Стрит-арт как инструмент культурной экспансии
Оглавление
К стрит-арту относятся по-разному: многочисленные акции уличных художников привлекают к себе внимание, одни критикуют художников, другие – критиков. В чем суть этого – кстати, не нового – явления, рассказал легендарный петербуржский художник Борис Аникин.
… «Это маргинальная культура, которой хотят заместить нашу великую, самобытную, многовековую культурную сущность. Речь не идет о сосуществовании, речь идет о замещении, причем быстром, вытеснении того, что на протяжении многих веков было для нас сверх ценностью. Зачем нам классическая живопись, музыка, литература? С нас хватит рэпа, стрит-арта и «современного театра» с голыми мужиками…»
В Петербургской новостной ленте стало появляться все больше сообщений об акциях уличных художников. Учитывая громкую критику, как в адрес самих активистов, так и в адрес их противников, мы решили подробно разобраться в особенностях стрит-арта как набирающего популярность явления.
Для того чтобы избежать тенденциозности, характерной для этой темы, мы обратились за помощью к эксперту, который, при наличии у него классического художественного образования, неоспоримых заслуг перед изобразительным искусством и очевидной респектабельности, сам является автором произведений, которые, если говорить в сегодняшних терминах, вполне можно отнести к объектам стрит-арта. Речь идет о петербургском художнике, книжном графике, живописце, педагоге, члене правления Санкт-Петербургского Союза художников Борисе Александровиче Аникине.
Стрит-арт или наглядная агитация?
Борис Александрович известен как автор иллюстраций к более чем 200 книгам, которые с детства знакомы жителям нашей страны. Однако, как нам удалось выяснить, в начале своего творческого пути он увлекался крупными мозаиками, сграффито и настенными росписями. К тому же он, коренной ленинградец, с 1992 года живет на два города, второй из которых Лондон, являющийся, по мнению многих, одним из мировых центров уличной живописи. Поэтому именно его, как участника одновременно и российской и британской художественной жизни, мы попросили ответить на вопрос о том, что такое стрит-арт.
– То, что на Западе называют стрит-артом, у нас всегда называлось наглядной агитацией. Это совсем не новое явление. Я за четкие термины — сразу понятно, что и с какой целью делается. Это может быть временный объект, плакат, например, или стационарный, в виде росписи, мозаики или чего-то еще. Это не важно. Главное то, что он несет в себе определенный посыл, содержание. В этом смысл изобразительного искусства. От слова образ. Образ чего-то лежит в основе изображения, и этот образ транслируется зрителям.
https://whatisgood.ru/wp-content/uploads/2019/06/strit-art-kak-element-kulturnoy-ekspansii-10.jpg
Что побуждает художника создавать эти изображения?
– Либо необходимость что-то сообщить, важная мысль или задание заказчика, если мы говорим о серьезной работе, либо беспомощность, если мы говорим о написании на заборе слова из трех букв. У человека кипит что-то внутри, а инструментов для выражения у него нет. Вот он помучается немного и начинает выражаться как умеет. Это крик беспомощного человека. Он не совсем уверен, что окружающий мир его замечает, не понимает, как с ним взаимодействовать, и пытается заявить о себе, напомнить. Сейчас есть целое направление — оставляют подписи и стремятся сделать их узнаваемыми. Это вот оно и есть. Там у них много градаций — стрит-арт не то же самое, что паблик-арт, граффити — это тоже другое, тэги и т. д. Но я предпочитаю эти термины не использовать. Это, знаете, как теток со швабрами (при всем уважении к труду уборщиц) называть клининговой компанией — просто пыль в глаза.
Если мы говорим не о порче заборов, а об осмысленной деятельности, стрит-арт это позитивное или негативное явление?
– Наглядная агитация (смеется). Зависит от того, кто и за что агитирует. У немцев во время войны были отличного качества монументальные работы. Но я не уверен, что талантливо сделанную мозаику, призывающую уничтожать людей, можно назвать хорошей. Скорее наоборот. Ее художественные достоинства только усиливают чудовищность транслируемого образа. У них были мозаики и настенные росписи очень высокого качества, и плакаты, но были ли они хороши в прямом смысле слова? Думаю, что однозначно нет. Вместе с тем, если изображение несет внятное, конструктивное содержание, обращается к высшему в человеке, то оно вполне может быть полезным для общества, для городской среды.
Правда, есть одно большое НО. Если мы говорим о том, чтобы внедрить изображение в уже сложившуюся среду, то тут все очень непросто. Нужно учесть такое количество факторов, что задача становится необыкновенно сложной. Нужно учесть взаимодействие нового изображения с окружающими архитектурными объектами, цветовую, тональную гамму, общую эстетику места, его историю, контексты… Очень много чего. Удачных примеров совсем немного. Вы, наверное, ждете, что я скажу, что вот, в советские времена… Нет, не скажу. Скажу, что по крайней мере тогда этим делом занимались люди с очень серьезным специальным образованием, были худсоветы, где все аспекты прокручивались разными специалистами со всех возможных сторон. Вплоть до того, что просчитывали, как будет выглядеть роспись, когда краска начнет блекнуть. И, даже несмотря на это, удачных примеров не так уж много. Больше неудачных.
Для себя я пришел к однозначному выводу — вторгаться в сложившуюся среду нельзя. Единственный способ действительно хорошо вписать крупное изображение в архитектурную среду — это заложить его на этапе проектирования сооружений. Кстати, когда в СССР это поняли и пошли по такому пути, получилось действительно много настоящих шедевров. Да и не только в СССР.
https://whatisgood.ru/wp-content/uploads/2019/06/strit-art-kak-element-kulturnoy-ekspansii-4.jpg
Некоторые уличные художники говорят, что они работают только на грязных облупленных стенах, украшая их. Это аргумент?
– Да, у нас есть и грязные стены, и облупленные дома. Есть разрушающиеся здания. Как в любом большом городе, в Лондоне их ничуть не меньше. Да, они выглядят не лучшим образом, но пытаться скрыть эти недостатки, замаскировав их изображениями, часто сомнительного качества, конкретно в нашем городе — это то же самое, как если бы человек в пыльном и потертом фраке пришил бы на этот фрак заплатку с Микки-Маусом. Фрак нужно почистить и отдать портному для починки, а не подменять понятия.
SONY вместо Ленина
Вы говорите, что рисунки на стенах несут в себе некое сообщение. Кто его отправляет и кому?
– Отправитель — это тот, кто хочет с той или иной целью воздействовать на зрителей. В данном случае на прохожих, на жителей. В СССР Компартия продвигала в народ коммунистические идеи. Для этого, в числе прочего, она использовала наглядную агитацию. Везде были лозунги, портреты Ленина, Маркса, других крупных коммунистов, на которых предлагалось равняться. Вопрос о качестве той агитации — это отдельный разговор, но вот вам отправитель и вот получатель сообщения. В перестройку этот инструмент агитации высмеивали, называли «наглядухой», потом все эти лозунги и портреты вождей разрушили, но свято место пусто не бывает. Теперь на всех тех местах, где были лозунги типа «Слава Октябрю», написано SONY, RAIFFEISEN BANK и т. д. Сменился отправитель, сменилось содержание сообщений, но сам принцип остался. Раньше призывали стремиться к новым победам, теперь призывают покупать холодильники SAMSUNG.
А стрит-арт тут при чем? Там же нет рекламы.
– Да, рекламы пылесосов нет. Это уже другая технология, более сложная. Воздействие на эмоции при помощи образов. Ну, это если мы говорим о серьезных уличных художниках, типа Бэнкси или нашего Паша. Он с каким-то номером.
На общество можно воздействовать разными способами. Есть грубые способы — законы, запреты, разные ограничения прямого действия. Есть более технологичные — СМИ, кино для широкой аудитории, теперь вот интернет. А есть совсем тонкие и очень сложные методы, и это, конечно, искусство.
Крупные политические деятели во все времена приближали к себе известных художников, поэтов, музыкантов, в том числе и для того, чтобы через них транслировать обществу те или иные идеи. Музыка, литература, живопись, иллюстрация в книге, которую вы читаете, — это все воздействует на вас, создает умонастроение, располагает к тем или иным действиям. И самое главное — позволяет скрыть сам факт того, что на вас кто-то воздействует. Человек искренне убежден, что то, что ему пришло в голову, — его собственная мысль, хотя это не всегда так, человека можно очень аккуратно подвести к какой-то мысли.
Такие приемы используют в рекламе.
– Да, и в рекламе тоже. Рекламщики прекрасно знают, как при помощи сочетания цветов, звуков, запахов, тактильных ощущений заставить человека сделать то, что им нужно — совершить покупку. Это не секрет, этому учат, есть масса литературы. Как вы думаете, если даже торговцы успешно используют такие приемы, почему их не станут использовать политики, спецслужбы, военные или целые государства в своих, более серьезных, целях?
https://whatisgood.ru/wp-content/uploads/2019/06/strit-art-kak-element-kulturnoy-ekspansii-6.jpg
И здесь политика?
Рука Госдепа?
– Почему именно Госдепа? Была у нас, например, такая, как сейчас говорят, арт-группа, КУКРЫНИКСЫ. Это аббревиатура из фамилий художников. Они совершенно официально, при поддержке государства вели пропаганду и контрпропаганду и до войны и во время, на фронте и в тылу, причем делали это очень талантливо. Были окна РОСТА, был Маяковский, наконец. Много кого. И немцы этим занимались, и англичане, и американцы. И сейчас занимаются. Только на гораздо более совершенном технологическом уровне. Это же вундерваффе! Возможность влиять на сознание людей, управлять их мыслями, настроением, рисовать им картину будущего, менять прошлое. Скажите мне, какой политик в истории человечества, обладая такой волшебной палочкой, удержался бы от соблазна ее использовать?
Никакой…
Вот те страны, которые имеют серьезные амбиции в международных отношениях, и используют. Причем не втихаря, а совершенно официально, на законных основаниях. Зайдите на сайт Европарламента, введите запрос «Культура как инструмент во внешней политике ЕС», и вы увидите, что там все подробно описано, структурировано, есть стратегия, есть цели, есть инструменты. У них культура официально определяется как основной инструмент внешней политики. И цель совершенно однозначная — глобальное доминирование. Это черным по белому написано. То же самое касается США. Например, американская организация BUREAU OF EDUCATIONAL AND CULTURAL AFFAIRS открыто пишет у себя на сайте, что является подразделением Госдепартамента США. Это у них прямо на сайте висит, вы посмотрите сами. Они активно продвигают свою культуру, и, в частности, продвижение стрит-арта — это лишь малая часть их деятельности. Китай, кстати, очень активно включился в эту работу.
Технология мягкой силы
Все-таки не совсем понятно, как в этот сложный процесс можно вовлечь простых уличных художников?
– Их и вовлекать-то не нужно. Они уже вовлечены по факту того, что сами по себе делают то, что нужно другим. Они видели в журнале или в интернете, что где-то там, где, по их мнению, рай на земле, люди рисуют на стенах и это считается способом самовыражения. Они начинают подражать. Им можно сказать, что они талантливые, что злая местная власть их ущемляет, и предложить скоромную помощь. Не обязательно в виде денег. Можно помочь с материалами, можно заказать им что-то. Потом еще. Потом натолкнуть их на мысль, что они могут сделать что-то полезное для своей страны, например, обличить «преступный режим» или указать на какую-то явную несправедливость. Потом приставить куратора с соответствующей идеологической подготовкой или пригласить кого-то из состава группы поехать «поучиться» в США или в ЕС и самому стать куратором. У них там много программ.
Потом помочь сделать сайт, поддержать информационно — и вот вам группа, готовая транслировать информацию на определенную, пусть и небольшую аудиторию. А если таких групп много и если действуют они не сами по себе, а как один из элементов сети, то это большая сила. Арт-группы обычно связаны с музыкантами, театральными и киноактерами, с радио, со СМИ, имеют в своем составе юристов, и все это вместе при необходимости может иметь мощный кумулятивный эффект.
Вы можете привести пример такого использования арт-групп?
– Пожалуйста. Давно замечено, что перед началом «цветных революций» на Ближнем Востоке в крупных городах как бы спонтанно возникали «молодые талантливые художники», рисовавшие граффити на острую социальную тематику. Но без явной политики. В Ливии был такой персонаж Тарек Алгорхани. То же самое было на Украине. Они работали на высоком техническом, а иногда даже и на высоком художественном уровне. Их задачей было пробить брешь в общественном сознании, показать, что рисовать или писать на стенах не только можно, но что это хорошо, красиво и правильно. Затем они отходили в сторону, а в пробитую брешь устремлялись уже совсем другие люди, которым было плевать на художественное качество изображений, на городскую среду. Они обращались с прямыми политическими лозунгами, с призывами к свержению власти и т. д.
А когда их пытались остановить, они прикрывались авторитетом своих предшественников и говорили, что власти борются с искусством. Потом, когда начиналась уже настоящая буза с кровью, с убитыми и власти пытались глушить связь и интернет, стены становились своего рода мессенджером для общения между антиправительственными группами. Возможно, вам это покажется натяжкой, но такой способ передачи сообщений известен еще со времен Древнего Рима.
https://whatisgood.ru/wp-content/uploads/2019/06/strit-art-kak-element-kulturnoy-ekspansii-7.jpg
Те, кто действовал на первом этапе, были тайными агентами?
– Они не были агентами, сброшенными ночью с вертолетов в черных масках и плащах. Это были обычные местные ребята, более или менее талантливые, попавшие в сферу столкновения больших сил и, сами того не понимая, работавшие на ту из сторон, которая оказалась ловчее.
У нас вы можете назвать какую-то группу, которая подходит под ваше определение?
– Ну, я слышал о некоем «Институте стрит-арта». Судя по названию, люди подошли основательно — для начала обзавелись институтом. Один из основателей (Альбина Нургалеева — прим. ред.) параллельно работает с Датским институтом культуры, а это известный рассадник «европейских ценностей». Кстати, до недавнего времени Датский институт культуры возглавлял некто Финн Андерсон, который перед этим возглавлял EUNIC. Это, грубо говоря, министерство культуры ЕС. С ним есть несколько интервью, где он прямо говорит про культуру как основной инструмент во внешней политике ЕС, про методы вторжения в культурные пространства других стран, про цели, про невозможность работать в странах, где государство проводит суверенную культурную политику. По их терминологии это, разумеется, тоталитарные страны.
Вокруг этого «института стрит-арта» крутится много персонажей, я помню группу «Явь», они в прошлом году устраивали круглый стол, от «института» был кто-то, чиновника из ЗакСа позвали, бучу подняли, в общем, все по законам информационной войны. Понятно, что это пешки, но они системно работают. Причем по системе, которую придумали не они.
Но «Явь» утверждает, что не занимаются политикой.
– Вы их работы видели? Лебединое озеро — это что? Я понимаю, что совсем молодые люди могут и не понять намека, но есть же и кто постарше. А попытки, пусть и на публику, продавить свое понимание закона о городской среде? Предлагали запретить чиновникам закрашивать их рисунки. Это тоже художественная акция? Хотя прямо сейчас они не будут сильно лезть в политику. Будут ерничать во втором-третьем смысловом ряде, но сейчас их задача в другом. На этом этапе им нужно заявить о себе как о притесняемой группе, пробить брешь в общественном сознании, т. е. показать, что самодеятельное рисование на стенах — это совсем не больно. Они будут стараться быть максимально вежливыми, убирать за собой мусор и рисовать то, что людям гарантированно понравится, чтобы заручиться поддержкой. Как назвать того, кто хочет закрасить портрет Данилы Багрова? Ну, как минимум — нехороший человек. Это просто, как грабли, но это работает. Кстати, кто-нибудь из этих ребят уже начал называть тех, кто закрашивает их произведения вандалами?
https://whatisgood.ru/wp-content/uploads/2019/06/strit-art-kak-element-kulturnoy-ekspansii-5.jpg
Давно называют.
– Это старая технология. В Англии подобная дискуссия велась десять, а то и пятнадцать лет назад. Насколько я помню, в результате спикера от художников посадили и все закончилось. Там же свобода, там цацкаться не будут. Это классическая технология продвижения меньшинств. Умными людьми создается специальное понятие с негативным контекстом, и этим понятием клеймят тех, кто пытается защищаться от атаки того или иного меньшинства. Вам не нравится пропаганда гомосексуализма в школах — вы гомофоб. Вам не нравится разрушение вашей страны — вы против свободы, вы, как профессионал, критикуете какую-нибудь мазню — вы чиновник от искусства. Так и тут. Не нравится изуродованная стена — вандал. В соответствии с законом закрасили — произвол чиновников, а тот, кто технически закрашивал — тупой коммунальщик, ничего не понимающий в искусстве.
Дальше они скажут, что от властей исходит угроза обществу потому, что, например, парень с баллончиком никого не трогает и пуглив, как лань, а брутальная полиция ломает ему руки, угрожает оружием и унижает его человеческое достоинство. Все это уже было.
Молодые люди думают, что они на передовой современного искусства, хотя на самом деле это давно пройденный на Западе этап, отжившее явление, которое там давно вытесняют в кварталы для бедных и в страны третьего мира. Это маргинальная культура, которой хотят заместить нашу великую, самобытную, многовековую культурную сущность. Речь не идет о сосуществовании, речь идет о замещении, причем быстром, вытеснении того, что на протяжении многих веков было для нас сверхценностью. Зачем нам классическая живопись, музыка, литература? С нас хватит рэпа, стрит-арта и «современного театра» с голыми мужиками.
Мне вся эта кутерьма вокруг так называемого современного искусства сейчас напоминает первый «Макдоналдс» в Москве. В 91-м году. Туда были километровые очереди, это было что-то новое и еще недавно запретное. И люди тогда шли валом, но со временем-то все поняли, что у нас в любой колхозной столовой кормили в тысячу раз лучше. Вот и сейчас нам опять пытаются навязать своего рода «Макдоналдс», только уже в области культуры. Вот тут рядом чудо-юдо «Арт-пространство Севкабель», сходите, ну «Макдоналдс» же, натурально.
https://whatisgood.ru/wp-content/uploads/2019/06/strit-art-kak-element-kulturnoy-ekspansii-9.jpg
Тогда получается, что с этим явлением нужно бороться?
– Знаете, сколько в Англии в год собирают штрафов за незаконные уличные изображения? Миллиард фунтов! Но если что — у них демократия и свобода, поскольку есть Бэнкси, который, вполне возможно, и был создан как своего рода фиговый листок.
Но ведь Бэнкси вроде как бунтарь…
– Да, но в рамках их культуры. Поэтому для них он не представляет опасности. Думаю, что если в центре Лондона сделать здоровенную, хорошего качества роспись с советским солдатом-освободителем или, допустим, кому не нравится советское, конный портрет Александра III, то англичане воспримут это как прямую угрозу, оскорбление и очередной акт российской агрессии.
Тогда, может быть, поступить по примеру англичан и делать только свое?
У нас периодически пытаются что-то делать. Где-то власти пытаются эксплуатировать прошлые победы, взывают к гражданскому сознанию, которое одновременно сами же старательно разрушают. Что касается наглядной агитации, то да, заказывают профессиональным художникам настенные росписи на патриотические темы, выдавая их за стихийные. В большинстве случаев все это имеет жалкий вид, к сожалению. И тут дело не в качестве рисования, если у государства нет внятного, понятного большинству людей проекта, нет идеологии, то все что угодно неизбежно станет фикцией, фиговым листком, прикрывающим пустоту. Нравится нам это или нет, но у Запада есть свой проект. Пусть он крайне мрачный, античеловеческий, пусть это проект конца истории, но он у них есть. А у нас — «как встарь, повита даль туманом, и пахнет гарью»… Нужен проект, и развитие в рамках этого проекта. Нужна воля государства к самосохранению. Иначе пропадем.
Борис Александрович, вы затронули много важных тем, которые невозможно развернуто обсудить в рамках одного интервью. Мы бы хотели встретиться еще раз и более подробно обсудить такие моменты, как, например, европейская культурная политика, инструменты, которые они используют, связи наших организаций, отвечающих за культуру с западными фондами и т. д. Можем мы сделать серию интервью?
– Конечно, пожалуйста, но я бы вам рекомендовал включить в эту серию мнение других специалистов, потому что про меня всегда можно сказать, что то, что я говорю, — мое личное мнение. Спросите разных людей, спросите, наконец, самих уличных художников. Тогда вы получите действительно объективную картину.
Источник: ИА Regnum
Комментарий редакции:
В 2016 году в рамках проекта «Научи хорошему» было создано и постепенно развивается сообщество в социальной сети ВКонтакте «Правильное граффити»:
«Граффити – один из видов современного искусства. Любое искусство может либо возвышать человека, мотивировать к нравственному и интеллектуальному развитию, движению вперёд, либо наоборот тянуть вниз, поощряя низменные чувства и продвигая хаотичное восприятие мира.
Мы предлагаем использовать граффити как инструмент агитации – за всё светлое, чистое и прекрасное, чего нам сегодня так не хватает. Группа создана для объединения всех людей, которые заинтересованы в том, чтобы наполнять окружающее пространство правильными и вдохновляющими образами.
Для тех, кто рисует граффити: С нас краски и широкая интернет аудитория, с вас – вдохновляющее творчество. Подробности здесь: https://vk.com/graffity_nh »
