„Поворот не туда”: что случилось с демократией?

Есть «демократический гуманизм» и «демократический формализм». Они относятся друг к другу как частные случаи реального и номинального, и если «демократический гуманизм» прогрессивен, то «демократический формализм» просто неадекватен.

https://ic.pics.livejournal.com/ss69100/44650003/2862150/2862150_600.jpg
Смысл «демократического гуманизма» заключается в наделении обделённых, преодолении бытового разрыва между людьми, ликвидацию нищеты и сверхроскоши. То есть – смысл в сближении граждан по уровню жизни.

«Демократический гуманизм», как широкое обобщение прав человека на всех людей – вытекает из социальных концепций мировых религий, и при этом жёстко противоречит зоологическим инстинктам в человеке.

То есть речь идёт об одном из системообразующих факторов цивилизации и прогресса, в рамках преодоления звериного в людях и развития в них духовного начала, абстрактного мышления, принципиальности и «этики служения».

«Демократический гуманизм» ставит перед собой реальные задачи: для реальности и совместимые с реальностью. Нет никаких сомнений, и это доказано человеческой историей, что разрыв между привилегированными и низовыми слоями может сокращаться, пропасть между богатыми и бедными сужаться, и т.п. Доказано, что нищета преодолима: это трудно, но не невозможно.

Но с некоторых пор (когда демократия раскололась на социал-демократию и номинальную «демократию») – на идеях гуманизации общества, идеях распространения прав человека как можно шире, и как можно глубже – стал паразитировать «демократический формализм».

Уже из самого названия ясно, что это движение акцентируется на формальном и всё сводит к формальному: к обрядам, ритуалам, заклинаниям и прочему нео-магизму.

Проблема разрыва в уровне и качестве жизни, образования, культуры разных людей демократический формализм не видит, и никоим образом перед собой не ставит. Это не его вопрос.

Его позиция – надо всем всё разрешить, и «запрещается запрещать». Тогда, мол, и будет настоящая демократия, без административных барьеров и авторитаризма. Просто все делают, чего хотят, и чего могут – тут-то и жизнь хорошая начнётся!

Вы их спросите: а в чём же тут демократия? Они ответят: в том, что это касается всех. Запреты предполагают авторитаризм, даже тоталитаризм – следовательно (по их логике), снятие всех запретов – и есть полноценная, настоящая демократия. Власть народа заключается в том, что никого из народа власть ни к чему насильно не принуждает. Желаниям людей не препятствует.

+++

Нетрудно заметить, что в таком виде «демократия» не только отличается от традиционного демократического движения многих веков истории человеческой, но и… противоположна ему!

Ведь весь смысл демократического гуманизма заключался не в том, чтобы стимулировать произвол людей, а в том, чтобы его обуздать. Традиционно демократы, что в Средние Века, что в XIX веке требовали «устранить произвол», а не насадить его погуще.

Более того, любому из демократов XIX века, людям действительно гуманным и прогрессивным – было бы совершенно непонятна какая-то иная трактовка «демократии». Когда в США в годы второй мировой писали о «союзе трёх великих демократий» (СССР, Великобритании и США) – совершенно органично имели в виду подавление фашизма, а не «плюрализм» с фашизмом.

Демократический гуманизм исходит из того, что бедным людям нужно дать то, что сегодня доступно только богатым. Это совершенно иная плоскость вопроса, нежели современная постановка его: «всем всё можно».

В полной «красе» демократический формализм проявил себя во время шабаша горбачёвщины 1985-91 гг. Именно в «перестройку» он оформился в господствующую идеологию, потеснив более традиционные трактовки демократии, и даже напрочь забыв о них.

Вот перед вами яркий образец: карикатура тех лет. Свастики замазал я, потому что сегодня мне «может прилететь» за размещение нацистской символики в газете. Но советский художник времён «перестройки» рисовал их смело, ничего не опасаясь, и в таком виде публиковал.

А почему? А потому что всем можно всё!

Таков был принцип господствующей идеологии, насаждаемый горбачёвщиной.

Мы видим, как мирно уживаются в перестроечных реалиях самый открытый фашизм-гитлеризм и райком ВЛКСМ, и комсомольский секретарь. Это не преувеличение, я прекрасно помню, что так и было! Как вы можете прочитать на карикатуре – комсомольский секретарь не видит причины нацику выходить из комсомола.

Да и нацик, в традициях «перестройки» не убивать комсомольца пришёл, а заявление ему подать. Не брезгует!

А в чём мораль этого очень метко схваченного слепка реальности тех лет?

Всем всё можно, у каждого своё мнение…

Именно так в 80-е понимали «демократию», забыв, что когда-то она была подавлением произвола личности, а вовсе не апологетикой самодурству.

+++

Человек, знакомый с ОТЦ[1], «вооружённым взглядом» заметит и сходство и даже тождество «демократического формализма» с зоологией и её регуляциями, свойственными дикой природе. Если понимать демократию не как сближение быта богатых и бедных, а как «запрещается запрещать», то идеальная демократия наблюдается в животном мире. Особенно там, где не чувствуется вмешательства человека!

Если каждый идиот сможет беспрепятственно реализовать свой идиотизм, и это считается его «правом», вместо того, чтобы наказать его – то, разумеется, в обществе начнётся хаос, а вовсе не гармония. Ни о каком наделении обездоленных (главная суть традиционной демократии) и речи идти уже не будет. А будет только пёстрая путаница идиотских проектов, противоречащих друг другу.

«Разрешено всё, что не вредит другим людям» – говорят про такое. Во-первых, если так, то уже не всё. И далеко не всё! Зачем же вы начинаете фразу с «разрешено всё»?

Но, если глянуть глубже, даже при безупречной реализации этого принципа (которая невозможна на практике, но…) – ничего, кроме полного паралича общества не будет.

Смотрите, сейчас на пальцах разъясню!

Допустим у меня право «вето» на всё, что считаю вредным для себя. А у вас – на всё, что вы считаете вредным для вас. Я выдвигаю проект – вы его блокируете, признав вредным. Вы выдвигаете проект – я его блокирую, признав вредным. В итоге (поскольку всегда отыщется несогласный) – в обществе не реализуется никаких проектов.

Помещики заблокируют передачу землю крестьянам, а крестьяне – права помещиков на землю. Что получится? Голод. Потому что в таком случае взаимного «вето» земля вообще ничья – и, следовательно, никак не обрабатывается. При помещиках она хоть как-то плодоносила, но только потому, что у крестьян права «вето» не было. А при формуле «разрешено всё, что другим не вредит» – она окажется бесхозной.

+++

Сумасшедшие «неодемы» выдумали считать отличительным признаком демократии взаимное ненасилие. Но ненасилие никогда не было свойством демократий. Оно – свойство котлет, обеспечивающее комфортное их поедание в столовых.

Демократические революции европейского прошлого опирались на насилие, в некоторых случаях – вопиющее (как французская буржуазная). Почему тогда их называют «демократическими»? Да потому что они ликвидировали привилегированные сословия и уравнивали людей в правах! Именно это (всех под одну гребёнку) и делает систему демократической, а вовсе не отсутствие насилия, которого в истории никогда и не было (и, видимо, не может быть).

Чего демократического в колхозах? То, что в них все оказались на общих основаниях. Для традиционной демократической теории уже неважно – с насилием или без насилия, а важен результат: у колхозника нет привилегий над другими колхозниками, равно как и поражения в правах по сравнению с другими колхозниками. Богато или бедно они живут на общих основаниях – не вопрос демократии, а вопрос технологий. Они бедствуют все вместе, и если выйдут из беды – то тоже все вместе. А не поодиночке, один за счёт другого…

Если у них хреновая техника обработки земли – они, конечно, будут бедствовать, но, поскольку они бедствуют сообща – они равно все вместе заинтересованы выйти на более высокий уровень прогресса. А демократия тут ни при чём: она не достатком в домах измеряется, а сопоставимостью достатка в разных домах.

Если, конечно, понимать демократию так, как её веками понимали отцы-основатели учения, а не полоумные горбачёвцы.

+++

Система не может выйти из животного мира, если в ней господствует вседозволенность и произвол личности. Но системы вообще не может быть, если попытаться выстроить её на принципе «разрешено всё, что другим не вредит». То есть попытаться ограничить свободу интересами другого свободного человека.

Такие попытки даже хуже, чем дикость, регулируемая «естественным отбором» звериной «борьбы за существование». Там не будет даже такого звериного основания, как естество дикой природы.

За пять лет, под уговоры Горбачёва о том, что «свобода не есть вседозволенность» – советское общество сорвалось в полный коллапс, потому что любой проект блокировался несогласными с ним. И несогласные порой занимались чистой воды хулиганством, используя своё «право протестовать» и «быть услышанными».

Разумеется, традиционный и почтенный демократический гуманизм, детище выдающихся демократов предшествовавших веков и близко не стоит рядом с горбачёвским и либеральным бредом!

Настоящая демократия в её первозданном виде – это подавление поведения, признанного недопустимым, подавление меньшинств, исходя из коренных интересов и насущных потребностей большинства. Это когда «семеро одного не ждут» – просто не могут позволить себе такой роскоши, всемером уговаривать «несогласного» снизойти к их жизненным надобностям.

Если же наши либералы увидели демократию в «свободе личности», которую не подавляют, как врага народа, за антиобщественное поведение – тогда их ближайшими единомышленниками оказываются феодальные короли-самодуры. Вот уж кто обладал полнотой «свободы личности» и «самовыражения»!

Традиционно демократию понимали только как диктатуру большинства над меньшинством. Только в таком виде они и жизнеспособна, иначе же она превращается во что-то неадекватное и невменяемое. «Старые» демократы противопоставляли диктатуру большинства над меньшинством диктатуре меньшинства над большинством, за что и считались демократами.

Потому что кроме этих двух форм, никаких иных форм реальная политика не знает. И кто не хочет стать психопатом – обязан выбрать для себя, за какую он диктатуру: большинства или меньшинства?

Суть демократии, если речь не идёт о социопатологии, в том, что большинство предъявляет свои права на ту жизнь, которая ранее была доступна только привилегированному меньшинству.

Свои права на единую для всех школу и равный доступ к высшему образованию, к врачам и отдыху, к условиям и протяжённости труда, свои права на водопровод и канализацию, электричество и продукты питания, и т.п.

Только такой подход, а не нытьё о «насилии», и не оберегание тысячи мёртвых ритуалов, делает демократа вменяемым реалистом.

+++

Что касается «демшизы», вылупившейся из горбачёвского кощеева яичка – то для неё вообще безразличны и неразличимы «бытовые подробности» жизни людей. Для «демшизы» падение среднего уровня жизни, отказ от бесплатной раздачи квартир нуждающимся, по очереди – вовсе не признак убывания демократии.

«Демшизе» нужно только одно: чтобы «всё разрешили». Теоретически – каждому, а фактически – только представителю «демшизы». Какой бы трешевый маразм не зародился у него в голове – общество «не имеет права» препятствовать его волеизъявлению. Даже если он станет себе мошонку гвоздями к Красной Площади приколачивать – не мешайте, это не патология, а художественный перформанс!

Такой подход к демократии – фактически уравнивает ум и безумие, правду и клевету, труд и воровство, общественный вклад и вредительство, делает все проекты равноправными, независимо от их качества.

Сделав главным признаком своей «демократии» ненасилие и соглашательство, демшиза обезоружила общество перед криминальными мафиями и всякими дудаевыми-басаевыми, превратила общество в заложника, в мальчика для битья для любых хулиганов и дегенератов, бандеровцев всех мастей.

Отказавшись от диктатуры интересов большинства – осколки советской «демократизации» стремительно покатились к диктатуре регрессивных и уголовных меньшинств. Куда в итоге и докатились – когда Бандеру и Шухевича (и Чикатило с ними за компанию) сделали «знамёнами борьбы за демократию».

+++

Так ритуальный, состоящий из одних заклинаний и завываний, обрядовых танцев на майданах, «демократический формализм» полностью и окончательно порвал связи с традиционным демократическим гуманизмом.

В котором – повторюсь – демократизацией называли предоставление прав бесправных и доли обездоленным. И ничего больше!

Там, изначально, в чистой версии учения – и писку не было про предоставление полноты свободы всяким маньякам, развязывание рук деструктивным меньшинствам, зоологии принципа естественного отбора «кто выживет – тот и выживет».

Все эти признаки, навязанные понятию «демократия» – появились очень недавно, и по сути своей – они очень неадекватны.

Настоящая демократия, мечта лучших людей многих веков – измеряется не в поощрении погромов и хулиганских выходок, не в апологии изуверств собственника.

Она измеряется равномерностью распределения прав и обязанностей, благ и возможностей в рамках очень дисциплинированного, законопослушного общества. Которое, потеряв дисциплину, жёсткость системной конструкции, потеряет, конечно, и свой демократизм. Ибо среди дерущихся животных ничто и никогда не будет распределяться равномерно. А только кто сколько урвёт, без ограничений…

—————————————--

[1] ОТЦ – Общая Теория Цивилизации