Общий паразитизм, некроз ответственности

ВЦИОМ с какими-то своими целями провёл большой опрос со множеством вопросов. По итогам выяснилось, что почти треть молодых россиян хотят эмигрировать из страны – и понятно, что не в Сомали. Это ещё один фактик в копилку наших представлений о первоисточнике бед человеческой цивилизации – эпидемии психологического паразитизма и некроза ответственности у людей, от которого в наибольшей степени страдает с пелёнок растлеваемая в пост-советской реальности молодёжь.

Факт не выбивается из общего ряда того, что мы знаем о худшей (и постоянно растущей) доли некротической молодёжи.

Подобный же результат был при опросе – будете ли вы защищать свою страну хотя бы в случае войны, вторжения? Там тоже удручающий результат выставленного с гордостью, как выставляет язву нищий, социал-паразитизма. Всё больше молодых превращаются в глистов с присоской, постоянно ищущих, к кому бы прицепиться прилипал. Этот паразитизм сопровождается свойственным потребительскому обществу “бредом личной сверхценности” – убеждением дегенерата, что он всех осчастливил одним фактом своего существования.

Почему они считают, что богатенькая заграница должна с восторгом принимать молодых паразитов, настроенных исключительно потребительски (брать по максимуму, и ни за что не отвечать) – трудно понять логически. Это такой же патологический бред дегрода, как и убеждение, что кто-то другой будет за него воевать (как и работать) – защищая его трижды никому не нужную жизнь социальной глисты-приспособленца.

Мысль о том, что любому оккупанту его дешевле убить, чем содержать – не приходит в голову потреблядскому существу, которое может быть полезно единственно что разборкой на донорские органы. И мысль о том, что торговаться, договариваться будут лишь с тем, за кем есть сила и ценность – тоже. А какую пользу может принести “новой родине” драпун и мародёр, позарившийся на чужое изобилие? Удрать и оттуда тоже при первых же толчках экономического кризиса – снова туда, где куски слаще кажутся?

Конечно, Россию можно поздравить с тем, что через механизмы эмиграции она избавляется от перманентных предателей, профессиональных иуд, которые всю жизнь находятся в поиске очередных 30 сребренников – и конечно, ещё шокируют своим мародёрским эгоизмом страны нового пребывания.

Среди людей постарше – картина поприличнее: большинство опрошенных Всероссийским центром изучения общественного мнения (ВЦИОМ) россиян по-прежнему не собираются уезжать из страны.

На вопрос «Хотели бы вы уехать за границу на постоянное жительство или нет?» отрицательно ответили 88%, положительно — 10%, еще 2% не определились. При этом среди 18–24-летних россиян число желающих уехать увеличилось до 31% (против 25% годом ранее).

Собирают информацию о стране, куда хотели бы переехать, 26% из заявивших о желании уехать, 22% учат иностранный язык, 21% консультируются с уехавшими за границу знакомыми, а 19% копят деньги на переезд.

С 2016 года возросло число россиян, которые заявляют о том, что у них есть знакомые, которые за последние пять лет уехали за границу — с 20% до 26%. Наиболее привлекательным местом для переезда остается Германия — туда хотели бы уехать 16% от тех, кто планирует покинуть Россию. Также среди лидеров США (7%), Испания (6%) и Канада (5%).

Они всерьёз думают, что осчастливят чужую богатую страну своим нахлебническим приездом!

+++

В плачевной картине нарастающего психологического паразитизма и некроза ответственности среди молодых – сплавлены многие факторы. На поверхности – разлагающее отсутствие собственной идеологии в стране (оно же идеология внушённой неполноценности) – на фоне жёстко-тоталитарной машины западной пропаганды, идеологией отнюдь не обделённой. Пряничный домик европейской ведьмы рекламируют в среде Гензелей и Грет по всем правилам рыночного маркетинга и опытные рекламисты.

Образ Запада как земного рая поддерживается жесточайшим политическим режимом (уже тоталитарным) – в котором любое критическое замечание в адрес системы карается вплоть до отобрания детей из семьи[1] (и давно уже – максимальным по скорости и объёму лишением любых средств к существованию[2]).

Западный человек всегда улыбается и демонстрирует бодрый оптимизм – начни он плакать, над ним поработает местное “гестапо” Евросоюза или США. Информации же об этом не хватает – потому что россиянская “елита” сама зачарована западной сказкой о пряничном домике и собственной идеологии давно лишена, превратившись в подражательную обезьяну…

Но, кроме тоталитарной пропаганды Запада и её воздействия на неокрепшие умы, которые отнюдь не демонстрируют способности “самим во всём разобраться” – на что уповает совершенно растерянная в концептуальном плане и расслабленная российская власть – есть, конечно, и объективные причины.

В пост-советской реальности у молодёжи нет будущего. Его нет и на Западе – но это тщательно скрывают (пытаются, по крайней мере). Но его нет и в российской экономике, скопированной с западных либеральных образцов. Конечно, та бесперспективность, которая ближе – больнее, чем та, которая вдалеке и покрыта романтикой пропагандистского тумана…

Вся планета поделена хищниками, участки обдристаны их секрецией частной собственности – и у новых людей, рождающихся на свет, нет никаких шансов на успех, если они не наследники первого поколения приватизаторов.

Эта система глубокого удовлетворения звериным доминированием – неспособна развиваться, и уже не первое десятилетие она демонстрирует обратный рост по всей планете: от Японии с её “потерянным 30-летием” до США, где двое работающих в семье получают в реальных величинах столько же, сколько в 1970 получал один работающий мужчина, глава семьи.

Поскольку РФ сделали периферийно-сырьевой частью этой экономики, то единые для всей глобальной экономике проблемы (прежде всего, беспутья и бесперспективности, утрата надежды на лучшее завтра) – в РФ сказываются особенно остро и глубоко. Но эта острота вовсе не означает, что у Германии болезнь какая-то другая, и что там процессы иной направленности: весь мир с либералами шагает в одну яму, просто с разной скоростью, выставляя “лохов” вперёд себя, уговаривая жизнь – “пусть он сдохнет сегодня, а я завтра”…

В целом сложившаяся рыночная потребительская модель мировой экономики – с точки зрения цивилизации совершенно бесплодна – поскольку вся строится на приоритете расхищения и дележа награбленного вместо накопления и созидания.

Обида худшей части растленной пост-советизмом с его звериными мотивациями молодёжи на свою страну двояка. С одной стороны, молодой паразит хочет всего и сразу, ибо страдает отчетливо выраженной манией своей сверхценности. Каждый внутренне ощущает себя принцем, незаконно лишённым трона, и убеждён, что сколько бы общество ему не дало – всё мало будет.

С другой стороны, параллельно этой “революции потребительских ожиданий”, задавших нищим сразу высшую планку требований – распространяется ранее свойственный лишь уголовно-маргинальной среде патологической безответственности и предельного эгоизма.

Избалованные либеральным трёпом (суть которого – поддакивание любому капризу толпы, потому что толпа обречена на заклание, зачем покойников нервировать?) “принцы-нищие” не готовы ни трудиться, ни воевать – чтобы вернуть себе “потерянные (воображаемые) троны”.

Они не готовы ни к какой форме САМООТСТАИВАНИЯ В ЖИЗНИ – ни к мирной, ни к военной, и ведут себя, как проститутки, убеждённые, что в ответ на их благосклонность всегда найдётся кому за них заплатить в ресторане…

Так рождается очень странное (социопатологическое) сочетание высоких амбиций с поведением глисты, ожидание высокого потребления одновременно с плательщиком за это потребление (например, Германии, которая, по мысли паразитов, существует только для дарования хорошей жизни российским беглым халявщикам).

Между тем и реальная историческая аристократия, и реальная историческая демократия – в равной степени были властью вооружённых и решительных мужчин. Претендуя на лучшие куски, эти люди (феодалы или ковбои) прекрасно понимали, что лучшие куски нужны всем, и готовы были вступить за них в смертельную схватку – вначале с мечами, а потом с револьверами и винтовками.

Военное образование, которым брезгует наша слизнеподобрая приватизаторская мразь – удел как английских аристократов, так и американской буржуазной элиты (лучше других знающей, что с безоружным не станут торговать, его просто ограбят).

Понимание жизни противостоит бреду личной сверхценности паразитов: им хочется всего и сразу, но окружающий мир – не папа с мамой, чтобы всё покупать тунеядцу. Сложившееся настроение худшей трети российской молодёжи – превращает своих носителей в потенциальные жертвы, в баранов, которых зарежут – или европейцы, или азиаты, кто первый доберётся до незащищённого горла…

Пока молодой паразит ищет – где получше, мир столь же настойчиво ищет – для чего ему может потребоваться этот молодой паразит. И если ни для чего – то зачем ему вообще существовать? – спросит жестокий мир.

Ведь человек живёт не тем, чего хочется, а тем, что сумел отстоять. Что не защищено – то будет отнято, закон жизни!

А что может отстоять сгнившее на начальной стадии поколение, настроенное всё брать, и ничего не отдавать? Как есть прирождённые убийцы – так есть и прирождённые дезертиры, и их количество в нашем больном обществе просто зашкаливает.

И однажды они услышат, как приговор всему их образу жизни – знаменитое европейское “Рим предателям не платит!”. Но почему-то тот, кто сам всех предал – больше других удивляется, когда предают, используют как разменную монету и расходный материал его самого…

Например, наше ворьё, которое у себя дома, среди соплеменников, не пощадило не дитя, ни старца, ограбив всех – очень удивляется и делает круглые глаза, когда вывезенные активы расхищают в зарубежных банках: “как же так, нам же говорили, что швейцарские банки не поступают с клиентами так, как мы!”

Психологический парадокс за гранью рационального понимания, не находите?

———————————————————-

[1] 2018/6/18: ООН призывает США немедленно прекратить практику изъятия детей из семей как наказание за действия родителей, заявил верховный комиссар ООН по правам человека Зейд Раад аль-Хусейн. 

[2] Вопреки настойчиво вдуваемым в уши наивных пропагандистских мифам – в настоящее время в общем праве США отсутствует чёткое определение права отчуждения. Аморфность правового понятия позволяет судебной системе в любое время производить любой объём конфискаций. Знаменитый американский экономист Лоуренс Котликофф, лауреат Нобелевской премии по экономике за 1972 год, в 1993 году сообщал: «В США в течение последних десяти лет конфискация собственности выросла от десяти миллионов долларов в 1985-м году до 644-х миллионов долларов в 1991-м году. И эта цифра увеличилась почти вдвое в следующем году, когда правительство конфисковало собственности на сумму свыше одного миллиарда долларов… Быстро растущий список видов причин, из-за которых ваша собственность может быть конфискована, в настоящее время включает в себя свыше сотни видов придирок: начиная с уклонения от уплаты налогов, отмывания денег и кончая нарушением законов об охране природы». 
По закону, принятому уже при Обаме, фактически любая собственность в США может быть конфискована в пользу государства в мирное время, если президент сочтёт это необходимым для «защиты национальной безопасности».
Первого октября 2014-го года был опубликован материал о том, как суровые нормы американского закона «Против собственности» воплощаются в быту, на примере конкретных личностей: «Полиция Филадельфии вышвыривает владельцев недвижимости на улицу, и это не имеет никакого отношения к их способности платить ипотеку или к совершенному ими преступлению. Гражданская конфискация позволяет городу конфисковать любое имущество без предъявления владельцу каких либо обвинений. За 2012-й года только департаментом юстиции в общем зафиксировано конфискаций на 4 200 000 000 миллиарда долларов.

Александр Леонидов