Почему Сталин победил коррупцию, не борясь с ней?

Есть множество людей, которые считают, что в России есть впечатляющий пример победы над коррупцией, пример, который можно копировать. Это СССР периода Сталина. Любители этого периода объясняют действительно впечатляющие успехи Сталина в победе над коррупцией тем, что якобы методы борьбы с этим явлением были чрезвычайно жесткими, расстреливали «за три колоска». «Сталина на вас нет», — говорят они и имеют при этом в виду, что возглавь сейчас государство человек, подобный Иосифу Виссарионовичу, он немедленно развернул бы жесткую и бескомпромиссную борьбу с коррупцией и устроил бы массовые репрессии в адрес всех казнокрадов, новый 37-й год, который очистил бы и запугал элиту.

МИФ. Сталин вел борьбу с коррупцией и вел ее с предельной жестокостью, каковая только и способна напугать коррупционеров. Если сейчас начать «расстреливать и сажать» как Сталин, то все перестанут воровать и в стране начнется экономический подъем.

Такие псевдосталинисты не только совершено не понимают сути сталинской политики, но напротив, понимают под ней нечто совершенно противоположное и в корне ей противоречащее.

Главный залог сталинских успехов на этой ниве заключается как раз в том, что никакой борьбы с коррупцией советское государство в это период как раз принципиально не вело. Никаких информационных кампаний по борьбе с коррупцией не было, никаких громких судебных процессов над коррупционерами не проводилось, никаких «репрессий» в их адрес не осуществлялось.

Сталин коррупцию победил, свел до незначительных показателей, за воровство государственных денег, взяточничество и прочие коррупционные преступления людей наказывали весьма строго, но делалось все это без всякой информационной шумихи. Потому, что как мы уже писали выше, любое опубличивание темы коррупции может только усилить коррупцию и нанести урон государству. Сталин был очень серьезным теоретиком марксизма, великолепно разбирался в науках об обществе, понимал все это очень хорошо. Поэтому всю борьбу с коррупцией он организовал «без шума и пыли» и за счет этого добился таких успехов.


Сам будучи профессиональным революционером, имея собственный опыт идеологической работы по части разрушения государства, Сталин хорошо знал, что любая борьба с коррупцией, с чиновниками, с привилегиями элиты, с богатыми и успешными слоями общества — это работа на революцию, это темы, которые разлагают и в конечном счете уничтожают государство. Он видел все три революции, которые произошли в начале ХХ века в России, сам писал тексты для листовок и статьи в «Искру» и «Правду», обличающие правящий класс Российской империи, императорскую семью, элиты, армию, буржуазию. Он видел, как эти темы взорвали вполне успешное государство, входившее в первую пятерку наиболее развитых на тот момент стран мира, которое стояло на пороге победы в Первой мировой войне и готовилось получить по ее итогам территории Восточной Европы и осуществить вековую мечту русских государей — контроль над проливами Босфор и Дарданеллы.

Но все это рухнуло в результате системной и не столь уж долгосрочной работы по дискредитации государства, десакрализации власти, внедрения в общественное сознание различных деструктивных идей. Как и сегодня, в то время в моду вошли рассуждения различных жаждущих эмансипации слоев общества, от разночинцев, которые придумали себе название «интеллигенция», до купечества, которое все больше осознавало себя «буржуа». «Власть существует на наши налоги и должна быть нам подотчетна, Дума, как представительский орган, должна быть главным органом власти в государстве, император и министры должны зависеть от нас и назначаться нами», — такие знакомые спекуляции, не правда ли?

Сталин прошел долгий путь от революционера до государственника, все ресурсы своей власти он потратил на то, чтобы восстановить мощь Российской империи и укрепить государство. Но при этом он оставался убежденным марксистом и умело сочетал теорию и практику этого учения в государственной политике. Он понимал, что если в Советском Союзе начнется кампания, аналогичная той, которая привела к гибели Империю, то государству не устоять.

Если бы советский народ в результате «борьбы с коррупцией» оказался настроен против государства, то невозможны были бы никакие глобальные проекты советской власти. Не удалось бы провести индустриализацию, не получилось бы выиграть Великую Отечественную войну, не получилось бы так стремительно восстановить экономику СССР после войны. И никого бы не удалось убедить в том, что нужно строить социализм.

Концепция Сталина

Концепция Сталина была такова. Произошла Великая Октябрьская социалистическая революция, и народ с партией составили одну семью, государство больше не орудие господствующего класса, народ и государство — едины. Раньше было государство помещиков и капиталистов, теперь это государство народное. Управляет государством народ, лучшие люди из народа, наиболее талантливые, трудоспособные, самоотверженные. Это Партия, Правительство, Советы. Они выдвинуты самим народом и являются его частью. Народ просто не может быть настроен против своих госслужащих и своего государства.

В социалистическом народном государстве не может быть почвы для коррупции. Если все работают на общее благо и все заинтересованы в этом, если это высшая ценность для советского человека и тем более для госслужащих, которые являются образцом самоотверженного и бескорыстного служения для всего общества, то коррупции быть просто не может.

Коррупционер — это человек, который изначально ставит свои личные интересы выше общественных, что является пережитком буржуазного государства, поскольку в буржуазном государстве частная собственность является священным институтом и безусловной ценностью, основой капиталистического мироустройства.

Таким образом, коррупционер является либо пережитком буржуазного общества, либо он как-то заразился этой болезнью извне. С пережитками партия успешно борется и постепенно замещает управленческую элиту, выращивает новые кадры. А вот с теми, кто должен был стать нормальным советским гражданином, но подхватил буржуазную заразу, бороться надлежало более системно.

Сажать коррупционера за коррупцию было бы недальновидно, это дискредитировало бы весь социалистический проект, и это была бы борьба со следствием, а не с причиной. Тогда как причина — это не факты коррупции, а частнособственнические инстинкты и буржуазное мировоззрение, которое побуждало госслужащих обогащаться за счет народа. Это необходимо искоренять и среди госслужащих, и среди народа. А если народ будет видеть, что госслужащие слабы и падки на искушения такого рода, это подорвет его веру в социалистические идеалы и в партию большевиков и тогда никакого социализма построить будет уже невозможно.

Необходимо организовать бескомпромиссную борьбу с частнособственническими буржуазными элитами, отсекать их от управления государством. Но одновременно нужно бороться с вредоносным влиянием со стороны капиталистических стран, которое развращает народ и тянет его в прошлое, заставляет разочароваться в возможности построения более справедливого общества и возникновении нового более совершенного человека.

Таким образом, причина коррупции перемещается вовне, партия и власть изначально абсолютно чисты, но подвергаются порче со стороны внешних врагов. Можно как угодно относиться к коммунистическим проектам большевиков, одобрять или не одобрять их, считать наивными или нет, однако следует признать, что с проблемой разочарования общества во власти и государстве, в результате борьбы государства с коррупцией, Сталин справился мастерски.

Практика борьбы с буржуазным влиянием

А как было на практике? Чтобы понять это, для начала необходимо отказаться от шаблонного восприятия сталинского периода, навязанного нам либеральными идеологами и публицистами-разоблачителями, которые внедряют эти мифы, начиная с хрущевского периода и по сей день.

В Советском Союзе, особенно на раннем этапе его существования, действовало огромное количество внутренних и внешних врагов советской власти, которые занимались вредительством, диверсиями, шпионажем. Существовало законспирированное подполье, общество было глубоко инфильтровано агентурой белогвардейского движения, которое к тридцатым годам уже полностью потеряло самостоятельность перед западными спецслужбами, десятки тысяч бойцов ждали своего часа, сотни тысяч людей втайне мечтали о реванше. Велась постоянная пропаганда, диверсии на производстве и иная вредительская деятельность, организовывались крестьянские и казачьи восстания, постоянно возникали группы и общества заговорщиков. Так бывает после любой революции и гражданской войны. Говорить о том, что все жертвы «репрессий» были невиновны на основании того, что кто-то из них действительно мог пострадать по ошибке в условиях такого жесткого противостояния, это попросту ложь.

Активно действовали в Советском Союзе и многочисленные иностранные агенты. Чем больше укреплялась советская власть, чем меньше была вероятность успеха организации восстаний против нее и эффективность терактов и диверсий, тем сложнее и изощрённее становилась работа вражеских шпионов и дипломатов. После провала Савинкова и Рейли стало очевидно, что рассчитывать на организацию контрреволюции в СССР уже не приходится, контрразведка стала работать на очень высоком уровне, поэтому западные спецслужбы переориентировались на работу по шпионажу и налаживанию агентурной сети в кругах новой советской элиты.

Уже выросло поколение детей новой номенклатуры, которые сохранили память не только о прежних буржуазных порядках, но и уже хорошо запомнили буржуазный разгул во время НЭПа. Они хотели роскоши и западного уровня потребления. Шляпы и двубортные костюмы, джазовые танцевальные оркестры, дорогая еда и прочие прелести буржуазной жизни манили. Золотая молодежь, бывшие нэпманы, да и многие сохранившиеся с царских времен на госслужбе чиновники стали все больше собираться в кружки и пытаться воспроизвести роскошную жизнь, «как на Западе». Вокруг послов и дипломатов начали формироваться тусовки. Играл фокстрот, лилось рекой шампанское с икрой, можно было щеголять модными нарядами.

Это была идеальная среда для шпионажа. Идти на завод к рабочим агенту западных разведок было практически бессмысленным, заведомо провальным делом. Там контрразведка была поставлена на совесть, и выявить шпиона было делом несложным. После нескольких фраз первый встреченный рабочий самолично задержал бы врага или сообщил бы компетентному сотруднику о факте подозрительного разговора. Даже если бы в душе и не любил бы советскую власть, посчитал бы шпиона провокатором и отреагировал бы так, «как положено честному советскому гражданину».

А в среде золотой молодежи, тянущейся к Западу, присутствие какого-нибудь разодетого иностранца под легендой, например, журналиста какого-нибудь респектабельного издания, было вполне органичным, к тому же такой субъект был крайне желанным гостем в этом кругу. Он рассказывал про новинки джаза и кинематографа, обсуждал новости спорта и политики, давал почитать модные журналы, послушать патефонные пластинки, дарил аксессуары и одежду, приносил с собой виски и сигары. С ним быстро сближались, и через некоторое время он становился душой кампании.

Помимо разлагающего буржуазного влияния, с которым еще можно было смириться государству, шпион получал доступ к кругу, в котором было немало людей со связями в среде госслужащих, представителей номенклатуры и носителей секретной информации, которая, конечно, обсуждалась. «Папа строит новый военный завод на Урале», — говорит какой-нибудь отпрыск высокопоставленного родителя, а шпион внимательно слушает и мимоходом постепенно уточняет детали. Алкоголь и желание дружить с иностранцем хорошо развязывали языки. Это была самая распространенная для Советского Союза того времени форма шпионажа.

Конечно, все это понимали и чекисты, которые пристально следили за этими кругами, наполняли их своими сотрудниками и вербовали агентуру в этой среде. Попадет в поле зрения такой иностранец, выяснится факт, что тот или иной человек рассказывал ему какую-либо секретную информацию, и этого бедолагу забирали на Лубянку, ставили перед фактами и обязывали рассказывать про всех, кого знает, кто вступал в контакт со шпионом, какую информацию ему рассказывали, какие подарки получали и прочее.

Таким образом разоблачались шпионы западных разведок. И что бы кто ни говорил, но для доказательства шпионской деятельности этого вполне достаточно, особенно в условиях тридцатых годов, когда весь западный мир открыто декларировал свою активную враждебную позицию по отношению к Советскому Союзу. И не столь важно, полностью понимал человек мотивы иностранца, которому передавал информацию, или же его использовали втемную. В этом причина большинства из череды скандальных шпионских дел сталинского периода.

Благодаря этому, в том числе пресекалось и разлагающее влияние Запада на советских людей. Государство действительно было всерьез озабочено тем, чтобы оградить молодежь от чуждой культуры и предпринимало большие усилия в этом направлении. Не случайно на подобные кружки и тусовки натравливались комсомольцы, которые порой достаточно жесткими методами препятствовали молодежи проводить свой досуг в буржуазном стиле. Молодежь старались выдергивать из таких компаний, особенно тех, которые были связаны с заграницей и ограждать от такого влияния.

Причем здесь коррупция? Когда вскрывался очередной буржуазный кружок, становилось понятно, что далеко не все его участники являлись носителями ценной информации для шпиона и могли ему сообщить что-либо ценное. Однако это не значит, что они были абсолютно невиновны и чисты перед Советской властью.

Конечно же, подобный роскошный образ жизни обычный советский человек себе позволить не мог. Нужно было шить костюмы на заказ у модных столичных портных, покупать заграничные алкогольные напитки, щеголять аксессуарами и прочими предметами люксового потребления и еще нужно было многое-многое другое, что позволяло хоть как-то соответствовать своему кругу. Поэтому приходилось эти деньги добывать с помощью коррупции, подворовывать на службе, брать взятки, становиться «полезным человеком» в формирующейся системе бартерного обмена благами и услугами, которое получило в советском обществе название «блат».

Но сажать их за коррупцию, как мы писали выше, было бы вредным для государства, и поэтому все участники кружка, которые были замечены в коррупционной деятельности, тоже проходили по статьям, связанным со шпионажем. Отсюда такое количество шпионских процессов в то время!

С этой же целью и в такой же логике коррупционеры, которые воровали, занимаясь хозяйственной деятельностью, объявлялись вредителями и диверсантами, которые подрывают социалистическое государство в интересах Запада. Причем людей именно с такими мотивами действительно было немало и если не было доказательств связи того или иного человека с иностранными силами, выяснить мотивы, почему был нанесен вред государству — из банальной цели нажиться, или от желания вредить Советам, зачастую было попросту невозможно.

Поэтому в «идеологические враги Советской власти» и «агенты Запада» были изначально записаны все коррупционеры, поскольку, как мы уже писали выше, настоящий советский человек просто не мог пойти на расхищение общей собственности из личных интересов.

Во всяком случае, для народа подавалась именно такая картина, что позволяло избежать дискредитации власти и государства в его глазах. И нельзя сказать, что такая позиция власти была абсолютно лживой, в сухой теории большевизма, в амбиции которой входило создание нового общества и нового улучшенного человека, такой подход к буржуазным пережиткам является вполне органичным и естественным.

Можно оспаривать этическую сторону такого подхода, но он действительно был именно таков по своей сути. Кроме того, в том числе и благодаря такой политике власти, народ оказался мобилизован и готов к Великой Отечественной войне, проявив чудеса гражданского духа и беспрецедентную для буржуазных стран самоотверженность ради общего дела.

Безусловно, победа Сталина над коррупцией не состоялась бы, если бы такого рода преступления не карались чрезвычайно жестко. Именно благодаря таким мерам, как пресловутые «три колоска», за кражу которых были установлены кажущиеся на сегодняшний день чрезмерно жестокими нормы наказания, и удалось уничтожить коррупцию. Однако будь такие меры введены как кара за обычное воровство, люди этого не поняли бы. Государство четко объяснило свою логику, почему такие мелочи были криминализированы. Это вредительство общему делу, это предательство своего народа в сложный период, это работа на врага. Да, это жестоко, но в существующих условиях иначе нельзя. И народ это понял и вынужден был согласиться с этими мерами. Иначе не возникли бы такие люди, как те тринадцать сотрудников Всесоюзного института растениеводства, которые в блокадном Ленинграде буквально один за другим умирали от голода, но сохранили для страны уникальную Вавиловскую коллекцию зерна и картофеля. Возможны ли такие подвиги в нашем современном обществе?


Далее здесь