Сокращение бюджетного набора студентов. Нацпроект “Образование”

Новость получила широкий негативный резонанс. Она тем более неприятна, что согласно нацпроекту «Образование» число иностранных студентов в наших вузах в тот же период должно увеличиться вдвое и составить более 425 тыс. человек. Вице-премьер Голикова поспешила заверить, что рост приёма иностранцев будет достигнут не за счёт «бюджета» для россиян.

А за счёт чего? 
Может быть, кто-то считает, что иностранцы сами к нам поспешат, как только узнают про контрольные цифры нацпроекта?
Никто не считает. 
В проект заложено финансирование «экспорта образования» в объёме 107,5 млрд рублей (из общего его бюджета в 784,5 млрд). Эти средства пойдут конкретно на привлечение иностранных студентов. От строительства современных кампусов (персонально для них) до прямого финансирования обучения. 

На иностранцев деньги есть. Причём это наши с вами деньги, которые сегодня власть всеми средствами выжимает из народа ради «великих национальных целей». 

Спросите, почему так? 
На уровне «первой производной» ответ прост: доля студентов-иностранцев сильно влияет на рейтинг вуза, а по «мировым рейтингам» очень удобно (и убедительно) отчитываться о «достижениях» отечественного образования. Поэтому самый убогий иностранец стал ценнее для вуза, чем лучший российский студент. Уже сегодня есть прецеденты, когда на топовые специальности нашим абитуриентам поступить практически невозможно, поскольку большую часть мест там занимают иностранцы, причём в массе своей — необучаемые (пример — Томский университет).

А если посмотреть глубже, мы снова увидим основную черту политики в сфере образования: все вложения должны давать только отрицательный эффект .

Однако отмеченный вопиющий контраст в приоритетах подготовки «наших» и «чужих» не снимает сути вопроса. Многие уверены, что нынешнее высшее образование — не образование вовсе, и его действительно надо сокращать.

Напомним, что в 90-е годы система вузов использовалась властью в качестве социального отстойника для молодёжи: «пусть в аудиториях сидят, лишь бы по улицам не болтались». Теперь эта формула утратила актуальность. Подростки с улицы переместились в социальные сети и компьютерные игры. Нести расходы на их содержание в стенах университетов отныне нет надобности. Что касается качества образования, то о нём нынешняя власть не заботилась никогда, точнее, как уже сказано, «забота» была исключительно отрицательной.

И результат есть. 18 июля «РИА Новости» со ссылкой на исследование сервиса по поиску работы Superjob распространило следующую информацию, имеющую прямое отношение к обсуждаемому вопросу : 

«Менее половины российских граждан (47%) заявили, что их дети после школы планируют поступать в высшие учебные заведения. При этом в 2010 году таких было 80%».

К тому же упомянутый портал Superjob отказался от графы «образование» при размещении вакансий. «В компании считают, что реальные навыки и опыт кандидата сейчас важнее диплома об образовании» ..

Словом, в обществе зреет мысль (и его к этому очевидным образом подталкивают), что образование совсем не обязательно. 
Да, можно нанять ребёнку репетиторов, и он сдаст ЕГЭ. Потом содержать его в университетском городе, где, не получив в школе базовых знаний и навыка учиться, он будет маяться четыре года в вузовских аудиториях. А на выходе во многих случаях — «ни работы, ни дома». 
Зачем?
(Только не надо здесь говорить, что «для таких» есть колледж или ПТУ. Там ровно те же проблемы. )

Описанный сюжет имеет очевидную социально-территориальную окраску. Речь в нём, в первую очередь, о нашей глубинке, «детях из провинции». При этом чиновники и прочие «жирные мира сего» своих отпрысков в колледжи и ПТУ не направляют (такая «тенденция» пока никем не отмечена).

Что получается в итоге? 
Народ уже как бы говорит: не надо нам такого высшего образования. 
Вполне закономерный результат. Коль скоро в вузах учат всё хуже и хуже, рано или поздно такое должно случиться. Но ведь ровно это от нас и требуется. Власть, системно разрушающая образование, кровно заинтересована в том, чтобы мы сами отказались от их вузов и школы (переходим на семейное обучение). 
Идеальная для неё ситуация, полный консенсус. Уничтожается то, что как бы никому не нужно.

Основное сокращение бюджетных мест придётся на региональные университеты , и это значит, что будут добиты создававшиеся десятилетиями научно-педагогические школы. Проблема кадров в этих регионах станет ещё более острой. Одна только обвально нарастающая нехватка учителей способна похоронить российскую государственность (если более энергичные политические процессы не сделают этого раньше).

Поэтому отказ наших сограждан от образования (высшего и любого другого) не может вызывать положительных эмоций, мягко говоря. Плох тот солдат, что не мечтает стать генералом.

Другой вопрос: что всему этому противопоставить?

Во всём мире студенты и преподаватели в связке представляют самую активную политическую силу. У нас – ровно наоборот. Почему?

Одной из главных причин является небывалое отчуждение студентов и преподавателей, которого добились «управленцы» от образования. Ключевую роль в этом сыграла система ЕГЭ. В прежние времена абитуриенты сдавали устные вступительные экзамены, вживую общались со своими будущими профессорами. Решение приёмной комиссии: «мы тебя берём», означало, что студента зачисляют в «университетский цех», тем самым принимая на себя ответственность за его будущее.

Сегодня в вуз идут те, «кого ЕГЭ пошлёт». В значительной части — это контингент без базовых знаний и навыков учиться. Тема студенческой безграмотности уже замылена до предела в «патриотической» пропаганде. Необучаемые, не способные к творчеству, пофигисты – вот список эпитетов (самых мягких), которыми награждают современных студентов. Не без оснований, разумеется. Но при этом, зачастую, ни одного слова сочувствия, желания войти в положение этих обворованных властью ребят, помочь им, привлечь на свою сторону. 
Что может дать подобная пропаганда кроме ощущения полной безысходности?

«Мы» и «они». «Умные преподаватели» и «безграмотные студенты». Надо ли объяснять, кому выгодна такая постановка вопроса? Но до сих пор известные эксперты ведут эту тему на самых патриотических интернет-каналах.

Разумеется, отчуждению студентов и преподавателей способствует не только ЕГЭ. Здесь задействован комплекс мер. В их числе:

а) ликвидация университетской демократии ;
б) переключение основного внимания преподавателей на деятельность, не связанную с учебным процессом («публикационная активность», непрерывное оформление всевозможных КТП, УМК, РПД, ФОС, СМК, ОПОП по вечно меняющимся ФГОСам и т.д.);
в) организация «студенческой жизни» силами «профсоюзных объединений» (с неплохим финансированием), которая («жизнь») демонстративно не имеет никакого отношения к учебному процессу (последний только мешает ей);
(этот список можно продолжить).

В такой ситуации студенты и преподаватели, битые одной бедой, часто смотрят друг на друга волком. А над ними – администрация, которая (будь её воля) выставила бы и тех и других из университета на улицу, чтобы «не мешали работать».

Так и живём. 
Но есть хорошая новость. 26 июня в СпбГУ произошло событие неординарное: студенты-историки (впервые!) всерьёз выступили против «оптимизации» учебного процесса и увольнения 20 преподавателей . При просмотре  видео (есть в Ютубе) вы увидите мелькающий временами логотип Я-МЫ, известный по «делу Голунова» (а также мусорного полигона Шиес). Но не спешите с выводами. Маркер «нового майдана» будет появляться везде, где власть увидит для себя угрозу. Принесут и приклеят. Для них – это последний аргумент, чтобы дискредитировать протест, других не осталось.

Пожелаем питерским студентам успеха, потому что их победа важна для всех. Ребята, протестующие против произвола ректора, не замахиваются на государственные основы. Их проблема вполне разрешима в рамках университета, но дело в том, что до сих пор подобные вопросы почти никогда и нигде не решались. Здесь важен прецедент. Преподаватели и студенты, объединившись, способны стать силой несокрушимой. Совместное солидарное противодействие многих университетов в состоянии остановить разрушительную политику в сфере образования.

Но фактически вопрос стоит существенно шире. Система управления сегодня — в очевидном тупике. Межклановые разборки за кусок пирога без стеснения выливают на публику. Противоречивые, взаимоисключающие заявления высших чиновников стали нормой. 

В такой ситуации профессору надо идти к студентам. Это не призыв поиграть в политику на старости лет. Речь о гражданском долге. Страна приближается к точке бифуркации, и пройти её с минимальными потерями — большое искусство, требующее мудрости и опыта. Взрывная стихия молодёжного бунта может вынести нас «совсем не туда», и тогда будет поздно вспоминать об утраченных возможностях.