Александр Проханов: Генерал Сулеймани сказал мне, что он очень любит русских людей

— Александр Андреевич, после того, как был убит генерал Сулеймани, сразу же все бросились искать ответ на вопрос: как это отразится на обстановку в мире? И я вот тоже попытался отыскать этот вопрос в ваших книгах: что же теперь будет? И — вот не нашёл… Вы и сами не знаете?

— Мне посчастливилось пожать руку этому изумительному человеку.

Будучи в Иране, на одном очень крупном форуме… Я видел зал, который поднялся и чествовал выходящего из-за кулис сухого, стройного человека, который в своё время создал вот этот удивительный организм — «Корпус стражей Исламской революции»… Суверенитет Ирана отстоял именно этот корпус.

— А вы с Сулеймани поговорили? Это когда было?

— Это было четыре года назад. Буквально двумя-тремя фразами я выразил генералу своё восхищение. Это было на людях и у меня не было возможности провести с ним интервью. Хотя мой друг — Махмуд Ахмадинежад (иранский политический и государственный деятель, президент Исламской Республики Иран с 3 августа 2005-го по 3 августа 2013 года. — А.Г.), обещал мне эту встречу.

Но не получилось — генерал сразу же отправился в Сирию, где в то время «Стражи Исламской Революции» вели ожесточенные бои с организацией террористов.

— А что вам ответил тогда Сулеймани, когда вы выразили ему своё восхищение?

— Генерал улыбнулся и сказал мне, что он очень любит русских людей. Вот что он сказал.

Это была такая галантная фраза, но, я думаю, она была искренняя, потому что между ним и рядом российских военных и гражданских чиновников высокого ранга сложились в последние годы прекрасные отношения.

Потому что, действительно, это — героический человек: стратег, мыслитель… И, во время кампании в Сирии, «Стражи Исламской Революции» помогали нам. Мы громили террористов с неба, а «Стражи Исламской Революции» громили террористов на земле.

Я думаю, эта смерть — она имеет, конечно, колоссальное значение. Вокруг неё уже разворачиваются интриги. Интриги эти только начались, но они не закончены.

— А какие у вас здесь предположения, предчувствия? Можете поделиться?

— В чем тайна этих интриг? Сразу после убийства Сулеймани американцы стали засылать в Иран своих представителей, говоря, что эта смерть — случайна, что это — не убийство, что генерал попал, как говорят, под раздачу. Потому что, дескать, удар предназначался лидеру вот этих вот шиитских повстанцев в Ираке, и просто Сулеймани оказался рядом с этим вождем.

И вот они, американцы, всячески… Они, мне кажется, ужаснулись произошедшим, потому что — .понимают, что это чревато большой войной на Ближнем Востоке, а, может, и в мировом масштабе.

Но иранцы три раза отклоняли их извинения. Они сказали, что это — беспрецедентно и должен последовать ответ.

И, действительно, если бы иранцы сейчас отказались от возмездия, они бы потеряли своё лицо — и перед своим народом, и перед миром. Поэтому — возмездие, так или иначе, будет, оно готовится.

Что интересно, когда американцы общались с иранцами уже после гибели Сулеймани, они говорили, что приказ об ударе дал Трамп, не министерство обороны, что убили его не военные?  Пентагон, дескать, не хотел этой смерти, а хотел этой смерти Трамп. И вот уже на Трампа повесили эту смерть. И, по существу, на него сейчас, в этой трудной период для Трампа, взваливается вся ответственность за случившееся.

— Так что же — дальше?

Тот, кто сменил на своём посту Сулеймани (речь о бригадном генерале Эсмаиле Каани. — А.Г.), он уже сказал, что американцы устанут закапывать в землю трупы своих солдат. Потому что он готов отдать приказ об уничтожении всех американских солдат на территории Ближнего Востока.

Тем более, что американские солдаты очень плохо защищены на этой территории. Можно защитить там штаб или какую-то базу. Но эти мелкие подразделения, которые там все время патрулируют, — они беззащитны.

Поэтому ситуация очень мучительная и сложная. Мы в ближайшие часы, может быть, будем ждать развитие этой ситуации, которая, повторяю, граничит с возможностью большой — крупной войны. Недаром цены на нефть подскочили и нефтяные стратеги ждут эскалации конфликта и огромных осложнений для мировой экономики.

— Скажите, вот — позиция России — какой должна быть сейчас?

— Позиция России и должна быть такой, какая она есть. Кремль — устами МИДа — конечно, осудил эту акцию, предупредил о чрезвычайных её последствиях этой акции.

Потому что это убийство, как уже сказали наши аналитики, повышает неопределенность конфликта — нарушает определенный баланс в развитии ближневосточного кризиса.

— Да! Вы так и не сказали — где у вас состоялась встреча с генералом Сулеймани?

— Это было в Тегеране, в таком главном общественном центре, где проходил форум поддержки палестинской революции.

— Вы прямо спокойно к нему подошли? Или они там все знали — кто такой Проханов?

— Ты знаешь, я сидел в ближних рядах, и, когда Сулеймани спускался с трибуны, а потом пошёл по проходу — все поднялись, и я тоже — и просто оказался совсем рядом с легендарным генералом.