Михаил Алексеевич

Теперь о ВОЛОСАХ.
Городская повседневность, ваш день сегодняшний – это имитация жизни, ее глюки, последняя ирония.
Западе практически не осталось (в английском языке не было и нет) таких слов, как «воля». Нет слова «подвиг»! «Мужчина» — есть, а понятия «мужик» — нет! В городе нет воли, в городах нет «трудовых подвигов» – само понимание исчезло (такое возможно только в деревне) причиной, в городах живут мужчины, но нет мужиков. Вывод?..

«Первобытные жители Англии были Славяне, из них господствовавшее там племя называлось Бриттами или БРИТЯНАМИ потому, что они брили свои бороды…» – писал-доказывал в 1877 году Платон Лукашевич в своей, и по сей день неудобной времени, работе «Причина ненависти Англичан к Славянским народам».
Более чем спорно, но рассудительно, если понимать, как иносказание, как характеристику, мировоззренческую культуру. Ведь ненависть к русским возникла не на пустом месте, и она столь последовательна, столь постоянна, что можно говорить о таких непримиримых врагах, существование одного из которых, угрожает существованию другого. И решением проблемы может выступать только полное исчезновение.
Платон Акимович Лукашевич (1809-1887) был гением. Свободно владел 18 языками, а изучал и сравнивая между собой 60! Занималясь сравнительным языковым анализом, выводя «корнесловы», пришел к выводу, что славянский являлся изначальным, наиболее близким к ПРА-языку. Сейчас бы его записали в «Задорновы» (поскольку он также занимался толкованием слогов), но тогда посадили в сумасшедший дом, а работы «похоронили». Неизвестно, надорвался ли он, пытаясь проделать то, с чем в нашей современности сложно было бы и при помощи компьютера, найдись только человек с тем же багажом языкознания. Впрочем, земля более и не рождала столь же мощных гениев, чтобы тот мог проверить и продолжить работы Лукашевича. Он не пришелся ко двору в собственное время и является угрозой в нынешнем, потому «википедии» не напишут о багаже его знаний, а постараются заострить внимание на темном периоде жизни гения, когда он в силу возраста и пробудившейся душевной болезни от нас уходил, тем опороча все его работы, бросая на них тень. Реакция естественная, ведь он посмел говорить (а хуже того – писать) о СМЫСЛАХ русского СЛОГОВОГО языка.

«Бритомордые британцы»? Простите, а что изменилось? Только то, что «новой политикой» заставили выбриться едва ли не всех. Вот кажется простое дело – борода…. Однако, в Старой Руси существовало негласное правило – не брать в мужья тех мужчин, у которых не росла борода и усы; таких считали неполноценными, срамоносными. Им, рано или поздно, приходилось покидать свои деревни. Появлялись такие выселки, как Голоусое или Безбородое, которые и сейчас можно найти на картах. Некоторые с той беды становились скопцами или шли в монахи. Ведь физии свои в то время добровольно обривали лишь актеры, и их, как лицедеев, как лгунов-профессионалов, «отображающих многие души, а потому собственных не имеющих», было запрещено хоронить вместе со всеми, а лишь за оградой кладбища, равняя с душегубами и самоубийцами. Выбритый мужчина попадал и под подозрение, что «косит под женщину», жаждет того же, что она. Грех этот назывался мужеложством, потом получил такой медицинский термин, как «педерастия». Уже в нашем времени, это слово объявили оскорбляющим, и потребовали заменить, не придумав ничего лучше, как испортить под него хорошую краску. В настоящее время «они» уже претендуют на всю палитру цветов, объявив собственным символом радугу, правда, с подачи кабалистов, шестицветную, но… оставим людей, в которых природа заложила недостаточно мужской «гармонии», речь пойдет о преследовании бородатых.

Петр Первый, который, как говорят, сам был не без греческого греха, насильственно выбрил все государственное управление, окончательно запутав дело, и деревенские мужики стали смотреть на власть так, как смотрят до сих пор. И вот уже столетиями позже в секретных инструкциях госбезопасности (до сих пор не отмененных) под подозрение попали все бородачи, поскольку считалось, что этим они демонстративно идут наперекор общепринятому, а значит, являются потенциальными оппозиционерами существующему порядку вещей, к ним уже было указано присматриваться и брать на заметку. Все это не говорит о том, что педерасты победили, но заставляет задуматься.
Мощь заряда Петра Первого бросило в иную крайность – Россия уже не являлась в умах ни Третьим Римом, ни центром вселенной, уже и Чаадаев с горечью отмечал «податливость чужим внушениям навязанным извне» – именно это стало являться чертой национального характера «господ». И не зерно, а спорынья «каменщиков» упала на подготовленную почву, пронизывая властителей дум с чужих слов.
Народа при Петре стало меньше, но вера в бога не пошатнулась. Не пошатнулась и вера в царя, поскольку в памяти народа случались и другие, уходили странные, приходили новые, все налаживая. Царь может быть «без царя в голове», а России без головы не быть. Но стало их две географии, нарастили, вдруг, себе на шею Питэрсбург, объявили северной столицей. С этого момента герб и приобрел логичность «чернобыльского бройлера».

Поповская церковь мечтаний о большем не оставила, несмотря на то, что зубы, равно дурь ее – мечту править государством на равных – с правой, да с левой, да отмашью, выбил Петр, приложив не раз, сим вызывавший (не без прочих причин) подозрения в связях с Вензувилом. Но петровские попы были смелее, их позднее время взялось уравнивать – головы, которые слишком уж выделялись, стригли в солдаты или бежали в Сибирь схутничать, остальные примерялись с благополучием.
Но в Отечественную 1812 года, уже в тех известных случаях, когда крестьянство обращалось к своим духовным поводырям (попам) сказать – вольно ли им будет малехо побить этих очередных пришельцев? – им всяк раз отказывали: «не мошно!» По причине ли, что слишком буквально стали воспринимать христианские установки «несопротивления злу», либо (что скорее) считали, что будут необходимы всякой власти?..
(Вот это-то спустя 100 с малым лет уякнулось им самой полной мерой зла, какая только возможна, которую духовенство не ********** и по сей день, и вряд ли уже расхлебает, так далеко зашедшие в своем несопротивлении злу, что зло уже начало понукать и оскорбляться тому, что рожи недовольные держат, когда на казнь идут, а потому простой казнью уже не отделаются…)
Со времен славной защиты монастырей от латинян духовные забыли, что наделены правом и обязанностью брать в руки оружие вместе с мирянами и выступать на защиту Отечества. Ожидали, куда ветер повернется, надеждой остаться поводырями власти в любом случае?
Выжидали в 1812, возможно имея на уме и ту заднюю мысль, что крестьянство получив цель и вооружившись, сможет потом отыскать себе и иную, вспомнит (либо кто-то подскажет), что царь у них отцеубийца – дело немыслимое христианской душе, а раз так… Сто лет обедней, и если в 1812 году крестьянство спрашивает разрешения у своих «духовных» – можно ли чуток побить француза, те не разрешают, выжидая, чем дело кончится, то в 1918 крестьянство ничего не спрашивает, и едва ли не равнодушно смотрит, как носатые «французы» в модной коже сбрасывают попов с церквей.
Но не будет отвлекаться…

Петр Первый брил бороды боярам не просто так, а по приметам – человек с бородой смеет мыслить самостоятельно. Европа к этому времени была выбрита основательно, и педерастическая безбородость их собственных попов никого не удивляла, кроме редких русских купцов, которые, глядя на них, еще более крепли в вере старой – «византийской», но православной…
Петр Первый церковь подмял, это новообразование слежалось, царская власть была слита с церковной, стали работали бок о бок, без спешки, «нереволюционно».
(Если, конечно, не считать Николая Первого, что взялся «закручивать гайки», срывая на тех резьбу. Двойной налог «за веру» был признан недостаточным. Власть покусилась на важное – на право лежать “бородачам” в земле после смерти не безвестно – запретила староверам записи в «кладбищенских». Именно это подвигло тех, а с ними и язычников, скрывающихся под видами толков, на переселения.)

История России – есть все более сужающаяся спираль, процессы ускоряются, точки совпадений соприкасаются все чаще. Но никогда еще мы не входили в свой следующий виток с таким балластом.
Всякая эпоха переустройств знаменует чиновничий разгул. Россия прошла через это не один раз, включая времена новейшие, но начало было положено Петром. Хотя, имея дело с чиновниками, Петр Первый быстро приобрел обыкновение прикреплять к собственным указам стимулирующие довески: “А ежели в срок не исполните, то велю сковать за ноги и на шею положить цепь и держать в приказе покаместо выписанное исполнится…”, но держать с его помощью под контролем не только артерии государства, но и вены его, было уже невозможно, оное заложило фундамент циничного чиновничьего беспредела.
Всякий чиновник – слуга, находится в равновесии к существующему порядку, если приходится колыхаться, то вместе с ним. Правители поздние пытались облагородить чиновничество – приравнять их службу службе военной. На какой-то момент казалось, что Сталин удалось выправить положение.

Никита-Кукурузник (недобитый троцкист), Мишка-Меченый, за ним и Борька-Пьяница (прозвища, как каинова печать, с которыми навечно входят в историю) осуществили дело страшное для России и благодатное для чиновничества – ликвидировали, введенный Сталиным, Партийный Контроль, единственное его, чиновничество, сдерживающее. Тут же всколыхнуло, выбросило на поверхность новую волну гнуси, живо заполнившую собой не только верхний слой, но и все подступы к нему. Нет болота, чтобы черт в нем не комиссарил – в отведенном ему на прокорм собственной братией уделе. Нет ничего мерзостнее чиновников сбитых в кланы и группировки. Нет ничего страшнее чиновника неподконтрольного. Без того, чего он боится, без сторонней силы, независящей от него, ибо только из страха большинство из них готово четко выполнять свои обязанности.

Чиновники не носят бород. (“Не-ль-зя-я-я!..” – голосом “полунинского клоуна”.)
Все варага, все староверы, все странники, схутники, срубники, да и прочие люди воли, бородаты. И надежда есть, пока есть… бороды и не срублен последний дуб.
Очень уж это непростое дело – борода.
Ведь срезая ее, скобля лицо, вы и превращаете ее в мордашечку, тем коверкая образ, который в изначальных книгах буквально так и трактуется «по образу и подобию своему» создал человека Бог. Порча «божих подобий» (речь не только о внешности) настала повальная, вот потому-то Бога (если он спит) не стоит будить. Мало никому не покажется, и особо бритам, которые признают, что три четверти их мужчин уже ****** (пусть не всем понравилось, но опробовали, а значит – стали).

«Баба кошкой в доме, мужик собакой на улице» – тысячелетиями выверенное разделение трудовых обязанностей.
Борода защищала от обморожений и комаров, служила правильной терморегуляцией, создавая влажность дыханию, из-за чего не подмерзали верхушки легких в сильнейший высушивающий мороз. Но более того, по последним исследованиям, борода способствует выживанию в условиях войны. Причем не только законами физики, как отмечено строкой в «Бородино» у Лермонтова: «Драгуны с конскими хвостами…» (Конские хвосты крепились к шлемам и предохраняли шею от удара саблей – попробуйте рубить щетку ножом поперек волосяного покрова, поймете). Американцы, после проведения ряда экспериментов, отменили прежние уставные, и теперь уже рекомендуют своим военнослужащим в период боевых действий отпускать бороды, потому как способствуют выживанию. В контрольных группах снизились потери, было отмечено принятие более быстрых и более верных решений, увеличилась скорость реакции и личного комфорта… То есть, с неподдельным изумлением заявляется о том, что варага (самоназвание толка староверов), а именно люди леса, да и простые мужики, работающие на земле под солнцем, знали всегда.

Дополню по современью (хотя ему лучше бы прошло прочтение СОВРАМЕНЬЕ, где “раменья” никаким местом, а производное от слова “врать”)

Дошли ли тотемы до нашего времени?
Да. Но не в том виде. Уже обычаем. Пример: Зачур или Пращур. Последний, придираясь к слову, новоделы увязывают с «Ящуром», чтобы провести линию нашего роднородства во времена динозавров (которых мы седлали и с которыми советовались). Город, когда он затевает играть в «деревню», способен преподносить множество сюрпризов. В деревнях, «ящуром» зовут злую болезнь, а собственных пращуров считают мудрыми и здоровыми, чем сами – такова традиция. Искать более крепкие опоры в прошлом, чем в современном. И в своей деревне в атавиты не выйдешь, она тебя еще босого и без порток помнила

У нас есть древний прекрасный обычай – ставить «зачур». Заметьте, в наших местах его ВСЕГДА выставляют, направляя на Запад – это поскольку именно с запада, так сложилось исторически, идет самое зло в здешние места. То-есть, «зачур» – это то, что предохраняет от зла, от скверны. Его ставят оберегом особому костру (но о них позднее).
Зачур связывают с пращуром, то есть ПраПредком, а совсем уж вольномыслящие, равняют даже с Ящером (благо есть такие, должно быть тоже древние, деревенские игры, в которых бегают прячутся от ящера). Пращур и Ящер созвучны, но отсылка в известный период, столь безбрежно удлиняет человеческую историю, на сколько ничтожной каплей на этом фоне будет смотреться период христианства.

Попробуем выяснить – что означает этот «новобог» ЗАЧУР.

Толковый словарь Владимира Даля:
«ЗАЧУРАТЬ и южн. зацурать; пск. зачурнуть кого, что, оградить восклицаньем: чур, как напр. водится в играх; занять, захватить первым. Зачурать себя, оградиться этим словом. -ся, закричать: чур меня, не тронь меня, сделать себя заветным для других. Увидав корыстный сон, зачурайся. При находке, идучи с товарищем, зачурайся: чур пополам! | Заречься, наложить для себя чур на что-либо, дать обет не делать чего. Зачуранье ср. окончат. зачур м. об. действие по знач. глаг. Зачуры мн. заговоры, нашепты. Зачурной, к зачуранью относящийся. Зачурок, зачурыш м. зачуранный человек или животное: заветный. Зачурник м. -ница ж. кто зачурал что или зачурался».

Отметьте для себя лишний раз – зачуРАть, он об этом настаивает. Новый толково-словообразовательный словарь русского языка Ефремова указывает следующее: «…зачураться сов. устар. Произнести “чур-чур”, “чур меня”, тем самым ограждая себя – по суеверным представлениям – от нечистой силы»

Тепло! Но не исчерпывающе. Основано не на личном, не на обычаях, с которыми соприкасались. Попробуем уловить смыслы, на детском его обозначении – ЗАЧУРМЫКА. Не ловится? Только ясно, что слово-понятие двусложное? Но второе – МЫКА, тут даже коню понятно: мыкать – это чесать лен, нудное, тяжелое неблагодарное занятие, отсюда и выражение «горе мыкать». Теперь, вроде как можно поГАдать, и даже, быть может, отгадать, но… Вы понимаете – сколько «НО» в таком поиске? Тут надо ЗНАТЬ. (А вот когда на дискуссионном форуме РАскажут – можно включить знатока, на надуманных предлогах отмести, заявиться, что сказано не тем человеком – не «академиком», и перевести в русло “Да, кто он, собственно, такой!?”)
Современность заявляет, если НЕ АВТОРИТЕТНО, если не закреплено в диссертациях, если не обложился дипломами, значит – чушь, глупость и провокация.
Так, знаете, почему МЫКА здесь не в помощь толкованию? Почему «зачурмыка»? На сей предмет (иногда это был череп животного на палке, в других случаях особого вида корень, и сломленное деревце втыкалось вершиной вниз) выкладывали растрепленный лен, как волосы.

Смешно, но у меня в сети требовали доказательств СУЩЕСТВОВАНИЯ даже этого обычая. И в каком виде я должен был их представить? Послать «зачур» по почте или послать требующего? КАК, но и ЗАЧЕМ я должен это, но и прочее доказывать? Можно только написать следующее:

Вы глупы, если считаете, что все обычаи описаны.
Вы глупы, если считаете, что обычаи не претерпевают изменений.
Вы глупы, если считаете, что не возникают новые обычаи.
Вы глупы, если считаете, что описанные обычаи не несут в себе печатью характеристику человека, их описавшего, его понимание или его недопонимание.
Я глуп тем, что в очередной раз пытаюсь объяснить очевидное…

Крикунолег: “Поклоняться пням, да, большое преимущество – пни есть везде…” (с)

Окстись! Откуда такие сведения?
«Не сотвори себе кумира!» Под «кумиром» (а в нашей современности почти всегда речь идет об «идоле» из числа попсы») когда-то понималась кумара («идол» язычников). Как они выглядели? Материальных свидетельств почти нет – идолы уничтожались с ожесточением, а оставленным, чудом сохранившимся, трудно отстоять это звание – они вызывают недоумение и больше вопросов, чем ответов. И не будь их вовсе – многие бы вздохнули с облегчением. Письменных свидетельств на порядки больше, но вот свидетельства очевидцев единичны и парадоксальны. Чего не коснись, даже когда речь идет о нас, к нашей «языческой культуре» привязываемо с большими трудностями. Но оставим пока и это. Речь пойдет о другом – почему «культуру кумар» не пытаются сравнивать с достаточно хорошо известными «тотемными культурами»? Причем, что удивительно, от этого воздерживаются как сторонники, так и ярые противники язычества во всех его видах (но особенно русского – как древнего, о котором мало что известно, так и всех без разбора «современных течениях», что заявили о себе в последние десятилетия, проходя под одним обобщающим весьма-весьма удачным самоназванием – Родноверцы). Чем рискуют те и эти, поставив знак равенства между тотемом и кумарой?

Тем, что тотеизм нельзя однозначно счесть формой религии. Тотеизм является этикой, которая превратилась в обязательства, свидетелем которых выступает тотем. Четкие, подвергнутые ступенчатым оценкам, нормы поведения, как и везде – высшие (правильные) и низшие (неправильные). Тотем свидетель награждений за самые высшие и свидетель наказаний за самые низшие (простая похвала или порицание – находится между крайними, они обыкновенные оценочные действия, не требующие свидетельства тотема).
Тотемы сильны и в современности. Люди платят деньги, идя в музей, и млеют, разглядывая стул, на котором сидел древний авторитет, причиной, что тот выступает материальным свидетелем времени и возвеличенного человека. Примите во внимание, что не мысли, не решений, а высочайшей задницы.

Тотем – материальный свидетель, пусть даже это УЖЕ обработанный кусок камня или дерева, его оживляет то, что он «видел», и чем больше «он видел», тем выше его ценность (нравственная сила – ПРАВО).
И что это значит? Первое – христианскую религию (новые нравственные нормы) занесли в места, которые в том не нуждались, ибо владели собственными и возможно лучшими этическими нормами (как с современной «атеистической» точки зрения, так и – уж поверьте! – с собственной). Но это оскорбительно «христианским понятиям» и христианским же историкам. Второе – у нас не было религии, а потому все эти игры в Языческих богов – являются тем, что они есть – ИГРАМИ. А это, вроде как, оскорбительно язычеству. Понятно, что современному.

Что же это получается? Все не всерьез? «Уверовали», втянули (и втянулись) в то, чего не было?
Вопрос веры – это вопрос жажды нравственности. Той, которую она предлагает (или той, которая подвернулась, перешла по наследству, заявила о себе громче, совпала с душевным состоянием и подхватила… возможны вариации). Верование акцентирует свое внимание не на Боге, а на его пророках и их сподвижниках и лучших последователей, что все, как один, отличились в вопросах канонической нравственности.

Обратимся к язычеству. Как-то быстро подзабыли или просто не желают замечать, что общинные вопросы решались под Древним Дубом и получили название РУССКОЙ ПРАВДЫ. Не перед богами! А деревом-свидетелем прошлых решений! Естественно, что даже такое дерево, как его не беречь, имеет сроки жизни. Что с ним происходит потом? Скорее всего, превращается в тотем – сперва в виде исключения, за особые «древнейшие заслуги», ведь судить-рядить не под «живым деревом» ранее считалось невозможным. Это уже иссохшее, потерявшее ветви, уже сломленное, уже просто кускок дерева (но все еще священный), которому рискнули (дело невозможное прежде!) придать более благородную форму – оно (уже кумара) свидетель прошлых времен, осветитель тысяч и тысяч верных решений. Уже и поселение возникло подле, оно не может от него отказаться (кормится присутствием – «продажей услуг»), а вот уже чьим-то волевым решением кумара отрезана от корней (вернее, те отпали), и сделан следующий шаг (опять-таки кажущийся невозможным в прежние времена) – перенос «свидетеля» в другое место (например, в «княжий городок», чтобы тот (не отходя от кассы) освещал решения власти. Каждый следующий случай уже нереволюционен, друидские традиции отходят в прошлое, подле этой кумары ставятся и другие «свидетели» – это естественно с расширением земель и закреплением союзов. Издревна понятие круга основывается на равенстве людей (вождей).

Естественно, что оно же закрепляется равенством тотемов (родовых кумар), и эти же понятия переходят на «календарных силовых духов» (богов), ответственных за собственные дела, поддерживающих и регулирующих все размножающиеся понятия. Естественно, что всякий племенной вождь считает свою кумару более важной (что бы не считали на этот счет вожди других племен). Здесь нет отличая и от того, что женщина, собирающаяся родить, почитают кумару (женского богиню-помощницу жизни), игнорируя другие, а мужчина, собирающийся в поход, важнейшим из всех видит мужского бога, отнимающего жизни. Они отчитаются, пообещают что-то и попросят помощи у этих кумар. Обратятся не к богам – свидетелям! Князь Владимир уничтожал свидетеля собственных поступков – того, перед кем отчитывался. Тотем низвергают, когда низвергают прежние нравственные нормы, заменяя их другими. Возможно, он и не первый, отмороженный на всю голову революционер на троне, но самый злостный с точки зрения язычества.

И где я писал, что автор умен или глуп? Он пытался УГАДАТЬ (это уже не мало), это явно, и что-то даже угадал. Вы же ориентируетесь на свои собственные (впаренные вам) знания, на образование, которое вам дали (но возможно, так и не сумели получить). То есть, на каноны, вам известные, которые приняли как неприложные. Вам попытались разорвать шаблон, но он крепкий, канононизированный. Вот и все.

В современном положении вещей, ИСТОРИЯ становится предметом Веры, а не фактов. И слава богу, если придем к этому, примем, как разумеющееся. Тогда спорить будем лишь о достоинствах и недостатках веры. И кстати, какова ваша? Может потопчемся на вашей? Я тот еще слон…

И нельзя сказать, что бред сивой кобылы, ибо как лихо все переиначено, что оторопь берет.
Путаница с “божьими датами” умопомрачающая.
Еще и еще раз: не на 6 зональных, не на 9, не на 5, не на 12. Наш общеславянский древнейший колодар делился на ВОСЕМЬ частей, предоставляя возможность более мелкого дробления, ибо состоял вдобавок из ОСЬМИЦ. Разбивался в группы по восемь дней, а дополнительно регулировался вынесенной за пределы “пятидневкой” – укати колесо или “шестидневкой” в високосницу (так называемый возврат, утерянного, понятия “скраденный день”, что прослеживается в ряде легенд)

В древнем календаре, инструменте все еще аграрной логики, а не религиозной мистики, не существовало такого понятия, как начало или конец года. Видимые признаки засыпания Природы и последующее ее возрождение никогда не выражались столь резко, чтобы принимать их за четко определенные “Начало” и “Конец”. Пик жизни, как и пик “смерти” отчерчивались в кругу по вертикали через центр – линией сверху вниз. Лучшему периоду (жизни) отводился “верх” – летнее солнцестояние, а худшему (смерти) “низ” – зимнее.
(Солнце – добрый бог там, где его тепла не хватает. В нашем Аду холодно, а не жарко!)

Горизонтальная линия, проходя через центр того же круга, перпендикулярным “жизни-смерти”, делила “круглый год” еще раз, уже на четыре доли – одним своим концом уходя в весеннее равноденствие, другим в осеннее. И именно аграрная логика заставила разделить год еще, порезав четвертины на ровные половины, получив тем самым восемь четко обозначенных периодов. ВОСЕМЬ, а не девять, не двенадцать! Таков был Солнечный Календарь наших предков. Назывался ли он когда-то “Колодар” (буквально “дар круга”, “дар колеса”) – это изыскание выходит за рамки нашего исследования, хотя спор этот, думается, никогда не затихнет. Мне кажется, сама наглядность предмета, сама форма, с осью и четко обозначенными восемью “спицами”, дает основания считать, что привязка его к неким “римским календам” – ложное направление поиска.
Основные сельскохозяйственные (циклов Северо-Запада и центральной России) приходятся от ОРГА до ОРГА (“орать” – пахать), спиц (от 22 мая по 2 августа), держащих меж собой, что в ладонях, “Само Лето”. Дни особые, понятные язычнику, как переходные природные, но огуляные христианством.

“Православный язычник” наперво склонен уточнять специализацию навязанного дню “святого”, привязываясь к его характеристикам, и делая за этот день ответственным. Занявший место Велеса (Волоса) Никола стал “Вешним”, но не поменял специализации (стал покровителем пастухов и деревенской скотины – 22 мая), а Илья, как и множество сменяющихся до него покровителей, остался ответственным за “гром” – громовержцем (2 августа). Да, и звались они, и кто был ни был до них, иначе – не еврейско-библейским Илией, и даже не литовско-белорусским Перуней. И кто бы тут ни был первым торопил дорогу следующим… Тор? Один?.. Один фиг! Свято место пусто, когда утеряно значение дня. Хранить следует “задачу”, название ей приложится.

Зимними осьмицами малых колес (малых потому, что невелик день), составляется чаша МАРА, с которой всем предстоит испить. В ту чашу – безразмерное отражение верхнего мира – тоже способное вмещать в себя всех живущих когда-либо людей, падает всяк, когда преждевременно обрывается его жизнь, или когда он сам дойдет до ее дна. Но в руках его путеводная нить – АРГА. Одним та чаша дает силы, чтобы подняться выше, другим нет. Цена человеку – его поступки. Поступки и составляют “поступь” – определение, как далеко он может отойти от дна. Каждый человеческий поступок – шаг в гору. Всякий животный поступок – скользкая слизь под шаг.

Если МРГА, смотрящая строго вниз, нечто древнее, невнятное, труднообъяснимое, то противоположностью ей выступает АРГА, устремленная вверх, в летнее солнцестояние, определяющее “русалии”, “русалкину неделю”, а точнее – Русалкино НЕ ДЕЛО. Да и кто в эти дни, когда солнце в своем пике греет кровь и наполняет желаниями, будет заниматься делом? Это гуляния (роздых) перед тем, как начнется СТРАДА. Известное вам, как смещенное от истинной точки, “Купало” (6-7 июля), но по-прежнему точное у прибалтийских славян (с 23 на 24 июня), носящее когда-то у латгалов древнее правильное название – ЛаГА. А у латышей по сей день – Лиго (лига) – наследие, вымерших к концу прошлого века ливов, отмечающийся отныне как ГОСУДАРСТВЕННЫЙ праздник в строгом соответствии дням летнего солнцестояния. Не будет слишком смелым заявить, что в название главного общинного костра вплеталось имя племени, его разжигающего. “Лага” – у латгалов, “лига” – у ливов, но более сложное “РА-к-ла-ГА” – у нас, у “варага” (самоназвание толка “староверов”), что в большей степени, чем другие пограничные, сохранили корни с древом.

Чтобы узнать местоположение какой-нибудь из “ипостасей бога”, нужно в первую очередь разобраться – чему она служит, какие качества в ней заложены, за что отвечает. И это вопрос не только практик применения, но и идеи.

Бог является Природой в понимании язычника, он растворен в ней, и он ее создал (создал себя). Природа делает человека сильным на основах ее понимания, врастания в нее. Уничтожение природы – это уничтожение Бога.
Это, как бы сегодня сказали, экологическое верование, а значит, прогрессивное. И если взять за основу сегодняшнее, крайне печальное, положение вещей, когда природе продолжает наноситься невосполняемый урон, исчезают сотни видов живых существ и растений, экологические (читай – языческие) религиозные верования следует усиленно продвигать.
Но не такой же дурью!

Каша в голове, пусть и славная, вкусная и НАША (из наших продуктов), все равно каша.

Начнем с того, что календарный Велес (он же Волос) приходится на 22 мая (по современному), и никаких разночтений или добавочных дней. День общинного выгона скота на пастбища, приичной, что к этому времени ее уже не будут так вытаптывать, задернеет. И это бог-покровитель-ПОДРОСТКОВ, с него начинается их взросление, с первых разрешенных им самостоятельно костров в ИХ ночь. Отсюда – “ночное”. отсюда же он – покровитель “скота” и пастухов. И клялись Волосом – это клятва молодых воинов, а Сварга (или Перуном позднее) уже воинами опытными. Те и другие клались на мечах, призывая в свидетели Хорса (солнце-круг) – он же Даждьбог (дающий или дарующий), потому следует писать через черточку: Хорс-Дажбог.
Все просто, если все наши “божественные непонятки” разложить календарно.

И уже для Крикунолега: Да, дети зачатые на пике солнца, а тем рожденные во второй половине зимы, считались самыми крепкими и угодными Солнцу. И да, женщины, которые не могли зачать, отпускались в это время на “вольные выпасы”. И да, существовало такое когда-то, чтобы выбор считался правильным, Она должна была зачать в те дни, как раз к осени – станет видно (свадьбы были осенними), но никакого свального греха здесь не подразумевалось. Только Он и Она – их дело, их последствия.

И если интересно, три круга вдвоем самостоятельно нагишом вокруг дуба (кстати, любого, лишь бы был выше роста), и пара считалась обрученной. И не нужны были тому свидетели. кроме солнца (обязательно) и леса, и птах, и мурашек разных – тех, которых не истребить.
Скажете безнравственно? Считаю обратное. Удивительно нравственные мудрые обычаи.

Здравствуйте!
Если на заставке картинки меч (походит на то, что рукоять), то расположение его категорически неправильное. По нашим обычаям, он направлялся вверх – освещался солнцем на клятвах, по западным – втыкался в землю (васалились). Воткнуть меч в землю с нашей точки зрения, считалось оскорблением, об она – Мать (Мать-Сыра-Земля)

К числу неординарных обычаев выступает такой красивый, как “полюбовное соединение” (необдуманный порыв молодых) вместо “расчетливого соединения” (продуманного взрослыми людьми).
Все браки решались взрослыми. Строго соблюдалась и разница: ОН должен быть старше ЕЕ на восемь лет (со скрипом допускалось и семь), максимальной же разницей в возрасте определялись 12 лет (но и здесь были допущения). Это браки по расчету, по сговору, именно ЕМУ (обыкновенно зналось заранее) выращивалась ОНА, жена. “Сверяй по матери ее!” – таков был древнейший совет, и можно было угадать какой вырастет дочь “физически” и “психологически”, ее способностях блюсти дом, да и какое место в этом доме занимает отец. В наше время так ничего и не изменилось, и этот рецепт остается лучшим – дружбы надо заводить с отцом, чью дочь приглядел, он все выдаст.

А где же воля? И вот здесь самое интересное. Если “он” и “она”, неважно какого возраста, самостоятельно уйдут в лес, где выберут дуб (любой – лишь бы превышал их собственный рост), пройдут вокруг него три круга (нагишом, против часовой), то считаются обрученными, и никто не в силах этот брак разрушить или оспорить. Обязательное условие – это должно быть днем и в присутствии солнца. Она касается ладонью ветвей или коры, он держит ее за руку левой, а к правой, на внешнюю сторону, обращает нож (от нечистой силы) и так обходит круг, и второй, и третий. Раньше был меч, и им следовало по ходу отчерчивать круг – оберег, означить межу, рубежье (припомните опахивание деревни девами). Но суть в том, что солнце, деревья, звери, птица, даже насекомые и сама пробужденная земля – выступают свидетелями, их не истребишь. А дела не воротишь. У нас разводов нет, порубежницу выбираешь на всю жизнь.

Среди воспитывающих РА-сказов “межевого деда”, есть ряд и об этом, но все они печальны. И кстати, я знаю реальный случай (сегодня уже легенда), когда брачующиеся оказались неприлично детского возраста, и им вынужденной мерой построили отдельный дом и поселили в нем, чтобы те вели собственное хозяйство (Урок). Но почему это происходило достаточно редко? Ведь никто из варага не посмеет оспаривать такой брак (он священен), но молодые осознавали, что отныне могут рассчитывать только на себя.
Именно так обручилась моя бабка (прозвищем МорозОвна), а результатом выступило то, что ее отец (мой прадед) отказался от нее, не простил. И даже когда в войну сожгли наш дом и она, уже вдова, оказалась ни с чем, да с двумя детьми на улице и зимой, в приюте отказал.

Все религии (идеи!) поддерживаемы обычаями, а обращены к построению общества на собственном понимании его будущности, и предпринимают определенные шаги по его воспитанию. Их объединяющая идея заявляет о себе как о древнейшее и справедливейшей.
Немецкий фашизм, кстати, пример классического религиозного верования. Не будь он им, то не смог бы в столь короткое время охватить на основах фанатического верования в идею превосходства столь огромное количество людей, и пройтись парадом по Европе. «Третий рейх» упирался на то, что до него существовали еще два, а он выступает их прямым наследником на основании «прямых родственных связей».

А вот идея капитализма, сама по себе, не способна стать верованием, хотя является наследницей развитого рабовладельческого строя общества, и неоднократно перестроилась. Отныне верованию высшего класса отделено, ему предназначено скрываться от низших, которым не предложено ничего (замены качеством не произошло), в идеологическом обще-пользовании сейчас находится то же, что служило разложению государства к концу римской империи: “хлеба и зрелищ”. Но зато отныне вера правящего меньшинства тщательно охраняется от посторонних глаз (их обряды могут быть даже древнейшими кровавыми и крайне мерзкими), а безопасность управления обеспечивается огромнейшим аппаратом слуг. Революции слуг проводятся не в интересах “Общины слуг”, она им не разрешена. Их вера – свобода либерально-демократического самопоедания.

У нашей языческой культуры имеется преимущество, отсутствующее у других: она открытая наглядно-духовная и материалистическая. Обыкновение религиозных верований в том, что все они – это правило – лишь “духовные культы”.
Единственное исключение, построившее свое верование целиком на логической основе – это коммунизм. Коммунизм – крайняя форма языческой религии, на основах верования, что людей можно сделать много лучшими, чем им дано. По определению, это прогрессивное верование. И кстати, уроки логики, как обязательные, были введены Сталиным как обязательные для школы, но тотчас отменены Хрущевым, после прихода того к власти. Во времена Хрущева (которого любят противопоставлять безбожнику-Сталину) началось плановое уничтожение церквей, и их было снесено или переоборудовано под склады, в разы более, чем за все предшествующие годы советской власти.

С переворота 90-х образовался вакуум, но и наглядное срастание. Призыв церкви к русским людям покаяться за великий еврейский эксперимент, был подхвачен «светской властью», церковь получила право на беспошлинный ввоз водки и сигарет, а с тем и начальный капитал (Событие это достаточно исследовано, и пусть уже смотрится как языческие утверждения, не буду на нем задерживаться). Но если взять время сегодняшнее, соотнести статистику возведения церквей, со статистикой ликвидации школ, сведя в единый график, поразитесь на сколько они статистически параллельны.

Но возвращение нравственных норм, возможно только через Идею, а та закрепляться (кодироваться) наглядными нравственными обычаями, и не думаю, что по сегодняшним временам это возможно было бы осуществить, кроме как через некие ОАЗИСЫ средь пустыни. А это всегда будет находится под заклеймением. Обзовут сектантами. Даже если вы будете обыкновенными аграриями, не желающими иметь с современным миром ничего общего и желающими сберечь своих детей от химии, вы будете сектантами. Вас ими назначат, подведут под “закон” о ликвидации.

И да, мой атавит, говорил так: “бери баба непочатую”. Так и случилось. Было по-взрослому, знали загодя – за года, а “до “брака” – ни-ни. Получилось накрепко.