Армии США не хватает денег на мировое господство
Как-то Шерлок Холмс разгадал тайну исчезновения скаковой лошади, заметив, «что собака вела себя ночью странно». Но детектив Скотланд-Ярда возразил: «Собака ничего той ночью не делала». Холмс лаконично ответил: «Вот это-то и странно».
Сегодня в Вашингтоне собака, которая не лает, это оборонный бюджет. Это крупнейшая проблема, о которой никто — по крайней мере, никто вне военно-политического сообщества, не говорит.
Есть множество тревожных признаков, что оборонный бюджет слишком мал, чтобы соответствовать всем обязательствам Соединённых Штатов, и что боевая готовность страдает, что чревато опасными последствиями. Ещё в июне министр обороны Джим Мэттис рассказал Комитету по делам вооружённых сил Палаты представителей, что, вернувшись в армию после четырёх лет пребывания на пенсии, он был «шокирован тем, что увидел, в смысле нашей боеготовности».
Что шокирует такого закалённого вояку, как Мэттис? Военный аналитик Дэн Гур отмечает: «В Сухопутных силах из более чем 50 бригадных тактических групп всего 3 полностью укомплектованы, экипированы и подготовлены для участия в крупном конфликте… Из-за недостатка запчастей и недостатка средств на техническое обслуживание в ВМС и Корпусе морской пехоты в боевой готовности сейчас находится только около половины фронтовых истребителей. Вдобавок в ВВС не хватает около 1000 пилотов, несмотря на то, что эта цифра значительно сократилась за последнее десятилетие».
Тем не менее, несмотря на эти недостатки, «темп операций» для военных, особенно ВМС, ВВС и Сил специального назначения, по-прежнему остаётся высоким. Военно-морской флот пережил сокращение — с 594 кораблей в 1987 году до 278 сегодня, но он по-прежнему держит примерно такое же количество кораблей, развёрнутых за пределами внутренних вод. Это означает, что экипажи должны работать с непомерной нагрузкой; военно-морской эксперт Сет Кропси из Института Хадсона говорит, что для моряков обычное дело 100-часовые рабочие недели.
Считается, что такой изнурительный темп отчасти послужил причиной двух ужасных инцидентов, от которых этим летом пострадали два эсминца — когда корабли ВМС США «Джон С.Маккейн» и «Фитцджеральд» столкнулись с грузовыми судами, что привело к гибели 17 моряков. Эти катастрофы только усугубили недостаток кораблей, причём «Фитцджеральд» вышел из строя скорее всего более чем на год. Военно-морской министр Ричард Спенсер говорит: «Мы старались прыгнуть выше головы и, наверное, стремясь выполнить нашу миссию, как говорится, «грабили Петра, чтобы помочь Павлу», поддерживая одно в ущерб другому, а сейчас расплачиваемся за это».
Корпус морской пехоты тоже платит жестокую цену за дефицит долларов на оборону. Согласно данным, полученным Breaking Defense, «в результате авиакатастроф за последние шесть лет погибло 62 морских пехотинца, по сравнению с 10 военнослужащими намного более многочисленного военно-морского флота». Инциденты со смертельным исходом включают падение конвертоплана MV-22 Osprey в августе, в результате которого погибло 3 человека и катастрофу транспортника KC-130T в июле, когда погибло 16 человек. Проблема в том, что Корпус морской пехоты летает на устаревших самолётах, таких как реактивный истребитель вертикального взлёта AV-8 Harrier (который поступил на вооружение в 1985 году), первые модели F/A-18 Hornet (1984), а также на вертолётах CH-53E Super Stallion (1981). Деньги сюда просто не поступают, чтобы быстро заменить эти устаревшие самолёты более новыми, такими как F-35.
В общем и целом, Heritage Foundation в своём «Индексе военной мощи США» за 2018 год приходит к выводу, что «Состояние вооружённых сил Соединённых Штатов «ниже среднего», и имеет тенденцию к снижению до «слабых»». В этом анализе Сухопутные силы оцениваются как «слабые», а ВМС и ВВС как «ниже среднего». Армия была вынуждена отказаться от своего исторического, принятого после 1945 года обязательства быть способной вести сразу две крупных войны – это просто выше её сегодняшних возможностей.
Эти тенденции тем более тревожны, когда мы видим, как соперники Америки – включая Россию, Китай, Иран и Северную Корею — быстро наращивают свои арсеналы. Россия восстановилась после упадка 1990-х годов, развёртывая всё более профессиональные вооружённые силы, оснащённые высокотехнологичным оружием, что позволяет Владимиру Путину проецировать силу до самой Сирии. Китай тем временем строит самолёты, ракеты, подводные лодки и даже авианосцы, стремясь склонить баланс сил в западной части Тихого океана в свою пользу. И Россия, и Китай сейчас имеют на вооружении сверх малошумные дизельные подводные лодки, которые трудно засечь американским ВМС.
Это опасное развитие событий, которое угрожает обрушить послевоенный Pax Americana и оставить Соединённые Штаты и их союзников уязвимыми перед агрессией. Проблема широко признаётся как в Конгрессе, так и в администрации Трампа, и всё же плохо верится, что с этим будет что-то сделано.
Во время прошлогодней президентской кампании Дональд Трамп обещал повысить расходы на оборону, чтобы увеличить армию с запланированных 450 тысяч человек, находящихся на действительной службе, до 540 тысяч; Корпус морской пехоты с 24 пехотных батальонов до 36; флот с 278 боевых кораблей до 350; ВВС с 915 боеготовых истребителей до 1200. Это хорошие цели. Но оборонный бюджет, который администрация Трампа опубликовала в марте, даже близко не дотягивает до финансирования этих обязательств.
Трамп предлагает добавить 54 миллиарда, или 10%, к основному оборонному бюджету (без учёта расходов военного времени). Хотя президент хвастается, что это «одно из самых больших увеличений расходов на оборону в американской истории», в действительности это увеличение по величине на 16-м месте с 1977 года. И оно совершенно неадекватно масштабу проблемы. Учитывая ограниченные судостроительные мощности США, потребуется 18 лет для создания ВМС в 350 боевых кораблей, при темпе строительства 4 корабля в год. Оборонный бюджет Трампа финансирует строительство всего одного, самое большее двух новых кораблей за 2017-2018 г.
Признавая этот дефицит, Сенат и Палата представителей только что одобрили оборонный бюджет в 700 миллиардов долларов — значительное увеличение по сравнению с запрошенными Трампом 603 миллиардами. Итак, проблема решена, верно? Неверно. Это только «санкционирующий» законопроект, и его принятие по большей части символическое. Реальные деньги для Пентагона должны исходить из законопроектов об ассигнованиях, а производящие ассигнования вряд ли будут такими щедрыми, поскольку у них конкурирующие приоритеты. Республиканцы хотят сокращения налогов; налоговый законопроект принят Палатой представителей на прошлой неделе, прибавит 1.7 триллионов долларов к уже и без того огромному дефициту федерального бюджета, оттесняя на второй план расходы на оборону. Демократам не нравится сокращение налогов, но большинство из них хотят увеличения расходов на внутренние нужды, а не на оборону. Хотя в обеих партиях есть «ястребы», ни одна из них, в конце концов, не хочет сделать оборонные расходы приоритетными по сравнению с другими идеологическими обязательствами.
По правде говоря, не сделает этого, и администрация Трампа. Заметьте, что президенту — который тратит кучу времени, чтобы высказываться о Национальной футбольной лиге, «фэйковые СМИ», Джимми Киммеле, мэре Сан-Хуана, Хиллари Клинтон, «Голд Стар Фэмилис», «маленьком человечке с ракетой», «Эле Франкенштейне» и на другие излюбленные темы — абсолютно нечего сказать об оборонных расходах. Это просто не является приоритетом ни для него, ни для его помощников. Даже министр обороны Мэттис, который выступает за увеличение военных расходов, не сделал это своей первоочередной задачей, так, как это сделал Каспар Вейнбергер в 1980-х годах.
Во времена рейгановской администрации президент разрешил дебаты между Вейнбергером и руководителем Административно-бюджетного управления при президенте Дэвидом Стокманом твёрдо в пользу Пентагона. Сегодня у большинства складывается ощущение, что руководитель АБУ Мик Малвейни командует больше, чем Мэттис. Наверное Мэттису просто не до того — он слишком занят, удерживая Трампа от того, чтобы тот не начал Третью Мировую войну, и у него почти не остаётся сил на бюджетные битвы. В любом случае, он по натуре и жизненному опыту солдат, а не бухгалтер.
Результат двухпартийной и двухпалатной волокиты в том, что Пентагон финансируется на основе трёхмесячной «резолюции о продолжении финансирования текущих расходов», принятой в начале сентября и истекающей в начале декабря. Фактически существует реальная опасность, что лидеры Конгресса не смогут договориться по бюджету к тому времени и просто примут очередную резолюция о продолжении финансирования, несмотря на то, что военные жалуются, что это лишает их возможности долгосрочного планирования и распределения бюджета. Республиканец Адам Смит (демократ, штат Вашингтон), заместитель председателя Комитета по делам вооружённых сил нижней палаты Конгресса, правильно назвал всё это «чертовой бестолочью» и охарактеризовал как «находящееся на грани должностной халатности».
И всё же, если президентское руководство по этой проблеме (и по всем другим) фактически «ушло в самоволку», мало шансов исправить то, что наносит вред обороне. Сенатор Джон Маккейн (республиканец, Аризона), председатель сенатского Комитета по делам вооружённых сил, заявил: «Мы играем жизнями самых лучших из нас, и сейчас видим цену этого — трагическую, но предсказуемую цену перегруженных, переутомлённых вооружённых сил с устаревшим и недостаточным вооружением». Эта игра будет продолжаться, а проигравшими будут мужчины и женщины в военной форме, поклявшиеся защищать Соединённые Штаты.
