Легенда ВМФ: как братьев-морпехов обвинили в оккупации Литвы и попытке убить вице-президента России в Крыму
Сегодня, в день Военно-морского флота на морском параде в Балтийске доблесть и морскую выучку продемонстрирует экипаж десантного корабля на воздушной подушке «Евгений Кочешков».
Близнецы
Десантный корабль мирно дремлет у причала, в лучах жаркого летнего солнца ярко сияет надпись «Евгений Кочешков». Теплые поручни корабельного трапа, как теплая рука генерала Кочешкова.
«Здравствуй, Женя! Здравствуй, друг…»
Волнение охватывает душу, а память будит воспоминания.
1992 год, утопающая в весеннее-буйном бело-розовом цветении территория бригады морской пехоты Черноморского флота. Пьянящий аромат наполняет кабинет полковника (ныне генерала) Анатолия Кочешкова, и именно этот аромат развеял, наконец, иллюзию, что я нахожусь все еще в Балтийске, в кабинете комбрига морской пехоты Евгения Кочешкова, а не в Севастополе. Пока Анатолий Николаевич куда-то звонил по телефону, я наблюдал за ним, пытаясь найти отличие Анатолия от Евгения, с которым мы только накануне расстались.
«Ты меня знаешь давно. Поверь, брат мой ни в чем не виноват, — говорил мне Евгений. — Слетай в Севастополь, удостоверишься в этом сам».
Черноморского комбрига полковника Евгения Кочешкова после августовского путча обвинили в причастности к «делу ГКЧП», решили сделать из него «козла отпущения».
21 августа 1991 года по приказу командующего Черноморским флотом усиленная рота морской пехоты на двенадцати БТРах была переброшена из Севастополя на военный аэродром в Бельбек. Вслед за ними туда же прибыл сам комфлота адмирал Хронопуло.
Морские пехотинцы по его приказу бензозаправщиками блокировали взлетно-посадочную полосу и рассредоточились вокруг аэродрома. Действиями подчиненных руководил лично Анатолий Кочешков. О цели поставленной задачи он мог лишь догадываться.
После тех событий одна из центральных газет опубликовала статью, в которой утверждала, что 21 августа была предпринята попытка уничтожить самолет, на котором летел в Крым вице-президент России. Кочешкова пригласили для объяснения в военную прокуратуру.
Не успела военная прокуратура отказать в возбуждении уголовного дела из-за отсутствия состава преступления, как по душу полковника приехали сотрудники прокуратуры Украины, а затем России. И пошло, поехало…
Наиболее реальной военной силой в Крыму считалась в начале девяностых именно бригада морской пехоты. И когда не удалось Анатолия Кочешкова причислить к «путчистам», к нему устремились делегации различных украинских партий, направлений, движений.
Но натолкнулись на твердость комбрига: для нас главное учеба — боевая подготовка, остальное — дело политиков. Тогда кое-кто попытался расшатать твердость черноморских морских пехотинцев изнутри.
Кстати, в начале шестидесятых годов прошлого века из батальона Балтийской бригады и началось формирование морской пехоты Черноморского флота.
Это дало повод Евгению пошутить над близнецом, когда оба гостили дома:
— Старшим по команде назначаю себя.
На что Анатолий, который стал полковником раньше брата, обращаясь к отцу, откликнулся:
— Слышь, отец, это мы-то, два полковника, должны слушать какого-то подполковника. Шагом марш на кухню хлеб резать!
Анатолий, рассказывая в Севастополе о выпавших на его долю испытаниях, нет-нет и заводил разговор о брате-близнеце, беспокоился о нем.
Балтийскому комбригу Евгению Кочешкову выпало в то время не менее легкое — Литва. Там ему в лицо кричали «оккупант», а он всего лишь охранял от варваров памятники павшим героям минувших лет.
Судьба братьев-близнецов во многом схожа с биографией мальчишек из военных семей. Родились они в Алма-Ате, школу окончили в Благовещенске.
Именно в этом городе завершилась военная одиссея их отца — полковника Николая Александровича Кочешкова. Впервые пути братьев разошлись после окончания училища. Анатолий принял взвод морской пехоты на Балтике, Евгений — в Заполярье.
Через шесть лет, откомандовав взводом и ротой, Евгений уже был начальником штаба батальона, а Анатолий «засиделся» во взводных. Догнал брата так: балтийскую бригаду морской пехоты проверял министр обороны. И ему приглянулись умелые действия исполняющего обязанности начальника штаба батальона старшего лейтенанта Кочешкова.
«Перепрыгнув» ступень командира роты, Анатолий принял штаб батальона, а вскоре стал комбатом. Евгений же командиром десантно-штурмового батальона стал позднее брата. В то время я служил в Заполярье и хорошо помню, какая слава гремела о десантно-штурмовом батальоне майора Евгения Кочешкова.
Встретились по службе братья-близнецы на вступительных экзаменах в академию имени М. В. Фрунзе. А вот учиться на одном курсе им было не суждено.
В самый разгар экзаменов Евгению позвонил комбриг Александр Степанович Пустоутов: «Женя, повторная проверка Главной инспекции Министерства. Приказывать я тебе не могу, но…»
В академию Евгений поступил на следующий год.
Окончив академию, на Север (место прежней службы брата) приехал Анатолий. Многие знакомые, принимая Анатолия за Евгения, недоумевали и обижались, когда он с ними не здоровался. Точно такая же история приключилась и с Евгением, когда он после академии пришел служить на Балтику.
Различных историй, которые приключились с братьями-близнецами из-за разительного сходства, Кочешковы мне рассказывали столько, что для описания не хватит газетной полосы (может, их поэтому никогда и не назначали в одну часть). А вот какие у них были различия? Генерал-майор запаса Александр Пустоутов служил в свое время с Евгением на Севере, а с Анатолием на Севере и Балтике.
— Я пришел на Север комбригом в 1984 году, — рассказывал Александр Степанович. — Евгений в то время был командиром десантно-штурмового батальона. Толковейший офицер, на высочайшем уровне организовывал учения. Быт превосходный в батальоне наладил. Личный состав ДШБ зимой, в полярную ночь, во главе с командиром совершил по 14-17 прыжков с парашютом на замерзшие озера, сопки.
Показатель выше, чем в воздушно-десантных войсках. Что характерно для Жени — это отсутствие злопамятности. Ведь всякое случается в отношениях, но они никогда на зло не отвечал злом. Очень совестливый офицер.
Анатолий пришел на Север подполковником, штаб бригады принял. Был хорошо подготовлен теоретически. Исполнительный, ответственный.
Правда, чуть посложнее своего брата характером. Всегда старался держать людей на дистанции.
Но что характерно для обоих: Кочешковы не были подвергнуты чувству паники. Какой бы сложной ни была обстановка…»
«Похоже, нас всех убили»
Вместе братьям пришлось «покорить» Америку — по приглашению тамошних морпехов — это уже из области наших поисков новых партнеров. После возвращения из Америки Женя рассказывал мне, что они там говорили откровенно о состоянии наших Вооруженных Сил, но и не сгущали краски.
Включаю диктофон, и он доносит приглушенный голос: «Американцы — большие патриоты своей страны. И уважают чувства патриотизма у других. Когда я заявил, что сейчас России очень трудно, но она выберется из этого кризиса, это великая страна и я горжусь тем, что являюсь офицером морской пехоты российской армии, тут же последовал гром аплодисментов».
И это не просто слова. Наблюдая за службой братьев-близнецов на протяжении длительного времени, могу утверждать, что схожи они были и в ином: своими руками приходилось им ломать и сокращать то, чему посвятили жизнь. Но они верили в будущее морской пехоты.
Еще одно сходство в том, что, хоть пришлось им служить в самые трудные времена, честь они морской пехоты никогда в обиду не давали, «натаскивали» подчиненных, учили родину защищать и любить ее превыше собственной жизни.
Правда, у Евгения еще одна зарубка российской биографии оказалась в судьбе — ему с подчиненными в январе 1995 года выпала Чечня. Балтийцев по тревоге подняли на Рождество. Бригада в то время находилась на полигоне. Впрочем, какая бригада!
Годы перестройки и воинствующий волюнтаризм «скадрировал» некогда мощную боевую единицу. Но индивидуальную подготовку балтийцы отработали сполна. И оппоненты Кочешкова, в первую очередь уклонившийся от поездки в Чечню подполковник С., после того, как бригада, сыграв ключевую роль в штурме дворца Дудаева и захвате плацдарма на Сунже, потери в этих боях понесла самые маленькие среди сражавшихся частей, главного козыря лишились.
И уже не злословили на тот счет, что, дескать, напрасно накануне Евгений и брат его Анатолий ездили в США делиться опытом с тамошними рейнджерами. Доказал: воевать умеют. И не просто воевать, а воевать с умом. Война показала, что подчиненные верят только в себя, да в грамотных командиров.
И не обязательно с золотыми академическими ромбами, обласканных и увешанных почестями. Первая чеченская война, как и многие другие, тоже кое-что расставила по своим местам.
Потому что командовать на плацу и на поле боя — огромная разница. И опыт Кочешкова здесь весьма примечателен. Распоряжений он, как впрочем, и все другие, получал дюжину, но не спешил их сломя голову выполнять любой ценой.
«Мне виднее, когда выступить раньше приказанного, а когда позже. Главное — задачу выполнить с меньшими потерями. А что там скажут…. Потом разберемся».
Вот так и воевал Кочешков — где хитрил и делал по-своему, где давил до последнего, максимально используя свой авторитет, чем-то у соседей разживался, а что-то и сам отдавал. По крайней мере матросы и сержанты у него даже в самое напряженное время были согреты и накормлены. Нутром чуял, что скоротечной война не будет. И не бросил, как рекомендовали, свои «тылы» на полдороге.
Примерно 24 января, только был взят дворец Дудаева, российское радио передало: дескать, особо отличились в боях морские пехотинцы с Балтики, посмертно звание Героя России присвоено таким-то товарищам. В том числе была названа и фамилия балтийского комбрига. После этого сообщения гробовая тишина повисла в штабном вагончике в центре Грозного.
А потом раздался голос Кочешкова:
— Мужики, похоже, нас всех уже убили.
Двое суток после этого не было отбоя от телефонных звонков. Женя Кочешков только посмеивался. Мол, долго жить теперь буду.
Героя России он получил 9 августа 1995 года, а вот насчет долго жить…
Осталась память
После окончания в 1997 году Академии Генерального штаба Евгений стал начальником штаба сухопутных и береговых войск ВМФ, генерала получил.
Да только время наше слишком подлое. Чуть затихли бои и на экраны вновь повылазили телевизионные генералы и полковники. Ничего по большому счету не случилось и с теми, кого за непрофессионализм отстранили от командования и выгнали из Чечни с позором.
Всеми правдами и неправдами они выкрутились, оттеснили на второй план Кочешковых и вновь начали командовать парадами на придворных площадях.
Все по одной причине — боевые офицеры нужны только на войне, в интригах же они совершенно беспомощны.
30 апреля 2001 года сорокавосьмилетний генерал-майор Евгений Кочешков скоропостижно скончался.
Судьба Евгения и Анатолия Кочешковых — это судьба самых лучших и самых сильных людей России эпохи бурных перемен. Что бы в стране не происходило — хорошее или плохое, — оно непременно оставляло зарубки в биографиях братьев-близнецов, которые и сегодня в боевом строю. Оба.
Потому, что есть на Балтийском флоте десантный корабль «Евгений Кочешков». Есть улица в городе Балтийске, носящая его имя. Есть памятник на территории дальневосточного военного командного училища. И есть генерал-майор Анатолий Кочешков, который в любой момент может встать в морпеховский строй.
Читайте также: Один из лидеров московского «майдана» заявил, что ОМОН загнал их в котёл
Валерий Громак, для «Русской Весны»
