Немного об истории коррупции

https://ic.pics.livejournal.com/ss69100/44650003/1895435/1895435_300.jpgТема коррупции оказалась в центре внимания СМИ и общества из-за трагических событий в Украине. Но сама проблема выходит далеко за границы нашей южной соседки. Незаконные махинации чиновников и нечистых на руку коммерсантов вызывают обеспокоенность по всему миру.

Общая проблема

Проблема коррупции не нова. И историки относят возникновение этого феномена чуть ли не к доисторической эпохе, когда подношения вождям и жрецам были в порядке вещей. По мере становления великих государств Древнего мира проблема стала волновать умы философов, царей и теоретиков управления.

Один древнеиндийский автор наставления по управлению царским хозяйством выделял аж 40 видов хищения государственного имущества! Правда, о борьбе с этим злом высказывался крайне пессимистично: «Подобно тому, как нельзя не воспринять мед, если он находится на языке, так и имущество царя не может быть, хотя и в малости, не присвоено ведающими этим имуществом».

Столетия спустя примерно таким же подходом руководствовались политики и правители по всему миру. Римская империя, средневековая Европа, княжеская Русь – все сталкивались с лихоимством жадных чиновников. Самых алчных и наглых то и дело вешали, но на общем положении дел это сказывалось слабо.

Не раз предпринимались попытки ввести мздоимство в некую систему, регулируемую законом. Достаточно вспомнить систему «кормлений» в Московском княжестве или «налоговые откупа» во Франции. В обоих случаях человек получал в свое распоряжение часть государственной власти (либо в качестве награды, либо после внесения установленного платежа в казну) и автоматически приобретал право извлекать из своей должности столько дохода, на сколько у него хватит сил и смекалки. Понятно, что ни к чему хорошему такая система не привела.

Кстати, некоторые историки уверены, что именно система налоговых откупов и узаконенная продажа государственных должностей, широко распространившаяся во Франции в XVI веке и доведенная до невероятного масштаба в веке XVIII, стали одним из главных спусковых крючков Великой Французской революции. Простым людям пришлось уплатить за недееспособность и продажность власти кровавую цену – так что у украинских событий был яркий исторический прототип.

Бороться с коррупцией в Европе стали примерно тогда же. Эпоха нового времени родила принцип, согласно которому население рассчитывается с властью налогами в обмен на выполнение государством ряда функций – прежде всего в сфере безопасности, правопорядка и социальных гарантий. Именно тогда стало, наконец, считаться, что взятки и откаты есть нарушение не только законов, но и моральных принципов.

Немаловажную роль в этом процессе сыграли и первые капиталисты, настаивавшие, что человеку в экономике должна быть предоставлена полная свобода, а главная обязанность государства – не мешать частной инициативе. По мере того, как их влияние на политику росло – увеличивалась и нетерпимость к взяточникам, символизировавшим то самое государственное вмешательство. Казалось, вот-вот коррупция будет побеждена окончательно. Но не тут-то было.

XIX век – век быстрого накопления капиталов – дал миру новое явление – могущественные корпорации. Их борьба за рынки со временем перестала быть чисто экономическим фактором, а стала диктовать свои условия как отдельным политикам, так и целым державам. Соблазна поставить себе на службу мощь государственной власти не удалось избежать ни финансистам лондонского Сити, ни воротилам с Уолл-Стрит.

Так началась новая эпоха, когда власть покупали уже не точечно (на уровне налоговиков или таможенников), а системно – корпорации «приобретали» фракции в парламентах, ставили себе на службу целые ведомства, начинали диктовать свои условия президентам и кабинетам министров.

С явлением этим, конечно, боролись. Но без огонька. В Вашингтоне, по итогам двух мировых войн перехватившем пальму первенства в западном мире, коррумпированность руководства стран третьего мира и вовсе считалось чем-то вроде гаранта от сползания к социализму или, не дай бог, коммунизму. Недаром ведь одним из самых известных коррупционеров XX века считается генерал Сухарто, правивший в Индонезии.

В деловых кругах он был известен как «Мистер 10%», поскольку всем действующим в этой стране иностранным компаниям предлагалось платить четко обозначенную взятку президенту и членам его семейного клана. Похожим образом обстояли дела на Филиппинах, в Парагвае, на Гаити, а также большом числе африканских стран. При этом их лидеры вплоть до своей кончины или свержения неизменно ходили в друзьях США, так как были предсказуемы, управляемы, боролись с коммунизмом и не мешали работе американских транснациональных корпораций (ТНК).

Дошло до того, что крупные западные ТНК стали легально включать в сметы затрат на переговоры расходы на «подарки». В 1970-е, к примеру, на весь мир прогремел скандал с американской компанией «Локхид», которая для продажи своих не слишком хороших самолетов давала крупные взятки высокопоставленным политикам и чиновникам ФРГ, Японии и других стран.

Японский премьер в итоге оказался за решеткой (его уличили в получении 2 млн. долларов), а Конгресс США принял особый антикоррупционный акт. Взяткам и откатам была объявлена война.

Хотя очень скоро американские корпорации начали жаловаться, что проигрывают тендеры в других странах из-за невозможности обеспечить комиссии «подарками». Кстати, эти жалобы были отчасти справедливы, ведь только в Германии местные корпорации ежегодно направляли на эти цели 5,7 млрд. евро. В Европе такая практика была запрещена лишь в 1997 году, после принятия особой конвенции ОБСЕ.

Но в США и спустя 10 лет проблема оставалась нерешенной. Во второй половине 80-х разгорелся новый скандал. На этот раз на махинациях погорели сотрудники ЦРУ. Они тайно продавали оружие «вражескому» Ирану, а выручку отправляли на финансирование никарагуанской оппозиции (т.н. «контрас»).

Деньги прокручивали через фиктивную фирму «Энтерпрайз», которая имела счета в различных оффшорах. Понятно, что в процессе выполнения «госзаказа на революцию» приличные суммы оседали в руках как самих предприимчивых црушников, так и их консультантов и советников из бизнес-кругов.

Шли годы. Борьба с коррупцией продолжалась. Но скандалы повторялись вновь. Самым громким делом начала XXI века стал крах компании «Энрон». В ходе расследовании мошенничества, стоившего акционерам миллиарды долларов, вскрылись не только астрономические махинации с отчетностью, но и огромные расходы на содержание разного рода лоббистов. Причем ниточки вели в высшие эшелоны американской политики, вплоть до самого президента Буша. В итоге руководители компании оказались в тюрьме, а вот политики отделались всего лишь «подмоченной репутацией».

При этом в мировых рейтингах уровня коррупции США считаются середнячком. То есть ситуация там развивается не слишком хорошо, но и не слишком плохо. Куда серьезней дела оборачиваются там, где, как говорится, со всей душой бросились строить жизнь по заокеанским лекалам, жертвуя при этом «несущественными мелочами» вроде общественного контроля над властью, честной конкуренции, независимых судов, бдительной прессы и тому подобных вещей, без которых существование пресловутого «рынка» не просто невозможно, но ведет к катастрофе.

Частный случай

Александр Лукашенко: «Главной причиной событий в Украине явилось ужасающее положение в экономике, коррупция, которая привела к развалу власти. Вот это главное. Не то, что кто-то там с Запада, с Востока, – все было. Но это главная почва для всех подобных проявлений. И коль не находилось реализации демократическим образом – через выборы, существовал электорат, существовали люди с ружьем, они и всплыли на поверхность. Как ни крути, то, что произошло на Майдане, – вина только действующей тогда власти. А потом уже американцы, советники, Восток и прочие, это все было потом. Это происходит там, где есть для этого почва. А эту почву создали власти Украины».

В 1991 году, после подписания печально известных беловежских соглашений, положивших конец существованию СССР, экономика Украины находилась не в лучшей форме. Однако «советское наследство» позволяло рассчитывать на более радужное будущее. Квалифицированная рабочая сила, хорошие климатические условия, плодородные земли, запасы природных ископаемых (в частности, угля и газа), выгодные транспортные коридоры, развитая тяжелая промышленность – все это давало надежду на успешное построение рыночной экономики, о которой тогда грезили в киевских кабинетах.

И если судить формально – все удалось. В стране прошла массовая приватизация, появился сильный частный сектор. Фамилии украинских коммерсантов стали мелькать в списках миллиардеров «Форбс», а акции украинских компаний – котироваться на биржах Нью-Йорка и Лондона.
Киев и областные центры спешно обзаводились элитными жилыми комплексами и сверкающими стеклом бизнес-центрами.

Правда, одновременно с крупным капиталом Украина обзавелась и менее желанными проявлениями рынка – корпоративными войнами, заказными судебными процессами, рейдерством и т.д. Очень скоро стало понятно, что новая экономическая элита, претендующая на членство в «европейском клубе», у себя в стране дела предпочитает обстряпывать по старинке, нисколько не гнушаясь привлекать к решению своих частных вопросов соответствующие государственные структуры. Понятное дело, не «за так».

Прошло совсем немного времени, и крупный украинский бизнес пошел в политику. Причем если сначала речь шла о покровительстве начинающим бизнесменам со стороны крупных политиков, чиновников и милицейских генералов, то со временем роли стали меняться. Патроны стали потихоньку превращаться в наемных работников. И то, что формирование власти происходило в форме демократических выборов, ситуации не меняло.

Масштабные политические кампании оплачивались все теми же олигархами. И за это политики-победители расплачивались хлебными должностями для выдвиженцев корпораций, государственными заказами для компаний-благодетелей и откровенным протекционизмом (вплоть до написания законов под конкретные финансово-промышленные группы). Перемены лиц в коридорах власти эту систему нисколько не меняли, просто вместо Лазаренко и Пинчука времен Кучмы приходили «любы друзи» Ющенко, потом «днепропетровцы» Тимошенко, а потом «донецкие» Януковича.

Местные журналисты сравнивают такую систему с корпоративным государством «итальянского образца». Вот как об этом пишет, например, Виталий Портников: «Когда обычный итальянец скажет вам, что государство в его стране перестало работать, вы можете удивиться – потому что по сравнению с большинством постсоветских стран Итальянская Республика функционирует исправно.

Когда о том же напишет какой-нибудь уважаемый политической эксперт, вы задумаетесь – и поймете, что проблема итальянских государственных механизмов не в том, что они не работают, а в том, что они работают – как мельничные жернова от воды, – подчиняясь логике корпоративных и личных связей…

На практике политическая корпорация означает очень простую вещь: вы можете построить демократическое государство с весьма эффективной и честной избирательной системой, соперничающими между собой партиями и конкуренцией взглядов.

Но все решения в этом государстве будут приниматься исходя из совершенно другой логики – логики личных интересов и связей, логики неполитической… Постсоветское общество в этом смысле подозрительно напоминает итальянское – вот почему в той же Украине мало что изменилось после 2004 года, и сторонники перемен с этим легко согласились».

Корпоративный принцип функционирования украинской власти никто особенно и не скрывал. Об этом в открытую говорили и с парламентской трибуны, и на страницах газет. Не могли не замечать этого и простые люди.

Уже более 10 лет назад украинские социологи били тревогу. В 2002 году общенациональный опрос по проблеме коррупции дал впечатляющий результат. Лишь 2% опрошенных сочли, что «почти никто в стране не берет взяток». Большинство же придерживалось противоположной точки зрения: «берут взятки, используя служебное положение, почти все» – 12% опрошенных; «многие» – 49%; «кое-кто» – 29%.

С тех пор всякий уважающий себя политик во время избирательной кампании считал своим долгом «пройтись» по коррупционерам, обещая избирателям обязательно положить конец проблеме. Так было и во время «оранжевой революции», и накануне реванша «регионалов». Непосредственно после голосования какая-то борьба с мздоимцами и впрямь начиналась, но, как правило, касалась лишь представителей проигравшей партии.

Так, после победы Виктора Ющенко лишились нескольких лакомых кусков бывшей госсобственности структуры Виктора Пинчука (и впрямь приобретшие их, как говорится, за копейки), а после прихода к власти Виктора Януковича в тюрьме оказались Юлия Тимошенко (правда, большая часть ее боевой биографии остались за кадром следствия) и Юрий Луценко.

Но в целом элита чувствовала себя в безопасности. Борьба с коррупцией на уровне лозунгов и липовых отчетов устраивала большинство и чиновников, и обслуживаемых ими бизнесменов. Глядя на это, не особо рвались в бой и правоохранители.

Дошло до того, что введенный в 2010 году Национальной академией госуправления при президенте Украины курс «Предотвращение и противодействие коррупции» вскоре был выведен из обычного расписания. А немного погодя объявлен… платным!

В 2013 году исследовательский проект «Всемирный барометр коррупции», организованный Transparency International, дал киевским властям новый тревожный сигнал.

Почти половина опрошенных отметили, что за последние два года уровень коррупции в стране значительно вырос, а 80% охарактеризовали действия правительства в борьбе с оной как не результативные. Лишь 4% были уверены, что государство делает хоть что-то в борьбе с взяточниками. Зато 84% были убеждены, что правительством страны руководят организации, действующие в собственных интересах.

Задавали социологи и другие вопросы. И почти все ответы иначе, чем шокирующими не назовешь. 35% опрошенных сталкивались с вымогательством взятки, причем три четверти из них не решились заявить об этом в правоохранительные органы. 24% – потому что боялись последствий, 63% – потому что не верили, что такое заявление изменит ситуацию.

Но самое важное: по данным исследования выходило, что люди считают наиболее коррумпированными институтами в Украине суды, правоохранительные органы, государственный аппарат, парламент и политические партии – то есть всю государственную власть скопом! Причем эти категории опередили такие традиционные для постсоветских стран сферы «бытовой коррупции» как образование, здравоохранение и ЖКХ. В результате 36% респондентов (то есть треть (!) взрослого населения) заявили о готовности выходить на акции протеста. Было о чем задуматься.

Комментируя результаты исследования в Украине, исполнительный директор Transparency International Ukraine Алексей Хмара заявил: «Исследования прошлых лет установили, что доверие к церкви вдвое выше доверия к судам. Нынешний опрос выявил, что народные настроения ухудшаются – 80% считают вообще не результативными действия власти и уверены, что страной управляют несколько лиц с оглядкой на собственные интересы.

На фоне этих неутешительных цифр, а также ввиду роста массового недовольства украинцев действиями правоохранительных и судебных органов, – очень серьезным тревожным сигналом является готовность каждого третьего выйти на улицу защищать свои права. Цифры свидетельствуют, что желтая карточка рискует превратиться в красную».

Исследование проводилось на Украине в августе 2013 года. Данные были опубликованы в конце осени. А уже зимой улицы Киева оказались уставлены баррикадами. Пролилась кровь. Сегодня стоит вопрос о самом выживании Украины как государства. А все потому, что ни «желтую», ни «красную» карточку не захотели или не смогли увидеть в высоких кабинетах.

Этот урок человечеству стоит запомнить.

От Брюсселя до Пекина

При всей трагичности событий, происходящих в братской нам Украине, говорить о том, что проблема взяток и откатов – уникальная национальная черта киевских политиков, значит демонстрировать полное незнание вопроса.

В начале статьи мы вскользь коснулись проблемы в США. Потом помянули Италию. Добавьте к этому историю французских президентов Жака Ширака и Николя Саркози, которых обвиняют в получении незаконного финансирования своих избирательных кампаний.

Вспомните израильского премьер-министра Эхуда Ольмерта, осужденного на 6 лет тюрьмы за покровительство строительным компаниям. Наконец, полистайте немецкую прессу, пишущую о многолетнем долгострое в Берлинском аэропорту и тех, кто прилично нажился на этом процессе. Этого будет достаточно, чтобы понять – коррупция остается бичом государств вне зависимости от их географического положения и политического строя.

Совсем недавно, вступая в должность главы государства, лидер КНР Си Цзиньпин объявил коррупцию одной из главных угроз благополучию страны. «Множество фактов свидетельствует: чем более острой становится проблема коррупции, тем больше вероятность, что в конечном счете это погубит партию и государство», – заявил он на заседании политбюро. Генсек ЦК КПК убежден: волна «революций», прокатившаяся по арабскому миру, стала результатом именно «повальной коррупции».

Сегодня Китай имеет одно из самых жестких законодательств в сфере борьбы с коррупцией. За многие преступления виновных ждет расстрел. Но искоренить зло пока еще не удается.

С ноября 2007 года по июнь 2012-го центральный дисциплинарный комитет КПК рассмотрел больше 643 тыс. дел о коррупции в рядах партийцев, наказав почти 700 тыс. человек. За это время также было рассмотрено 81,4 тыс. дел о взятках в сфере бизнеса на общую сумму 3,5 млрд. долларов. Общий же ущерб от вывоза неправедно нажитых капиталов превышает 125 млрд.

Теми же проблемами обеспокоены и на другом конце Евразии. Совсем недавно европейский комиссар по внутренней политике Сесилия Мальстрём опубликовала статью в шведской газете Goeteborgs-Posten, в которой предупредила, что «коррупция подрывает доверие к демократическим институтам, лишает финансовых ресурсов легальную экономику и помогает организованной преступности».

«76% европейцев считают, что коррупция широко распространена в их стране. Более половины европейцев думают, что уровень коррупции в их стране за последние 3 года вырос. 1 из 12 европейцев сам участвовал или был свидетелем актов коррупции за последние 12 месяцев. 4 из 10 европейских компаний рассматривают коррупцию как препятствие для развития бизнеса в ЕС», – цитировал Сесилию Мальстрём телеканал «Евроньюс».

По оценке Еврокомиссии, ежегодный ущерб от коррупции экономике 28 стран Евросоюза достигает 120 млрд. евро! Аналогичные подсчеты в отношении развивающихся стран провел Всемирный Банк. По его сведения, взяточники обходятся не самым богатым государствам в сумму от 20 до 40 млрд. долларов ежегодно.

В общем, сложно спорить с экспертами Всемирного экономического форума, которые вот уже несколько лет подряд относят глобальную коррупцию к числу главных геополитических рисков современного мира. Фигурирует она и в докладе, посвященном прогнозам на 2014 год.

Эксперты твердят: во многих странах ситуация с коррупцией усугубляется, государственные институты вступают в союз с преступными сообществами, а растущий разрыв между богатыми и бедными ставит под угрозу стабильность общества. Но значит ли это, что явление в принципе непобедимо? Сомневаемся.

Политики – такие же люди, как и мы с вами. И собственные ошибки они так же склонны оправдывать внешними обстоятельствами, незнанием, а иногда даже судьбой. Нередко приходится слышать, что проблема коррупции не решаема, потому что «таков менталитет нашего народа». Это ложь. Мировая история знает примеры, когда, несмотря на кажущуюся неразрешимость проблемы, политическая воля и разум творили чудеса.