«Вселенная – 25»: как мышиный рай стал адом. Тонкости манипуляции сознанием «эпохи восстания элит»

Для популяции мышей в рамках социального эксперимента создали райские условия: неограниченные запасы еды и питья, отсутствие хищников и болезней, достаточный простор для размножения. Однако в результате вся колония мышей вымерла. Почему это произошло, какие уроки из этого должно вынести человечество и в чем основа манипуляции сознанием?

Американский ученый-этолог Джон Кэлхун (John B. Calhoun, 1917-95), провел ряд удивительных экспериментов в 60–70-х годах ХХ века. В качестве подопытных Д. Кэлхун неизменно выбирал грызунов, хотя конечной целью исследований всегда было предсказание будущого для человеческого общества. В результате многочисленных опытов над колониями грызунов Кэлхун сформулировал новый термин, «поведенческая раковина» (behavioral sink), обозначающий переход к деструктивному и девиантному поведению в условиях перенаселения и скученности. 

Своими исследованиями Джон Кэлхун приобрел определенную известность в 60-е годы, так как многие люди в западных странах, переживавших послевоенный бэби-бум, стали задумываться о том, как перенаселение повлияет на общественные институты и на каждого человека в частности.
 
Свой самый известный эксперимент, заставивший задуматься о будущем целое поколение, он провел в 1972 году совместно с Национальным институтом психического здоровья (NIMH). Целью эксперимента «Вселенная-25» был анализ влияния плотности популяции на поведенческие паттерны грызунов. Кэлхун построил настоящий рай для мышей в условиях лаборатории. Был создан бак размерами 2 х 2 метра и высотой 1,5 метра, откуда подопытные не могли выбраться. Внутри бака поддерживалась постоянная комфортная для мышей температура (+20 °C), присутствовала в изобилии еда и вода, созданы многочисленные гнёзда для самок. Каждую неделю бак очищался и поддерживался в постоянной чистоте, были предприняты все необходимые меры безопасности: исключалось появление в баке хищников или возникновение массовых инфекций. Подопытные мыши были под постоянным контролем ветеринаров, состояние их здоровья постоянно отслеживалось. Система обеспечения кормом и водой была настолько продумана, что 9500 мышей могли бы одновременно питаться, не испытывая никакого дискомфорта, и 6144 мышей потреблять воду, также не испытывая никаких проблем. Пространства для мышей было более чем достаточно, первые проблемы отсутствия укрытия могли возникнуть только при достижении численности популяции свыше 3840 особей. Однако такого количества мышей никогда в баке не было, максимальная численность популяции отмечена на уровне 2200 мышей.

слева: Джон Кэлхун во время проведения эксперимента. Фото - Journal of Social History, 2009

Эксперимент стартовал с момента помещения внутрь бака 4-х пар здоровых мышей, которым потребовалось совсем немного времени, чтобы освоиться, осознать, в какую «мышиную сказку» они попали, и начать ускоренно размножаться. Период освоения Кэлхун назвал «фазой А», однако, с момента рождения первых детенышей началась вторая стадия «B». Это стадия экспоненциального роста численности популяции в баке в идеальных условиях, число мышей удваивалось каждые 55 дней. Начиная с 315 дня проведения эксперимента темп роста популяции значительно замедлился, теперь численность удваивалась каждые 145 дней, что ознаменовало собой вступление в третью фазу C. В этот момент в баке проживало около 600 мышей, сформировалась определенная иерархия и некая социальная жизнь. Стало физически меньше места, чем было ранее.

Появилась категория «отверженных», которых изгоняли в центр бака, они часто становились жертвами агрессии. Отличить группу «отверженных» можно было по искусанным хвостам, выдранной шерсти и следам крови на теле. Отверженные состояли, прежде всего, из молодых особей, не нашедших для себя социальной роли в мышиной иерархии. Проблема отсутствия подходящих социальных ролей была вызвана тем, что в идеальных условиях бака мыши жили долго, стареющие мыши не освобождали места для молодых грызунов. Поэтому часто агрессия была направлена на новые поколения особей, рождавшихся в баке. После изгнания самцы ломались психологически, меньше проявляли агрессию, не желали защищать своих беременных самок и исполнять любые социальные роли. Хотя периодически они нападали либо на других особей из общества «отверженных», либо на любых других мышей.

Самки, готовящиеся к рождению, становились все более нервными, так как в результате роста пассивности среди самцов они становились менее защищенными от случайных атак. В итоге самки стали проявлять агрессию, часто драться, защищая потомство. Однако агрессия парадоксальным образом не была направлена только на окружающих, не меньшая агрессивность проявлялась по отношению к своим детям. Часто самки убивали своих детенышей и перебирались в верхние гнезда, становились агрессивными отшельниками и отказывались от размножения. В результате рождаемость значительно упала, а смертность молодняка достигла значительных уровней.

Вскоре началась последняя стадия существования «мышиного рая»— «фаза D» или фаза смерти, как её назвал Джон Кэлхун. Символом этой стадии стало появление новой категории мышей, получившей название «красивые». К ним относили самцов, демонстрирующих нехарактерное для вида поведение, отказывающихся драться и бороться за самок и территорию, не проявляющих никакого желания спариваться, склонных к пассивному стилю жизни. «Красивые» только ели, пили, спали и очищали свою шкурку, избегая конфликтов и выполнения любых социальных функций. Подобное имя они получили потому, что в отличие от большинства прочих обитателей бака на их теле не было следов жестоких битв, шрамов и выдранной шерсти, их нарциссизм и самолюбование стали легендарными. Также исследователя поразило отсутствие желания у «красивых» спариваться и размножаться, среди последней волны рождений в баке «красивые» и самки-одиночки, отказывающиеся размножаться и убегающие в верхние гнезда бака, стали большинством.

Средний возраст мыши в последней стадии существования мышиного рая составил 776 дней, что на 200 дней превышает верхнюю границу репродуктивного возраста. Смертность молодняка составила 100%, количество беременностей было незначительным, а вскоре составило 0. Вымирающие мыши практиковали гомосексуализм, девиантное и необъяснимо агрессивное поведение в условиях избытка жизненно необходимых ресурсов. Процветал каннибализм при одновременном изобилии пищи, самки отказывались воспитывать детенышей и убивали их. Мыши стремительно вымирали, на 1780 день после начала эксперимента умер последний обитатель «мышиного рая».

Предвидя подобную катастрофу, Д. Кэлхун при помощи коллеги доктора Х. Марден провел ряд экспериментов на третьей стадии фазы смерти. Из бака были изъяты несколько маленьких групп мышей и переселены в столь же идеальные условия, но еще и в условиях минимальной  населенности и неограниченного свободного пространства. Никакой скученности и внутривидовой агрессии. По сути, «красивым» и самкам-одиночкам были воссозданы условия, при которых первые 4 пары мышей в баке экспоненциально размножались и создавали социальную структуру. Но к удивлению ученых, «красивые» и самки-одиночки свое поведение не поменяли, отказались спариваться, размножаться и выполнять социальные функции, связанные с репродукцией. В итоге не было новых беременностей и мыши умерли от старости. Подобные одинаковые результаты были отмечены во всех переселенных группах. В итоге все подопытные мыши умерли, находясь в идеальных условиях.

Джон Кэлхун создал по результатам эксперимента теорию двух смертей. «Первая смерть» — это смерть духа. Когда новорожденным особям не стало находиться места в социальной иерархии «мышиного рая», то наметился недостаток социальных ролей в идеальных условиях с неограниченными ресурсами, возникло открытое противостояние взрослых и молодых грызунов, увеличился уровень немотивированной агрессии. Растущая численность популяции, увеличение скученности, повышение уровня физического контакта, всё это, по мнению Кэлхуна, привело к появлению особей, способных только к простейшему поведению.

В условиях «идеального мира», в безопасности, при изобилии еды и воды, отсутствии хищников, большинство особей только ели, пили, спали, ухаживали за собой. Мышь — простое животное, для него самые сложные поведенческие модели — это процесс ухаживания за самкой, размножение и забота о потомстве, защита территории и детенышей, участие в иерархических социальных группах. От всего вышеперечисленного сломленные психологически мыши отказались. Кэлхун называет подобный отказ от сложных поведенческих паттернов «первой смертью» или «смертью духа». После наступления первуй смерти физическая смерть («вторая смерть» по терминологии Кэлхуна) неминуема и является вопросом недолгого времени. В результате «первой смерти» значительной части популяции вся колония обречена на вымирание даже в условиях «рая».

«ПРАЗДНОСТЬ, УНЫНИЕ, ЛЕНОСТЬ, ОТЧАЯНИЕ…»

Однажды Кэлхуна спросили о причинах появления группы грызунов «красивые». Кэлхун провел прямую аналогию с человеком, пояснив, что ключевая черта человека, его естественная судьба — это жить в условиях давления, напряжения и стресса. Мыши, отказавшиеся от борьбы, выбравшие «невыносимую легкость бытия», превратились в аутичных «красавцев», способных лишь на самые примитивные функции, поглощения еды и сна. От всего сложного и требующего напряжения «красавцы» отказались и, в принципе, стали не способны на подобное сильное и сложное поведение. Кэлхун проводит параллели со многими современными мужчинами, способными только к самым рутинным, повседневным действиям для поддержания физиологической жизни, но с уже умершим духом. Что выражается в потере креативности, способности преодолевать и, самое главное, находиться под давлением. Отказ от принятия многочисленных вызовов, бегство от напряжения, от жизни полной борьбы и преодоления — это «первак смерть» по терминологии Джона Кэлхуна или смерть духа, за которой неизбежно приходит вторая смерть, в этот раз тела.

Возможно, у вас остался вопрос, почему эксперимент Д. Кэлхуна назывался «Вселенная-25»? Это была 25-я попутка ученого создать «рай для мышей». Свои первые опыты создания «мышиного мира" он начал ещё в 1947г. Тогда популяция мышиной колонии достигло своего предела при наличии 200 особей, а стабилизировалось – при 150. Потом были ещё, но все они проходили теже этапы, что и «Вселенная 25» в 1972 году: после волны насилия и гиперсексуальной активности следовали апатия, асексуальность и самоуничтожение[1].

КАКИЕ НЕТОЧНОСТИ В ОБЩЕЙ ОЦЕНКИ РЕЗУЛЬТАТОВ МОЖНО УКАЗАТЬ?

Во-первых, как правило за рамками широкого освещения, и даже спекуляций вокруг этого эксперимента оставался вопрос - кто же дольше всех выживал в этом аду? Оказалось – что это мыши, способные справиться с как можно большим числом социальных связей. Во Вселенной-25 дольше всех выживали самые «общительные мыши».

Во-вторых, следует отметить, что исследователь искал ответ именно на проблему перенаселенности, которая для многих последователей Томаса Мальтуса была «главной причиной социальной несправедливости» в обществе. Свои опыты Кэлхун ставил в 60-х годах прошлого века, в период «бурного десятилетия», когда в США прошла волна протестов послевоенной молодежи. Это было первое поколение, выросшее в «государстве всеобщего благосостояния» и считавшее социальную защищенность и материальный достаток нормой жизни. На тротуарах Телеграф-авеню в Беркли (Калифорния) и Гринвич-вилиджа в Нью-Йорке появились первые живописные группки неряшливых, длинноволосых праздно шатающихся юношей и девушек, а в обиход вошло новое слово – «хиппи». 

На волне этого движения появились новые «властители дум» (включая идеологов глобальных программ по распространения наркотиков, продвижению ассоциальных молодежных движений «хиппи», призванных отвлечь внимание от социальных проблем, и педерастии, как формы сокращения населяни – Тимоти Лири, Аллена Гинзберга и пр.). 

Профессор Стэндфордского университета биолог Пол Эрлих, прославившийся своей апокалипсической книгой «Демографическая бомба» (1968), где он предсказывал, что на протяжении 70-х годов «сотни миллионов людей ждет гибель от голода и холода во мраке». Его идеи подхватил популярный телеведущий NBC Джонни Карсон в своем знаменитом «Вечернем шоу». Кроме того, тогда же начались массовые движения протеста против американского участия во вьетнамской военной кампании.

Характерно, что самого Джона Кэлхуна проблема голода и сокращения природных ресурсов в результате перенаселенности не волновала. Он утверждал, что скученность сама по себе может разрушить общество, прежде чем голод получит свой шанс сделать это.

В качестве иллюстрации американского отношения к «научному спору интеллектуальных идитов» стоит привести довольно известную (и имеющую отношение к прогнозам 60-70-х годов) историю про конфликт сторонника «прогресса» экономиста Джулиана Саймона с упомянутым выше биологом-мальтузианцем Полом Эрлихом[2].

Эрлих был горячим приверженцем мальтузианской теории исчерпания ресурсов, согласно которой потребные человечеству ресурсы растут в арифметической прогрессии, в то время как прирост населения идет согласно геометрической прогрессии. Когда его предсказание не сбылось, это ничуть не смутило стэнфордского биолога: он просто отодвинул дату неминуемого исчерпания ресурсов земных недр, затем еще раз и еще раз.

Показательно, что в 1980 году экономист Джулиан Саймон объявил, что готов спорить с мальтузианцами, что цена любого вида полезных ископаемых будет неуклонно снижаться, что он объяснял «увеличением его запасов». От имени всей армии своих единомышленников Пол Эрлих поднял брошенную перчатку.

В октябре того же года Эрлих и Саймон составили фьючерсный контракт, по которому Саймон обязался через 10 лет продать сопернику партию из пяти произвольно выбранных Эрлихом металлов (медь, хром, никель, олово и вольфрам) стоимостью $1000 в ценах 1980 года. Если общая стоимость контракта по истечении указанного периода поднимется выше исходной суммы, Саймон уплатит сопернику разницу, если она опустится ниже $1000 долларов, разницу придется покрыть Эрлиху.

Саймон не сомневался в победе. Дело в том, что тогда ещё только началась программа раздутия «долларового пузыря» и сами доллары ФРС США представлялись некой «ценностью», в то время, как предыдущая экономическая история свидетельствовала о неуклонном снижении цен на большинство основных видов сырьевых товаров. Поэтому в начале «рейганомики», на протяжении 80-х годов совокупная цена на 5 указанных металлов упала более чем на 50%. В октябре 1990 года Эрлих признал свое поражение и выслал Саймону чек на $576,07.

Дополнительно стоит указать и на общую тенденцию по манипуляции «рыночными» ценами…

В-третьих, напомним сложившуюся к тому времени общую кризисную ситуацию для мировой системы капитализма, послевоенное тридцатилетие развития которого представляется его идеологам «золотым веком» преуспевания и беззаботного время препровождения в «государстве всеобщего благоденствия». Хотя и в усечённой форме, но в западном мире с конца Второй Мировой войны до начала 70-х, «социальное государство» действительно существовало.

Основой нового экономического бума, под знаком которого прошло «кейнсианское тридцатилетие», в значительной мере стало перенесение американских конвейерных технологий, от которых до войны Европа отгораживалась протекционистскими барьерами. При этом были сняты и внутренние перегородки для движения капитала и товаров в самой Европе. Эти трансформации заложили основу нового экономического роста, настоящий капиталистический бум, продолжавшийся с 1945 по 1973 год. Основа подъема частично крылась в новых технологиях, принесенные из США, но, в первую очередь, экономическому росту способствовало открытие самого платежеспособного в мире на послевоенный период рынка США  для подконтрольных им европейских стран и Японии – т.н. «План Маршалла». Программа «сладкая халава» или «продукция в обмен на бумажные доллары» начала действовать.

Однако дальнейшая социализация прибылей ставила под сомнение смысл существования самих капиталистических элит, которые всячески сопротивлялись поддержанию концепции «всеобщего благосостояния» и им нужно было найти способы отвращения общества от идей «социального государства». Все это привело к провоцированию «управляемого хаоса» – от «студенческих революций» 1968 года в Париже[3], до продвижения  химических и «музыкальных» наркотиков, отвлекающих молодежь от социальных движений – в концепции «секс, наркотики и рок-н-ролл» – с обязательным «пессимистическим концом»[4].

Все эти тенденции были четко отражены в 1975 году в принципиально важном докладе «Кризис демократии» «мирового правительства» в лице «Трехсторонней комиссии» - написанном Самюэлем  Хантингтоном, Мишелем Крозье и Дзёдзи Ватануки[5].

В докладе под «кризисом демократии» понималась угроза отстранения от управления капиталистической верхушки, поскольку против нее начинает работать сама демократия и welfare state (социальное государство). В докладе указывалось, что «угроза демократическому правлению в США носит не внешний характер», ее источник – «внутренняя динамика самой демократии в высокообразованном, мобильном обществе, характеризующемся высокой степенью (политического) участия».

Таким образом, был сделан вывод: необходимо способствовать невовлеченности (noninvolvement) масс в политику через развитие апатии. Т.е. демократию, как способ организации власти, предполагалось умерить – в то числе через мнение экспертов: «Во многих случаях необходимость в экспертном знании, превосходстве в положении и ранге (seniority), опыте и особых способностях могут перевешивать притязания демократии как способа конституирования власти». 

Т.е. в тех условиях, когда рядом существовала находящаяся на пике своего экономического могущества социалистическая система, угрозой «демократии» для капиталистической элиты в докладе были названы: само народовластие, высокообразованное общество и высокая степень политического участия масс в управлении (sic!). 

А рецептом сохранения власти капиталистической элиты стали: невовлечность масс в политику, развитие апатии, отупление масс и создание «прикормленной экспертократии». После чего началось активное внедрение этих рецептов "сохранения демократии" (власти "элит").

(В результате, сегодня даже "народные бунты" становятся уже формой прихода к власти еще более отвратительных частей "элит", чем их избирают даже в условиях "управляемой демократии", по сути, такие бунты направлены против социального государства – б/Украина в качестве последнего примера)

Таким образом, выводы, сделанные Джоном Кэлхуном, основывались не сколько на его экспериментах, но и общего, прежде всего навязанного «элитами», пессимистического настроения американского общества 60-70 годов ХХ века, которому результаты эксперимента с мышами были представлены в качестве неминуемой модели будущего состояния человеческой цивилизации. При этом полностью игнорировались такие понятия, как разум, со-весть и сами условия «райских условий», созданных для мышей, которые в человеческом понимании соответствуют такому греху, как «праздность». В совокупности это показывает, что оформляющаяся к тому моменту группа глобальных манипуляторов из среды иудо-сатанистов, смотрят на человеческое общество и на самих людей как на примитивных подопытных животных. 

Мышей. И не более того. В качества такого же «аналога для общества» можно приводить пример с гусями, которых откармливают для производства «фу-гра» и утверждать, что «будущее человечества – повальный цирроз печени».

Источник: communitarian.ru