Демократические практики заменили силу права – правом силы

https://ic.pics.livejournal.com/ss69100/44650003/1336501/1336501_300.jpgАристотель, придумавший сам термин «демократия» – считал демократию плохой формой правления.

В Новой и Новейшей истории знак поменялся, потому что сложилось определённое позитивное представление о демократии, как системе, повышающей вес и значение простого человека.

Вот, мол, есть тирания – при которой с людьми делают, что попало, издеваются, как хотят; а есть демократия, в которой права человека уважают, просто так, без причины, людей не гробят, и т.п.

То есть произошла довольно зловещая (как потом выяснилось) подмена понятий: человеколюбие и права человека, социальную защищённость – подменили термином «демократия». А он – по сути своей лишь процедурный ярлык, он не содержит в себе ничего гуманного, ничего защитного и правового.

В демократии стали видеть орудие против произвола и беззакония – как будто произвол и беззаконие поклялись только прятаться от митинговой толпы и не могут их направлять

Люди наивно не понимали (многие и сегодня не понимают), что лозунги «свободы» и «прав человека» несовместимы, логически противоречат друг другу и в определённом смысле противоположны. Права – это фиксация, а свобода – отсутствие фиксации.

Если подробно и чётко расписаны права – то это накладывает симметричные обязанности, и лишает свободы. Остаётся лишь высшая форма свободы личности, в религиозном смысле – свобода от греха. Но такая форма свободы процедурной демократии чужеродна и в процедурных рамках бессмысленна!

Если разделить мух от котлет, то есть атрибуты человеколюбия от атрибутов собственно демократии – то мы увидим, что в демократии не остаётся ничего позитивного, наивно приписанного ей с «чужой епархии».

+++

Совершенно очевидно, что самовольство и самодурство толпы, которую никто не смеет обуздать – ведёт (через механизм возгонки эмоций) только к погромам. И всякая демократическая процедура, если она не общинно-приходская[3] – неизбежно вырождается в охлократию и политическую проституцию.

Далее у неё два пути: или во мглу исторического небытия, или в предельную формализацию, в итоге лишающую выборы смысла и превращающую их в необременительный и никак не влияющий на жизнь ритуал.

Я не знаю, наивность это или цинизм (сами решайте) – но современные адепты «секты демократизации», не желая «несменяемого лидера», в то же время совершенно искренне не желают и погромов, и разгула криминала. На вопрос «а кто же станет обуздывать толпу?» они инфантильно отвечают, что сама толпа и будет себя обуздывать.

А ну как не обуздает? Демократизаторы тогда скажут «Упс! Не получилось!»[4] – но убитых уже не воскресишь (в чём я и вижу их цинизм).

А если задуматься – то чего хочет отравленный ядом либерализма обыватель? Он хочет, чтобы власть была «убийцей монстров», но одновременно и покорным слугой. Чтобы она сочетала несочетаемое: черты героя и лакея. Чтобы она обеспечивала ему стабильность(через баррикады ходить из дома на работу он не хочет, конечно) – но при этом обеспечивала бы и регулярную собственную сменяемость…

Недаром про такое говорят в народе – «пьяный проспится, дурак – никогда». Ведь если вы взрослый человек, имеете хотя бы зачатки логического мышления – вы согласитесь, что первым требованием профпригодности к власти является её способность убить всех монстров. Если она не сумеет убить хотя бы одного монстра – то именно этот монстр и станет следующей властью.

Всякая власть ничего не стоит – если не умеет защищаться от захватного права криминала и амбициозных параноиков. Какие бы ангельские намерения правитель не имел – они уже не имеют никакого значения, коли дал себя низвергнуть. Всякая доброта – бессмысленное слабоумие, если не в состоянии противостоять напору зла.

Отсюда следует печальный, но неизбежный вывод: власть – самый сильный из монстров современности. Конечно, власть кроме самозащиты может заниматься ещё и развитием, культурой, просвещением, проповедничеством «разумного, доброго, вечного».

Но это для власти – факультатив. Желанный, благословенный – но, увы, необязательный. Так уж жизнь устроена… А вот самозащита – обязательная программа, без которой власти просто не существует.

+++

Обыватель хочет, чтобы власть эффективно карала всех его личных врагов – но даже на пушечный выстрел не приближалась лично к нему. Но так не бывает, потому что сверху и обыватель и его враг выглядят одинаково: как равноправные граждане (или подданные). И потому власть либо всем «даёт прикурить», либо никому.

Защищая – возлагает бремена державности, которые, не скроем, порой весьма тяжки. Освобождая от бремени и ярма – одновременно освобождает и от защиты, бросает один на один со всеми хищниками окружающей обывателя среды. Совместить не получится: чтобы власть тебе должна была всё, а ты ей – ничего, такого не бывает просто по законам природы. Точно так же, как не бывает прав без обязанностей.

+++

Несколько веков человечество двигалось в восходящем потоке истории – в итоге решило, что он стабилен, как Гольфстрим (а ведь и Гольфстрим затухает в наши дни). Сегодня мы оказались в первом после многих веке очевидной деградации. XXI век грозит оказаться столетием, в котором исчезнет развитая человеческая цивилизация.

Естественно (а мужики-то не знают!) всякая лестница ведёт не только вверх, но и вниз. Ступени возводят или низводят, и всё дело в шагающем субъекте: куда он развёрнут корпусом. Мы – в очевидном нисходящем потоке, в котором общее падение различается только скоростью, но не вектором.

Откровенному и пещерному евро-украинскому дегенератизму противостоит вялая и лишённая внутренних драйверов, косная российская регрессия. В народе про такое говорят – «тех же щей пожиже влей».

То есть вместо бандеровской гущи, которую с удовольствием, не морщась, лопают Америка, Европа, Израиль (что многое говорит об их человеческих качествах и их месте на шкале цивилизованности) – предлагается вливать некое разжиженное и обесцвеченное, со сбитыми запахами гнили пойло кудринского либерализма.

Что пугает больше всего? То, что в этой битве мертвецов не прослеживается восходящий поток социального прогресса. Донбасс лишь на мгновение выпустил в историю народные массы, «несогласованных» с правящим заговором свежих лиц… Но болото регрессии «общества спектакля» быстро поглотило их, трясина сомкнулась и снова подёрнулась ряской…

Мне неприятно такое говорить, но всё более очевидно, что мир вошёл в череду дегенеративных некролюций, в которых деградирующее, опускающееся общество всё более и более тупых особей «сдёргивает» к себе вниз власти и правительства. При этом, по законам некролюции, каждая следующая власть оказывается хуже и примитивнее предыдущей – притом, что и предыдущая была «не подарок»…

Нисходящий поток тащит нас через целое ожерелье майданов, «цветных» путчей в мир окончательно-зоологических отношений, в мир, в котором о прогрессе и культуре забудут, как в «тёмные века» после крушения Римской Империи. Масса больше не ведёт борьбы за собственное светлое будущее. Мировой тренд сменился, и масса охотно вливается в борьбу за тёмное и беспросветное будущее, подобно тому, как звери острова Моро охотно разучились быть человекоподобными.

+++

Наблюдая армянские «абрикосовые» страсти последнего времени я понял, что уже не злюсь, устал от эмоций и переживаний. Наступает стадия мыслительного отчаяния: нельзя спасти то, что само не желает себя спасать, что переполнено сочувствия к собственным могильщикам, что волей исторической гримасы оказалось «своим среди чужих, чужим среди своих».

Думаю, что случилось вот что: угасание религий белой расы привело к незаметному «снятию» (языком Гегеля) главной цели – обожения человека[5]. Эта цель сперва присутствовала на уровне мотивационного инстинкта и в большинстве атеистических европейских общественных движений – атеизм которых был, в сущности, ответом на растлевающий цинизм и лицемерие казённых церквей[6].

Но после внутренняя логика атеизма стала выморачивать всякую цель восхождения вверх (к Небу) в человеческих мотивациях: если Бога нет, то какое «обожение»? Обожение в атеизме – это смерть, потому что смерть в атеизме Абсолют.

А у такого Абсолюта (когда всё относительно, временно, и лишь Небытие неизменно и навсегда) – нет ни смысла, ни разума, ни справедливости. В нём нет добра и зла.

Прошлое до рождения и будущее после смерти – абсолютно изолированы от человека, сама мысль о них вне своего существования – представляется бредовой, как сочинение воображаемых миров.

До самого последнего мига человечество так и не осознало, какая сила создаёт ему восходящий поток истории. Ведь в атеизме верха не существует – под ногами такая же «дурная бесконечность»[7], как и над головой, и то, что для нас «снизу» – для австралийца «наверху».

Уповая на производительные силы и производственные отношения, на всякие выборы-перевыборы и митинги-забастовки, человечество сперва потеряло набор высоты, а потом стало пикировать вниз: от плохой формы власти к худшей. С точки зрения истории этот процесс мгновенный, но для человека он растянут на многие десятилетия, и связан со сменой поколений.

Если не обожение цель, тогда что? Физиологическое грубое наслаждение, ублажение плоти. Пока такое стыдятся признавать открыто, какая-то видимость человекоподобия сохраняется. Когда перестают и стыдиться, и осознавать – приходит время спуска ещё на ступень ниже, потом ещё… Внешне это принимает форму «демократических революций», в которых либерализм заменил прежнее понятие свободы на противоположное.

Раньше боролись за свободу ОТ греха. Теперь стали бороться за свободу греха. Понимаете разницу?

Большевики (правда, не сразу) – покончили с содомией и открыто существовавшими публичными домами, выжгли их калёным железом. В этом смысле большевики были ревнителями старины, в чём-то старообрядцами.

Они сформировали монархию, очищенную от либеральных извращений прежней монархии, понимая или не понимая сами – очистили монархическую власть от дворянского паразитизма выродившегося из военного в сословие бездельников. Это пришёл «орден меченосцев» (определение И. Сталина).

Либеральные путчи, цветная истерия – это нашествие содомлян на дом Лота.

«Еще не легли они спать, как городские жители, Содомляне, от молодого до старого, весь народ со всех концов города, окружили дом и вызвали Лота и говорили ему: где люди, пришедшие к тебе на ночь? выведи их к нам; мы познаем [в смысле – изнасилуем - ЭиМ] их.
Лот вышел к ним ко входу, и запер за собою дверь, и сказал: братья мои, не делайте зла; вот у меня две дочери, которые не познали мужа; лучше я выведу их к вам, делайте с ними, что вам угодно, только людям сим не делайте ничего, так как они пришли под кров дома моего.

Но они сказали: пойди сюда. И сказали: вот пришлец, и хочет судить? теперь мы хуже поступим с тобою, нежели с ними. И очень приступали к человеку сему, к Лоту, и подошли, чтобы выломать дверь…»[8]

Ничего не напоминает ветхий текст? Вырождение искателей наслаждений в Содом неизбежно. Утрачено и стремление и ориентиры движения вверх; их сменили мотивы всеобщего рвачества и патологической всеобщей безответственности. Это превращает взрослых людей в злых детей, с чисто детской жестокостью – одновременно и глупой, и безграничной.

+++

При этом каноническая процедурность демократии ничего в этом тренде изменить не может. Во-первых, кто избирает? Во-вторых, если общество составлено целиком из жулья, то как можно обеспечить честный подсчёт голосов? Мы видим, что в реальности (и это всё более грубо, всё более открыто) – всякая победившая сила объявляет, что большинство на её стороне.

На наших глазах выборный процесс подменяется чередой путчей, и возникает невольный вопрос (со слезами на глазах): это что, всегда теперь так будет?! То есть всякий раз на выборах будут драться толпы, и кто победил в драке – тот и на выборах победил?

+++

Нет ничего хуже для прав человека и социальных программ, чем постоянное вооружённое противостояние кланов, рвущих друг у друга власть регулярными путчами! В такой ситуации, напоминающей преторианские перевороты в угасавшем Риме с их «однодневными солдатскими императорами» – власть-временщик, отстреливающаяся в цитадели от осаждающего её захватного права не только не хочет, но уже и просто не может думать о народе.

Если царю, правящему двадцатый год, и в третьем поколении, пришла бы в голову мысль облагодетельствовать народ – кто ему помешает? Конечно, желание царя – штука зыбкая, но ведь возможности у него никто не отнимает, правда?

А вот у временщика, которого толпа ввела в кабинет вчера, а завтра эта же толпа выбросит из окна этого же самого кабинета – руки связаны. Предположим, что он очень сильно хочет помочь беднякам; но что он сможет, если все силы тратит, подпирая дверь кабинета от ломящихся туда бандитов?

Мало кто заметил, что демократические практики заменили силу права – правом силы. А ведь вначале говорили нечто противоположное! Мол, нужно заменить произвол законом, волю личности – бумажным текстом… А что получилось в итоге?!

То есть веками культивировавшуюся правовую культуру, связанную и с совершенствованием нравов, и с воспитательным внушением, и с проповедью смирения, и с осуждением гордыни – заменили на первобытную, звериную «конституцию дубины»: кто кого зашиб по голове, тот тому и хозяин…

+++

Пост-советский сепаратизм развивался по принципу «налетай, пока дают!» и был порождён соблазнами приватизации.

Суть его (как и у большинства негритянских вороватых вождей, примазавшихся к деколонизации) – в том, что какие-то дегенераты пожелали стать первыми лицами в «собственном» государстве (на приватизированном куске чужой территории). В силу очень и очень многих факторов, этих дегенератов не расстреляли и не посадили, как полагается, а «пошли им навстречу».

В итоге они нарезали нежизнеспособных лоскутов и радостно залопотали, думая, что теперь они – «владыки мира». В наследство им достались не только горы материальных ценностей, но и огромные массы населения.

Разумеется, дегенераты не думали, да и не умели о таком думать – чем это население занять, чем его кормить, где ему жить, как лечиться, учиться, каковы его жизненные перспективы, каковы пути его материального и духовного развития. Идея прогресса человечества в целом – тоже совершенно чужда дегенератам сепаратизма.

Восторжествовала самая дикая и чудовищная из идей – либеральная идея о том, что население «должно само о себе заботиться». Пусть оно выживает, как умеет, а не умеет – так вымирает, зато мы будем суверенной «элитой» со своими личными дворцами и самолётами…

Разумеется, население не может «кормить само себя» – как не могут сами себя кормить матросы на судне в открытом море или космонавты в открытом космосе. Задача персонала – выполнять команды капитана, экипаж платит своим трудом, своим вкладом в общее дело; а что они будут кушать – об этом обязан думать капитан, причём задолго до отплытия в штормовые широты…

При современном разделении труда человек не может быть вырван из цепочки взаимной ответственности и представлен сам себе: или ему предоставляют дело с пайком в рамках широкого разделения труда, или он вымирает, пытаясь вырастить картошку своими силами на микроскопическом садовом участке.

Человеку, который привык к доле в высокопродуктивном неделимом и огромном хозяйственном комплексе совместного общенационального (а то и общечеловеческого!) ресурсопользования – предлагают снова превратиться, как на заре времён, в охотника и собирателя, бродить в поисках подножного корма, не имея никаких ясных перспектив, когда и что ему попадётся по пути.

Но ведь вся цивилизация не только строилась, но и начиналась тем, что человек не будет всего производить сам, что он будет большую часть необходимого получать от смежников, передавая им излишки собственного продукта, порой совершенно бесполезного без смычки с поставками смежников!

+++

Конечные выродки процесса «демократизации» видны нам сегодня. Для них исчезла единая система жизнеобеспечения, созданная цивилизацией.

У них снова появились замки власти, осаждённые бандами сменщиков власти, и окружающие замки вытоптанные поля, на которых простонародье умирает или живёт натуральным хозяйством, само о себе, по мере сил заботясь (ибо больше некому). Что откопал, то и съел… Власти про тебя, мужлан, думать некогда, у власти то штурм, то осада!

Что же осталось для окончательного одичания? Совсем пустяки: ввести «электронное голосование», которое в Эстонии уже есть, а на Украине призывают вводить депутаты Рады[9].

Мало кто понимает, что электронное голосование лишает демократические институты даже формального смысла и последних фиговых листков приличия. Врать, что машина независима от тех, кто её программирует – можно только людям совсем уж первобытным. С помощью электронного голосования народ исчезает из демократии даже на низшем уровне толпо-образования.

Правящий заговор будет просто оглашать заранее заложенные в машину результаты (а всё идёт именно к этому) – проверять которые станет невозможно, да и некому. И тогда политическая борьба сведётся к борьбе за избирательный сервер. Гуру будут оглашать массам приговор, даже формально уже не приглашая массы проголосовать…

И никто уже не вспомнит – с чего и для чего всё начиналось!