Обыденность гражданской войны
https://img.piri.net/resim/upload/2016/08/25/10/34/8083519320160825t033939z_842417866_s1betxkbjnaa_rtrmadp_3_colombiarebels.jpg
Обыденность гражданской войны
Дольше и ближе всего я видел войну в Колумбии. В ней чем дальше находились люди от зоны боевых действий и чем ближе к диванам и телевизорам – там больше в них было кровожадности.
Гражданские войны – самые страшные. Чем больше ты понимаешь человека, в которого тебе предстоит стрелять – тем сильнее необходимо его расчеловечить, чтобы мочь это делать. При этом в двух сторонах – военных и партизанах – обычно не было личной ненависти, была трудная, грязная и опасная работа, которую они были бы рады прекратить. И те и другие были бедняками, которых война кормила и убивала. Между их командирами и командирами противника часто были неформальные каналы связи, которые в нарушение всех уставов и приказов, позволяли избегать лишних потерь. Другое дело – парамилитарес и наёмники. Под прикрытием армии они мало воевали и их специализация была в запугивании мирного населения, чтобы лишить партизан поддержки. Самые чудовищные преступления против гражданских и пленных – их работа. Очень эффективная; из боялись. Крестьяне бежали не столько от военных действий, сколько от риска занятия из деревень парамилитарес. Партизаны знали, что живыми попадать к ним в руки нельзя и в плен их тоже не брали.
Самым страшным в колумбийской гражданской войне стала ее обыденность. В последние десятилетия стороны знали, что ни одной из них выиграть ее не удастся, и при этом прекратить ее невозможно, она приобрела некую внутреннюю инерцию, не зависящую от человеческой воли, стала образом жизни и решением проблем для множества участников. Война превратилась в некую константу политической жизни, наравне с показателями инфляции или спортивными новостями.
Ещё она была главным поводом военного присутствия США в Колумбии и одним из основных оправданий их контроля над политической властью страны. Война дозировалась и управлялась из США, то усиленной военной помощью правительству, то требованием мирных переговоров, когда из этого можно было извлечь политическую или экономическую выгоду. Война была гарантией утраты Колумбией государственного суверенитета и под распевания национального гимна и кричание патриотических лозунгов, управления ее внутренней и внешней политики из американского посольства. В стране действовала одна из лучших в регионе конституций, но она никем не соблюдалась. Каждые четыре года исправно проходили демократические выборы, но полный контроль СМИ над сознанием исторически и политического невежественного большинства гарантировал их исход в пользу власть имущих. Критика этой системы приравнивалась к терроризму. Изобретатели и хозяева наркотрафика, организованного по заказу из США, внедрили в прессу термин для определения своих политических противников – «наркокоммунисты».
С самого начала украинской трагедии было понятно, что уничтожение страны пойдёт по колумбийскому сценарию.
(с) Олег Ясинский
https://t.me/olegyasynsky/530 – цинк
Обыденность гражданской войны
Дольше и ближе всего я видел войну в Колумбии. В ней чем дальше находились люди от зоны боевых действий и чем ближе к диванам и телевизорам – там больше в них было кровожадности.
Гражданские войны – самые страшные. Чем больше ты понимаешь человека, в которого тебе предстоит стрелять – тем сильнее необходимо его расчеловечить, чтобы мочь это делать. При этом в двух сторонах – военных и партизанах – обычно не было личной ненависти, была трудная, грязная и опасная работа, которую они были бы рады прекратить. И те и другие были бедняками, которых война кормила и убивала. Между их командирами и командирами противника часто были неформальные каналы связи, которые в нарушение всех уставов и приказов, позволяли избегать лишних потерь. Другое дело – парамилитарес и наёмники. Под прикрытием армии они мало воевали и их специализация была в запугивании мирного населения, чтобы лишить партизан поддержки. Самые чудовищные преступления против гражданских и пленных – их работа. Очень эффективная; из боялись. Крестьяне бежали не столько от военных действий, сколько от риска занятия из деревень парамилитарес. Партизаны знали, что живыми попадать к ним в руки нельзя и в плен их тоже не брали.
Самым страшным в колумбийской гражданской войне стала ее обыденность. В последние десятилетия стороны знали, что ни одной из них выиграть ее не удастся, и при этом прекратить ее невозможно, она приобрела некую внутреннюю инерцию, не зависящую от человеческой воли, стала образом жизни и решением проблем для множества участников. Война превратилась в некую константу политической жизни, наравне с показателями инфляции или спортивными новостями.
Ещё она была главным поводом военного присутствия США в Колумбии и одним из основных оправданий их контроля над политической властью страны. Война дозировалась и управлялась из США, то усиленной военной помощью правительству, то требованием мирных переговоров, когда из этого можно было извлечь политическую или экономическую выгоду. Война была гарантией утраты Колумбией государственного суверенитета и под распевания национального гимна и кричание патриотических лозунгов, управления ее внутренней и внешней политики из американского посольства. В стране действовала одна из лучших в регионе конституций, но она никем не соблюдалась. Каждые четыре года исправно проходили демократические выборы, но полный контроль СМИ над сознанием исторически и политического невежественного большинства гарантировал их исход в пользу власть имущих. Критика этой системы приравнивалась к терроризму. Изобретатели и хозяева наркотрафика, организованного по заказу из США, внедрили в прессу термин для определения своих политических противников – «наркокоммунисты».
С самого начала украинской трагедии было понятно, что уничтожение страны пойдёт по колумбийскому сценарию.
(с) Олег Ясинский
https://t.me/olegyasynsky/530 – цинк
