Грядущий системный кризис и конец капитализма

https://ic.pics.livejournal.com/ss69100/44650003/2058415/2058415_300.jpgКак и обещала, изложу свои соображения, почему ошиблась в прогнозе о сроках начала циклического системного кризиса в глобальной экономике.

В 2015-2016 гг. с уверенностью прогнозировала начало кризиса на 2017 – максимум 2018 годы. Прогноз базировался помимо различного рода тонких взаимодействий на вполне зримом обстоятельстве.

Наиболее длительный период между  кризисами в XX-XXI веках составлял 119 месяцев. Сейчас же этот период составляет уже 121 месяц. Внимательный и тщательный анализ причин ошибки в прогнозе привел меня к следующему выводу.

Зрелый капитализм по состоянию на 2019 г., как господствующий уклад глобальной экономики, уступил свое место финансианализму, своего рода патологическому состоянию мировой системы хозяйствования.

Зрелый капитализм ненадолго пережил развитой социализм и стал подчиненным контуром или укладом по отношению к финансианализму. В финансианализме же, как в любой патологической организованности, показатели, свойственные для нормы, перестают наблюдаться.

Ниже, как и обещала, постаралась коротко изложить основные причины и факторы, побудившие сделать вывод о конце капитализма, как господствующего контура глобальной экономики.

Чуть менее 100 лет назад Лев Давыдович (Троцкий) и Евгений Алексеевич (Преображенский) поспорили с Владимиром Ильичем и Иосифом Виссарионовичем. Классики марксизма-ленинизма были убеждены в возможности полностью и окончательно построить социализм в одной, отдельно взятой стране. А вот отщепенцы на этот счет сомневались, полагая, что построить основы социализма действительно можно, а полностью, и тем более окончательно не то что сомнительно, а вероятно невозможно.

Чуть менее 100 лет назад все те же Владимир Ильич и Иосиф Виссарионович доказывали Розе Люксембург и Карлу Либкнехту, что капитализм – систем самодостаточная и не требует периферии. История подвела итоги спора марксистов.

Социализм построили, но не окончательно, а капитализм действительно нуждается во внекапиталистической периферии. Таковой на протяжении большей части XX века были не только и не столько развивающиеся страны, так или иначе включенные в экономические отношения бывших колониальных метрополий, а прежде всего СССР и социалистический лагерь. Будучи в основном социалистическими странами, они представляли собой своего рода вне- и даже антикапиталистический блок мировой системы капитализма.

В этом контексте крах социалистического лагеря, а затем распад СССР и стремительная деградация бывших советских республик в архаичные политэкономические системы стал началом периода общего кризиса капитализма. Как и предполагал гениальный тактик и политик В.И. Ленин,  системный кризис капитализма должен начаться с самого слабого звена. Вот СССР и страны СЭВ как раз и были самым слабым звеном мировой системы капитализма. Соответственно с их крушением и началась первая стадия терминального кризиса капитализма.

Системный кризис имеет собственные динамику, логику и даже сюжет. Он начинается с внешней периферии, затем охватывает наиболее слабые, неустойчивые капиталистические страны и регионы, а затем подбирается к ядру системы, коим является симбиоз США, ЕС и Китая.

Крах социалистического лагеря позволил мировой капиталистической системе прожить первую четверть века глобального кризиса не без падений и трудностей, но, в общем и целом, более-менее безболезненно для населения и даже прибыльно для правящих элит. Системный кризис трансформируется в достаточно длительный, растянувшийся вероятно на несколько десятилетий терминальный окончательный кризис мирового капитализма как господствующей системы.

Все больше продвинутых известных и влиятельных в коридорах власти экономистов, прогнозистов, психоисториков четко и ясно высказываются о грядущем конце капитализма. Однако они совершенно по-разному понимают механику этого процесса, противоборствующие силы и возможное будущее после капитализма.

Сегодня практически все специалисты понимают, что указания на рынок, товар, прибыль как мотив и частную собственность недостаточны для понимания природы капитализма. Все это существовало и до капитализма, как господствующего способа хозяйствования. Все это было не только при средневековом феодализме, но и при древнейшем рабовладельческом строе в Египте фараонов, классической Греции и императорском Риме.

Чтобы понять секрет капитализма, нужно обратиться к структуре производительных сил или в современном понимании – факторов производства. Не надо семи пядей во лбу, чтобы выделить такие ключевые факторы, как:

• природные ресурсы;


• трудовые ресурсы;


• энергетические ресурсы в виде различных видов энергии: электрической, тепловой и т.п.


• основные производственные фонды: машины, технологии, оборудование, инфраструктура и т.п.;


• организацию и управление, оперирующие и анализирующие информационные потоки;

Суть капитализма состоит в постепенной замене трудовых ресурсов основными производственными фондами за счет наращивания мощностей, функционала и устойчивости работы на основе все большей энергоемкости с целью получения прибыли.

Замена ручного труда машинным за счет использования все возрастающих энергетических потоков есть основа капитализма, как господствующего уклада. Элементы капиталистических отношений, организованных в капиталистический контур или уклад существовали в Северной Италии и Нидерландах уже с начала XV века.

Однако о капитализме всерьез заговорили только с началом Первой промышленной революции. Таким образом, в качестве ключевых характеристик мировой системы капитализма выступают:

• во-первых, массовое, индустриальное производство, базирующееся на последовательной замене ручного труда механизированным за счет наращивания энергоемкости и энерговооруженности;


• во-вторых, товарно-рыночные отношения как основной вид регулирования и развития производства на основе конкуренции;


• в-третьих, частная собственность на средства производства, основные производственные фонды, природные ресурсы, рабочая сила и фактор организации и управления;


• в-четвертых, прибыль как разница между ценой и затратами на производство и обращение товаров с ее последующей капитализацией, как целью капиталистического воспроизводства;


• в-пятых, существование государств и надгосударственных организаций, ограничивающих капитал в его стремлении к монетизации всех сторон жизни, беспредельной эксплуатации наемного труда и гражданского общества в целом.

Капитал, имеющий целевую функцию в виде капитализированной прибыли, требует экспансии. Без экспансии, без расширения вширь и вглубь он не может существовать.  Все остальные аспекты, включая ограничение конкуренции, утрату рынком функции единственного регулятора и т.п. могут быть реализованы и при капитализме.

Он трансформируется сначала в монополистический, а потом в государственно-монополистический капитализм. Но вот без экспансии, расширения он существовать не может. Он обязательно требует внекапиталистической зоны. В этом плане становится очевидным, почему распад социалистического лагеря и гибель СССР стали первой победой глобального капитализма. Эта победа означала, что капитализм победил во всем мире.

Некоторые недалекие, либо лукавые пропагандисты выдают борьбу Соединенных Штатов и Китая, как борьбу между капитализмом и социализмом. Это – чистой воды обман. Нынешний Китай – это классическая, развивающаяся государственно-монополистическая страна с авторитарным управлением.

Некоторую пикантность и экзотичность Китаю придает тот факт, что строительство, притом несколько запоздалое,  капитализма проходит в Китае под руководством Коммунистической партии Китая. В этом плане Поднебесная  в рамках марксистской традиции всегда была крайне неожиданной страной. Например, Коммунистическая партия появилась в ней, когда примерно 93% населения жили в деревне и в значительной степени были неграмотными.

Впрочем, недалеко от этого ушла и РСДРП, провозгласившая курс на социализм в аграрной, почти полностью крестьянской царской России.

Поскольку для существования, а тем более восходящей динамики капитализма жизненно важна экспансия, как единственный способ постоянно получать и капитализировать прибыль, посмотрим, как обстоит дело с экспансией в настоящем и в ближайшем будущем.

Первый путь к прибыли – это экспансия вовне с установлением неравноценного обмена, когда в центр из периферии мировой капиталистической системы экспортируется прибыль. В 1992 по 2017 годы в рамках этого направления коллективный Запад извлекал из эксплуатации коллективного Востока, прежде всего  Китая, Индии, стран Юго-Восточной Азии нефтедобывающих государстве Ближнего и Среднего Востока прибыли.

Собственно перенос производств из США, стран ЕС, Японии в Китай, Вьетнам, страны Юго-Восточной Азии, Филиппины осуществлялся ради экономии на издержках, прежде всего на рабочую силу, а также затрат, связанных с социальными пакетами, расходами на социальную инфраструктуру, экологию и т.п.

Например, даже в десятые годы, согласно данным Азиатского банка развития, «китайские рабочие вносят в конечную стоимость производства iPhonе только 6,5 доллара, т.е. примерно 3,5% оптовой цены. Остальные 96% экспортной стоимости  iPhonе приходится на прибыль и на реэкспортированные детали, произведенные в третьих странах. Все это подсчитывается как китайский экспорт. При этом чистая прибыль Apple составляет в цене изделия более 60%».

Возьмем антипод высокотехнологичного изделия, простую дешевую футболку.  Согласно исследованию Financial Times, футболка, произведенная в Бангладеш и проданная в Германию за 4,95 евро шведской розничной компанией Hennes & Mauritz, включает в себя 1,35 евро или 28% от окончательной розничной цены, которые компания платит бангладешскому производителю.

Еще  65 центов производитель платит американским хлопкоробам и еще 6 центов покрывают стоимость транспортировки каждой футболки в Гамбург. Таким образом, производителю остается всего 64 цента, из которых 40 центов приходится на рабочих, 15 центов – на налоги, а остальное составляет прибыль бангладешского бизнесмена.

3,56 евро считаются ВВП Германии, где футболка потребляется, и распределяется следующим образом: 2,05 евро достается немецким перевозчикам, оптовикам, розничным торговцам и рекламодателям, Hennes & Mauritz получает 60 центов за футболку или почти 45% прибыли. Не остается внакладе и немецкое государство, получающее 80 центов налогов.

Таким образом, от перемещения производства из развитых стран в новые индустриальные государства, будь то Китай, Бангладеш или Таиланд, выигрывает транснациональный капитал и наемные работники в третьем мире.

Таким образом, крушение Советского Союза, как главная предпосылка китайского экономического чуда и ускоренного развития новых индустриальных государств Азии, типа Бангладеш и  Вьетнама, позволило корпорациям всего мира извлечь гигантские прибыли, особенно в 90-е – первой половине нулевых годов и продлить существование капитализма.

Однако за 25 лет постепенно зарплаты в Китае подтянулись до уровня Болгарии, Венгрии и других новых стран ЕС, а также ведущих стран Латинской Америки. Что же касается России, то уже сегодня средняя заработная плата в промышленности Китая выше, чем у нас. Параллельно с этим китайцы, особенно со второй половины нулевых годов начали резко ужесточать природоохранное законодательство, выплаты за воду, электроэнергию и т.п.

Уже сегодня прибыль транснациональных корпораций в Китае лишь немногим выше, чем в ЕС и в Северной Америке или Японии. Буквально в режиме реального времени те же процессы, свойственные для Китая, начинают происходить во Вьетнаме, странах Юго-Восточной Азии, Индии, Бразилии, Турции, Индонезии.

В целом же можно уверенно утверждать, что до конца 20-х годов издержки производства в развитых странах Юга и Востока достигнут уровня ЕС и Северной Америки. Соответственно внешняя периферия больше не сможет выступать в качестве зоны получения сверхприбыли, гарантирующей общий рост прибыли и капитализации.

Второй путь к прибыли – это жизнь за счет будущего. С первых десятилетий существования капитализма именно кредит и соответственно долг были важнейшими факторами расширения производства, и получения на этой основе прибыли с последующей капитализацией. В эпоху классического индустриального капитализма кредитополучателями был в первую очередь бизнес, а также государство.

Однако в 60-е годы под воздействием несомненных успехов социалистических стран в подъеме уровня жизни населения западные демократии решительно изменили кредитную политику, распахнув двери банков перед населением, в первую очередь перед наемными работниками. Именно в этот период на Западе начало формироваться нынешнее общество потребления.

Элиты справедливо решили, что чем поднимать заработную плату и побеждать профсоюзы в изнурительной борьбе при забастовках, проще и выгоднее для экспансии предоставлять кредиты буквально на все, в общем и целом, на весьма выгодных условиях.

Однако, как и любой праздник жизни в долг, для государства, бизнеса и главное, населения, позволявший покупать дома, машины, электронику, товары народного потребления в долг, он  закончился.

В настоящее время, согласно расчетам Института международных финансов, общемировой долг домохозяйств, бизнес и государств составляет почти 225 трлн. долларов. Это равно примерно трем объемам мирового ВВП. Грубо говоря, сейчас человечество, продляя срок, отведенный капитализму, удовлетворило свои потребности на втрое большую сумму, чем производит. Всего за 2007-2013 годы общемировой долг вырос примерно на 80 трлн.долларов или на годовой ВВП.

Последние шесть лет демонстрируют четко выраженную тенденцию. Домохозяйства – основной потребитель во всем мире – практически не увеличивают размеры задолженности.

Сумма кредитов итак такова, что выплаты процентов и основного тела долга пробивает ощутимую брешь в бюджете домохозяйств, ограничивает их текущее потребление и главное заставляет уменьшать новые покупки домов, автомобилей и других предметов длительного пользования, определяющих, в конечном счете, перспективы корпоративных прибылей.

Осторожно ведет себя и бизнес, поскольку домохозяйства не то что не берут новые кредиты, а вынуждены расплачиваться за старые. Страны ЕС, Япония, Южная Корея, Индия, Россия, новые индустриальные государства предельно осторожно ведут себя на рынке государственного долга.

В настоящее время имеются лишь две страны, резко увеличившие размер государственной задолженности. Это – Соединенные Штаты во главе с эксцентричным Трампом, и Китай, пытающийся любой ценой сделать снижение темпов экономического роста и нормы прибыли постепенным, а не обвальным.

Вывод из приведенных цифр прост. Также как и первый, второй путь экспансии ведет в пропасть. Возможности  наращивания долгов практически не осталось. Напротив, потребительский бум 90-х – нулевых годов сегодня оборачивается ограничением в потреблении.

В принципе, существует и третий магистральный путь экспансии капитализма и поддержания нормы прибыли. Речь идет о перераспределении фонда потребления от богатых и очень богатых в пользу среднего класса, бедных и даже нищих. Объяснение этой предпочтительности просто до примитивности.

Вот уже на протяжении 40 лет буквально во всех основных странах мира экономисты установили: при уменьшении неравенства по накопленному богатству и прежде всего по получаемым текущим доходам их перераспределение от очень богатых и богатых в пользу среднего класса и бедных положительно влияет на совокупную покупательную способность, товарооборот продуктов и услуг и соответственно способствует сохранению и даже повышению нормы прибыли.

Объяснение этой зависимости тривиально. Очень богатые и богатые значительную часть текущих денежных поступлений не реализуют на потребительском рынке, а сберегают в тех или иных активах.  Что же до среднего класса, и тем более бедных и особенно нищих, любую прибавку к текущим доходам они тратят либо на покрытие ранее сделанных задолженностей, либо на текущее потребление.

В этом плане активная социальная политика, направленная на повышение доходов рабочих, служащих, других категорий занятых, проводившаяся  в 50-80-е годы XX века в Западной Европе, США, Великобритании, Канаде,  Австралии, способствовала потребительскому буму, поддержанию высоких темпов экономического роста и, в конечном счете, обеспечивала глобальную экспансию капитализму в его ядре.

Иронией истории стал тот факт, что повышение уровня жизни трудящихся, осуществлявшееся под воздействием успехов СССР, было выгодно не только наемным работникам, но и в средней и длительной перспективе капиталистам.

Если в 50-80-е годы в структуре ВВП не только в социально ориентированных Германии, Швеции, Нидерландах и Австрии, но и во Франции, Японии и даже в США доля текущих доходов наемных работников устойчиво увеличивалась, то, начиная с 1990 года, она начала стремительно падать.

Например, в Германии час рабочего времени подешевел с 6,8 до 5,7 доллара, в Соединенных Штатах с 6,8 до 5,8 доллара, в Японии – с 6,2 до примерно 5,8 доллара. Законы капитализма едины для всех.  После стремительного роста заработной платы в Китае с 1998 по 2010 год, затем в долларовом исчислении она начала снижаться. Таким образом, крушение социалистической системы привело к неблагоприятной динамике доходов лиц наемного труда во всем мире.

В результате, согласно статистике, а главное, данным опросов, подавляющая часть среднего класса и верхней части бедных в Соединенных Штатах полагают, что с 90-х годов их доходы в реальном исчислении практически не возросли, а в Германии даже несколько уменьшились.

Глобальный капитализм оказался в западне, а точнее в капкане, из которого невозможно выбраться. Пригодной к производственному труду и индустриальной экономике внекапиталистической периферии не осталось. Есть еще малоосвоенная Африка, но все попытки реализовать там индустриальную модель как в рамках так называемого социалистического пути развития, так и капиталистической модернизации, с 1961 года из раза в раз заканчиваются ничем.

Жизнь в долг у будущего больше невозможна. Динамика структуры распределения текущих доходов во всех развитых странах G20 описывается увеличением доли сверхбогатых, чуть в меньшей степени богатых и стагнацией, а иногда и уменьшением текущих доходов среднего класса и бедных.

Ряд статистиков и экономистов полагают, что капитализм все же может спастись за счет более интенсивного развития в Азии и Латинской Америке, где динамика носит своего рода догоняющий характер. Спорить с этим сложно, поскольку с точки зрения статистики сегодняшняя Корея – это вчерашняя Япония и одновременно – завтрашний Китай.

Однако вся проблема в том, что догоняющее развитие строится на экспортной модели. Экспортировать новые индустриальные гиганты, типа Китая, Южной Кореи, Индии и т.п. могут только страны капиталистического ядра. А там дела с покупательским спросом обстоят из рук вон плохо.

К десятым годам XXI века модель глобального экономического роста мировой капиталистической системы хозяйствования бесповоротно сломана, если не сказать, разбита вдребезги.

Как уже отмечалось, в основе капитализма лежит замена ресурса труда технико-технологическим ресурсом на основе повышения энергоемкости и капитализация полученной прибыли.

Обязательным условием этого является рост общей производительности факторов производства. Этот рост наблюдался с короткими перерывами на войны, начиная с последней четверти XIX века до начала XXI века. Первый безвоенный спад динамики общей производительности факторов производства пришелся на начало XXI века.

Первые годы послекризисного восстановления в 2010-2011 годах он стремительно рос, а затем столь же стремительно упал и впервые в истории вот уже без малого десятилетие находится в отрицательной зоне.

Общая производительность факторов производства не растет, а снижается, в среднем около 1-1,5% в год.  Впервые за всю историю капитализма престала работать замена труда на капитал на основе повышения энергоемкости.  Весть рост прибылей корпорации отныне связывается исключительно не с процессом реального производства, а со спекуляциями и раздуванием цен на финансовые активы – явлениями патологическими для зрелого капитализма.

Таким образом, капитализм к 20-м годам в стратегическом плане исчерпал возможности экспансии. Однако, это не означает отсутствия перспектив для глобальной мировой экономики. Проблема именно в будущем капитализма, как основном способе хозяйствования.