Вина Европы в геноциде русского народа (ч. 3/4)

Только при освобождении Европы безвозвратные потери Красной Армии составили:

• в Польше — 600 212 человек;

• в Чехословакии — 139 918 человек;

• в Венгрии — 140 004 человек;

• в Германии — 101 961 человек;

• в Румынии — 68 993 человек;

• в Австрии — 26 006 человек;

• в Югославии — 7 995 человек;

• в Норвегии — 3 436 человек;

• в Болгарии — 977 человек.

Таким образом, из около 9 миллионов безвозвратных потерь Красной Армии, примерно миллион павших составляют советские воины, погибшие при освобождении Европы от фашизма. Освобождении, которое большинству европейцев было не нужно.

На полях сражений Великой Отечественной пало более 5,7 миллиона великорусских, 1, 4 миллиона украинских, 253 тысячи белорусских воина, итого: более 7, 3 миллиона русских жертв советско-германского фронта.

Почти в каждом населенном пункте России, Украины (кроме бандеровских областей), Белоруссии есть подобный мемориал павшим землякам.

2) Голод и массовые убийства мирного населения на оккупированных территориях.

Из почти 27 миллионов советских потерь, жертвы мирного населения составили около 18 миллионов, то есть более двух третей. Не только евреи, коммунисты и комсомольцы, массовому террору, фактическому геноциду европейцами подвергалось все население оккупированных нацистами советских территорий (в основном славянских, то есть – русских республик).

И свалить всю вину на одного Гитлера и на одно гестапо за смерть миллионов мирных жителей у «просвещенной» Европы не выходит. Руки очень многих солдат рейха и его союзников, не говоря уже о конечностях местных полицаев/бандеровцев и прочих коллаборантов, были по локоть в крови гражданского населения.

Правила «поведения» профессиональных убийц мирных жителей прививались каждому дисциплинированному солдату вермахта. Например, в одном из пунктов "Памятки немецкого солдата” было записано:

«У тебя нет сердца и нервов, на войне они не нужны. Уничтожь в себе жалость и сострадание, убивай всякого русского, не останавливайся, если перед тобой старик или женщина, девочка или мальчик. Убивай, этим самым спасешь себя от гибели, обеспечишь будущее своей семьи и прославишься навек…»

Дети, убитые разрывными пулями в Полтавской области

Цитата из походной записной книжки Вольфганга Френтцеля – «освободителя русского народа от жидобольшевизма»:

«Высовываясь в окно вагона, видишь людей в лохмотьях. Женщины и дети хотят хлеба. Обычно в ответ им показывают дуло пистолета. В прифронтовой полосе разговор еще проще: пуля между ребрами. Между прочим, русские заслужили этого, все без исключения, мужчины, женщины и дети… Я уже познакомился с моралью фронта, она сурова, но хороша…»

А вот что писал домой достойный сын немецкого народа Ганс Хайль в июле 1941 года, пришедший к нам тоже нас "освобождать":

"Русские, это настоящие скоты. Приказ в плен никого не брать. Любое средство для уничтожения противника правильно. Иначе нельзя расправиться с этим сбродом. Мы отрезали русским пленным подбородок, выкололи глаза, отрезали зады. Здесь существует один закон, беспощадное уничтожение. Все должно протекать без так называемой гуманности. В городе каждую минуту раздаются выстрелы. Каждый выстрел означает, что еще одно человекоподобное русское животное отправлено куда следует …"

Вот лишь несколько эпизодов того геноцида русских.

22 января 1942 года советские войска, освободив последний населенный пункт Подмосковья Уваровку, пришли в ужас от следов зверств западных «цивилизаторов», в том числе от того, что европейские фашисты сожгли заживо почти всех жителей подмосковной деревни Рагзино.

Гитлеровцы всего на три месяца захватили 37 районов Московской области, но эта кратковременная оккупация по размерам, характеру разрушений и жертв оказалась жесточайшей. Во всех 37 районах были зафиксированы факты массового истребления мирных жителей.

На оккупированной территории остались в живых в основном только старики и женщины с детьми. Всего за три месяца пребывания фашистов в Подмосковье было расстреляно 2 882 мирных жителя, подвергнуто пыткам и повешено более 680 человек, угнаны в рабство 22 475 человек, из них – 11 735 детей до 16 лет. В бывшем Уваровском районе (ныне эти земли входят в Можайский район) из 212 населённых пунктов было полностью уничтожено фашистами 95, то есть, почти половина (большинство из них так и не были восстановлены). И это все лишь за 3 месяца оккупации!

Вопрос: за сколько месяцев немцы «окончательно бы решили русский вопрос» в Подмосковье, продлись его «освобождение от коммунистов»?

Одна из уничтоженных вместе с жителями деревень – это Рагзино, которая находилась в 20 километрах южнее Уваровки недалеко от Слащёво. Из воспоминаний бывшего командира партизанского отряда «Уваровский» Василия Ильича Кускова: «Незадолго до Нового 1942 года наш разведчик Анатолий Михайлович Платонов прямо на улице Рагзино нарвался на двух эсэсовцев. Одного он убил, а второго ранил. Но и сам был застрелен оставшимся в живых фашистом. Недобитый гитлеровец сообщил о случившемся в гарнизон, стоявший в селе Семёновское. На следующее утро в Рагзино нагрянуло более двухсот фашистов. Деревня была окружена вооружёнными до зубов гитлеровцами. Жителей собрали в одной избе и начали допрашивать: где база партизан? Все молчали. Тогда женщин выпустили, а стариков и юношей сожгли заживо».

Из письма в адрес юных следопытов школы от участницы тех событий Клавдии Васильевны Поповой: «Мне тогда было 14 лет. Помню, в деревню прибыл карательный отряд. Немцы начали выгонять всех на улицу и загонять в дом Николаевых, он был самый большой в Рагзино, при этом били прикладами, ногами. Мама наша замешкалась, и немец её ударил. Она упала, мы закричали (а нас было четверо детей, я – старшая). Немцы стали всех бить, и мы побежали на мороз, кто в чём был.

Когда собрались у Николаевых, взрослые стали высказывать предположение, что всех нас сожгут заживо. Дети заголосили, заплакали. Еле их успокоили. В окна было видно, что немцы собирают в повозки имущество из домов и увозят, а также угоняют скот. Когда они всё разграбили, к офицеру начали по одному выводить мужчин (это были старики, ведь кто из деревенских был помоложе, ушли на фронт или в партизаны), требовали рассказать, где партизанская база. Предателей не нашлось. Потом пришёл переводчик и сказал: «По германским законам за убийство одного немца положено уничтожать 100 местных заложников. Но мы дарим жизнь женщинам и детям. Выходите!»

Поначалу фашисты, похоже, собирались стариков и мальчишек сжечь в избе Николаевых, но передумали, ведь она ещё не была разграблена. Их перегнали в дом Филипповых. У окон встали немцы с кольями и подожгли. Когда кто-то из наших пытался выскочить из горящей избы в окно, его добивали кольями на глазах у матерей. Это зверство происходило 31 декабря. Я до сих пор не могу Новый год праздновать, мне слышится запах обгорелого человеческого мяса.

В ту ночь, кто мог хоть как-то передвигаться, ушли в лес. Я знала, где находится старый заброшенный лесничий сруб без полов, и мы пришли туда. Ноги обморожены – у нас потом вся кожа со ступней лоскутами сошла. Ведь морозы стояли до 30 градусов. Разожгли посреди избы костёр и поддерживали огонь три дня, пока нас не нашли и не забрали к себе партизаны.

У партизанского костра

Когда Московскую область освободили, мы на месте деревни нашли только пепелище. При отступлении немцы подожгли все дома. В некоторых оставались старухи и совсем маленькие дети, которые не могли уйти с нами в лес. Они все сгорели заживо.

Наш отец Иванов Василий Иванович с первых дней войны ушёл на фронт и вскоре погиб. Дедушка и бабушка сгорели в Рагзино. Мама ещё в лесу заболела воспалением лёгких и сразу после освобождения умерла. Мы остались сиротами без дома, без родственников».

Если это не геноцид мирного русского населения, то что это? И ведь подобное происходило на большинстве оккупированных объединенной Европой советских землях.

Вот еще несколько фактов геноцида по материалам прессы военных лет:

15.09.42: Темная животная злоба живет в немцах. «Подошел лейтенант Клейст, взглянул на раненых русских и сказал: «Этих свиней надо сейчас же расстрелять». «Женщина плакала, что у нее отобрали всю свеклу, но Хитцдер ее избил». «Вчера мы повесили двух мерзавок, и стало как-то легче на душе». «Я не оставил бы и русских детей — вырастут и станут партизанами, надо всех вешать». «Если оставить хотя бы одну семью, они разведутся и будут нам мстить».

Партизаны Ленинградской области

В бессильной злобе фрицы мечтают о газах. Фельдфебель Шледетер пишет жене: «Будь это в моей власти, я бы их отравил газами». Мать пишет унтер-офицеру Доблеру: «У нас говорят, что русских нужно удушить газами, потому что их слишком много, и слишком большое народонаселение». ("Красная звезда")

09.08.42: «Коля, трудно написать все то, что мы пережили. Секретаря сельсовета Валю Иванову и ее дочь Нину, сына Гришу ты ведь хорошо знаешь. Гитлеровские офицеры, желая получить у нее сведения о наших партизанах, решили воздействовать на нее посредством пыток ее детей. Связав Вале руки, эти дикие звери на ее глазах отрезали у Нины и Гриши правые уши, затем мальчику выкололи левый глаз, девочке отрубили все пять пальцев на правой руке. Валя не вынесла этих диких пыток и скончалась от разрыва сердца. Замученных до смерти детей фашистские палачи отвезли в лес и бросили в снег. Их трупы мы похоронили в одной могиле с Валей.

Зверски поступили палачи и с девочкой учительницы Марии Николаевны. Зная, что ее муж находится в партизанском отряде, дикари стали мучить ее дочь Веру. Шестилетней девочке они накаленными иголками искололи ладони, руки, уши. Затем, не добившись ничего от Марии Николаевны, они Веру отравили. Нечеловеческим пыткам подверглась и сама Мария Николаевна. По 30-40 минут немецкие разбойники заставляли ее босой стоять на снегу, вливали ей в рот бензин, вывернули руки, искололи все тело. Умирая от пыток, Мария Николаевна ни единого слова не сказала о партизанах.

В соседнем селе Малое Петрово гитлеровские людоеды согнали все взрослое трудоспособное население на принудительные работы, а всех детей и стариков истребили. Загнав в сарай 80 человек, облили их бензином и зажгли. Через час на месте осталась только груда обгорелых трупов». (Из письма красноармейцу Сидорову от его сестер Зины и Веры из Смоленской области). ("Красная звезда")

06.08.42: В первые же дни оккупации города (Харьков) немцы замучили сына Соловьева. За что гитлеровцы зверски убили подростка? Это осталось неизвестным. Немцы убивают советских людей без всякого повода. Жестоко голодали жена Соловьева и девочки-близнецы. Кое-как мать сумела поддержать детей, но в конце зимы они лишились матери. Немцы схватили Соловьеву на улице, погнали вместе с другими женщинами на вокзал. Там их посадили в вагоны и отправили на невольничий рынок в Германию.

Восьмилетние девочки остались одни. Немцы не пощадили даже их. Однажды девочки, вконец истощенные, в поисках отбросов еды разрывали опухшими ручонками помойную яму. Проходивший мимо немецкий солдат разрядил в детей свой автомат. Долго лежали у ямы убитые дети, потом их вывезли с мусором на свалку. ("Красная звезда")

27.07.42: Разведчик Тихонов должен был приводить пленных живыми, чтобы их можно было допросить. Но при захвате «языков» он наносил им такие сильные удары, что убивал насмерть. Тихонов плакал, обещал исправиться, но раз за разом происходило то же самое. По его словам, он просто не может сдержаться: разведчик видел, как в его родной деревне немцы изнасиловали и убили девушку. ("Time", США)

Фронтовые разведчики

18.07.42: В селе Матузовка (Украина) гитлеровские палачи учинили неслыханное преступление. Немецкие военные власти приказали крестьянам в двухдневный срок сдать 2 тысячи пудов хлеба и 100 пудов мяса. Крестьяне заявили, что они сами голодают, так как немецкие солдаты их обобрали дочиста. На третий день немецкий комендант приказал всем беременным женщинам села явиться в комендатуру. На вызов явились 27 беременных женщин. Гитлеровские изверги загнали их всех в погреб и забросали гранатами. ("Красная звезда")

17.07.42: Весь город с содроганием говорит о дикой расправе с тремя советскими летчиками, попавшими в руки фашистов. Они привели их в Лучесы, на гору, разожгли большой костер и с завязанными руками и ногами толкнули в огонь. Один из летчиков успел крикнуть: «Да здравствует Советский Союз!», но в это время героя облили керосином, и он запылал… Это было не столетие назад, в застенках инквизиции, а в городе Витебске 3 июня 1942 года! Ночью на место казни кто-то принес несколько венков живых цветов с лентой, на которой было написано: «Сталинским соколам от граждан Витебска». До сих пор, несмотря на тщательные поиски, взбешенные оккупанты не могут найти тех, кто это сделал…

Самое страшное место в Витебске — это здание политехникума, где расквартирован немецкий карательный отряд. Сюда собираются охранники лагерей военнопленных, палачи, насильники, мародеры. Никто не решается проходить поблизости от фашистского вертепа. Нередко для развлечения пьяные каратели открывают стрельбу по прохожим. Всего две недели назад фашисты втащили сюда трех девушек, изнасиловали их и затем повесили.

Фашистские изверги со свойственной им немецкой аккуратностью меняли повешенных каждую неделю. Теперь, с наступлением жары, это делается ежедневно. Каждое утро на площади Свободы в сквере напротив церкви на виселице появляются три новых жертвы фашистских негодяев. ("Красная звезда")

12.07.42: Английский журналист, который находится теперь в России, недавно спросил немецкого военнопленного: «Как вам не стыдно так зверски обращаться с пленными красноармейцами?» Немец преспокойно ответил: «На то они русские…» Немец пишет своему брату: «Неправда, что мы убиваем детей. Ты знаешь, как в Германии любят ребят, в моей роте каждый поделится последним с ребенком. А если мы в России убиваем маленьких представителей страшного племени, это диктуется государственной необходимостью». Он чист перед собой: он ведь убивает русских детей, то есть не детей, а маленьких «представителей страшного племени». Что может перевоспитать такого злостного идиота кроме снаряда? Что может поколебать его кроме гранаты? ("Красная звезда")

Нацист получил по рукам

05.07.42: Когда запылала деревня Гаврилова Гута, подожженная со всех концов фашистскими мерзавцами, перепуганные жители в страхе начали метаться, отыскивая место, где можно было бы спастись от огня и немецких пуль. Сестры Горяковы — Аня 17 лет и Таня 7 лет с плачем бежали через улицу на огород. Фашистские гады нагнали их, схватили и бросили в огонь.

В жутких муках сестры погибли. Трехлетний Валя Никуличкин бросился к матери, над которой издевались немецкие бандиты, стал цепляться своими ручонками за изорвавшую кофту. Гитлеровцы начали отбрасывать ребенка от матери пинками, как футбольный мяч. Затем один из гитлеровских бандитов схватил ребенка за шею и задушил. Двум детям Пелагеи Беликовой разбойники оторвали руки, а затем убили. Так же они поступили с матерью…

В деревне Рогожинка фашисты сожгли более 100 домов. Расстреляли, повесили и утопили в реке 20 человек, в том числе трех детей. Годовалый Миша Терешкин, забытый перепугавшейся матерью, сидел на песке и плакал. Заметив мальчика, бандиты бросились к нему. Один из фашистов схватил ребенка за ногу и, подняв его над головой, зарычал: «Русс. Партизан. Капут». Затем со всего размаха бросил ребенка в реку. ("Красная звезда")

23.06.42: Мне рассказывал один командир: «…Наше отделение шло в такой мороз, что грудь ломило, ствол винтовки жег через варежку. Мои ребята приустали в глубоком снегу, приуныли. Беда, думаю, — как выполним задание? Какими словами их взбодришь? А главное — впереди, — выбить фрицев и занять хуторок. Губы на морозе не шевелятся, и слов таких я не знаю. Тут стало светать, вышли на дорогу и видим — лежит совсем голенький грудной ребеночек.

Немного прошли — еще дитя валяется сбоку дороги, а там их уж несколько — кто в одеяльце положен на снег, кто кое-как брошен. Тут мы поняли, что было: немцы гнали наших женщин к себе в тыл, дети постарше еще брели кое-как, а грудные младенцы застывали на руках у матерей. А которая присела бы, чтобы переукутать младенца да покормить его тощей грудью, хоть этим согреть, — конвоир рвет у нее от груди ребенка, кидает прочь, а ее — прикладом в спину, — «иди, не отставай, русская свинья»…

Мои ребята увидели детские трупики и губы разжали, и с глаз сошел иней, и понурости как не было… «Веди, так иху так, веди нас скорей…» Да так дружно ударили на хуторок, что фрицы, конечно, и штаны не успели надеть, да и надевать больше им никогда не придется… И мое отделение, заметьте, Алексей Николаевич, стало с тех пор заметным по злости…» ("Красная звезда")

21.06.42: Гитлеровцы мечтали умертвить нерв нашего сопротивления — самосознание русского народа. Для этого они уничтожали наши реликвии от кабинета Толстого до музея в Бородине. Они хотели оскорбить Россию, превратив Одессу в захолустный город вшивой Румынии и посадив наместником «Остланда» балтийского проходимца Розенберга.

В Пушкине, в аллее, которую любил молодой лицеист, на деревьях висели русские люди, пожилой человек с бородой, девушка. Многие паломники знали эту аллею, в нашей памяти она связывалась с юностью Пушкина, с юностью России. Немцы ее превратили в аллею виселиц. А женщины в освобожденных деревнях рассказывали бойцам о том, как немцы убивали детей на глазах у матери… ("Красная звезда")

26.05.42: Один немецкий генерал, приказав своим подчиненным безжалостно расправляться с населением, добавил: «Сейте страх!» Глупцы, они не знали русской души. Они посеяли не страх, но тот ветер, что рождает бурю. Первая виселица, сколоченная немцами на советской земле, решила многое. ("Правда")

10.05.42: Итак мы осведомлены, почему немецкие солдаты убивают грудных детей, пытают раненых, насилуют девочек: они борются «против численно пpeвосходящего противника». Они жгут наши города, они топчут наши поля, они рубят наши сады, потому что мы «охвачены стремлением к разрушению». ("Красная звезда")

17.04.42: В Мариуполе над головами трупов, лежавших на улице, висело объявление следующего содержания: «За каждого немецкого полицейского будет расстреляно 10 человек русских». Подросток Федя Сафонов громко прочитал это объявление. Рядом стоял немец. Он вынул револьвер и застрелил мальчика. За что? Почему? Никто не мог понять… ("Красная звезда")

31.03.42: В ночь на 6 марта в дом Нефедовой ворвались четыре немецких офицера. Они были пьяны, размахивали пистолетами и требовали, чтобы старуха-хозяйка немедленно выдала им партизан. Нефедова объяснила им, что никаких партизан у нее нет и не было. Тогда немцы приказали следовать за ними дочкам Нефедовой — Ольге, которой был 21 год, и Варваре — 19 лет. Через два дня к дому подъехал грузовик и оттуда вытащили изуродованных девушек. Пальцы на их руках и ногах были вывернуты, на спинах была сделана татуировка, видимо, каленым железом. Здесь же, около дома, немцы сколотили виселицу и повесили сестер. Матери не разрешили выехать из этого дома. "У тебя молодые дочки, — сказал ей один из офицеров на ломаном русском языке, — они всегда должны быть у тебя на глазах". Нефедова сошла с ума…. ("Красная звезда")

25.03.42: Мы видим Харьков — индустриальное сердце любимой Украины… С балконов свисают трупы повешенных. Из подвалов гестапо глухо доносятся крики пытаемых. В «доме смерти» на Холодной горе немецкие сапоги топчут тела мечущихся в бреду военнопленных. Во дворах домов роют могилы — туда опускают трупы умерших от голода.

Мы видим Орел — родной русский город… Голодные дети и старики роются на свалках в поисках объедков. Гремят залпы — это фашисты расстреливают свои жертвы. Пьяные солдаты волокут полураздетых, истерзанных женщин в вертепы. В полицейских камерах свистят резиновые дубинки.

Перед нами Старая Русса… Теперь фашистские захватчики объявили исконный русский город якобы старинным немецким бургом. Они глумятся над мирной Руссой. В древний старорусский собор немцы согнали скот. Раздетых жителей выгоняют на мороз — рыть укрепления. На фонарных столбах висят трупы мирных людей. Стон стоит над Старой Руссой…

Желая, видимо, придать городу «немецкий» облик, гитлеровцы загнали скот в древний красивый старорусский собор, повесили на перекрестках главных улиц трупы замученных ими людей, пооткрывали дома терпимости, куда силой затаскивают женщин и девочек-подростков… А рядом на улице повешены две беременные женщины — Нилова и Бойцова. Тут же висит третья женщина — Прокофьева, после которой осталось четверо маленьких ребят. За что повешены эти женщины? Так, для острастки. («Красная звезда»)

03.02.42: Генерал продолжает. Как должен себя вести немецкий солдат в России? «Мы завоевали эту страну и мы являемся господами». «По отношению к населению не должно проявляться никакого снисхождения». «Здоровое чувство мести и отвращения ко всему русскому не должно подавляться у солдат, а наоборот, всячески укрепляться».

Слов нет, ученики у генерала способные. Их не приходится уговаривать. Они убивают детей и насилуют старух без приглашений генерала. Напрасно только генерал говорит о мести. Не мы налетели ночью без предупреждения на немецкие города, не мы уничтожили сотни чужих городов. Не мы жгли деревни. Не мы пытали ребят и вешали женщин. Не палачам говорить про месть. Мы еще только ведем счет их преступлениям. Суд впереди. ("Красная звезда")

14.01.42: Немецкие порядки… сводятся к дикой расправе с населением. Если ходить по улице после шести часов вечера — расстрел, если житель села не зарегистрируется в полиции — расстрел, если кто-нибудь попытается в неуказанном месте пройти через Днепр — расстрел, если хранить запас продовольствия свыше скудной нормы — расстрел.

И только за мелкие проступки полагается порка. Нашалит ребенок и разобьет стекло в окошке — ему обязательно всыплют 10-15 розг. Так секут на хуторе Днепровке, в селах Любимовке и Михайловке, в соседних селах Никопольского района.

Люди голодают. Кормовой бурак и кукуруза — лакомство, которое колхозники всячески скрывают от прожорливой немецкой саранчи. Немцы и итальянцы повсюду грабят население, отбирают теплые вещи. ("Красная звезда")

Мимо родной хаты

Встреча сержанта 51-й гвардейской дивизии Семена Ильича Трифонова с семьей в селе Казацкое Курской области (ныне Белгородской области). Эта встреча стала последней – при форсировании Днепра сержант С.И. Трифонов погиб.

3) Вывоз населения на каторжные работы в Германию.

Большой урон советскому населению, находившемуся под оккупацией, причинил угон наиболее трудоспособной его части на каторжные работы в Германию и сопредельные с нею промышленно-развитые страны-сателлиты. В Германии советских невольников именовали “остарбайтерами”, их люто ненавидели, глумились и презирали местные жители.

Всего было насильственно вывезено в рейх более 5, 2 миллиона человек, из которых лишь около 2 миллионов вернулось домой, около трех миллионов человек погибли, незначительная часть осталась по тем или иным причинам на Западе.

4) Потери городского населения в результате боевых действий и блокад (о которых для Крыма и Донбасса грезят современные нацисты).

"Цивилизаторы" под Волоколамском

Наибольшей оказалась убыль населения в результате военных действий и блокад в таких городах: Ленинград,

Воронеж,

Ростов-на-Дону,

Сталинград,

Севастополь,

Керчь,

Новороссийск.

Морпехи из отряда Цезаря Куникова, захватившие и удержавшие плацдарм «Малая Земля» под Новороссийском. Крайний слева — Кирилл Дибров (впоследствии принял участие в Керченской десантной операции, Герой Советского Союза), второй справа в последнем ряду — Владимир Кайда (один из трех оставшихся в живых, до этого участвовал в григорьевском десанте под Одессой, немцев убивал в рукопашной кулаком).

Незадолго до гибели Куников писал сестре о своих бойцах: «Я командую моряками. Если бы ты видела, что это за народ! Я знаю, что в тылу иногда сомневаются в точности газетных красок, но эти краски слишком бледны, чтобы описать наших людей».