Мошенники и искусство

История знает множество случаев, когда подделка приносит немало денег своему создателю. Скажем, египетская мумия из папье-маше, или копия «Джоконды» (последних за все существование знаменитой картины набралось немало), или археологическая «находка», проданные коллекционерам и ценителям, вполне могут приниматься ими за чистую монету. По крайней мере, до тех пор, пока обман не будет раскрыт. Любой мошенник соблюдает осторожность (до определенного момента), благодаря чему та же «Джоконда» уходит с молотка, а ее новый владелец и не подозревает о том, что подлинник шедевра продолжает спокойно висеть в Лувре.

Etruscan Terracotta Warriors

Именно такое название, «Этрусские терракотовые воины», носила экспозиция из трех фигурок, которые приобрел Метрополитен-музей, расположенный в Нью-Йорке. За период с 1915 по 1921 год руководство музея за баснословную по тем временам сумму (да и по нынешним — тоже), купило “древних этрусков” у братьев Пио и Альфонсо Риккарди. Именно они, вместе с особо талантливыми своими сыновьями, создали грандиозные по своему масштабу подделки. Представьте себе глиняную махину весом почти полтонны, и высотой более двух метров. Ваятели отвели под ее изготовление целую комнату, в которой больше ничего не поместилось: только будущий этрусский воин, и леса, поддерживающие скульптуру. Вылепив ее в полном соответствии с традицией древнего народа, хитроумные итальянцы навели последний лоск, покрыв красавца-воина краской и глазурью, и убрали леса. Когда доступу к фигуре ничто уже не мешало, Риккарди подошли к ней, и… резко толкнули. Колосс упал и разбился вдребезги. Любой скульптор расстроился бы от такой судьбы своего детища, но только не Риккарди! Им того и нужно было. Аккуратно собрав куски воина, они слепили их воедино, и итоговый результат, состоящий из обломков, усеянный сколами и украшенный потрескавшейся от удара эмалью, был продан нью-йоркскому музею искусств.

Однако этрусский воин был далеко не первой искусной подделкой, на которой нажились художники. Вот честно — у меня не поворачивается язык назвать их мошенниками в обычном смысле этого слова. Так сумеет далеко не каждый, ведь чтобы нажиться на подделке, нужно скрупулезно изучить культуру этрусков, к которой будет принадлежать будущее творение, и создать его с учетом мельчайших подробностей, чтобы специалисты музея не выявили подделку сразу же. Кроме того, необходимо знание анатомии, умение обращаться с глиной и сопутствующими ей материалами, да и художественный навык не будет лишним. Так что такие аферы, которые в истории значатся под грифом “Одна на миллион”, иными быть и не могут — они действительно редки, потому что не всегда звезды сходятся таким образом, чтобы совпало всё, включая знатную долю авантюризма. Но вернемся к братьям.

Первое их знаменитое творение — колесница, которую Риккарди изготовили из бронзы по заказу торговца из Рима, некоего Доменико Фускини. Дальнейшая судьба транспортного средства скульпторов поначалу не интересовала — они не имели к ней прямого отношения. А вот Фускини ухитрился продать ее Британскому музею: сделке сопутствовала легенда о том, что колесница была обнаружена в старом этрусском поселении, недалеко от Орвието. Естественно, музей не удержался и приобрел отлично сохранившуюся находку, о чем и сообщил во всеуслышание в 1915 году. Так как колесница “пролежала в земле около 2,5 тысяч лет, то ее необходимо было хорошенько отчистить и отреставрировать”. Как вы думаете, кого наняли на эти работы? Разумеется, Риккарди. Помимо вышеупомянутой колесницы, называемой “бига”, их сотрудничество с Фускини включало в себя продажу глиняных черепков, обломков посуды, якобы принадлежавшей этрускам, и прочей мелочи. Примерно в 1912 году, когда колесница была отдана в распоряжение музея, скончался один из “бригады”, Пио Риккарди, но это не остановило семью.

Переехав в Орвието, мошенники от искусства продолжили трудиться: заручившись поддержкой знаменитого итальянского скульптора Альфредо Фиораванти, они начали работу над “Старым воином”, одной из фигур триптиха, упомянутого в начале статьи.

Воин был облачен в шлем с шикарным плюмажем, нагрудник и поножи — стандартное облачение древнего бойца, которое на этом, собственно, и заканчивалось. Полуобнаженный этруск был лишен правой руки, и одного из пальцев на левой. Риккарди долго спорили о том, каким должно быть положение конечности, и в итоге решили оставить все как есть — мол, из-за нескольких тысяч лет, проведенных под землей, часть скульптуры была утеряна, и вообще так достовернее. Как показала практика, мошенники не ошиблись в расчетах. Статую продали Метрополитен-музею, который тут же изъявил желание приобрести и следующую “находку” авантюристов: огромная голова высотой около 1,5 метра показалась музейным экспертам частью статуи, общий рост которой составлял почти 7 метров. То ли Риккарди слепили всю фигуру и расколотили ее в порыве чувств, то ли решили остановиться только на голове (и, скорее всего, так и было). Сложно представить, сколько денег “предприниматели” выжали из музейного бюджета; но зато точно известно, что истинная стоимость обеих работ — и “Старого воина”, и “Огромной головы” — составляла всего пару сотен долларов. Последней работой стал “Большой воин”: только его удалось довести до конца, а потом дружный коллектив Риккарди распался. “Воин” еще не был завершен, когда старший сын Пио, Рикардо, погиб во время верховой прогулки. После похорон остальные члены “художественной” группировки разбрелись, кто куда.

А что же эксперты? Ведь и тогда каким-то образом специалисты отличали подделки от оригиналов. И действительно, многие авторитетные личности выражали свое сомнение по поводу подлинности этрусских статуй, но кто к ним прислушался? Это ведь такая удача! И, разумеется, музей подготовил и выставил всю экспозицию. Три скульптуры были представлены вниманию публики в 1933 году, и голоса экспертов зазвучали еще громче. Однако своего апогея надвигающийся скандал достиг только к 1937 году: именно тогда руководство музея обнародовало документы на глиняный триптих. Но и тогда не было проведено расследование. Только через 22 года удалось установить со 100% точностью, что этрусские воины — высококлассная подделка. Дотошное разбирательство привело к неожиданному результату: глазурь, коей братья и их сыновья покрывали свои работы, содержала марганец, а настоящие этруски никогда не добавляли его в свои скульптуры. Они просто о нем не знали. Но и тогда Метрополитен-музей не пожелал признать того факта, что его одурачили, причем на кругленькую сумму. Эксперты настаивали на своем, и спустя год после расследования привели еще одно доказательство, против которого музейная гордость уже не сумела выстоять. Исследователи, тщательно изучавшие подлинные этрусские артефакты больших размеров, обнаружили, что каким бы колоссальным ни было изваяние, этруски всегда обжигали его целиком. Чтобы обжиг был качественным, в работах проделывались отверстия для воздуха. Таким образом, пока изделие находилось в печи, обжиг был равномерным. А Риккарди не имели такого “оборудования”, потому им приходилось ваять свою троицу по частям, и без отверстий. По сути, это было их единственной ошибкой: как знать, если бы скульпторы-мошенники догадались проковырять несколько лишних дырок на статуях, в дополнение к трещинам и царапинам — может, и до сих пор сотрудники и посетители Метрополитена верили, что перед ними подлинные творения древних мастеров?

Еще одним неоспоримым доказательством стало признание Альфредо Фиораванти. он помогал преступной семейке лепить свои шедевры, и 5 января 1961 года добровольно явился в американское консульство в Риме, где и признался в содеянном. Чтобы подтвердить свои слова, Фиораванти показал консулам сувенир, взятый им на память о сотрудничестве с мошенниками от искусства: тот самый потерянный палец с левой руки одного из воинов.

“Мона Лиза”: конвейерное производство

“Специалисты” ухитряются не только создавать археологические “находки” с нуля, но и весьма виртуозно подделывать уже существующие шедевры, причем у них это так мастерски получается, что невольно позавидуешь такому таланту. Взять хотя бы “Мону Лизу”, работу прославленного да Винчи, — ее копировали несметное количество раз. Только в 1911 году было продано как минимум шесть поддельных “Джоконд”, каждая не менее чем за $300 000. И эти шесть полотен были сработаны одним, весьма одаренным человеком. Его звали Ив Кудро, и он так умело повторял шедевр итальянского мастера, что у покупателей не закрадывалось и тени сомнения. Каждый из них свято верил в подлинность своего приобретения, тем паче, что как раз в 1911 году оригинальное полотно было похищено из Лувра.

Именно эта кража стала венцом активной деятельности целой бригады мастеров по созданию подделок, во главе которой стоял сам Ив Кудро и его приятель-подельник, маркиз-самозванец Эдуардо де Вальфьерно. Последний тоже был неплохим художником, но специализировался на подделывании работ старых фламандских и голландских мастеров. Готовые копии он сбывал зажиточным дамам из Аргентины — Вальфьерно был прекрасным маркетологом, так как каждой продаже предшествовала легенда вроде “Синьора, купите картину! Если не себе, то для Церкви, дабы святые отцы помолились за душу вашего усопшего мужа! Ах, какой был человек…”, и далее по тексту. Сам же Кудро на заре своей преступной карьеры был художником-реставратором, и его специальностью было копирование работ испанского мастера кисти — Бартоломе Эстебана Мурильо. Вскоре Аргентина была завалена копиями Мурильо, и парочка мошенников перебралась в Мехико. Именно там их мастерство было отточено до предела, и там же ими была выработана весьма оригинальная схема. Потенциальный покупатель приводился в картинную галерею, где ему настойчиво предлагалось поставить какой-нибудь знак на обороте желаемой картины. Тайком, пока никто не видит. Клиент отмечал картину и уходил, а через некоторое время получал искомое полотно, на обороте которого стояла его метка. Разумеется, оно было поддельным: просто мошенники заранее крепили искусно сработанную копию с обратной стороны оригинала, и в итоге покупатель был твердо уверен, что приобрел именно ту картину, которую отметил в галерее.

Чтобы набить цену на свои копии, Вальфьерно хранил у себя целую кипу поддельных газетных заметок о кражах известных картин, которые предъявлял будущим покупателям. Мошенник твердо стоял на своем: даже если ему говорили, что картина по-прежнему висит на своем месте в галерее, он топал ногами и убеждал, что там копия. А оригинал… вот он. Хотите купить?

Долго ли, коротко ли, но в итоге оба приятеля оказались в Париже. К тому времени рука у обоих была уже набита, и очень скоро под началом Вальфьерно оказывается отлично налаженная сеть торговли подделками. Картины, якобы украденные из Лувра, разлетались, как горячие пирожки. К ним прилагались поддельные музейные бланки, на которых утверждалось, что подлинник похищен и разыскивается, а на его месте до поры до времени висит копия.

Прошло около трех лет с начала кипучей деятельности банды в Париже, и, опьяненные успехом, они придумали очередную аферу, на этот раз — гораздо серьезнее, чем просто нажива на доверчивых коллекционерах. Решено было распродать все имеющиеся копии “Моны Лизы”, коих набралось немало, и в итоге действительно похитить оригинал из Лувра. Для этого в банду был принят еще один участник, некий Винченцо Перуджа, стекольщик из Италии. Считается, что именно он делал защитный экран для знаменитого полотна, а потому был знаком с системой его крепления.

21 августа 1911 года Лувр не принимал посетителей, а потому сообщники решили загодя проникнуть в запасник музея, и переночевать там в ожидании удобного момента. С утра, одетые в рабочую форму, они спокойно прошли в нужный зал, сняли картину и поминай, как звали. Воистину, Фортуна сопутствует отважным людям, даже если они мошенники.

Но благосклонность богини судьбы рано или поздно заканчивается: так случилось и с нашими героями. Ни Вальфьерно, ни Кудро не увидели ни единой монеты от продажи “Моны Лизы”, потому что оригинал у них попросту украли! Да-да, нашла коса на камень — Перуджа решил, что “нам самим мало”, и стащил картину из-под самого носа подельников. Через три года он решился ее продать флорентийскому антиквару, но тот заподозрил неладное, и в итоге Перуджу взяли с поличным. Лувр праздновал возвращение своей жемчужины, а неудачливый торговец смотрел на это сквозь тюремную решетку. Мораль: жадность — великий грех, и если уж задумал какую-то пакость, то надо делиться с подельниками, тогда Фортуна может и не отвернуться.