Андрей Фурсов – без сталинского фундамента нас ожидала бы участь сербов и ливийцев
https://ic.pics.livejournal.com/matveychev_oleg/27303223/7514656/7514656_original.jpg
Несмотря на титанические усилия ненавистников Сталина, его авторитет в среде русского народа не только не пошатнулся, но и окреп. Великие дела и завоевания сталинской эпохи видны даже спустя много десятилетий. По сути, именно на них всё и держится по сей день. И это несмотря на то, что Сталину довелось действовать в условиях тотальной разрухи (после гражданской войны) и беспощадного натиска внешних врагов.
Историк и публицист Андрей Фурсов так оценивает эту историческую фигуру:
«Однажды Сталин сказал, что после его смерти на его могилу нанесут много мусора, однако ветер истории его развеет. Всё и вышло так, как предвидел вождь. Не прошло и несколько лет, как один из главных «стахановцев террора» 1930-х годов Н. Хрущёв (именно на его запросе увеличить квоты на расстрел Сталин написал: «Уймись, дурак») начал поливать вождя грязью. Хрущёв не был первым в этом плане: систематический полив Сталина (правда, вперемежку с реальной критикой) начал Троцкий, ну а не вышедший умом бывший троцкист Хрущёв оставил только полив.
Затем к Хрущёву в качестве «мусорщиков» присоединились наиболее рьяные из «шестидесятников», ну а о диссидентах, «певших» под чужие «голоса» и «плывших» на чужих «волнах», и говорить нечего — они были частью западной антисоветской пропаганды.
Перестройка ознаменовала новый этап в шельмовании Сталина. Здесь, однако, не Сталин был главной мишенью, а советский социализм, советский строй, советская история, а за ними — русская история в целом. Ведь заявил же один из бесов перестройки, что перестройкой они ломали не только Советский Союз, но всю парадигму тысячелетней русской истории. И то, что главной фигурой слома был выбран именно Сталин, лишний раз свидетельствует о роли этого человека-явления не только в советской, но и в русской истории — сталинизм, помимо прочего, стал активной и великодержавной формой выживания русских в ХХ веке в условиях исключительно враждебного окружения, нацелившегося на «окончательное решение русского вопроса» — Гитлер в этом плане вовсе не единственный, просто он — по плебейской манере — громче всех кричал, повторяя то, чему набрался у англосаксов.
Иначе как бредом не назвать то, что «ковёрные антисталинисты» подают в качестве «аргументации». Это либо сплошные, на грани истерики эмоции в духе клубной самодеятельности с выкриками «кошмар», «ужас», «позор», очень напоминающими шакала Табаки из киплинговского «Маугли» с его «Позор джунглям!», — эмоции без каких-либо фактов и цифр. Либо оперирование фантастическими цифрами жертв «сталинских репрессий»: «десятки и десятки миллионов» (почему не сотни?). Если на что и ссылаются, то на «Архипелаг ГУЛАГ» Солженицына. Но Солженицын-то был мастер легендирования и заготовки «подкладок». Например, он не претендовал в «Архипелаге…» на цифирную точность; более того, выражался в том смысле, что указанное произведение носит, так сказать, импрессионистский характер. Подстраховался «Ветров» — вот что значит школа.
А ведь за последнюю четверть века на основе архивных данных (архивы открыты) и наши, и западные (прежде всего американские) исследователи, большинство которых вовсе не замечены в симпатиях ни к Сталину, ни к СССР, ни даже к России, подсчитали реальное число репрессированных в 1922-53 гг. (напомню, кстати, что, хотя «сталинская» эпоха формально началась в1929 г., по сути, только с1939 г. можно формально говорить о полном контроле Сталина над «партией и правительством», хотя и здесь были свои нюансы), и никакими «десятками миллионов» или даже одним «десятком миллионов» там и не пахнет.
За последние годы появились хорошо документированные работы, показывающие реальный механизм «репрессий 1930-х», которые как массовые были развязаны именно «старой гвардией» и «региональными баронами» вроде Хрущёва и Эйхе в качестве реакции на предложение Сталина об альтернативных выборах. Сломить сопротивление «старогвардейцев» вождь не смог, но точечный (не массовый!) удар по их штабам нанёс. Я оставляю в стороне борьбу с реальными заговорами — противостояние Сталина левым глобалистам-коминтерновцам, как и Троцкий, считавшим, что Сталин предал мировую революцию и т.п.
Таким образом, реальная картина «репрессий 1930-х» намного сложнее, чем это пытаются представить хулители Сталина; это многослойный и разновекторный процесс завершения гражданской войны, в котором собственно «сталинский сегмент» занимает далеко не бoльшую часть.
Аналогичным образом проваливается второй главный блок обвинений Сталина — в том, как складывалась в первые месяцы Великая Отечественная война:«проморгал», «проспал», «не верил Зорге», «верил Гитлеру», «сбежал из Кремля и три дня находился в прострации» и т.п. Вся эта ложь давно опровергнута документально, исследователи об этом прекрасно знают — и о том, что Сталин ничего не проспал, и о том, что на самом деле никогда не верил Гитлеру, и о том, что правильно не верил Зорге, и о реальной вине генералов в канун 22 июня.
Здесь не место разбирать все эти вопросы, но от одного замечания не удержусь. Уж как зубоскалили антисталинисты над заявлением ТАСС от 14 июня1941 г.; в заявлении говорилось, что в отношениях СССР и Германии всё нормально, что СССР продолжает проводить миролюбивый курс и т.п. «Мусорщики» трактуют это как «глупость и слабость Сталина», как «заискивание перед Гитлером». Им не приходит в голову, что адресатом заявления были не Гитлер и Третий рейх, а Рузвельт и США. В апреле1941 г. Конгресс США принял решение, что в случае нападения Германии на СССР США будут помогать СССР, а в случае нападения СССР на Германию — Германии.
Заявление ТАСС фиксировало полное отсутствие агрессивных намерений у СССР по отношению к Германии и демонстрировало это отсутствие именно США, а не Германии. Сталин прекрасно понимал, что в неизбежной схватке с рейхом его единственным реальным союзником могут быть только США, они же удержат Великобританию от сползания в германо-британский антисоветский союз.
И уж, конечно же, нельзя было допустить неосторожным движением, к которому подталкивал русских Гитлер, спровоцировать возникновение североатлантического (а точнее, мирового — с участием Японии и Турции) антисоветского блока. В этом случае Советскому Союзу (относительный военный потенциал на1937 г. — 14%) пришлось бы противостоять США (41,7%), Германии (14,4%), Великобритании (10,2% без учёта имперских владений), Франции (4,2%), Японии (3,5%), Италии (2,5%) плюс шакалам помельче. Кстати, с учётом этих цифр и факта решения Конгресса США очевидна вся лживость схемы Резуна и иже с ним о якобы подготовке Сталиным нападения на Германию в частности и на Европу в целом.
Есть один чисто психологический нюанс в обвинениях научной и околонаучной братии в адрес Сталина. Во всём, точнее, во всём, что считается отрицательным в правлении Сталина (положительное проводится по линии «вопреки Сталину») винят одного человека как якобы наделённого абсолютной властью, а потому всемогущего. Но, во-первых, Сталину удалось упрочить свою власть лишь к концу 1930-х годов; до этого — борьба не на жизнь, а на смерть, хождение по лезвию, постоянная готовность отреагировать на радостный крик стаи: «Акела промахнулся». Война — не лучшее время для единоличных решений.
Ну а период 1945-1953 гг. — это время постоянной подковёрной борьбы различных номенклатурных группировок друг с другом — и против Сталина. Послевоенное 8-летие — это история постепенного обкладывания, окружения стареющего вождя номенклатурой (при участии определённых сил и структур из-за рубежа); попытка Сталина нанести ответный удар на XIX съезде ВКП(б)/КПСС (1952 г.) и сразу после него окончилась смертью вождя.
Таким образом, в реальной, а не «профессорской» истории, по поводу которой Гёте заметил, что она не имеет отношения к реальному духу прошлого — это «…дух профессоров и их понятий, / Который эти господа некстати / За истинную древность выдают», Сталин никогда не был абсолютным властелином — Кольца Всевластия у него не было. Это не значит, что он не несёт личную ответственность за ошибки, жестокость и пр., несёт — вместе с жестокой эпохой, по законам и природе которой его и нужно оценивать.
Но дело не только в этом. Простая истина заключается в следующем: тот, кто руководил коллективом хотя бы из 10 человек, знает, что абсолютная власть невозможна — и она тем менее возможна, чем больше подчинённых. Бoльшая часть тех, кто писал и пишет о Сталине, никогда ничем и никем не руководили, не несли ответственности, т.е. в этом смысле суть люди безответственные. К тому же на власть они нередко проецируют свои амбиции, страхи, претензии, желания, «сонной мысли колыханья» (Н. Заболоцкий) и, не в последнюю очередь, тягу к доносительству (не секрет, что больше всего советскую эпоху Сталина и КГБ ненавидят бывшие стукачи, доносчики, ведь легче ненавидеть систему и её вождя, чем презирать собственную подлость — вытеснение, понимаешь)
Абсолютная власть — это мечта совинтеллигенции, нашедшая одно из своих отражений в «Мастере и Маргарите»; помимо прочего, именно поэтому роман стал культовым для совинтеллигенции (а «Записки покойника», где этому слою было явлено зеркало, — не стал). Сводить суть системы к личности одного человека — в этом есть нечто и от социальной шизофрении, и от инфантилизма, не говоря уже о профессиональной несостоятельности.
Можно было бы отметить и массу иных несуразностей, ошибок и фальсификаций «наносчиков мусора» на могилу Сталина, но какой смысл копаться в отравленных ложью и ненавистью, замешанной на комплексах и фобиях, мозгах? Интереснее разобрать другое: причины ненависти к Сталину, страха перед ним целых слоёв и групп у нас в стране и за рубежом, страха и ненависти, которые никак не уйдут в прошлое, а, напротив, порой кажется, растут по мере удаления от сталинской эпохи. Как знать, может это и есть главная Военная Тайна советской эпохи, которую не дано разгадать буржуинам и которая висит над ними подобно «дамоклову мечу»?
Нередко говорят: «Скажи мне кто твой друг, и я скажу тебе, кто ты». На самом деле человека в не меньшей степени определяют не друзья, а враги: «Скажи мне, кто твой враг, и я скажу тебе, кто ты». Поразмышляем о Сталине сквозь призму ненависти к нему и страха перед ним его врагов и их холуёв.
Отношение к лидерам: царям, генсекам, президентам, — интересная штука в силу своей, по крайней мере, внешне, парадоксальности. В русской истории было три крутых властителя — Иван Грозный, Пётр I и Иосиф Сталин. Наиболее жестокой и разрушительной была деятельность второго: в его правление убыль населения составила около 25% (народ мёр, разбегался); на момент смерти Петра казна была практически пуста, хозяйство разорено, а от петровского флота через несколько лет осталось три корабля. И это великий модернизатор? В народной памяти Пётр остался Антихристом — единственный русский царь-антихрист, и это весьма показательно.
А вот Иван IV вошёл в историю как Грозный, и его время в XVII в. вспоминали как последние десятилетия крестьянской свободы. И опричнину в народе практически недобрым словом не поминали — это уже «заслуга» либеральных романовских историков.
Сталин, в отличие от Петра I, оставил после себя великую державу, на материальном фундаменте которой, включая ядерный, мы живём до сих пор, а РФ до сих пор числится серьёзной державой (пусть региональной, но без сталинского фундамента нас ожидала и ожидает участь сербов, афганцев и ливийцев, никаких иллюзий здесь питать не надо).
Парадокс, но из трёх властителей Пётр I, несмотря на крайнюю личную жестокость и провальное царствование, любим властью и значительной частью интеллигенции. Ему не досталось и десятой доли той критики, которую либеральная историография и публицистика обрушила на головы Ивана Грозного и Иосифа Сталина. Грозному царю не нашлось места на памятнике «Тысячелетие России», а Пётр — на первом плане. Что же такого делал Пётр, чего не делали Иван и Иосиф? Очень простую вещь: позволял верхушке воровать в особо крупных размерах, был либерален к «проказам» именно этого слоя. За это и любезен власти (портрет Петра I в кабинете Черномырдина очень символичен) и отражающему её интересы, вкусы и предпочтения определённому сегменту историков и публицистов.
Иван Грозный и Сталин были жестки и даже жестоки по отношению, прежде всего, к верхушке. «Проклятая каста!» — эти слова сказаны Сталиным, когда он узнал о том, что эвакуированная в г. Куйбышев номенклатура пытается организовать для своих детей отдельные школы.
Всю свою жизнь у власти Сталин противостоял «проклятой касте», не позволяя ей превратиться в класс. Он прекрасно понимал, как по мере этого превращения «каста» будет сопротивляться строительству социализма — именно это Сталин и имел в виду, когда говорил о нарастании классовой борьбы по мере продвижения в ходе строительства социализма.
Как продемонстрировала перестройка, вождь оказался абсолютно прав: уже в 1960-е годы сформировался квазиклассовый теневой СССР-2, который в союзе с Западом и уничтожил СССР-1 со всеми его достижениями. При этом реальное недовольство населением было вызвано СССР-2, т.е. отклонением от модели, но заинтересованные слои провернули ловкий пропагандистский трюк: выставили перед населением СССР-2 с его изъянами, растущим неравенством, искусственно создаваемым дефицитом и т.п. в качестве исходной проектной модели СССР-1, которую нужно срочно «реформировать».
В советское время, как при жизни Сталина, так и после его смерти, вождя ненавидели главным образом две властные группы (и, соответственно, связанные с ними отряды совинтеллигенции):
— во-первых, это та часть советской элиты, которая была заряжена на мировую революцию и представители которой считали Сталина предателем дела мировой революции или, как минимум, уклонистом от неё. Речь идёт о левых-глобалистах-коминтерновцах, для которых Россия, СССР были лишь плацдармом для мировой революции. Им, естественно, не могли понравиться ни «социализм в одной, отдельно взятой стране» (т.е. возрождение «империи» в «красном варианте»), ни обращение к русским национальным традициям, на которые они привыкли смотреть свысока, ни отмену в1936 г. празднования 7 ноября как Первого дня мировой революции, ни появление в том же1936 г. термина «советский патриотизм», ни многое другое.
Показательно, что уже в середине 1920-х годов Г.Зиновьев, «третий Гришка» российской истории (знали бы те, кто нумеровал, каким ничтожеством по сравнению даже с третьим окажется четвёртый), аргументировал необходимость снятия Сталина с должности генсека тем, что того «не любят в Коминтерне», а одним из главных критиков Сталина в 1930-е годы был высокопоставленный коминтерновский функционер О.Пятницкий.
— вторую группу сталиноненавистников можно условно назвать «советскими либералами». Что такое «либерал по-советски»? Разумеется, это не либерал в классическом смысле, да и вообще не либерал — даже низэ-э-энько-низэ-э-энько не либерал. Советский номенклатурный либерал — занятный штемп: это чиновник, который стремился потреблять больше, чем ему положено по жёстким правилам советско-номенклатурной ранжированно-иерархической системы потребления, а потому готовый менять власть на материальные блага, стремящийся чаще выезжать на Запад и сквозь пальцы глядящий на теневую экономику, с которой он всё больше сливается в социальном экстазе.
В наши дни это называется коррупция, но к совсистеме этот термин едва ли применим: коррупция есть использование публичной сферы в частных целях и интересах. В том-то и дело, однако, что в совреальности не было юридически зафиксированного различия между этими сферами, поскольку не было частной сферы — «всё вокруг колхозное, всё вокруг моё». Речь вместо коррупции должна идти о подрыве системы, который до поры — до времени (до середины 1970-х годов, когда в страну хлынули неучтённые нефтяные доллары) носил количественный характер.
Таким образом, правильнее говорить о деформации системы. Вот эти деформаторы и ненавидели Сталина больше всего, поскольку номенклатурное и около-номенклатурное ворьё понимало, что при его или сходных порядках возмездия не избежать; поэтому так опасалось прихода к власти неосталиниста А. Шелепина, поставило на Л. Брежнева — и не проиграло. Именно при «герое Малой земли» возрос теневой СССР-2 (не теневая экономика, а именно теневой СССР, связанный как со своей теневой экономикой, так и с западным капиталом, его наднациональными структурами, западными спецслужбами), но тень при Брежневе знала своё место, выжидая до поры, а с середины 1970-х годов, готовясь к прыжку, а вот при Горбачёве она заняла место хозяина, уничтожив фасадный СССР-1.
Реальный СССР в начале 1980-х годов напоминал галактическую империю из азимовской «Академии» («Foundation») — благополучный фасад при изъеденных внутренностях. Только у СССР, в отличие от империи, не оказалось математика Селдена с его планом — у нас был «математик»-гешефтматик Б. Березовский и этим всё сказано.
Но вернёмся к сталинофобии. Она довольно чётко кореллирует с потребленческими установками, с установками на потребление как смысл жизни. Символично, что один из «ковёрных антисталинистов» заявил в телеэфире: национальную идею можете оставить себе, а мне дайте возможность потреблять. Может ли такой тип не ненавидеть Сталина и сталинизм? Не может. Сталинизм — это историческое творчество, установка на творчество как цель и смысл жизни, СССР был творческим, высокодуховным проектом, что признают даже те, кто Советскому Союзу явно не симпатизирует.
Показательна в этом плане фраза, сказанная бывшим министром образования А. Фурсенко о том, что порок (sic!) советской школы заключался в том, что она стремилась воспитать человека-творца, тогда как задача эрэфовской школы — воспитать квалифицированного потребителя. Это, выходит, и есть национальная, а точнее, групповая идея, поскольку у потребителя и «потреблятства» нет национальности, главное — корыто, а кто его обеспечит, свои или чужие, дело десятое, главное, чтоб было куда хрюкальник воткнуть.
Символично также следующее. Тот самый персонаж, который требовал для себя «праздника потребления», высказывался и в том смысле, что если земли к востоку от Урала сможет освоить мировое правительство, то пусть оно и возьмёт их. Так потребленческая установка антисталинизма совпадает с глобалистской — это две стороны одной медали. Так прочерчивается линия от антисталинизма к смердяковщине, т.е. к русофобии.
Социальный мир антисталинистов — это глобальный «скотный двор», главная цель которого — обеспечивать потребление под руководством и надзором мирового правительства. Сталин трижды срывал строительство такого мира на русской земле, именно за это его и ненавидят антисталинисты. Всё прозаично, разговоры же о свободе, демократии, «советском тоталитаризме» бывших советских карьеристов и стукачей никого не могут обмануть.
Парадоксальным образом ими оказалась часть левых (условно: «троцкисты», левые глобалисты) и часть правых (условно: «бухаринцы»). В этом плане становится ясно, что «троцкистско-бухаринский блок» — это не нарушение здравого смысла, а диалектическая логика, которую Сталин, отвечая на вопрос, как возможен лево-правый блок, сформулировал так: «Пойдёшь налево — придёшь направо. Пойдёшь направо — придёшь налево. Диалектика».
Страх позднесоветской номенклатуры перед Сталиным — это страх «теневого СССР» перед исходным проектом, страх паразита перед здоровым организмом, перед возмездием с его стороны, страх перед народом. После1991 г. этот страх обрёл новое, откровенное, а не скрытое, классовое измерение, которое, как демонстрируют время от времени кампании десталинизации, делает этот страх паническим, смертельным»
Источник
Несмотря на титанические усилия ненавистников Сталина, его авторитет в среде русского народа не только не пошатнулся, но и окреп. Великие дела и завоевания сталинской эпохи видны даже спустя много десятилетий. По сути, именно на них всё и держится по сей день. И это несмотря на то, что Сталину довелось действовать в условиях тотальной разрухи (после гражданской войны) и беспощадного натиска внешних врагов.
Историк и публицист Андрей Фурсов так оценивает эту историческую фигуру:
«Однажды Сталин сказал, что после его смерти на его могилу нанесут много мусора, однако ветер истории его развеет. Всё и вышло так, как предвидел вождь. Не прошло и несколько лет, как один из главных «стахановцев террора» 1930-х годов Н. Хрущёв (именно на его запросе увеличить квоты на расстрел Сталин написал: «Уймись, дурак») начал поливать вождя грязью. Хрущёв не был первым в этом плане: систематический полив Сталина (правда, вперемежку с реальной критикой) начал Троцкий, ну а не вышедший умом бывший троцкист Хрущёв оставил только полив.
Затем к Хрущёву в качестве «мусорщиков» присоединились наиболее рьяные из «шестидесятников», ну а о диссидентах, «певших» под чужие «голоса» и «плывших» на чужих «волнах», и говорить нечего — они были частью западной антисоветской пропаганды.
Перестройка ознаменовала новый этап в шельмовании Сталина. Здесь, однако, не Сталин был главной мишенью, а советский социализм, советский строй, советская история, а за ними — русская история в целом. Ведь заявил же один из бесов перестройки, что перестройкой они ломали не только Советский Союз, но всю парадигму тысячелетней русской истории. И то, что главной фигурой слома был выбран именно Сталин, лишний раз свидетельствует о роли этого человека-явления не только в советской, но и в русской истории — сталинизм, помимо прочего, стал активной и великодержавной формой выживания русских в ХХ веке в условиях исключительно враждебного окружения, нацелившегося на «окончательное решение русского вопроса» — Гитлер в этом плане вовсе не единственный, просто он — по плебейской манере — громче всех кричал, повторяя то, чему набрался у англосаксов.
Иначе как бредом не назвать то, что «ковёрные антисталинисты» подают в качестве «аргументации». Это либо сплошные, на грани истерики эмоции в духе клубной самодеятельности с выкриками «кошмар», «ужас», «позор», очень напоминающими шакала Табаки из киплинговского «Маугли» с его «Позор джунглям!», — эмоции без каких-либо фактов и цифр. Либо оперирование фантастическими цифрами жертв «сталинских репрессий»: «десятки и десятки миллионов» (почему не сотни?). Если на что и ссылаются, то на «Архипелаг ГУЛАГ» Солженицына. Но Солженицын-то был мастер легендирования и заготовки «подкладок». Например, он не претендовал в «Архипелаге…» на цифирную точность; более того, выражался в том смысле, что указанное произведение носит, так сказать, импрессионистский характер. Подстраховался «Ветров» — вот что значит школа.
А ведь за последнюю четверть века на основе архивных данных (архивы открыты) и наши, и западные (прежде всего американские) исследователи, большинство которых вовсе не замечены в симпатиях ни к Сталину, ни к СССР, ни даже к России, подсчитали реальное число репрессированных в 1922-53 гг. (напомню, кстати, что, хотя «сталинская» эпоха формально началась в1929 г., по сути, только с1939 г. можно формально говорить о полном контроле Сталина над «партией и правительством», хотя и здесь были свои нюансы), и никакими «десятками миллионов» или даже одним «десятком миллионов» там и не пахнет.
За последние годы появились хорошо документированные работы, показывающие реальный механизм «репрессий 1930-х», которые как массовые были развязаны именно «старой гвардией» и «региональными баронами» вроде Хрущёва и Эйхе в качестве реакции на предложение Сталина об альтернативных выборах. Сломить сопротивление «старогвардейцев» вождь не смог, но точечный (не массовый!) удар по их штабам нанёс. Я оставляю в стороне борьбу с реальными заговорами — противостояние Сталина левым глобалистам-коминтерновцам, как и Троцкий, считавшим, что Сталин предал мировую революцию и т.п.
Таким образом, реальная картина «репрессий 1930-х» намного сложнее, чем это пытаются представить хулители Сталина; это многослойный и разновекторный процесс завершения гражданской войны, в котором собственно «сталинский сегмент» занимает далеко не бoльшую часть.
Аналогичным образом проваливается второй главный блок обвинений Сталина — в том, как складывалась в первые месяцы Великая Отечественная война:«проморгал», «проспал», «не верил Зорге», «верил Гитлеру», «сбежал из Кремля и три дня находился в прострации» и т.п. Вся эта ложь давно опровергнута документально, исследователи об этом прекрасно знают — и о том, что Сталин ничего не проспал, и о том, что на самом деле никогда не верил Гитлеру, и о том, что правильно не верил Зорге, и о реальной вине генералов в канун 22 июня.
Здесь не место разбирать все эти вопросы, но от одного замечания не удержусь. Уж как зубоскалили антисталинисты над заявлением ТАСС от 14 июня1941 г.; в заявлении говорилось, что в отношениях СССР и Германии всё нормально, что СССР продолжает проводить миролюбивый курс и т.п. «Мусорщики» трактуют это как «глупость и слабость Сталина», как «заискивание перед Гитлером». Им не приходит в голову, что адресатом заявления были не Гитлер и Третий рейх, а Рузвельт и США. В апреле1941 г. Конгресс США принял решение, что в случае нападения Германии на СССР США будут помогать СССР, а в случае нападения СССР на Германию — Германии.
Заявление ТАСС фиксировало полное отсутствие агрессивных намерений у СССР по отношению к Германии и демонстрировало это отсутствие именно США, а не Германии. Сталин прекрасно понимал, что в неизбежной схватке с рейхом его единственным реальным союзником могут быть только США, они же удержат Великобританию от сползания в германо-британский антисоветский союз.
И уж, конечно же, нельзя было допустить неосторожным движением, к которому подталкивал русских Гитлер, спровоцировать возникновение североатлантического (а точнее, мирового — с участием Японии и Турции) антисоветского блока. В этом случае Советскому Союзу (относительный военный потенциал на1937 г. — 14%) пришлось бы противостоять США (41,7%), Германии (14,4%), Великобритании (10,2% без учёта имперских владений), Франции (4,2%), Японии (3,5%), Италии (2,5%) плюс шакалам помельче. Кстати, с учётом этих цифр и факта решения Конгресса США очевидна вся лживость схемы Резуна и иже с ним о якобы подготовке Сталиным нападения на Германию в частности и на Европу в целом.
Есть один чисто психологический нюанс в обвинениях научной и околонаучной братии в адрес Сталина. Во всём, точнее, во всём, что считается отрицательным в правлении Сталина (положительное проводится по линии «вопреки Сталину») винят одного человека как якобы наделённого абсолютной властью, а потому всемогущего. Но, во-первых, Сталину удалось упрочить свою власть лишь к концу 1930-х годов; до этого — борьба не на жизнь, а на смерть, хождение по лезвию, постоянная готовность отреагировать на радостный крик стаи: «Акела промахнулся». Война — не лучшее время для единоличных решений.
Ну а период 1945-1953 гг. — это время постоянной подковёрной борьбы различных номенклатурных группировок друг с другом — и против Сталина. Послевоенное 8-летие — это история постепенного обкладывания, окружения стареющего вождя номенклатурой (при участии определённых сил и структур из-за рубежа); попытка Сталина нанести ответный удар на XIX съезде ВКП(б)/КПСС (1952 г.) и сразу после него окончилась смертью вождя.
Таким образом, в реальной, а не «профессорской» истории, по поводу которой Гёте заметил, что она не имеет отношения к реальному духу прошлого — это «…дух профессоров и их понятий, / Который эти господа некстати / За истинную древность выдают», Сталин никогда не был абсолютным властелином — Кольца Всевластия у него не было. Это не значит, что он не несёт личную ответственность за ошибки, жестокость и пр., несёт — вместе с жестокой эпохой, по законам и природе которой его и нужно оценивать.
Но дело не только в этом. Простая истина заключается в следующем: тот, кто руководил коллективом хотя бы из 10 человек, знает, что абсолютная власть невозможна — и она тем менее возможна, чем больше подчинённых. Бoльшая часть тех, кто писал и пишет о Сталине, никогда ничем и никем не руководили, не несли ответственности, т.е. в этом смысле суть люди безответственные. К тому же на власть они нередко проецируют свои амбиции, страхи, претензии, желания, «сонной мысли колыханья» (Н. Заболоцкий) и, не в последнюю очередь, тягу к доносительству (не секрет, что больше всего советскую эпоху Сталина и КГБ ненавидят бывшие стукачи, доносчики, ведь легче ненавидеть систему и её вождя, чем презирать собственную подлость — вытеснение, понимаешь)
Абсолютная власть — это мечта совинтеллигенции, нашедшая одно из своих отражений в «Мастере и Маргарите»; помимо прочего, именно поэтому роман стал культовым для совинтеллигенции (а «Записки покойника», где этому слою было явлено зеркало, — не стал). Сводить суть системы к личности одного человека — в этом есть нечто и от социальной шизофрении, и от инфантилизма, не говоря уже о профессиональной несостоятельности.
Можно было бы отметить и массу иных несуразностей, ошибок и фальсификаций «наносчиков мусора» на могилу Сталина, но какой смысл копаться в отравленных ложью и ненавистью, замешанной на комплексах и фобиях, мозгах? Интереснее разобрать другое: причины ненависти к Сталину, страха перед ним целых слоёв и групп у нас в стране и за рубежом, страха и ненависти, которые никак не уйдут в прошлое, а, напротив, порой кажется, растут по мере удаления от сталинской эпохи. Как знать, может это и есть главная Военная Тайна советской эпохи, которую не дано разгадать буржуинам и которая висит над ними подобно «дамоклову мечу»?
Нередко говорят: «Скажи мне кто твой друг, и я скажу тебе, кто ты». На самом деле человека в не меньшей степени определяют не друзья, а враги: «Скажи мне, кто твой враг, и я скажу тебе, кто ты». Поразмышляем о Сталине сквозь призму ненависти к нему и страха перед ним его врагов и их холуёв.
Отношение к лидерам: царям, генсекам, президентам, — интересная штука в силу своей, по крайней мере, внешне, парадоксальности. В русской истории было три крутых властителя — Иван Грозный, Пётр I и Иосиф Сталин. Наиболее жестокой и разрушительной была деятельность второго: в его правление убыль населения составила около 25% (народ мёр, разбегался); на момент смерти Петра казна была практически пуста, хозяйство разорено, а от петровского флота через несколько лет осталось три корабля. И это великий модернизатор? В народной памяти Пётр остался Антихристом — единственный русский царь-антихрист, и это весьма показательно.
А вот Иван IV вошёл в историю как Грозный, и его время в XVII в. вспоминали как последние десятилетия крестьянской свободы. И опричнину в народе практически недобрым словом не поминали — это уже «заслуга» либеральных романовских историков.
Сталин, в отличие от Петра I, оставил после себя великую державу, на материальном фундаменте которой, включая ядерный, мы живём до сих пор, а РФ до сих пор числится серьёзной державой (пусть региональной, но без сталинского фундамента нас ожидала и ожидает участь сербов, афганцев и ливийцев, никаких иллюзий здесь питать не надо).
Парадокс, но из трёх властителей Пётр I, несмотря на крайнюю личную жестокость и провальное царствование, любим властью и значительной частью интеллигенции. Ему не досталось и десятой доли той критики, которую либеральная историография и публицистика обрушила на головы Ивана Грозного и Иосифа Сталина. Грозному царю не нашлось места на памятнике «Тысячелетие России», а Пётр — на первом плане. Что же такого делал Пётр, чего не делали Иван и Иосиф? Очень простую вещь: позволял верхушке воровать в особо крупных размерах, был либерален к «проказам» именно этого слоя. За это и любезен власти (портрет Петра I в кабинете Черномырдина очень символичен) и отражающему её интересы, вкусы и предпочтения определённому сегменту историков и публицистов.
Иван Грозный и Сталин были жестки и даже жестоки по отношению, прежде всего, к верхушке. «Проклятая каста!» — эти слова сказаны Сталиным, когда он узнал о том, что эвакуированная в г. Куйбышев номенклатура пытается организовать для своих детей отдельные школы.
Всю свою жизнь у власти Сталин противостоял «проклятой касте», не позволяя ей превратиться в класс. Он прекрасно понимал, как по мере этого превращения «каста» будет сопротивляться строительству социализма — именно это Сталин и имел в виду, когда говорил о нарастании классовой борьбы по мере продвижения в ходе строительства социализма.
Как продемонстрировала перестройка, вождь оказался абсолютно прав: уже в 1960-е годы сформировался квазиклассовый теневой СССР-2, который в союзе с Западом и уничтожил СССР-1 со всеми его достижениями. При этом реальное недовольство населением было вызвано СССР-2, т.е. отклонением от модели, но заинтересованные слои провернули ловкий пропагандистский трюк: выставили перед населением СССР-2 с его изъянами, растущим неравенством, искусственно создаваемым дефицитом и т.п. в качестве исходной проектной модели СССР-1, которую нужно срочно «реформировать».
В советское время, как при жизни Сталина, так и после его смерти, вождя ненавидели главным образом две властные группы (и, соответственно, связанные с ними отряды совинтеллигенции):
— во-первых, это та часть советской элиты, которая была заряжена на мировую революцию и представители которой считали Сталина предателем дела мировой революции или, как минимум, уклонистом от неё. Речь идёт о левых-глобалистах-коминтерновцах, для которых Россия, СССР были лишь плацдармом для мировой революции. Им, естественно, не могли понравиться ни «социализм в одной, отдельно взятой стране» (т.е. возрождение «империи» в «красном варианте»), ни обращение к русским национальным традициям, на которые они привыкли смотреть свысока, ни отмену в1936 г. празднования 7 ноября как Первого дня мировой революции, ни появление в том же1936 г. термина «советский патриотизм», ни многое другое.
Показательно, что уже в середине 1920-х годов Г.Зиновьев, «третий Гришка» российской истории (знали бы те, кто нумеровал, каким ничтожеством по сравнению даже с третьим окажется четвёртый), аргументировал необходимость снятия Сталина с должности генсека тем, что того «не любят в Коминтерне», а одним из главных критиков Сталина в 1930-е годы был высокопоставленный коминтерновский функционер О.Пятницкий.
— вторую группу сталиноненавистников можно условно назвать «советскими либералами». Что такое «либерал по-советски»? Разумеется, это не либерал в классическом смысле, да и вообще не либерал — даже низэ-э-энько-низэ-э-энько не либерал. Советский номенклатурный либерал — занятный штемп: это чиновник, который стремился потреблять больше, чем ему положено по жёстким правилам советско-номенклатурной ранжированно-иерархической системы потребления, а потому готовый менять власть на материальные блага, стремящийся чаще выезжать на Запад и сквозь пальцы глядящий на теневую экономику, с которой он всё больше сливается в социальном экстазе.
В наши дни это называется коррупция, но к совсистеме этот термин едва ли применим: коррупция есть использование публичной сферы в частных целях и интересах. В том-то и дело, однако, что в совреальности не было юридически зафиксированного различия между этими сферами, поскольку не было частной сферы — «всё вокруг колхозное, всё вокруг моё». Речь вместо коррупции должна идти о подрыве системы, который до поры — до времени (до середины 1970-х годов, когда в страну хлынули неучтённые нефтяные доллары) носил количественный характер.
Таким образом, правильнее говорить о деформации системы. Вот эти деформаторы и ненавидели Сталина больше всего, поскольку номенклатурное и около-номенклатурное ворьё понимало, что при его или сходных порядках возмездия не избежать; поэтому так опасалось прихода к власти неосталиниста А. Шелепина, поставило на Л. Брежнева — и не проиграло. Именно при «герое Малой земли» возрос теневой СССР-2 (не теневая экономика, а именно теневой СССР, связанный как со своей теневой экономикой, так и с западным капиталом, его наднациональными структурами, западными спецслужбами), но тень при Брежневе знала своё место, выжидая до поры, а с середины 1970-х годов, готовясь к прыжку, а вот при Горбачёве она заняла место хозяина, уничтожив фасадный СССР-1.
Реальный СССР в начале 1980-х годов напоминал галактическую империю из азимовской «Академии» («Foundation») — благополучный фасад при изъеденных внутренностях. Только у СССР, в отличие от империи, не оказалось математика Селдена с его планом — у нас был «математик»-гешефтматик Б. Березовский и этим всё сказано.
Но вернёмся к сталинофобии. Она довольно чётко кореллирует с потребленческими установками, с установками на потребление как смысл жизни. Символично, что один из «ковёрных антисталинистов» заявил в телеэфире: национальную идею можете оставить себе, а мне дайте возможность потреблять. Может ли такой тип не ненавидеть Сталина и сталинизм? Не может. Сталинизм — это историческое творчество, установка на творчество как цель и смысл жизни, СССР был творческим, высокодуховным проектом, что признают даже те, кто Советскому Союзу явно не симпатизирует.
Показательна в этом плане фраза, сказанная бывшим министром образования А. Фурсенко о том, что порок (sic!) советской школы заключался в том, что она стремилась воспитать человека-творца, тогда как задача эрэфовской школы — воспитать квалифицированного потребителя. Это, выходит, и есть национальная, а точнее, групповая идея, поскольку у потребителя и «потреблятства» нет национальности, главное — корыто, а кто его обеспечит, свои или чужие, дело десятое, главное, чтоб было куда хрюкальник воткнуть.
Символично также следующее. Тот самый персонаж, который требовал для себя «праздника потребления», высказывался и в том смысле, что если земли к востоку от Урала сможет освоить мировое правительство, то пусть оно и возьмёт их. Так потребленческая установка антисталинизма совпадает с глобалистской — это две стороны одной медали. Так прочерчивается линия от антисталинизма к смердяковщине, т.е. к русофобии.
Социальный мир антисталинистов — это глобальный «скотный двор», главная цель которого — обеспечивать потребление под руководством и надзором мирового правительства. Сталин трижды срывал строительство такого мира на русской земле, именно за это его и ненавидят антисталинисты. Всё прозаично, разговоры же о свободе, демократии, «советском тоталитаризме» бывших советских карьеристов и стукачей никого не могут обмануть.
Парадоксальным образом ими оказалась часть левых (условно: «троцкисты», левые глобалисты) и часть правых (условно: «бухаринцы»). В этом плане становится ясно, что «троцкистско-бухаринский блок» — это не нарушение здравого смысла, а диалектическая логика, которую Сталин, отвечая на вопрос, как возможен лево-правый блок, сформулировал так: «Пойдёшь налево — придёшь направо. Пойдёшь направо — придёшь налево. Диалектика».
Страх позднесоветской номенклатуры перед Сталиным — это страх «теневого СССР» перед исходным проектом, страх паразита перед здоровым организмом, перед возмездием с его стороны, страх перед народом. После1991 г. этот страх обрёл новое, откровенное, а не скрытое, классовое измерение, которое, как демонстрируют время от времени кампании десталинизации, делает этот страх паническим, смертельным»
Источник
Помню впервые услышал словосочетание “культ личности” в детстве от старшего поколения, но сразу меня попросили это не произносить и никому не говорить, т.е. у старшего поколения сохранился страх, хоть и времена были уже брежневские. А кто из деревни был втихаря сохранил негатив от сталинских властей в т.ч. из-за невыдачи колхозникам паспортов. Т.е. по словам ничего хорошего не было. А если знать родословную Сталина, то почему нацмен во главе страны? По-моему, оптимальный вариант для руководства страны того времени – это С.М.Киров.
Мало кто может встать выше личного,мой отец смог,ушёл добровольцем на фронт с 3-го курса политехнического института и до Победы,а потом и до пенсии в армии.Деда моего репрессировали,отец рос сыном врага народа,трое их у бабушки-крестьянки осталось на руках.Люди помогали,но ночью ползком по огородам продукты доставляли на крылечко дома.Когда стало доступно,отец прочитал дело деда-по доносу завистника соседа,потомки которого и сегодня в том месте живут,но фамилии их нам не сказал потому,что прошлого не вернуть и злобным не был.Я тоже не держу зла и не мщу тем,кто мне зло делает,но по жизни вижу,наказываются они тем же,что мне творили.Вот как тут в высшие силы не поверить?Верю.Главное,чтобы зло в человеке не жило,иначе вся нечисть рядом будет.
Уточните по прошлому комментарию. Вы сказали, что в 30-е годы было принято решение на уровне педагогов школ, чтобы не взращивать у детей человеческие качества. Так ли это? Просто: да или нет.
Не говорила.
Ваш комментарий в статье“НОО Сфера”. Владимир Базарный в гостях у детей”: “Ещё в 30-х деятелями от педагогики была запрещена система взращивающая человеческие качества в ребёнке,но она не только теоретически обоснована…”.
Так было принято такое решение или нет?
Была запрещена система открытых трудовых колоний и трудовых школ по макаренковскому типу с системами самоуправления по настоянию Крупской.А ведь именно они спасли и вырастили настоящими гражданами миллионы беспризорников и малолетних правонарушителей.Система особо актуальна сегодня,так как выращивает нравственных людей и хорошо ориентирующихся в реалиях жизни,хозяев своей судьбы и истинных патриотов.
Сталин
https://youtu.be/p0TVN4xlwIg
Уймись, дурак !
Отличная статья, прочитала с интересом. Наконец-то из всей наносной шелухи стал подниматься образ Сталина – человека невероятных знаний, воли, уникального владения внешней политикой, умения правильно просчитывать все ходы политических противников, да и друзей тоже. Создать за считанные годы такую мощь, которая сумела противостоять всему мировому капиталу, да еще из бывших врагов – союзников Гитлера – сделать друзей, дружественный соцлагерь для людей, показав, чего может достигнуть любая страна, если все в ней делается для блага своего народа… Просто не верится, что Сталин был обычным чловеком, только сильно развившим свои знания. Например, такой факт: он знал поименно всех, кто стоял на ключевых постах в военной, гражданской инфраструктуре. Ежедневно читал по 300 страниц, глубоко изучил все отрасли науки… А еще встречи, подготовки к съездам, указы, написание статей (лично, а не референтами и пр.) Как такое возможно?
Тут товаристч пишет про нацмена во главе страны – так вот, Сталин был выше этого понятия, намного выше – как говорил он сам: “Я русский грузин” – и этим все сказано! Он был человеком мира, посланным нам Создателем для спасения России. И вот за то, что он сделал, благодарный русский народ создал ему памятник в своей душе – который никакие враги русского мира не смогут уничтожить, как бы ни старались!
Мне очень грустно, что среди величайших руководителей Государства Российского не упомянули Александра III – а ведь это его фраза: «У России есть только два союзника: армия и флот».
И это тоже его:
“Когда русский царь удит рыбу, Европа может подождать”
«Все Балканы не стоят жизни одного русского солдата»
«Конституция? Чтоб русский царь присягал каким-то скотам?»
«У России нет друзей. Нашей огромности боятся»
«Россия — для русских и по-русски»
Он не вмешивался в дела других стран, но и своей страной не давал помыкать. Вот один пример.
Спустя год после его восшествия на престол, афганцы, науськиваемые английскими инструкторами, решили откусить кусок территории, принадлежащей России.
Приказ царя был лаконичен: «Выгнать и проучить, как следует!», что и было сделано.
Посол Британии в Санкт-Петербурге получил предписание выразить протест и потребовать извинений. «Мы этого не сделаем» — сказал император и на депеше английского посла написал резолюцию: «Нечего с ними разговаривать».
После этого он наградил начальника пограничного отряда, орденом Святого Георгия 3-й степени.
После этого инцидента Александр III сформулировал свою внешнюю политику предельно кратко: «Я не допущу ничьего посягательства на нашу территорию!»
Ещё один конфликт стал назревать с Австро-Венгрией из-за вмешательства России в балканские проблемы. На обеде в Зимнем дворце австрийский посол стал в довольно резкой форме обсуждать балканский вопрос и, разгорячившись, даже намекнул на возможность мобилизации Австрией двух или трёх корпусов. Александр III был невозмутим и делал вид, что не замечает резкого тона посла.
Затем он спокойно взял вилку, согнул её петлёй и бросил по направлению к прибору австрийского дипломата и очень спокойно сказал: «Вот что я сделаю с вашими двумя или тремя корпусами».
Ну а то, что во время правления Александра III никто не смел напасть на Россию, за что его прозвали Миротворец, как он много сделал для народа русского, – об этом много написано.
Так вот, истинными правителями, которые радели о России и народе, были: Иван Грозный, Александр III и Сталин!
Автору – благодарность! Самое время вспомнить наших истинных героев!
Автору – благодарность! Самое время вспомнить наших истинных героев!
Статья хорошая. Брахман вам ещё один плюс.
Иван III, ИванIV, Алксей Михайлович, Петр…. АлксендрIII. Каждый вносил в развитие и укрепление Руси то что мог. Россия развивалась и крепла. И то что не смог свершить один, выполнял его приемник. Там где один терпел поражение его приемник добивался победы… А дальше наступил мрак. Неспособность Николая II го править – ввергла страну сначала в хаос, затем в период государственного рабства основанного на бредовой идеологии. Ленин, Сталин, Хрущев, Брежнев… все это щенки одного помета. И они, каждый по своему, тащили страну к развалу. Горбачев стал могильщиком СССР, но он по сути мало что мог сделать для спасения империи. Страх пропал, идеология всем обрыдла, а других механизмов удержания “РЕСПУБЛИК”(бывших губерний) не было.
В 1913г. Россия была 4й экономикой мира после Франции. Сегодня мы 66я экономика мира. Наш ВВП в 300 раз меньше чем у Китая.
66 место это вы про РФ? Тогда скажите на каком месте был СССР в результате “государственного рабства и бредовой идеологии”.
Ни на каком. Вся промышленность СССР работала на войну или на космос, что по сути одно и тоже. Товары народного потребления были крайне низкого качества и не выдерживали никакого сравнения с любым другим производителем. По сути это был мусор, который можно было продать только в СССР и только при условии полного отсутствия конкуренции.
С таким же успехом можно спросить на каком месте экономика КНДР? Так же ни на каком. Несчастный, полуголодный народ строит ракеты для защиты своего режима, провозглашенного во имя “светлого будущего” которое никогда не наступит.
Тут на сайте отирается упертый антисоветчик Толя Иванов, вам бы с ним вместе частушки-нескладушки петь.
Похоже вы бредите. Никаких частушек я не пел. Я пишу очевидные вещи. Вам нравится находиться в розовом тумане, это ваше право. Только помните на деле розовый туман становится кровавым.
Точно! Отличная пара, Шерочка с Машерочкой – плюются г….м напару. Обиженные советской властью, на Украине нашли бы применение, там в таких красивых бандеровских костюмчиках как раз такие маршируют.
Спасибо автору! Хорошо, что смываются постепенно сложеницинские наветы, написанные под диктовку ЦРУ. Я далеко не запутинец, но не считаю его полностью отмороженным. Сегодня “проклятая каста” которой он окружил себя, насилует страну более изощреннее. Они действительно засунули свои хрюкалки в корыто и жрут без меры. К сожалению Владимыча, в отличие от Сталина это устраивает, не смотря на то, что жрут они не только то, что Владимыч подбрасывает в корыто, но и то, что из-за рубежа подбрасывают. Поэтому сегодняшняя “проклятая каста гораздо хуже и опаснее для страны.
Те кто жрут – уже не опасны… Опасны те кто не жрут, а едят, и делают то что должны делать. Вот они опасны. Но у нас ведь знают только тех кто жрут, и только потому, что уже много сожрали. А вот по-настоящему опасных не знает никто. Ну почти никто. Вот за ними будущее.
Есть поговорка:”Чтобы узнать человека, надо прожить с ним всю жизнь”. Но здесь,я читаю – этот плохой,а этот хороший. Словно в детском саду. А враг ухмыляется, сейчас я ещё чего-нибудь, про кого-нибудь придумаю, чтобы вас разделить, а вдруг вы подерётесь? И статья нас об этом предупреждает. Не делить на “плохих и хороших” нам надо, а изучать те проблемы, которые стояли перед теми “плохими и хорошими”.
Изучили проблему, что дальше??? Нас ни кто не спросит.
Так вы же сами этого хотели. Кто-то разве выступал против нарушения конституции и увеличения сроков президентства? НЕТ … всеобщий сталинский одобрям. Так же всех устроило отсутствие порога явки на президентских выборах, отмена графы против всех в бюллетенях. Пропала возможность партиям проверять достоверность результатов выборов. Что избирком пропел с тем и смиритесь. Вам же это нравится, вы же первые кричите ЛИБЕРАСТЫ, АТУ их. Демократия для вас ругательство и не более. А теперь поздно рыпаться. У президента вся БЕЗРАЗДЕЛЬНАЯ полнота власти. Хотели сталина – будет вам сталин. Только жить российский народ богаче от этого не станет.