировался действенный, направленный вовне, левополушарный, рассудочный характер мужского типа.

Генетически эти племена оказались, как упоминалось, носителями в большой мере гаплогруппы R1б. Освоение определённых территорий спустя поколения чередовалось с дальнейшей миграцией части племени. В силу привлекательности приатлантического климата вектор миграций наиболее активных племен этой ветви в существенной мере оказался направленным на запад.

Лингвистически возникновение ветвей отражено диапазоном «первоначального индоевропейского расхождения между 7800 и 9800 годами назад» [30], относительно близким к периоду формирования двойственной зональности и разделения ветвей.

Идею раннего разделения протоиндоевропейцев на две ветви, различающиеся в языковом, психологическом и полностью в генетическом отношениях проводит в своих работах А.А. Клёсов [31], полагая, что носители гаплогруппы R1b «продолжили движение на запад, в Европу, но двумя путями. Один путь – через Балканы… Другой путь – через Ближний Восток …далее через северную Африку на Пиренейский полуостров (3750±380 лет назад) и далее в Европу».

Осуществление Г.Г. Котовой вслед Т. Воланским [32], Е.И. Классеном [33] И А.Д. Чертковым [34] около 300 переводов древних памятников письменности алфавитного типа на основе одного из славянских (русского) языков [20-25] – доказательство существования в условиях родо-племенного строя (в основном на территории оседлой ветви) сохраняющего исходный протоиндоевропейский язык так называемого «пространства лингвистической непрерывности» [35].

«Род был тесно сплочен экономически, …однако не мог существовать самостоятельно, так как вступать в брак между собой члены рода не имели права. …При редкой населенности территории СССР в эпоху позднего палеолита людям приходилось поддерживать связи с общинами, живущими на многих днях пути от исходного пункта.

Но большие расстояния, как показывает этнография, не являются препятствием для первобытного человека, если у него есть необходимость в общении с людьми, живущими в сотнях километров» [35, с.91].

Добавим, что об этом же говорится в русских сказках, где юноши отправляются «за тридевять земель, в тридевятое царство», не испытывая, судя по текстам, трудностей в общении.

В начале пространство лингвистической непрерывности, видимо, включало в определенной мере культуры эпиграветт на юго-западе, восточный мадлен, свидерскую и последующие культуры на западе и северо-западе, культуры Восточной Европы, Балкан, частично Анатолии и восточного Средиземноморья, далее все большие территории Центральной Европы, Средиземного моря, и, возможно, некоторые пространства на востоке [22].

Распространение женского генофонда, аналогичного палеоевропейскому генофонду Архангельской области [11], в большой мере, видимо, соответствует этому пространству. (Установлено, что именно женский генофонд в первую очередь обеспечивает сохранение языка). Восточная часть этого пространства оказывается завуалированной последующими многовековыми миграциями с востока на запад.

Причина длительного существования единого языкового пространства после рассредоточения бывших охотников на мамонтов во всех направлениях от центра Восточно – Европейской равнины заключается в устойчивости родо-племенного образа жизни протоиндоевропейцев оседлой ветви на протяжении тысяч последующих лет вплоть до появления территориальных объединений [35, с.94].

Работы Г.Г. Котовой открывают для нас, таким образом, «целую эпоху развития праиндоевропейской общности», создавая в сочетании с гипотезой переноса прародины индоевропейцев в палеолит, возможность «наполнить конкретным содержанием», говоря словами автора [18] находящиеся ранее « за пределами возможностей лингвистики», определенные её фазы.

Так как наиболее ранним образцом буквенного письма, расшифрованного с помощью диалектного русского языка, являются надписи из Лепенского Вира возрастом 7 тыс. до н.э., то время существования известных на сегодняшний день памятников древней протоиндоевропейской письменности составляет порядка 7-6 тысячи лет.

В ходе исследования в памятниках письменности каждого из порядка двух десятков племен (от ретов на севере до финикийцев Карфагена на юге, иберийцев на западе и саков на востоке) выделен ряд составляющих алфавит графически разнообразных букв, пять из которых, как правило, обозначают гласные звуки.

Большинство букв используются в современных европейских алфавитах, в том числе более 20 соответствуют по графике и звучанию буквам кириллицы.

Лингвистическое и историческое обоснования существования протоиндоевропейской письменности в этот период произведено автором в работах [24,25]. Показано, что этапы развития этой самой ранней на планете письменности соответствуют представлениям ученых об этапах развития речи человека и её звукового осознавания [35].

В соответствии с традициями лингвистики и на основании проведенного анализа сборного словаря древнейших культур 7-2 тысячелетий до н.э. составлен 90-словник протоиндоевропейского словаря Балкан этого периода, в котором 14 слов соответствуют известному стословнику Сводеша.

Словарь и девяностословник отражают ту часть бытового языка родо-племенного строя, которая использовалась в древней письменности в соответствии с её тематикой. Перед нами – панорама жизни оседлых протоиндоевропейцев на протяжении тысячелетий: вера, ритуалы, хозяйство, быт.

Как подытоживает автор: «…тематика всех надписей очень простая. Это либо поминальные тексты (например, Ситовская надпись в горах), либо наставления по поводу ловли рыбы и ее соления, добычи и хранения урожая, действия фаллоса, либо бытовая сценка (ловля пиуна), либо констатация события: «у их уси хиузнули» – умерли, либо инструкция по борьбе с врагом».

Особое значение имеет постоянное отражение поклонения в самых различных частях обширного пространства (практически в каждой третьей из около 300 надписей – в первую очередь в эпитафиях) хтоническому божеству Велесу (Великому), который изображался быком: он туло хутит (хоронит) и хитит (похищает), тушит (гасит) и тащит, но и помогает человеку.

Известно, что быки-туры оставались в мезолите наиболее крупными животными лесостепей и степей Европы, достигая веса в 1т и высоты 2 м. Этот обстоятельство способствовало обожествлению образа быка в Западной Европе и появлению целого ряда мифов, в том числе греческих и острова Крит.

Интересно было бы отследить степень соответствия древнего словаря другим индоевропейским языкам, прежде всего, другим славянским, балтским и санскриту. Известно, что русский и литовский полагают наиболее близкими языками с санскритом. Но санскрит – это язык ариев, устремившихся с Русской равнины далеко на юг, тогда как литовцы мигрировали на запад, где веками соседствовали с германскими племенами.

Основа протоиндоевропейского языка наилучшим сохранилась в среде коренных обитателей Восточно-Европейской равнины. Из трёх восточнославянских языков русский язык наиболее близок к предковому древнеславянскому.

Видимо, в истории языка оседлой лесо-речной ветви индоевропейцев основную роль играло не столько относительно низкая подверженность Русской равнины миграционным потокам, сколько её обширность, изолированность поселений, расположенных часто в лесах и, соответственно, раздробление населения на множество контактировавших между собой по речным побережьям (ввиду брачных связей и торговли) очагов, что определяло возникновение большого количества диалектов.

Генетики отмечают: «А.С. Серебровский впервые обратил внимание на то, что когда популяция распадается на изоляты, это ведет не к гибели генофонда, а, наоборот, к его консервации. Это же потом отмечали и Алтухов, и Рычков – если популяцию раздробить, она парадоксальным образом становится устойчивее. О.П. Балановский иллюстрирует это положение примером из Ю.Г. Рычкова…»[36].

Таким образом, факт сохранения на Русской равнине исходного индоевропейского языка, возможность переводов с его помощью древних памятников индоевропейской письменности, начиная с 7-го тысячелетия до н.э.- доказательство реальности существования обширного пространства лингвистической непрерывности – единого языка в далеком прошлом (до крушения легендарной Вавилонской башни).

А.А. Леонтьев подчеркивает, что «выдвинутая в 1950г. С.П. Толстовым [37] гипотеза первобытной лингвистической непрерывности «вызвала ряд возражений,… но серьезных возражений не выдвигалось…Все большую популярность завоевывает мысль о том, что так называемые праязыки, якобы породившие целые языковые семья путем дифференциации, были на самом деле группами диалектов…

Формирование территориальных объединений-племен, союзов племен, наконец, государств – подкосило бывшую первобытную лингвистическую непрерывность.

…Окончательно и невозвратно она исчезла, когда начались направленные миграции народов… Тогда эти объединения перетасовались… каждый «кусочек», развиваясь долгое время сам по себе, уже не может быть пристроен к другому так, чтобы они совпали»[35, с.93].

Так акад. А.А. Леонтьев более 55 лет назад касается темы влияния образа жизни, территориальных объединений и миграции племен на историю языка, подразумевая различия народов оседлых и мигрирующих.

Результатом масштабного распространения и сохранения на Русской равнине явления единого языка является то, что письменность населения Балкан, многих народностей Средиземноморья и центра западной Европы 7-1 тысячелетий до н.э., включая этрусский язык, в некоторых отношениях оказывается «ближе к современному русскому языку, чем церковнославянский (старославянский, древне-славянский, древнерусский) язык» [21,с.191].

Последние формировались уже в условиях «территориальных объединений – племен, союзов племен, наконец, государств…» и, соответственно, взаимовлияния различных языков и культур [35]. (См. ниже рисунки 9-12 и переводы из работы [20].

Можно видеть, что чтение отдельных фрагментов надписей при понимании особенностей древнего письма несложно и доступно каждому грамотному человеку, тогда как осмысленный перевод возможен благодаря отражающему многочисленные диалекты словарю Даля).

Как упомянуто, сходство последующих славянских языков с этрусским неоднократно утверждалось исследователями 19 века: Е.И. Т. Воланским, Е.И. Классеном, а также А.Д. Чертковым. Детально анализируя лексику и грамматику, А.Д. Чертков включает в единую группу языки пеласгов, этрусков и славян [34], обосновывая это явление и исторически.

Как следует из его работы, особенности древнейшего балканского алфавита, лексики и грамматики, отмеченные в работе [25] , во многом сохраняются впоследствии.

Итак, балканские, средиземноморские, в том числе этрусские и другие памятники письменности – свидетельство существования древнейшей в мире индоевропейской письменности алфавитного характера.

Она отражает исходный, сформированный в палеолите (ДДИКО) язык, который сохранялся на протяжении тысячелетий существования пространства лингвистической непрерывности среди населения оседлой индоевропейской ветви протоиндоевропейцев лесо-речных и приморских долин.

По языку и типу хозяйствования – это протославяне. Расцвет женской протоиндоевропейской ветви приводит, помимо балканских культур, видимо, к формированию крито-микенской культуры, культур Трои, Этрурии, Триполья и целого ряда других культур Средиземноморья, имеющих место, включая 1-ое тысячелетие до н.э. По крайней мере, это культуры народностей, индоевропейский характер письменности которых установлен в настоящее время в большой мере Г.Г. Котовой.

Здесь следует ещё раз вспомнить заключение известного лингвиста А. Мейе: славянский – это индоевропейский язык архаического типа, словарь и грамматика которого не испытали « тех внезапных изменений, которые придают столь характерный вид языкам греческому, итальянскому (особенно латинскому), кельтским, германским…» [29].

Третье тысячелетие до н.э. – время позднего неолита, начала эпохи бронзы – период изменений в экономике, социальном строе, культуре древней Европы.

Как свидетельствует генетика, генофонд раннего и среднего неолита Европы отличается от её генофонда позднего неолита, тогда как последний практически совпадает с генофондом современной Западной Европы, включающим около 60% носителей гаплогруппы R1б, порядка 20% – I, 15% – R1а и 5% южных гаплогрупп (G2, Н, J2, E1b). Из этого следует вывод: при переходе от среднего к позднему неолиту Европа (имеется в виду Западная и Центральная Европа) принимает какую-то массовую миграцию.

Рост населения лесной полосы Восточной Европы, серия похолоданий, тенденции развития производящего хозяйствования и использования металлов, формирование племенных объединений – все это, как свидетельствует археология, способствует увеличению количества поселений в южных районах и стимулирует южное направление миграций части племен.

Миграционные процессы, в том числе западного направления, по-видимому, отчасти усиливаются в связи с продвижением с востока финно-угорских племен вследствие процессов заболачивания Западной Сибири и продвижения массива хвойных лесов на территорию Восточной

Европы[38]. (Процесс миграции с востока уральских племен в Восточную Европу детально проанализирован также в работе К.А. Пензева [39]. )

С другой стороны развитие скотоводства в условиях засушливости степей определяет устремление скотоводческих племен на север – в лесостепи.

Таким образом, в 4-3-ем тысячелетиях до н.э. имеет место сосредоточение долгожителей лесных и лесостепных пространств с одной стороны и скотоводческих племен степной зоны с другой на юге Восточной Европы вследствие центрального расположения и климатических преимуществ этой территории для развития производящего хозяйствования.

Происходит встреча двух взаимодополняющих ветвей индоевропейцев, активизация взаимоотношений, хозяйственной и культурной жизни – явление, которое обозначается исследователями как существование очередной индоевропейской прародины. Генетические и археологические исследования свидетельствуют о том, что в северной части территорий преобладали носители гаплогруппы R1а, а в южной степной – R1б.

Это время начала широкого применения колеса, сохи, использования тягловой силы волов. Отсюда индоевропейцы (как скотоводы, так и наиболее активные племена лесной и лесостепной зон) распространяются на запад, юг и восток. На юг мигрируют арии, протоармяне, на юго-запад продвигаются протогреки, балты и протогерманцы – на запад. Население, сохраняющее верность прародине на Русской равнине – это проторусские племена.

В этой связи начало становления собственно русского народа соотносится с распадом единства оседлой ветви индоевропейцев на Восточно-Европейской равнине. Установленное российскими генетиками широтное изменение генетических характеристик русского народа [9] отражает в целом историю его формирования, обусловленную сохранением носителей гапплогруппы R1а на территории ДДИКО в Ледниковье и её распространением на север в послеледниковье и мезолите.

(Забегая вперед, отметим, что последующее давление мигрантов с запада, юга и востока в период средневековья способствовало уплотнению славянского ядра на Восточно-Европейской равнине. Так называемая славянизация активизировала процессы самоосознания восточного славянства, социализации и становления Киевской, а затем и Московской государственности, воспрепятствовав распадению языка на диалекты) [40].

В силу похолоданий на севере, засухи в степях, истощения пастбищ с одной стороны и привлекательности мягкого и влажного климата Западной Европы с другой, определенный западный вектор миграций наблюдается постоянно.

Археологами и генетиками были рассмотрены различные варианты распространения мигрантов – как со стороны Пиренеев, так и с востока. В настоящее время многие ученые полагают, что основную роль в этих процессах, независимо от направлений миграций, имело место постепенное и поэтапное расселение в западном направлении скотоводческого населения из степных районов Причерноморья, а также частично из Малой и, возможно, Передней Азии – носителей в основном гаплогруппы R1б.

Результатом процессов этого периода явилось распространение в хозяйстве западной Европы крупного рогатого скота. Успехи скотоводства и металлургии вели к значительному изменению всей общественной структуры живших на этой территории племён: накоплению богатств, появлению знати, межплеменным конфликтам, объединению родственных племен.

Устои матриархально-родовых отношений неуклонно подрывались, ибо носители гаплогруппы R1b были сложившимся патриархальным сообществом [41].

Военизированный характер, развитая социальная организация, владение крупным скотом (олицетворением, по представлениям мирного населения, божественной силы всемогущего Велеса), физическое здоровье прибывающих (в большой мере молодых мужчин), в силу образа жизни и широкого использования продуктов животноводства – всё это с поколениями привело к перераспределению мужского генофонда в пользу носителей этой гаплогруппы.

В мифологии эти события проявились как конец Золотого века, единства языка (крушение Вавилонской башни), наступления века Медного, появления образа Европы на Быке. Со временем была разрушена Троя, пала крито-микенская культура, древний язык все более вымирал.

Обычно именно с этим периодом ученые связывают появление в Европе носителей индоевропейских языков, основываясь в большой мере, на возникновении новой производственной терминологии. Однако архаичного характера [29] близкородственные славянские языки занимающего огромные пространства оседлого населения никак не могли сформироваться под влиянием наложения разнообразных языков мобильных племен.

В действительности в это время в Западной Европе под влиянием территориальных объединений начинается сложнейший и очень длительный процесс формирования множества своеобразных языков. Субстратом является исходный протоиндоевропейский язык оседлой ветви в разной мере (в зависимости и от географии) смешавшийся на западе за прошедшие тысячелетия с языками выходцев из убежищ Ледниковья.

Этот устоявшийся, в основном протославянского характера, субстрат в последующий длительный период подвергается воздействиям языков племен индоевропейцев мобильной ветви, лексика, грамматика и произношение которых были изменены странствиями. Языки наслоений существенно различались и между собой в зависимости от периода, географических особенностей миграционных путей и интенсивности контактов с неиндоевропейскими племенами.

По возникновении греческой и римской государственности, колонизации греками и римлянами больших территорий первоначально происходит вымирание древних языков Средиземноморья. Процесс продолжается в Западной Европе при становлении территориальных объединений европейских народностей. В результате на относительно небольшой, но разнообразной географически территории возникает около 30 народностей и государств.

В ходе последующей ответной социальной организации народностей первой ветви и её активного сопротивления давлению прибывающих, языки оседлой (женской) ветви сохраняются в центре и на юге Европы (западные, южные славяне), а также, как обсуждалось, на наименее подверженной активным миграционным потокам пространной Восточно-Европейской равнине. Восточные славяне в настоящее время – проявление наиболее выраженной части женской ветви индоевропейцев.

Современные языки южных славян (нередко в горных областях) – результат частичного сохранения обширного западного ареала пространства лингвистической непрерывности протоевропейского (протославянского) языка периода родо-племенного строя.

Таким образом, перенесение прародины индоевропейцев в палеолит на территорию имеющей место с 23 до 14 тысяч лет назад Днепро-Донской историко-культурной области охотников на мамонтов подтверждается целым рядом изменений в Европе и на соседних пространствах, начиная с послеледниковья. Эти изменения зафиксированы различными научными направлениями (генетикой, археологией, историей, лингвистикой и др.).

Характер наблюдаемых исторических изменений позволяет наполнить конкретным содержанием этапы развития индоевропейской расы на протяжении более 20 тысяч лет.

Историческими следствиями существования индоевропейской прародины в центре Русской равнины можно полагать:

1) последующий расцвет балканских культур;

2) масштабное явление на протяжении существования родо-племенного строя (послеледниковье, мезолит и, частично, неолит) единого протоиндоевропейского языка протославянского типа – пространства лингвистической непрерывности;

3) эффективность (при мирном характере процесса и отсутствии трудностей взаимопонимания) распространения земледелия в Западной Европе в неолите;

4) раннее становление (вследствие двухзональности на северо-западе Евразии пространства в послеледниковье) двух ветвей расы, различающихся образом жизни, частично генетически, особенностями культуры и языка;

5) проявление с 7-го тысячелетия до н.э. самой ранней на планете протоиндоевропейской письменности, свидетельствующей о высоком уровне развития ментальности расы в условиях Приледниковья и в последующее время.

Также следствием изложенной истории индоевропейской расы является современное существование двух её взаимодополняющих ветвей (мужского – левополушарного и женского – правополушарного характера), как и разделение индоевропейских языков на обширный массив языков архаичных – славянских (Восточная, отчасти Центральная Европа и Балканы) и большое количество языков, имеющих разрывы в своем становлении (Западная Европа).

Географические особенности центра Восточно-Европейской равнины, проявление на обширном, наименее подверженным миграциям пришельцев, многочисленных диалектов (чему свидетельство словарь В.И. Даля), способствовали наилучшему сохранению и естественному развитию древнего языка.

Русский народ – наиболее выраженное проявление женской ветви индоевропейцев, и русский язык отражает её качества: гибкость, душевность, сердечность, эмоциональность.

Недаром нет понятия немецкой или английской души, но есть понятие души русской. Будущее в осознанном раскрытии сути нашей культуры, в основе которой сочетание общественных и личных интересов (исторически определившее, как упоминалось, возможность формирования белой расы).

Однако текущие интенсивные процессы навязанной элитой народам России вестернизации, внедрение образа жизни, основанного на потребительстве, ведут к массовому, неоправданному загрязнению и искажению русского языка.

При потере опоры на исторически укорененные ценности, лицо народа, культура и язык теряются. Приходит время вспомнить клятву А.А. Ахматовой, данную в решающем и тяжелейшем для страны 1942 год :

Мы знаем, что ныне лежит на весах

И что совершается ныне.

Час мужества пробил на наших часах,

И мужество нас не покинет.

Не страшно под пулями мертвыми лечь,

Не горько остаться без крова,-

И мы сохраним тебя, русская речь,

Великое русское слово.

Свободным и чистым тебя пронесем,

И внукам дадим, и от плена спасем

Навеки!

Нарушение равновесия взаимодополняющих мужского и женского проявлений в процессах развития чревато катастрофическими событиями, о чем и свидетельствует текущий системный кризис цивилизации. Дело за самосознанием всего населения России, возрождением народной культуры, реализацией образа жизни, отвечающего основным её ценностям.

Вспомним многочисленные пророчества о предназначении славянских и, в частности, русского народа.

Как известно, Эдгар Кейси полагал, что «Миссия славянских народов, состоит в том, чтобы изменить сущность человеческих взаимоотношений, освободить их от эгоизма и грубых материальных страстей, восстановить на новой основе – на любви, доверии и мудрости».

А. Бейли писала: »В мировом масштабе, русский народ является учеником – он учится новому сознанию, внутреннему пониманию жизни». Соединение достижений двух ветвей индоевропейцев (как и всего человечества) на данном этапе – интеллекта, логического мышления, с одной стороны и душевности, сердечности, с другой, определяет путь перехода к новому этапу развития – цивилизации духовного типа.