Татьяна Воеводина: Античный взгляд на труд

В «Завтра» очень содержательная беседа Андрея Фефелова и Игоря Шишкина о проблемах мигрантов и миграции. Верно сказано, что необходимость мигрантов – вещь весьма относительная и совершенно не такая очевидная, как мы привыкли думать: при советской власти, особенно в 50-х годах, когда СССР безо всяких мигрантов, совершил колоссальный экономический рывок, лиц трудоспособного возраста в России было ничуть не больше, чем теперь. А то и меньше. При этом производительность труда, его механизация и автоматизация были несравненно ниже. А теперь вдруг мигранты понадобились. Между прочим, дословно то же самое говорят в Германии, сама слыхала: да, мигранты – это плохо, но без них будет некому работать. Это принимается за доказанный, подтверждённый и не требующий доказательств факт: рабочей силы у нас и у них остро не хватает. То есть народ как бы есть, а рабочей силы – как бы нет.

Такое явление кажется странным, удивительным, каким-то необъяснимо-абсурдным, если смотреть на него абстрактно, сквозь призму статистики и общих мест, почерпнутых из учебника «экономикса». А если посмотреть конкретно и из глубины человека – тут картина совсем другая, и она резонна и понятна. И коренится она не в экономике, не в статистике, а в нравах, в психологии. Не в психологии мигрантов – в психологии нас с вами, коренных русских людей.

Вообще, наиболее продуктивный способ борьбы с трудностями и проблемами – искать их причины в себе. В своих ошибках, промахах и слабостях. У католиков есть прекрасная формула покаяния “mea culpa” – «моя вина». Признать причиной всего плохого, что с тобой происходит, себя – это единственно продуктивный способ поправить дело. Такой подход требует мужества: гораздо легче свалить вину на другого, а ещё лучше – на объективный и от тебя не зависящий порядок вещей, например, на «объективные законы истории» и т.п. – и вроде ты белый и пушистый, а виноваты гадкие «они» (мигранты, начальники, дурное законодательство, олигархи, русофобы, Запад и т.д. до бесконечности). Это очень удобно и приятно, но – бесполезно. Особенно бесполезно критиковать врагов: это уж точно напоминает кота Матроскина, который жаловался «на мышей».

Так вот возвращаясь к мигрантам, надо признать: среди русских людей, особенно в крупных городах, безусловно – в Москве (а «большая» Москва неизмеримо больше её официальной численности) сформировался совершенно античный взгляд на труд: работа – это дело рабов. Каких-то там унтерменшей, до которых нам дела нет, а их задача – обслуживать нас и не вякать.

В массовом сознании работа очень чётко подразделяется на ту, которую высокоценные МЫ готовы выполнять, и ту, на которую МЫ не пойдём никогда. Такова работа в промышленности, на стройке, вообще любая физическая и утомительная работа.

А ещё работа на результат. Т.е. такая, где работник должен достичь результата не на словах, не на бумаге или мониторе компьютера, а во внешнем, физическом мире. Такая работа – НЕ для драгоценных НАС.

Точно так происходит во всех т.н. развитых странах.

Лет двадцать назад мы беседовали с нашим тогдашним поставщиком барьерных ковриков из Ирландии. Он тогда с большими трудностями переносил своё производство сначала в Румынию, потом в Литву. Я спросила: раз это так трудно и хлопотно – не проще ли остаться в Дублине? «Что, ирландская рабочая сила такая уж дорогая?» – удивлялась я. Я тогда находилась в плену «экономикса», который учит, что-де любой вопрос можно решить деньгами: помните график – за такую-то плату готовы работать столько-то людей, за другую – столько-то… «Да нет, не то, что дорогая, – ответил Джим, – ирландцы просто не идут на завод, не хотят, ни за какие деньги». Меня это сильно удивило: как же так? Что-то показалось тут неправильным, а теперь – понимаю: да, ни за какие деньги.

Какая же работа годится для нас, приличных жителей мегаполисов? Очень просто: в офисе, в окружении «трёх К»: кофе, кондиционер, клавиатура. Чтоб сидеть среди культурных, хорошо одетых и прилично пахнущих людей и ни за что не отвечать. Не всем удаётся в полной мере воплотить этот идеал в собственной жизни, но – многим. Все эти бесчисленные аналитики выеденного яйца, бессчётные преподаватели разного (в преобладающей степени гуманитарного) вздора, сидельцы разного рода НИИ, «писатели газет», блогеры, перекладыватели бумаг на госслужбе, репетиторы – вот это всё для НАС, а завод и стройка – для НИХ. Высокоценные МЫ туда никогда не пойдём. Даже в качестве специалистов и организаторов дела. Современная горожанка охотно пойдёт красить ногти, но не стенку. Стенка – это для унтерменшей. Лучше просто ничего не делать и перебиваться кое-как, чем мараться на «таджичьей» работе. Это не формулируют вот так, в открытую, но реальное положение вещей и поведение людей говорит об этом.

Огромный, возможно, преобладающий, процент работающих москвичей делают нечто такое, чего совершенно не требуется во внешнем мире, а поддерживаются эти рабочие места просто ради самого процесса – чтобы занять праздную публику и создать иллюзию какой-то деятельности. Происходит это не вполне осознанно, как и большинство вещей, которые мы делаем повседневно. Такая – вымышленная – деятельность разворачивается, например, в многочисленнейших «эколого-филологические университетах», в которых кто-то что-то неустанно преподаёт и ещё жалуется, что мало платят. А ты бы пошёл, мил человек, на завод – там больше платят. Такие предложения встречаются вздохом и улыбкой: понял-де ваш юмор.

Надо наконец осознать простую вещь: если мы хотим, чтобы мигрантов не было (или их было гораздо меньше нынешнего) – надо работать самим. Т.е. делать ту самую хлопотную, грязную, неприятную работу, которую сейчас делают условные «таджики». Да, стоимость рабочей силы несколько повысится (думаю, незначительно: мигранты тоже нынче дороги), но мы сами, русские люди, будем обслуживать свои нужды. А то ведь сейчас русский работник – это проявление некоего шика. Например, русская нянька в нашем подмосковном посёлке – это звучит гордо, не все могут себе позволить, да и найти русских работников не так-то просто.

Ещё хорошо бы, чтобы наши женщины занялись таким изрядно подзабытым делом – деторождением. Тогда и вовсе хорошо будет. А то у наших один-два ребёнка, а у «таджички» три-четыре. Рождение русских детей – это лучший и самый действенный способ борьбы с «нашествием» и «засилием» мигрантов. Причина – строго в нас.

Если мы осознаем это и начнём действовать в логике этого понимания – вот тут надо помочь делу с помощью полезных законов и правил. Например, без разговоров высылать мигрантов при неправильном их поведении, лишать гражданства тех, кто его получил не по рождению, а на других основаниях. Российское гражданство должно стать наконец ценностью, а ценно лишь то, чего можно лишиться. А то мы носимся с нормой Конституции, что никого нельзя лишить гражданства. И при этом говорим: Конституция была сочинена нам американцами, которых мы теперь считаем противниками и супостатами. Значит, надо исправить эту вредную нам норму закона: суббота для человека, а не человек для субботы. При этом надо понимать: нормы закона – это важно, но сами по себе они проблему не решат. Ещё Екатерина II в своём знаменитом Наказе будущим законодателям предупреждала: не надо пытаться исправлять законами то, что коренится в нравах. (Вообще-то это исходно мысль Монтескье, которого государыня очень ценила). Вот на нравы и следует воздействовать. То есть на самих себя.

Татьяна Воеводина

Комментарий редакции

Ключевые тезисы статьи:

1. Необходимость мигрантов в современной России не так очевидна, как принято считать.

2. Основная причина "нехватки" рабочей силы кроется в психологии и отношении к труду коренного населения.

3. Среди русских, особенно в крупных городах, сформировался "античный" взгляд на труд: физическая и утомительная работа считается уделом "рабов" или "унтерменшей".

4. Городские жители предпочитают офисную работу физическому труду, даже если она менее продуктивна или вовсе не нужна.

5. Чтобы уменьшить количество мигрантов, коренному населению нужно самим выполнять ту работу, которую сейчас делают приезжие.

6. Увеличение рождаемости среди русского населения – эффективный способ борьбы с "засильем" мигрантов.

7. Необходимо ужесточить законодательство в отношении мигрантов, но при этом понимать, что одними законами проблему не решить.

8. Главное – воздействовать на нравы и отношение к труду самого коренного населения.

Вывод:

Автор статьи утверждает, что проблема мигрантов в России во многом создана самими россиянами из-за их нежелания выполнять определенные виды работ. Решение проблемы видится не столько в ужесточении законодательства, сколько в изменении отношения к труду среди коренного населения, повышении рождаемости и готовности выполнять ту работу, которую сейчас делают мигранты. Автор призывает искать причины проблем в себе и своем обществе, а не перекладывать ответственность на внешние факторы.

Расширенный вывод:

Опыт СССР демонстрирует нам совершенно иную культуру отношения к труду, резко контрастирующую с современными реалиями. В советском обществе любая работа, независимо от ее характера, считалась достойной уважения. Эта культура прививалась с раннего детства: школьники сами мыли классы после уроков, участвовали в субботниках, помогали в колхозах. Такой подход не только приучал к труду, но и формировал понимание его ценности и необходимости для общества.

Коллективизм советского общества играл важную роль в поддержании здорового отношения к труду. Те, кто пытался возвыситься над другими, считая физический труд недостойным, быстро получали отпор от коллектива. Это помогало сдерживать проявления снобизма и пренебрежения к "грязной" работе.

Показательна в этом контексте басня о двух либералах, мечтавших о коммунизме:

В советские годы жили-были два приятеля-либерала. Сидели они как-то вечером на кухне, мечтая о светлом коммунистическом будущем.
- Представляешь, – говорит один, – при коммунизме у всех всего будет вдоволь, работать придется совсем немного!
- Да, – вторит другой, – красота! Всё общее, все равны…
Вдруг первый задумался и спросил:
- Слушай, а кто при коммунизме сортиры-то мыть будет?
Повисла неловкая пауза. Приятели переглянулись, и второй медленно произнес:
- Так это… мы с тобой, наверное, и будем…
- Знаешь что, – воскликнул первый, – ну его, этот коммунизм! Давай лучше за капитализм выпьем!

Эта басня ярко иллюстрирует разницу между социалистическим и капиталистическим подходами к труду. Она показывает, как некоторые люди предпочитают систему, где неприятную работу выполняют "другие", вместо того чтобы стремиться к обществу равных возможностей или технологического прогресса, где подобные задачи могли бы выполнять роботы.

В современном российском обществе, ставшем более индивидуалистичным по сравнению с советским, каждый человек получил возможность мнить себя "маленьким князьком". К этому добавился культ легких денег, где наиболее уважаемы люди, получившие богатство и славу без особых усилий, а трудовые профессии зачастую презираются и считаются "черными".

Такое изменение ценностей привело к тому, что люди не стремятся к физическому труду или работе, которую считают непрестижной. Это, в свою очередь, создало нишу для труда мигрантов, готовых выполнять работу, от которой отказываются местные жители.

Этот анализ подчеркивает, что проблема отношения к труду и, как следствие, проблема миграции имеют глубокие корни в изменении общественного сознания и ценностей, произошедшем после распада СССР. Решение этих проблем требует не только экономических или законодательных мер, но и серьезных изменений в общественном восприятии труда, его ценности и роли в жизни как отдельного человека, так и общества в целом. Необходимо возрождение уважения к труду, независимо от его характера, и понимания того, что любая честная работа заслуживает достоинства и признания.