Русская цивилизация против антисистем

2. ГЛОБАЛЬНАЯ АНТИСИСТЕМА: ЧЕМ ЭТО НАМ ГРОЗИТ

Если рассматривать глобализацию как диффузию технологий, то здесь в ее естественности сомневаться не приходится.

Однако глобализация как процесс в духовной культуре, как движение в сторону смешения этнокультурных комплексов, размывания границ между цивилизациями и религиями – процесс не естественный, а извращенный, о чем мы уже говорили выше.

В глобализации происходит не подавление всех традиций одной традицией, но формирование антитрадиционной системы, то есть взаимная аннигиляция глубинных культурных идентичностей.

Этот процесс является антисистемным по своей сути, поскольку раскалывает мир на два «глобальных народа» – паразитический «малый народ» как мировую антисистему и остаточные конгломераты старых «больших народов» и цивилизаций, которые предназначены к эксплуатации и абсорбции глобалистическим субъектом.

В проекте мондиализма мы имеем дело с мечтой о некоей всемирной химере, которая уничтожает прошлое всех культур ради смутного и неопределенного «светлого будущего». Честные мыслители на Западе констатируют, что общество современного капитализма не выросло из предшествующих типов обществ и не вытекает из них как результат их развития.

К примеру, Энтони Гидденс рассматривает современный мир как параллельное сосуществование капитализма с трайболистскими, родо-племенными и классово-разделенными типами социума. Из такой перспективы представляется очевидным, что глобализация, предлагаемая Западом, носит поверхностный характер, не вбирает в себя богатство и разнообразие человеческого мира, а отравляет духовную и культурную экологию всех цивилизаций.

Если судить по истории частных антисистем – после того как этот глобальный процесс в сфере духовной культуры перейдет критический рубеж, и здоровые позитивные системы (большие народы) достаточно ослабеют в своей суверенности – вся эта глобальная конструкция окажется нежизнеспособной.

Жизнь антисистем, как и жизнь вирусов, базируется на том, что организм-хозяин еще достаточно силен и здоров, чтобы поддерживать их существование, питая их своими соками.

После же ослабления «больших народов» и цивилизаций глобальная конструкция обречена перевернуться вверх дном – и в лучшем случае обратит мир в страшный хаос, а в худшем случае похоронит его в суицидальном пароксизме.

С точки зрения многих мыслителей, суицид человечества и есть глубинный метафизический пафос антисистем – и в этом смысле глобальная антисистема с этим ее аннигиляционным свойством заслуживает имени «отрицательной цивилизации», анти-цивилизации и даже анти-человечества.

На сегодняшний день глобальная антисистема использует для достижения своих целей различные средства и проекты, при этом главным ее орудием до последнего времени оставалось государство США. Это пока еще самая мощная национально-государственная система мира. Но свою системную мощь она направляет на ослабление других таких же систем, что на руку глобальной Антисистеме.

Через множество «переключенных» элементов транснациональная верхушка подталкивает американскую систему к глобальной экспансии, таким образом расшатывая и сами США, которые тратят огромные ресурсы на глобальные авантюры.

Сам генезис этого государства максимально отвечает целям и задачам антисистем. Пожалуй, это самое антиисторическое образование в мире. Оно возникло из отрицания огромным количеством граждан своих исторических родин. В данном плане имеет место сугубо антисистемное отрицание Прошлого. (Нечто подобное пыталась сделать большевистская элита в России, однако, тут она потерпела крах.)

Весьма символично, что бывшие англичане, порвавшие со своей историей, устроили самый настоящий геноцид местного населения, тем самым убив и реальную историю Америки. В последний год в США проявился такой яркий симптом усиления антисистемы и войны с Прошлым как снос памятников историческим деятелям.

Антисистема всегда придерживалась, если так можно выразиться, двойственной стратегии в отношении США. Она способствовала усилению их экспансии, максимально используя военно-политический кулак США, но в то же самое время дискредитировала руководство страны, тем самым подпитывая в американском обществе и в других странах антисистемные и антигосударственные настроения, поддерживая в качестве реакции на гегемонизм США высокий градус неолиберализма и нигилизма.

В своей работе «Шестая монархия» И.Р. Шафаревич обращает внимание на деятельность ведущих американских медиа во время вьетнамской войны, которые заняли позицию расшатывания американского общества. Об этом недвусмысленно свидетельствуют книги Эдит Эфрон «Извратители новостей», Брюса Гершензона «Боги антенны», анализ поведения ведущих СМИ, подконтрольных крупному финансовому капиталу, то есть антисистемным элитариям.

Можно вспомнить и пример посвежее. В первой половине 2000-х годов известный финансовый спекулянт Дж. Сорос активно поддерживал неотроцкистские и другие левацкие группы, спонсируя их кампании, направленные против внешней политики президента Дж. Буша. Судя по всему, в час Икс антисистема максимально раскрутит контрсистемное движение с тем, чтобы ослабить и сокрушить США.

Неосистема США все больше становится препятствием для реализации планов глобальной антисистемы. На протяжении долгого времени антисистемщики всячески укрепляли военно-политические структуры США с целью расшатывания других национальных государств. В результате, возник интересный феномен империи, имеющей сильную государственную традицию, но лишенной прочного исторического фундамента.

Мы в Изборском клубе уже представляли экспертный доклад, посвященной современной программе транснациональной антисистемной элиты, которая известна обществу далеко не во всех своих аспектах – что и неудивительно, ведь антисистема скрывает свои мотивы. Транснациональная антисистема реализует эту программу как цепь обманов, обосновывая их рисками и вызовами, связанными с так называемыми «глобальными проблемами человечества».

Через мистификацию глобальных проблем они проводят стратегию на сокращение населения земли, прикрывая ее заботой о демографической сбалансированности и «устойчивом развитии». Другая их ширма – борьба за чистоту экологии и против глобального потепления, которыми они мотивируют вмешательство в промышленную политику всех стран и навязывание им специально разработанной повестки.

Одновременно с этим программируется новый антропологический формат и стандарт, связанный с уводом технического прогресса в сторону информационных технологий и технологий управления сознанием. В новом формате глобального мироустройства предполагается диктатура креативных меньшинств, представителей транснациональной сети, для чего необходима дискредитация традиционных религий, морали, эстетики, ценностей, в том числе ценности государственного суверенитета.

Нельзя сказать, чтобы глобальных проблем вообще не существовало, однако, борцы с потеплением, охранники живой природы и стерилизаторы «лишней части» человечества стараются меньше говорить о подлинных причинах дисбаланса мирового развития – таких как формирование на Западе цивилизации сверхпотребления.

Через регуляцию деторождения, сокращения населения разными методами в целях достижения так называемого «нулевого роста», через внедрение идеологии трансгуманизма и постгендеризма постепенно формируется новый гуманитарный формат глобальной цивилизации, который все отчетливее проявляет черты той самой мировой антисистемы, о которой мы говорим.

Любопытно, что в контексте разговоров про золотой миллиард антисистема все более сужает круг выгодоприобретателей и «призеров» запланированного нового мирового порядка. Судя по политике замещающей миграции в странах Евросоюза и даже отчасти в самих США речь не идет о сохранении в качестве господ нового мира традиционного белого населения. Антисистема стремится подорвать демографический потенциал белой расы – на смену которой должна прийти метисная «серая» раса.

Одновременно с этим к порогу «демографического перехода», знаменующему конец расширенного воспроизводства населения подходят и наиболее репродуктивно мощные страны Азии и Африки. Миф о перенаселении земли в XXI веке уже не представляется серьезным ученым сколько-нибудь убедительным – однако тенденции глобальной политики, заложенные в эпоху первых докладов Римского клуба, продолжают развиваться.

В русле этих тенденций лежат такие процессы как продолжение содомизации (искусственной индивидуализации и «сексуализации» гендера на основе произвольной самоидентификации вместо традиционного понимания полов как обусловленных природой полюсов семьи и источников деторождения, виртуализацию секса через порнократию в медиа, перевод всех половых интересов человека в сферу инфантильного потребления и развлечения), утверждение феминистской модели социализации женщин, распространения контркультурных стратегий поведения, наркотизации и т.д.

Антисистема создает и своего рода иллюзион мечты о лучшем будущем, в центре которого лежит имитация духовно полноценной жизни. Эта идеология озвучена, к примеру, Полом Куртцем в его книге «Полнота жизни» и в других его работах, в которых он дает гуманистическую трактовку глобализации как распространения стандарта «личности богатой жизни, полной жизни», «жизни полной радости и творчества» ‑ мотив чрезвычайно близкий романтическим проповедникам постиндустриализма.

Другой, уже отечественный, пример – одна из последних работ А.С. Ахиезера, также стоящая на позициях «гуманизации культуры», которая носит название «Человек в поисках полноты бытия». Апологеты новой антисистемной иллюзии подменяют восходящий к Аристотелю классический идеал счастья как полноты добродетели культом новизны, облагораживая тем самым свойственный потребительскому обществу «инновационный зуд».

Все это очень близко подходит к апофеозу антисистемного мироощущения, поскольку перед нами предстает не положительная, а отрицательная идентичность, имитация идентичности или идентичность-функция – аналог идентичности вируса или злокачественной опухоли, смысл и срок существования которой исчерпывается разрушением более совершенных систем «организма-хозяина».

Для более глубокого понимания глобальной программы мировой антисистемы исключительно важной представляется концепция контр-инициации (автор термина глава школы французского традиционализма XX века Рене Генон). Контр-инициация представляет собой Большую Пародию, сатанинскую карикатуру на Сакральную Традицию.

Эта ложная пародия исторически развивается и в конечном счете должна увенчаться установлением «контртрадиции», которая, согласно Генону, в точности соответствует «царству Антихриста». Рене Генон видит корень контринициации в вырождении человеческой духовности, доходящем до своего предела, переворачивания верха и низа, которое, по его выражению, в сущности является сатанизмом.

Такую же характеристику современным тенденциям секуляризации духовной культуры дают отечественные ученые, к примеру, историк и политолог В.Э. Багдасарян, который пришел к выводам, близким мнению авторов настоящего доклада.

В частности, цивилизацию эпохи модерна он характеризует как ширму, где под вывеской секуляризма «реализовывался новый религиозный проект», в контексте которого традиции были объявлены препятствием для прогресса:
«Задача разрушения данных сдерживателей предполагала выстраивание глобальной контрсистемы. Миссию ее конструирования взяла на себя светская интеллектуальная элита, позиционирующаяся как антипод к традиционной клерикальной иерархии.

Принцип контрсистемного моделирования приводил в своей логической завершенности не только к разрушению традиций, но и проецированию инфернальной (антихристианской в применении к западной цивилизации) альтернативы миростроительства. Теократия подменялась сатанократией. (…)

Новая цивилизация явилась цивилизацией со знаком минус, своеобразным цивилизационным отрицанием. При такой постановке вопроса Запад представал уже не в качестве глобального геополитического агрессора, а одной из жертв процесса мирового антицивилизования. Другое дело, что его падение произошло несколькими веками ранее, нежели у иных цивилизаций».

Если отвлечься от чрезмерно «метафизичного» языка сторонников концепции контринициации, то можно сформулировать следующие признаки усиливающегося в мире доминирования антисистемы, что в сущности согласуется с позицией Р. Генона и его последователей:

§ Утверждение материализма (а после его победы над традиционными религиями – ползучее утверждение неоспиритуализма и оккультизма в качестве «новой духовности», заменяющей традиционную).

§ «Механизация» сначала вещей – через промышленную революцию, а затем и самого человека, который фактически отождествляется с биологическим «механизмом», «машиной», «компьютером».

§ Торжество принципа количества над принципом качества (массовое производство, массовое потребление, массовая культура, полная стереотипизация потребностей и мотиваций человека при их кажущемся, ложном разнообразии, то есть большом каталоге потребностей и средств их удовлетворения; подмена удовлетворения глубинных мотиваций искусственными потребностями, создаваемыми инструментами моды, рекламы, брэндинга, индустрии индивидуальных психологов-консультантов).

§ Через эволюционизм опровержение традиционных доктрин вплоть до полного отрицания чудесности жизни и сотворения человека (обесценивание жизни в глазах массового человека, «потомка» обезьяны и инфузории, и первой живой клетки, которая «самозародилась»).

§ Подмена традиционных представлений специально сконструированными идеологическими технологиями, чтобы отсечь человека от сверхсознания и связи с высшими силами (классовая социология и политэкономия Маркса, психоанализ «подсознания» Фрейда, математика множеств и трансфинитных чисел Кантора, физика и «теория относительности» Эйнштейна, так называемое «современное искусство» в эстетике, течение «Нью Эйджа» в области духовных практик, трансгуманизм в философии, экологизм в сфере канализации апокалиптических настроений и «тревожности» современного человека, объяснение благости революции и отказа от всех старых ценностей через аргумент наступления «Эры Водолея» и т.п. «духовные» аргументы и мн.др.)

§ Карикатуризация высших духовных ценностей и принципов, их переворачивание, высмеивание и вытеснение в маргиналии традиционной морали вплоть до утверждения «контр-традиционной» морали как торжества извращений и кощунств, а также «духовности наизнанку».

§ Смешение духовных символов разных культур и их гибридизация, в результате чего эти символы не только утрачивают свое прежнее значение, но и приобретают глубоко извращенный смысл (самые простые примеры: пентаграмма – у левых и сатанисов, свастика – у нацистов, радуга – у ЛГБТ).

§ Пробуждение в человеке максимума животного начала, а затем, после его «узаконивания», переход к следующему этапу – пробуждению и фиксации в человеке инфернального, подчеловеческого начала (деструкция и нигилизм, значительно превышающие разрушительные возможности зверя).

§ Каверза антисистемы в духовной области заключается в том, что адепты нового состояния мира убеждены в собственном духовном росте (пример описания такой эйфории – самосознание и поведение людей на острове Пала, которым их духовные наставники дают «абсолютно безвредный» наркотик Мокша-препарат, благодаря которому они чувствуют полноту жизни, повышение своего творческого потенциала и «стопроцентной» духовности).

Фактически «контринициация» или антисистемность в духовной сфере формирует своего рода инфернальный «антицентр» человеческой цивилизации. Убийственная роль духовной Антисистемы заключается даже не в том, что вас уничтожат, убьют, а в том, что в вас могут убить ваш дух, и вы сами переродитесь в части Антисистемы в качестве ее адептов, слуг или апологетов.

3. АНТИСИСТЕМА КАК ОБРАЗ ВРАГА

С точки зрения идеологического происхождения, сегодня в зоне жизненно важных интересов Русской цивилизации (на евразийском пространстве) насчитывается три основных разновидности антисистем, с оговоркой, что на практике иногда все три смешиваются и сотрудничают друг с другом.

Первая из них – радикальный национализм, даже нацизм, рвущий с историческими корнями своих народов. Сюда относится украинский радикализм, собственно русский радикальный «этнонационализм» (давно уже заявивший себя как полное отрицание всей русской истории и русской традиции), а также всевозможные местечковые антирусские национализмы – от прибалтийских до сибирских.

Вторая разновидность антисистем – воинствующий исламизм, ваххабизм, салафизм, джихадизм и т.п., антисистемность которых вполне проявилась в 90-е и начале нулевых годов в ходе чеченских войн и разгула террора в России. Третья антисистема – космополитический либерал-глобализм, который является неприкрытым филиалом глобальной антисистемы.

На Украине синтез первой и третьей из данных антисистем уже произошел. При этом он приобретает причудливые формы – к примеру, модного течения «жидобандеры» (когда националисты – наследники ярых антисемитов финансируются международными сионистскими или хасидскими структурами, Еврейскими конгрессами и их бизнес-партнерами, когда местные еврейские лидеры фотографируются в обнимку с вождями «Правого сектора» как родными братьями).

Что объединяет все три главных антисистемы Русского мира? Ответ на этот вопрос однозначен: их объединяет русофобия, она является их фундаментальным признаком.

В таких феноменах, как бывший режим Саакашвили в Грузии, крымско-татарский меджлис Джемилева – Чубарова (запрещенный в России), дудаевский чеченский сепаратизм 90-х годов, татарский сепаратизм – все три разновидности антисистемы совпадают и смешиваются до неразличимости.

Многим памятен доклад Института Гайдара, где исламистов откровенно хвалили как полезный таран по разрушению традиционных обществ народов Кавказа.

Это не новость – такова последовательная политика Запада, и уже достаточно давно. Однако причины того, почему космополитический Запад поощряет откровенно пещерные нацистские режимы в Восточной Европе и головорезов в исламском мире, нельзя объяснить одним лишь политическим прагматизмом.

Речь идет о сходстве их внутренней антитрадиционной сущности, об «избирательном сродстве», которое в случае антиимперского национализма и либерализма подметил еще Константин Леонтьев, а в наши дни тонко обобщил в диагнозе «proteia anthropolatria» современный историк Максим Емельянов-Лукьянчиков.

Лев Гумилев в своей книге «Древняя Русь и Великая Степь» показал механизм использования антисистемных сект и движений внешними игроками. Тогда он тонко подметил, что иудейская верхушка Хазарии категорически не хотела распространения манихейских идей у себя, но с радостью экспортировала их соседям. Данная тактика, безусловно, не нова, можно даже сказать, что она «стара как мир».

В наши дни эта проблема приобретает актуальность вновь в связи со странным политическим союзом между «жизнеутверждающим» и вроде бы отрицающим сексуальные извращения ортодоксальным иудаизмом и всевозможными левыми движениями, поддерживающими так называемое ЛГБТ-сообщество.

То же самое касается националистического «Правого сектора», который поначалу заявлял себя как защитника семейных ценностей и борца за чистоту расы и традиционные отношения полов; однако «обкатка» в рамках современной Украины привела к тому, что радикалы в своей новой официальной программе уже не выступают против рекламы и пропаганды гомосексуализма, а также против допуска гомосексуалистов на работу в детские сады и общеобразовательные школы. Объяснение всем таким «странностям», как мы стараемся показать, одно – речь идет о действии агрессивных антисистем.

Гумилёв, уже в молодости имевший личный опыт общения с памирскими исмаилитами, с большим вниманием изучал мировоззрение манихеев, павликиан, богомилов, катаров. Он не говорил прямо о связи этих погромных разрушителей традиционных культур с современными процессами.

Но уже после смерти Гумилёва все могли убедиться воочию, как администрация Билла Клинтона спонсировала исмаилитские кланы во время гражданской войны в Таджикистане, поддерживала боснийцев (бывших богомилов, формально принявших ислам) в войнах на территории Югославии, как западные культурологи и их российские последователи стали пропагандировать якобы цветущую и либеральную культуру альбигойского Прованса XII-XIII веков, «толерантную» к исламу и иудаизму.

Даже одна из бирж во Франции получила название «Монсегюр», что, конечно же, неслучайно и несводимо к чисто культурологическим изыскам. Это одна из тех самых бирж, что привели к власти нового президента Макрона, чью воинственность миру только еще предстоит испытать.

А ведь еще были взлёт мирового исламизма в 2011 году, украинская катастрофа 2014 года и сенсационные успехи «Исламского государства» тем же роковым летом 2014 года. Эти примеры на наших глазах показали, что такое успешная антисистема.

Раньше об этом читатели могли узнать лишь из скупых строк об Уйгурском каганате, где манихеи разрушали храмы и памятники всех религий, да об альбигойских войнах. Теперь весь мир увидел, на что способны так называемые «исламисты», порвавшие даже с крайними версиями собственно ислама, отвергнувшие Коран и хадисы и занявшиеся уничтожением важнейших мусульманских святынь.

В Мали и Ливии, Судане и Йемене, Ираке и Сирии антисистема явила свое подлинное лицо – и это не было лицом традиционного, даже в его крайне воинственных версиях, ислама.

Другой антисистемой стало так называемое «украинство» (и его слабый, но набирающий силу филиал в виде белорусского «литвинства», которое при Лукашенко всегда искусно сдерживалось местным КГБ), сформировавшееся всего лишь в начале XX века, хотя и в благоприятной для этого пограничной контактной зоне. Область не только Карпат, но и всей советской Украины оказалась весьма благоприятной для повторения хазарского эксперимента по совмещению этнической химеры (власти слоя инородцев над славянским населением) с антисистемой.

Патологический садизм, характерный вообще для всей лимитрофной зоны от Финляндии до Албании, всегда принимал на Украине особо ужасающие масштабы. Не стало исключением и новейшее время, когда на службу этой клинической патологии оказался поставленным постсоветский военно-промышленный потенциал.

Поэтому сейчас понятие антисистемы и химеры лучше изучать уже не на гумилёвских примерах катаров и уйгуров, но на примере террористических псевдогосударственных образований типа современной Украины и ДАИШ.

На Украине внешний контроль осуществляют представители глобалистской элиты Запада (параллель: из писем IX–X веков нам известно, что испанские финансисты следили за положением дел в Хазарии).

Собственно правящий слой внутри Украины осуществляют представители той же этнической и религиозной прослойки, что и раданиты тысячелетием ранее. Степень их ассимиляции незначительна: они усвоили русский язык и уже не владеют языком идиш, но в остальном их отчужденность от основного украинского населения очевидна.

На службе у них состоят отряды головорезов-исламистов не только из числа крымских татар, но и из приезжих со всего мира боевиков. Они на современной Украине выполняют роль мусульманской гвардии хазарского кагана. Наконец, население поделено на дезориентированные и ненавидящие друг друга группы. Благодаря своей патологической активности и садистской неуемности выделятся определенный слой «маньяков», идущих в АТО или терроризирующих мирное население у себя дома.

И это не только выходцы из Галиции и Буковины, где уровень «химерных резонансов» зашкаливал задолго до появления идеологии «украинства», но и из степных русских областей Новороссии, и из коренных малороссийских регионов.

Лимитрофное положение накладывает свой отпечаток на лиминальный (пороговый) характер психики жителей данных регионов, который особенно усиливается в отсутствие имперского контроля. Итак, современная Украина – это химера с чужеродной властью сверху и разгулом антисистемных сил снизу.

Правда, если руководство Хазарии, по Гумилёву, пыталось не допустить их совмещения на одной территории, что позволило данной искусственной конструкции продержаться около 150 лет, то на Украине оба этажа этого противоестественного социального сооружения оказались вместе на одной территории, что обрекает её на судьбу Сомали, если не хуже.

Рассмотрение современной Украины как антисистемы по отношению к Русскому миру стало сейчас достаточно распространенным. Один из наиболее солидных примеров – доклад Н. Ищенко «Антисистемы как фактор разрушения культуры в современных условиях», сделанный на Матусовских чтениях в Луганске 20 апреля 2017 г. Автор доклада предлагает следующие пункты, доказывающие, что в идеологии Майдана прослеживаются основные черты, характерные для антисистемы:

– самосознание малой группы среди большого чуждого народа: украинские патриоты против советской и русской культуры большинства украинцев;

– самосознание творцов истории, для которых все люди не их взглядов – материал (эта идеология отражена в популярных работах идеолога украинского национализма Донцова об антагонизме народа и нации, которые относятся как 9:1; нация как активная сила должна перерабатывать народ);

– отсутствие этнической детерминации: большая часть носителей агрессивной антирусской идеологии выросла в русскоязычных семьях и признает у себя отсутствие этнических украинских корней;

– отсутствие социальной детерминации: на Майдан вышли люди со «светлыми лицами» из любых социальных слоев. Хотя заметна некая корреляция между социальным статусом и поддержкой идеологии Майдана (в большинстве своем активисты являются мелкими бизнесменами или творческой интеллигенцией), однако строгой зависимости нет, Майдан поддержали и наемные работники, и высший олигархат.

Хотя антисистемная идеология распространяется на все слои населения, однако в случае Украины это не означает уничтожения «большого» народа, потому что в культурном плане «большим» народом для этой антисистемы является не часть русской культуры, а вся русская культура, то есть не одна только Украина, а Россия в целом.

При этом автор доклада справедливо отмечает, что процессы формирования антисистемы по отношению к русской культуре имели место не только на Украине во время и после указанных событий, но практически во всех постсоветских республиках и в странах бывшего социалистического блока. Под предлогом борьбы с коммунистической идеологией проводилась и проводится борьба с русской культурой как таковой.

Сравним теперь данную химеру с социальной структурой запрещённого в России «Халифата» («Исламского государства») в Сирии и Ираке либо с аналогичными «исламистскими» структурами в Ливии, Мали, Нигерии, Сомали.

Там мы видим то же самое. Руководство управляется извне (обычно из западных столиц или Израиля). Основная масса боевиков рекрутируется из приезжих со всего мира «атомарных индивидов», порвавших со всеми традициями (основных носителей духа модернизации и индивидуализма в исламском мире, как справедливо полагают либерал-глобалисты, доходящие подчас до открытого организационного и финансового сращения с исламистами-головорезами на местах, как это делал фонд Клинтонов в Саудовской Аравии или фонд Сороса на албанских территориях). Наконец, население столь же разобщено и запугано, а частью и утоплено в крови и рабстве.

Труды Гумилёва сегодня приобретают не просто актуальное, но прямо-таки зловещее звучание. Прошло «тысячелетие вокруг Каспия», а многое так и не изменилось. Всё те же условные «раданиты» используют в своих интересах и даже искусственно создают в определённых регионах (Сирия, Ирак, Магриб, Украина, Закавказье) антисистемную среду, провоцируя тотальное уничтожение памятников культуры и полный разрыв с традициями данных земель.

Традиция всегда означает рост и преемственность и осуществляется, в том числе, через этнос как пространственно-временную цепочку сохранения и развития этой преемственности (другие пути передачи традиции – религиозная и институциональная государственная преемственность).

Антисистема – будь то манихеи Уйгурского каганата, ассасины, пуритане времен Кромвеля, салафиты, ихваны, азербайджанские пантюркисты, албанские исламисты или украинские националисты – не может строить ничего нового, а в состоянии только разрушать старое.

Любая антисистема строится на принципе «от противного» и лишена собственного позитивного содержания. Она может по обстоятельствам конституироваться как анти-Россия, анти-Иран, анти-христианство, анти-ислам и тому подобное, но абсолютно никакого позитивного содержания нести в себе не может, иначе она перестала бы быть антисистемой.

В то же время рядовые представители антисистемы, в конечном счёте, всегда оказываются «пушечным мясом», которое в своих целях использует химерная верхушка.

Существует ли историческая преемственность между связкой «химера – антисистема» в различных регионах?

Сам Гумилёв рассматривал только хронологический промежуток эпохи классической древности и средневековья, но мы можем расширить этот интервал и уверенно сказать, что если некоторые примеры химер в виде власти узкой прослойки завоевателей над массой населения со временем «рассосались», то значительная их часть все-таки имела самые серьезные последствия для покоренных этносов, и отзвуки этих ситуаций сохранились надолго.

Даже в случае с двухсотлетней властью тюрков-протоболгар над славянским населением нынешней Болгарии итогом стало распространение антисистемного богомильства и вечная «особая» позиция болгар среди славянства.

За годы господства в Иране парфян – лимитрофного этноса с невнятной собственной культурой и хтонической, змеепоклоннической религией – там за первые два с половиной века от Рождества Христова успели сформироваться антисистемы в лице сабеев, вавилонского талмудизма и особенно собственно манихейства.

Противоестественное господство маньчжуров в Цинском Китае породило страшный взрыв в XX веке, сопровождавшийся решительным разгромом уже не только маньчжурской, но и всей многовековой китайской традиции.

В остальных случаях налицо уже и совершенно конкретная связь между той химерной элитой, которая легла в основу современной глобальной финансовой элиты, полностью чуждой как почве отдельных стран «снизу», так и Абсолютному Принципу «сверху», и расползшимися по планете террористическими очагами современных антисистем.

Формальное различие в идеологическом окрасе не мешает рассматривать их как части единой мировой антисистемы, что доказывает пример трогательного единства украинских националистов с исламистами всего мира.

Даже редкое использование ими «антихазарской» фразеологии в пропагандистских целях (типа строительства капищ Перуна и памятников Святославу силами батальона «Азов») не может никого обмануть – эти силы служат именно Новой Хазарии, а не кому-либо ещё.

Уместно, конечно, задаться вопросом о способах борьбы с роковой связкой «химера – антисистема». И здесь вновь оказывается, что от уроков Гумилёва мы ушли недалеко. События последних 25 лет, прошедших со смерти историка, подтвердили правоту его сурового вывода: с антисистемами можно успешно бороться, только физически уничтожая их носителей.

За исключением тех людей, кого успели перехватить и вынуть из сетей антисистем в ранней, начальной стадии, остальные их адепты уже не поддаются лечению и перевоспитанию. Французские короли и римские папы совершенно обоснованно поступили, ликвидировав альбигойцев физически.

Точно так же объяснимы репрессии против манихеев в странах от Ирана до Китая. Борьба с ассасинами на Ближнем Востоке не имела никакого успеха, пока монголы не осуществили их планомерное искоренение. Хазарию сломил только разрушительный и беспощадный поход Святослава. Византийским православным войскам пришлось целиком истребить население целых областей, населенных павликианами и богомилами, чтобы остановить распространение этих гностических антисистем.

Новейшее время подтверждает этот тезис. Богатый опыт борьбы России с международным терроризмом «исламистского» и иного толка позволяет сделать вполне определённые выводы. И каждый такой ответный удар традиционных этносов по антисистемам очень болезненно воспринимается верхушкой химеры, ведь без своих щупалец в виде «служебных антисистемщиков» химера почти бессильна.

Надо иметь смелость называть вещи своими именами. В 90-е годы Ходжалы и Сребреница стали двумя знаковыми местами, где силам этнической и религиозной традиции (армянам и сербам соответственно) удалось нанести очень чувствительные удары и остановить дальнейшее расползание хазарско-богомильской антисистемы в Закавказье и на Балканах.

Эти два названия до сих пор каждый день активно используются глобальной верхушкой в пропагандистских целях, заменив в этом качестве прежние знаковые топонимы из XIII столетия – Аламут и Монсегюр. Но для такого решения, конечно, нужна военная смелость и политическая воля.

Антисистемы можно победить только болезненным и точечным физическим уничтожением их основного ядра – таков тяжелый урок, который еще надлежит усвоить как следует России для осуществления нашей стратегической мечты.

***

Это отрывок из доклада Изборскому клубу В. Аверьянова.