Культ Золотого тельца и Россия (2)

Авторский доклад Сергея Глазьева Изборскому клубу.

https://ic.pics.livejournal.com/ss69100/44650003/2193000/2193000_300.jpg…Научный подход вместо либертарианской мифологии

Конечно, бывают и успешные реформы — так же, как и успешная экономическая политика.

Но они, как правило, проводятся исходя из здравого смысла государственных деятелей, не обременённых экономическим образованием. Между тем для успешного развития экономики нужна правильная научная теория.

Как известно, «нет ничего практичнее хорошей теории». Но теория должна соответствовать научным критериям истинности, объяснять причинно-следственные связи, раскрывать реальные закономерности процессов воспроизводства экономики и давать достоверные прогнозы. То есть проверяться на практике.

Если поставить перед наукой задачу выработать рекомендации для развития экономики в целях подъёма общественного благосостояния, то предметом такого исследования должен стать не поиск условий достижения «рыночного равновесия», а, наоборот, изучение закономерностей нарастающего отклонения от него в направлении всё более сложных и разнообразных видов экономической деятельности, развивающихся как целостный организм.

Именно процесс развития хозяйственной деятельности, а не обмена её результатами должен стать главным предметом экономической науки. Соответственно должна поменяться и методология.

Процесс развития характеризуется усложнением и повышением внутреннего разнообразия системы. Поэтому, в отличие от теории обмена, которая ориентировалась на поиск состояния равновесия и редукцию от сложного к простому в целях выявления всеобщего эквивалента, теория развития должна ориентироваться на поиск механизмов поддержания нарастающей сложности в рамках воспроизводящейся целостности.

Как уже говорилось, эволюция живых систем имеет негэнтропийный характер, развиваясь по пути усложнения.

Главным предметом экономической науки должно стать изучение закономерностей развития экономики, а соответственно — и механизмов её усложнения, поддержания целостности и устойчивости в процессе повышения разнообразия хозяйственной деятельности и её результатов.

Сегодня не нужно никого убеждать в том, что главным фактором развития экономики является научно-технический прогресс. Постоянная разработка и внедрение новых технологий находятся в центре внимания управления развитием экономики на всех уровнях. Чтобы разобраться в закономерностях развития хозяйственной деятельности, необходимо понять процессы изменения и смены технологий.

Хозяйственная деятельность не сводится к производству, она погружена в социальную среду, обитатели которой ведут, организуют, обеспечивают хозяйственную деятельность и используют её результаты в своих интересах. Эта среда состоит из людей, которые вступают во взаимоотношения между собой по поводу хозяйственной деятельности и её результатов.

Эти отношения обеспечивают воспроизводство хозяйственной деятельности при постоянных изменениях в составе популяции участвующих в них людей. Сами производственные отношения определяются институтами, удерживающими в них людей и задающими формы реализации мотивов их поведения. Поэтому, чтобы разобраться в закономерностях развития экономики, необходимо понять и процессы изменения социальных институтов.

Социальные институты регулируют поведение людей в той мере, в которой последние склонны соблюдать задаваемые ими нормы. Эта склонность поддерживается положительными и отрицательными связями между человеком и обществом, действенность которых определяется соответствием моральных ценностей индивида и господствующей идеологии. Чем выше это соответствие, тем эффективнее работают институты, определяющие производственные отношения.

И, наоборот, с ростом доли людей, отвергающих господствующую идеологию, сужается способность институтов поддерживать соответствующие производственные отношения. Поэтому для понимания закономерностей развития экономики необходимо принимать во внимание эволюцию систем ценностей людей во взаимодействии с господствующей в общественном сознании идеологией.

Следовательно, необходимо рассматривать любую экономическую систему как сложное множество людей: с их идеологией, интересами и мотивами поведения, связывающими их производственными отношениями и регулирующими эти отношения институтами, а также средствами и предметами производства, связанными определёнными технологиями.

Эта сложная система состоит из бесчисленного числа элементов и связей между ними, которые постоянно меняются. Её характеризуют: принципиальная сложность, которая не позволяет редуцировать все её составляющие к некоторому базовому элементу; нелинейность взаимозависимостей, не отражающихся простыми функциями; неопределённость состояний, которая затрудняет построение прогнозов и разработку практических рекомендаций.

Исходя из изложенного центральным вопросом экономической науки должно стать изучение взаимосвязи технологических, институциональных и идеологических изменений. Именно такой подход характерен для учёных Изборского клуба, в работах которых выявлены реальные закономерности современного социально-экономического развития и обоснованы рекомендации по их использованию в управлении развитием российской экономики.

Проверка на практике

Эволюция разных государств распавшейся мировой системы социализма продемонстрировала на практике большое разнообразие траекторий перехода от директивной к рыночной экономике. Экономической теории редко удаётся экспериментально проверить ту или иную гипотезу, следствием чего является схоластичность и умозрительность многих её направлений.

Период конца прошлого — начала нынешнего века дал богатейший эмпирический материал, значение которого до сих пор экономической наукой недооценено. Фактически был поставлен глобальный эксперимент по проверке на истинность основных экономических теорий.

Либертарианская доктрина была взята в качестве «руководства к действию» в России, Украине, Прибалтике и восточноевропейских государствах — членах СЭВ.

При этом эксперимент был поставлен при разных условиях — Россия и Украина осуществляли переход самостоятельно, а другие восточноевропейские государства были быстро поглощены Европейским союзом. В свою очередь, в рамках каждого из этих экспериментов были свои дополнительные различия.

В России переход осуществлялся в условиях авторитарного политического устройства, в Украине — в условиях парламентской демократии. Среди восточноевропейских государств особый случай — ГДР, поглощённая своим западным соседом.

Переход к рыночной экономике в Китае, Вьетнаме, Белоруссии и Узбекистане представляет собой экспериментальную проверку другой экономической теории, известной в литературе как теория хозяйства, или физическая экономика.

Эту теорию отличает прагматический подход к изучению экономических явлений, не обременённый умозрительными абстракциями вроде моделей рыночного равновесия. И в этом случае эксперимент был проведён при двух различных условиях: переход от директивной к рыночной экономике и поглощение рыночной открытой экономики Гонконга социалистическим Китаем.

Наконец, осталось две страны, в которых сохранились основные институты социалистической экономики — Куба и КНДР. При оценке результатов эксперимента их можно использовать в качестве «контрольной группы».

Любопытно, что, несмотря на серьёзный удар, обрушившийся на эти сравнительно малые экономические системы с развалом СССР и мировой системы социализма, они не только выстояли, но и сохранили немалый потенциал развития.

Куба демонстрирует уверенный экономический рост, а Северная Корея ухитряется выживать, несмотря на экономические санкции и колоссальное политическое давление извне. Более того, Куба оказывает мощное политическое влияние на страны Латинской Америки, многие из которых в настоящее время успешно развивают социалистические институты государственной собственности и планирования.

На рис. 6 показаны темпы прироста ВВП в некоторых странах с переходной экономикой на фоне США, считавшихся до последнего времени наиболее стабильной рыночной экономикой. Здесь наглядно видны провалы в экономической динамике постсоветских государств, избравших либертарианскую модель перехода к рынку, и успехи государств, сохранивших систему централизованного планирования, сочетая её с эволюционным развитием рыночных отношений.

https://izborsk-club.ru/wp-content/uploads/2019/12/6.png

Рис. 6 Темпы прироста ВВП ряда стран в 1993–2010 гг., % к предыдущему году.

Адепты либертарианской доктрины не смогли дать убедительного объяснения разительных различий в результатах перехода к рыночной экономике разных стран.

Объяснения успехов Китая и неудач России, как правило, сводятся к несерьёзным рассуждениям о непоследовательности политики шоковой терапии в последней и к абсурдным гипотезам о последовательной реализации доктрины рыночного фундаментализма в первом.

Аналогичным образом относительно успешное развитие Белоруссии пытаются объяснить энергетическими субсидиями со стороны России, хотя соседние с ней Смоленская и Псковская области, получая энергоносители по более низким ценам, демонстрируют плачевные результаты[8].

На самом деле скачкообразная либерализация экономики, столкновение с конкуренцией высокоразвитых экономик и закономерное ухудшение инвестиционного климата вызвали резкое сокращение инвестиционной активности. Это особенно сильно ударило по наиболее современным отраслям, производящим технически сложные изделия. Отсутствие инвестиционных ресурсов для модернизации послужило причиной их развала и деградации.

Большинству европейских стран пришлось заплатить высокую цену за либерализацию хозяйственного механизма. Реакция экономики на форсированное разрушение привычных механизмов управления при отсутствии или слабости новых рыночных институтов и неотлаженности косвенных рычагов макроэкономического регулирования оказалась крайне болезненной.

В результате большинство стран в первые годы «рыночной» трансформации были охвачены глубоким экономическим кризисом. Его главными проявлениями стали стремительное нарастание инфляции, угрожавшее в некоторых странах развалом государственных финансов, и падение объёмов производства. Возникли также серьёзные проблемы в социальной сфере.

Наиболее интересным для экономической науки является сравнительный анализ рыночной трансформации российской и китайской экономик, осуществлявшейся принципиально разными способами в одно и то же время, одновременно со структурным кризисом мировой экономики. В этих условиях результат любой трансформации экономики определялся сочетанием её результатов с технологическими сдвигами, закладывающими будущую траекторию экономического развития.

В России переход к рыночной экономике сопровождался разрушением институтов, обеспечивавших воспроизводство научно-производственного и интеллектуального потенциалов.

В Китае эти институты не разрушались, а модернизировались, приспосабливались к функционированию в условиях рыночной конкуренции наряду с выращиванием новых институтов рыночной экономики. При этом государственная политика была направлена на сохранение и развитие научно-производственного потенциала, ориентировалась не на формальные преобразования, а на практические результаты.

Создание условий для активизации творческого потенциала личности и предпринимательских способностей путём планомерной деятельности государства позволило Китаю с момента начала реформ на порядок увеличить объёмы производства. В России и в большинстве других постсоциалистических стран переход к рынку на основе присвоения государственной собственности небольшой группой приближённых к власти лиц не мог обеспечить экономический успех.

В итоге сравнительного эксперимента по практическому применению двух разных теоретических доктрин были получены диаметрально противоположные результаты: если в России произошло более чем двукратное падение основных показателей научно-технического потенциала, то в Китае налицо их многократный рост (рис. 7).

Это доказывает неадекватность либертарианской доктрины, на основе которой реализовывалась политика шоковой терапии в России, закономерностям современного экономического развития. Доктрина рационального хозяйствования, соответствующая эволюционной парадигме, положенная в основу китайской политики перехода к рыночной экономке, напротив, позволила учесть и использовать эти закономерности.

Их понимание является необходимым условием оценки правильности проводимой экономической политики.

https://izborsk-club.ru/wp-content/uploads/2019/12/7.png

Рис. 7. Динамика ВВП в постоянных ценах, % изменение

(Источник: World Economic Outlook Database. International Monetary Fund. October 2018)

В России, вопреки не только научным рекомендациям, но и элементарному здравому смыслу и международному опыту, в жертву идолам рыночного фундаментализма были принесены сбережения граждан, высокотехнологические отрасли промышленности и природная рента — сотни миллиардов «нефтедолларов» ушли на подпитку долларовой финансовой пирамиды, оставив отечественный научно-производственный потенциал без необходимых для модернизации ресурсов.

Вместо постепенного выращивания институтов рыночной конкуренции и осторожной трансформации гигантов социалистической экономики в конкурентоспособные корпорации, создания национальной финансово-инвестиционной системы, ориентированной на долгосрочное кредитование модернизационных проектов, в результате приватизации был выхолощен научно-производственный комплекс страны.

Патриотическая альтернатива либертарианской доктрине

Причины резкой деградации российской экономики целиком лежат в сфере управления хозяйством, сложившейся в результате «рыночных реформ» по лекалам либертарианской экономической модели.

Объективное состояние научно-производственного, человеческого и сырьевого потенциала российской экономики не предвещало столь резкого падения экономической активности и инвестиций, уровень которых до сих пор остаётся ниже дореформенного.

Вывоз триллиона долларов капитала, эмиграция нескольких миллионов квалифицированных кадров за рубеж свидетельствуют о неспособности созданной реформаторами системы управления экономикой страны реализовать имеющиеся возможности экономического роста.

Вместо формирования созидательных мотивов общественно-полезной хозяйственной деятельности государственная политика нацеливала предприимчивых людей на присвоение чужого, не на производство нового, а на перераспределение ранее созданного богатства. Это исключало возможность формирования интеллектуального стиля управления и, соответственно, перехода на инновационный путь развития.

В первоначальном накоплении капитала, происходившем в России путём «прихватизации» государственного имущества, конкурентным преимуществом обладали люди, не обременённые моральными принципами: способные дать взятку чиновнику, запугать директора, расправиться с трудовым коллективом, при необходимости уничтожить конкурента. Коммерчески успешные и поэтому доминирующие в ходе реформ образцы предпринимательского поведения определялись не столько созидательными мотивами, сколько криминальным опытом.

Традиционная русская хозяйственная культура, образцы дореволюционного предпринимательства оказались не только не востребованы, но и дискредитированы либеральными реформаторами. Быть честным, ответственным, законопослушным, справедливым и добросовестным оказалось не просто невыгодно, а абсолютно недопустимо с точки зрения успешного ведения бизнеса.

В выигрыше оказались беспринципные, алчные и, как правило, невежественные авантюристы, подкупавшие чиновников, обманывавшие государство, «кидавшие» партнёров, шантажировавшие руководителей предприятий, презиравшие трудовые коллективы и неспособные к управлению высокотехнологическим производством.

В итоге произошла глубокая криминализация управления хозяйством, позитивные качества русской хозяйственной культуры были вытеснены лагерно-бюрократической криминальной контркультурой. Согласно классической классификации Платона, возникший в России стиль управления следует определить как тимократию (правление худших и корыстных).

Перейти от этого строя к демократии, понимаемой в русской политологической традиции как народовластие, куда сложнее, чем раньше, так как для этого предстоит преодолевать сопротивление криминализированной, циничной и противоположной народу по своим интересам властвующей элиты.

В криминализации и деградации культуры хозяйствования заключаются фундаментальные причины резкого падения конкурентоспособности российской экономики. Действительно, если к сверхдоходам ведут не повышение эффективности производства и качественное удовлетворение общественных потребностей, а разграбление предприятий, обман партнёров и ликвидация конкурентов, то о каком экономическом развитии может идти речь?

Неудивительно, что вместо него на протяжении вот уже более четверти века мы наблюдаем нарастающую деградацию, вывоз капитала, эмиграцию не находящих применения своим силам специалистов, беспощадную эксплуатацию природного и человеческого потенциала страны, присвоение национального богатства криминальными структурами.

Таким образом, в результате проводившейся либертарианской политики в российской экономике сложилась крайне неэффективная система хозяйствования, неадекватная как современным закономерностям экономического роста, так и ценностно-смысловым мотивам и стереотипам поведения подавляющего большинства населения.

Эта система хозяйствования ориентирует предпринимателей не на созидательную общественно-полезную деятельность, а на присвоение чужого, провоцируя бесконечную «войну всех против всех». Она дискредитирует традиционные нравственные ценности и провоцирует криминализацию хозяйственной деятельности.

Она подавляет творческую энергию граждан, вызывает их отчуждение от государства, влечёт за собой разрушение научно-производственного и деградацию человеческого потенциала страны, снижение конкурентоспособности национальной экономики.

Но этап паразитического присвоения социалистического наследства завершается, и возникает критически важный для разработки антикризисной политики вопрос: какой духовный стержень будет направлять экономическое поведение людей? Едва ли культ Золотого тельца станет новой религией нашего народа, большинство которого исповедует либо возрождающееся православие, либо коммунистическую доктрину.

Если исходить из тенденции возрождения православной самоидентификации всё большей части населения России, для моделирования соответствующего ей экономического поведения следует обратиться к анализу влияния православного мировоззрения на мотивы и ограничения этого поведения.

В качестве его фундаментальной основы можно использовать Свод нравственных принципов и правил в хозяйствовании, разработанный группой учёных и богословов под эгидой Московской патриархии РПЦ и одобренный Всемирным русским народным собором[9]. Он представляет собой системное обобщение духовной составляющей экономического поведения, регламентируемого российской религиозной традицией.

Как нетрудно заметить, мотив максимизации прибыли в них существенно ограничен требованиями соблюдения общего блага: не допускать дискриминации работников, стремиться к отношениям сотрудничества, взаимопомощи, выполнять взаимные обязательства, обеспечивать социальные гарантии.

Соответствующий российской мировоззренческой традиции духовный стержень экономического поведения принципиально отличается как от либеральной доктрины, так и от её криминализированного воплощения в современной российской действительности. Этим во многом объясняется неприятие подавляющим большинством российского народа ультралиберальных, либертарианских «рыночных реформ», которые легализовали аморальные и, в значительной части, преступные формы обогащения за счёт присвоения чужого.

Подавляющее большинство российских граждан отказались от билета в «рыночный рай», продав за бесценок приватизационные ваучеры и не соблазнившись на посулы «народного» капитализма. Они это сделали не по недомыслию, а по неприятию предложенных либеральными реформаторами способов обогащения за счёт присвоения государственного имущества.

Русская духовная традиция наполнена содержательным смыслом, важнейшими составляющими которого являются созидательная деятельность на общее благо, воплощение принципов правды и справедливости. Привнесённая из-за рубежа и с энтузиазмом подхваченная олигархами и коррупционерами доктрина вульгарного либерализма в корне этой традиции противоречит.

Общество не приемлет как воровские способы обогащения, так и издевательски низкую оплату труда, олигархическую вакханалию приближённых к власти лиц на фоне массовой бедности трудящегося населения.

Следствием этого диссонанса укоренённой в общественном сознании духовной традиции и повседневной практики стали эпидемии социально обусловленных болезней, резкое падение продолжительности жизни, аномально высокий уровень преступности и психических расстройств.

Разрешение противоречия между духовной традицией и практикой возможно двумя способами. Либо духовная традиция будет сломлена доминирующей хозяйственной практикой, либо последняя будет приведена в соответствие с духовной традицией.

В первом случае завершится подмена приведённых выше нравственных принципов хозяйствования культом Золотого тельца с характерными для него войной всех против всех, социальной безответственностью, доминированием аморальных и преступных способов обогащения за счёт присвоения чужого.

Примеры такого рода стереотипов экономического поведения дают слаборазвитые страны Африки и Латинской Америки с характерной для них низкой эффективностью как рыночных механизмов, так и поражённых коррупцией институтов государственного регулирования. В этом случае Россию ждёт дальнейшая деморализация и вырождение населения, деградация производственного потенциала, превращение экономики в сырьевую колонию более развитых стран.

Во втором случае возможно построение эффективной экономической системы, работающей на созидательной мотивации десятков миллионов образованных трудоспособных граждан.

При этом в условиях перехода мировой экономики на инновационный путь развития и доминирующего значения научно-технического прогресса как главного двигателя экономического роста специфика российской духовной традиции даёт принципиальные конкурентные преимущества.

Прежде всего, это характерные для русской культуры доминирование духовного над материальным, поиск истины, тяга к творчеству и способность к коллективному интеллектуальному труду. Эти качества как нельзя лучше отвечают вызовам современной экономики знаний, в которой основой успеха является способность создавать и осваивать новейшие прорывные технологии.

Сохраняющийся в стране научный и интеллектуальный потенциал может стать основой быстрого подъёма российской экономики при создании благоприятных условий его активизации. Для этого должна проводиться соответствующая социально-экономическая политика, ориентированная на активизацию имеющихся сравнительных преимуществ национальной экономики.

Разрыв между доминирующим стилем управления и общепринятыми нравственными ценностями влечёт за собой падение эффективности управления как в государственном, так и в частном секторах. Для построения эффективной экономической системы, работающей на созидательной мотивации десятков миллионов образованных трудоспособных граждан, необходимо приведение доминирующей хозяйственной практики в соответствие с духовной традицией.

Как уже неоднократно указывалось выше, выход на траекторию устойчивого роста экономики и благосостояния общества возможен только на основе многократного повышения инновационной и инвестиционной активности, кардинального улучшения качества государственного регулирования, подъёма трудовой, творческой и предпринимательской энергии людей.

Для этого проводимая в России социально-экономическая политика должна иметь определённый духовный стержень, соответствующий национальной культурной традиции. По меньшей мере эта политика должная быть осмысленной и понятной гражданам, ориентированной на достижение разделяемых ими социально значимых целей.

Активизация интеллектуального потенциала страны предполагает формирование соответствующего нравственного климата. Фундаментальное значение для русского человека имеет ощущение правильности общественного устройства, его соответствие понятиям справедливости, разумности, целесообразности. Без восстановления справедливости в распределении национального богатства и дохода, преодоления коррупции государственной власти, очищения экономики от организованной преступности новый хозяйственный подъём не удастся.

Для построения эффективной системы управления экономикой, соответствующей духовной традиции и нравственным ценностям, принятым в российской культуре, должны быть пересмотрены фундаментальные принципы государственной социально-экономической политики.

В том числе в экономической политике необходимо отказаться от рыночного фундаментализма, в кадровой политике — от круговой поруки и кумовства, а в практике управления — от культа вседозволенности и самообогащения. Должны быть восстановлены ключевые для русской культуры нормы социальной справедливости в распределении национального дохода и богатства. В частности, это означает:

— ревизию итогов приватизации с отменой незаконных сделок и уплатой прогрессивного компенсационного налога, пропорционального приросту рыночной капитализации приватизированного имущества в момент его передачи на вторичном рынке;

— восстановление дореформенных сбережений граждан;

— переход к гибкой денежно-кредитной политике, ориентированной на потребности экономики в долгосрочном кредитовании развития производства, поддержание высокой инновационной и инвестиционной активности;

— проведение жёсткой антимонопольной политики, кардинальное повышение эффективности контролируемых государством естественных монополий;

— восстановление прогрессивной шкалы подоходного налога;

— приведение минимальной оплаты труда в соответствие с реальным прожиточным минимумом;

— переход е нормативному планированию социальных расходов исходя из общепринятых в развитых странах стандартов и национальных традиций;

— обеспечение прав граждан на бесплатное высшее образование;

— возвращение в общенародную собственность природных ресурсов;

— введение механизма рационального природопользования с научно обоснованной системой штрафных санкций за загрязнение окружающей среды и изъятием природной ренты в доход государства;

— введение персональной ответственности чиновников за должное исполнение своих обязанностей, включающей право каждого гражданина добиваться отставки недобросовестных чиновников в судебном порядке;

— введение политической ответственности федеральной исполнительной власти за уровень жизни народа.

Разумеется, реализация этих принципов потребует политической воли и последовательной политики следования общественным интересам, которой выросший на вседозволенности олигархически-бюрократический симбиоз будет изо всех своих сил противодействовать.

Преодоление такого сопротивления невозможно без вовлечения в процессы управления хозяйством и государством граждан, восстановления их избирательных прав, реализации демократических форм политического устройства и создания механизмов ответственности власти перед обществом.

Вследствие несоответствия проводившейся либертарианской политики фундаментальным для русской культуры ценностям справедливости, разумности и целесообразности, реакцией народа на разграбление страны и чудовищную несправедливость сложившейся в результате «либеральных реформ» социально-экономической системы стало повальное пьянство, наркотизация молодежи, резкое повышение уровня преступности и самоубийств.

Люди предпочитают спиваться, чем соглашаться на низкооплачиваемый труд для обогащения присвоивших себе общенародную собственность новых русских. Десятки миллионов образованных и квалифицированных людей оказались на социальном дне, утратив смысл своего существования.

Сложившаяся в России система хозяйствования бесперспективна. Её сохранение обрекает страну на бесконечные внутренние конфликты и внешнюю зависимость, общество — на деградацию, а народ — на вымирание. Чтобы избежать этого, необходимы кардинальные изменения во всём комплексе хозяйственных отношений и государственной экономической политике.

Эти изменения должны привести систему хозяйствования в соответствие как с традиционными нравственными ценностями, активизировав «человеческий фактор», так и с закономерностями современного экономического роста, активизировав научно-производственный и интеллектуальный потенциалы.

Возможность решения такой задачи определяется тем, что традиционно присущие русской культуре хозяйствования нравственные ценности и стереотипы предпринимательского поведения соответствуют требованиям и условиям современного экономического роста.

Сохраняющийся в стране научный и интеллектуальный потенциал может стать основой быстрого подъёма российской экономики при создании благоприятных условий его активизации.

[8] Федосов Е. Инновационный путь развития как магистральная мировая тенденция // Вестник Российской академии наук. 2006. № 9.

[9] «Свод нравственных принципов и правил в хозяйствовании». Итоговый документ VIII Всемирного русского народного собора. Принят на итоговом пленарном заседании Собора 5 февраля 2004 года.