Дилемма дня: либо фашизм, либо коммунизм – третьего не дано-2

https://aftershock.news/sites/default/files/u21016/teasers/10.jpg

«Пять звезд» в Италии, «Подемос» в Испании, «Сириза» в Греции и, наконец, «Партии свободы» в Австрии и Голландии, заявили о претензии на откровенный национализм.

Круг недовольных замкнулся «Национальным фронтом» во Франции, ставшим третьей системной парией страны, ныне обвиняемой в фашистской идеологии.

Неспособность властей Евросоюза объяснить людям суть того, что происходит и защитить их от негативных явлений глобализации, привело к полной дезорганизации.

Теперь национальные правительства европейских стран, отдавшие многие свои полномочия евроинститутам, должны играть по их правилам. В то же время лидеры европейских государств вынуждены отчитываться перед своими избирателями за последствия навязываемых реформ, что ставит порой в тупик тех и других.

Отсюда и раскаты грома всех этих неурядиц, которые подбираются откровенным фашистским натиском, через Украину и Прибалтику, к России. И разумеется. США чутко держат руку на пульсе набирающего силу хаоса в Евросоюзе.

США, на волне своего лидерства, в очередной раз решили навести порядок на Ближнем Востоке, чтобы изменить искусственно навязанные Западом порядки, установленные там после распада Османской империи и её соседей. На деле получилась безответственная и даже безумная политика Соединенных Штатов, поддерживаемая сателлитами на Ближнем Востоке, Израилем и Саудовской Аравией. Получился безудержный распад этого региона, который уже остановить невозможно.

Можно только сожалеть о тех волнах терроризма, которые сформировались на Ближнем Востоке и захлестнули Запад, а теперь ищут пути прохода в Россию. Попытка США подмять под себя сырьевые богатства Ближнего Востока развалили искусственно созданные государства и привели к дестабилизации в регионе, где теперь порядки устанавливает Исламское государство.

Но и Исламское государство выполняет всего лишь роль катализатора процесса распада Ближнего Востока, а вовсе не выражает цель происходящих там событий. Начатое США физическое устранение лидеров арабских стран на волне развязанных гражданских войн только подлило масла в огонь межнациональной вражды и довело общее политическое состояние в регионе до взаимной ненависти.

Ненависти, которую американский капитал был бы не против направить куда-нибудь в регион Средней Азии. Ненависть американский капитал также превращает в бизнес, подталкивая её поближе к России.

Положение усугубляется ещё и тем, что политики социалистической ориентации впадают порой в осуждение марксизма, видя в этом ложную альтернативу.

Так экономист М.В.Назаров, на одном из патриотических сайтов, вполне справедливо рассматривает «деньги как инструмент построения нового мирового порядка», но социалистическую модель Сталинской эпохи перечеркивает своим утверждением: «Марксистский постулат, что бытие определяет сознание, а уровень развития производительных сил («базис») определяет идейную «надстройку» в СССР оказался наглядно опровергнут».

В подтверждение этого Назаров добавляет: «Вопреки этому постулату идейно марксистская «надстройка» взялась определять «базис» в экономической политике КПСС, руководствуясь не производственно-экономическими, а идеологическими целями». И экономиста Назарова совсем не волнует постулат – почему у Сталина с марксизмом всё получилось, а у Хрущева и его последователей – всё развалилось. Наверно, дело-то не в Марксе, а в том, как высокие политики понимают «Капитал» Маркса.

Вообще-то Маркс понимал Капитал как самовозрастание, независимо от того, капитализм это или первая ступень коммунизма. Поэтому и производительность труда у классика в капитализме заканчивается одной большой монополией, поглотившей всех остальных, а первая ступень коммунизма закономерно переходит во вторую (наивысшую).

Исходя из этого, Ленин создавал «вторую программу партии», которая на основе «электрификации всей страны» построит эту вторую (наивысшую) ступень коммунизма. Беда всех критиков Маркса и Ленина состоит в том, что они никак не могут понять, что это такое «Электрификация всей страны».

Вся электрификация у критиков марксизма рассматривается на уровне отрасли, которая имеет значительную инфраструктуру из электростанций, электрических и тепловых сетей. И это всё, что критики понимают в ленинской электрификации.

Между тем, экономическое значение «второй программе партии» дал первый нарком финансов в правительстве Ленина, он же переводчик Капитала Маркса на русский язык, И.И.Скворцов-Степанов, за что и получил в середине апреля 1922 года у Ленина наивысшую оценку. В своей книге «Электрификация РСФСР в связи с переходной фазой мирового хозяйства» Скворцов-Степанов показал ведущую роль «черного золота» в экономическом развитии.

Книга Скворцова-Степанова была предназначена для понимания даже малограмотным населением. «Ученые» никак не могли согласиться с тем , почему их заставляют читать эту книгу для школьников начальных классов, поскольку, по их мнению, это ниже их научного статуса.

Им и невдомек, что Советский Союз поднимали экономически на этой работе Скворцова-Степанова, которая стала настольной книгой для неграмотного населения страны, и которое по ней выучилось и по ней создало такую промышленность, которая задавила фашистскую Германию со всей её военной машиной западной Европы.

Энергетический прогресс многие критики видят ныне в Германии, поскольку там строят «ветряки», т.е генерируют электроэнергию из бесплатной энергии ветра, поэтому и являются прогрессистами во всех направлениях.

В Германии, действительно «понавтыкали» ветряков с генераторами, мощностью по 2-3 мегаватта, которые не могут соревноваться даже со средним генератором на тепловой электростанции середины 50-х годов ХХ века, имевших мощность 25-30 мегаватт.

Прежде всего на ветряках резко возросли расходы на техническое обслуживание, ведь вместо одного генератора надо обслуживать десять.

Во-вторых, у ветряков необходимо иметь различные аккумулирующие устройства, поскольку ветер не является величиной постоянной, что утяжеляет затраты на поддержание электрической нагрузки в сети.

В-третьих, резко возросли эксплуатационные затраты таких ветряков, поскольку из маленьких генераторов надо концентрировать большую энергию, чтобы восполнить перетоки энергопотенциалов там, где поддержка со стороны больших электростанций проблематична. А проблематичной электрическая нагрузка в Германии стала потому, что там, после аварии на японской АЭС Фукусима -1, прикрыли многие АЭС, остерегаясь таких же аварий по причине более чем тридцатилетнего износа оборудования.

Поэтому, если мы посмотрим что же собой представляют такие ветряки на современном экономическом поле энергетики, то единственное сравнение, которое напрашивается в данном случае, остается сравнение с китайскими домнами к каждом дворе, которые строили в эпоху «культурной революции», и которые осудили потом как в китайском руководстве, так и в остальном мире. Так дешевая энергия ветра вскружила голову многим руководителям на Западе и они упустили основное предупреждение Маркса, что капитал – это самовозрастание, или постоянно самовозрастающая стоимость средств производства и производимых товаров.

А самовозрастание подпитывается идейно снизу (или, иными словами, определяется ростом производительности труда) и растет вверх. Ветряки в Германии росли сверху, от власти, поэтому всякое их нарастание будет бить по производительности труда, поскольку низы в этом деле, за исключением экологических организаций, имеющих основных спонсоров в США, – не участвовали по причине отсутствия заинтересованности.

Где-нибудь на Севере построить такой ветряк вполне обоснованно, поскольку не придется тянуть туда дорогие провода из алюминия. Но массовое создание ветряков, так или иначе, экономически вынудит Германию возвратиться к построению современных АЭС.

Поэтому, говорить в экономике приходится всё равно про электрификацию, объемы которой способны характеризовать собой количество и качество использования энергоресурсов. Тут «электрификация всей страны» неизбежна. Другое дело, кто направляет эту электрификацию в экономику и кто контролирует её затраты в энергоресурсах? Из этого вырастает уже вся система самовозрастания Маркса. Капитализм плохо контролирует энергозатраты и их составную часть в себестоимости выпускаемой продукции, поскольку кровно заинтересован только в прибыли.

Социализм времен Сталина прекрасно контролировал энергозатраты и прибыль, получаемая от их экономии, компенсировала величину понижения цен на потребительские товары, в которых был заинтересован рабочий класс и его союзники на трудовом фронте.

Вот и получается, что всё упирается в возможность регулирования денежного обращения в стране: кто регулирует денежные потоки – тот получает не только экономическую, но и реальную политическую власть. А для регулирования денежных потоков нужна экономическая программа, которая будет объединять интересы повышения жизненного уровня большинства населения и национальные интересы этого же населения.

Нужно только чтобы нашлись силы, способные обеспечить контроль за энергоресурсами и распределять прибыль в пользу тех, кто создает товарную массу и одновременно экономит сырьевые ресурсы.

Если же мы посмотрим на лидеров в истории развития капитализма, то обнаружим то обстоятельство, что к началу ХХ века экономика США лидировала в силу необходимости ведения национально-освободительной борьбы, которая и вынуждала американских капиталистов объединяться в деле прогресса, имея сильных врагов в Европе. И жажда национальной безопасности подгоняла и военную машину США и подтягивала жизненный уровень на лидирующее положение в мире. И если во времена Маркса основным местом прибежища всех революционных сил была Англия, то во времена Ленина пример во всем берется уже с США.

Бреттон – Вудская международная валютная система, оформившаяся на валютно-финансовой конференции ООН в Бреттон-Вудсе (США) в 1944 г., состояла из договоров о создании Международного валютного фонда (МВФ) и международного банка реконструкции и развития. Главный принцип Бреттон-Вудской системы состоял в том, что функция мировых денег оставалась за золотом, однако масштабы его использования в международных валютных отношениях значительно снижались, а в качестве международного платежного средства в международном обороте вводился доллар Соединенных Штатов.

Для смягчения кризисов отдельных валют государства выдавали друг другу займы через Международный валютный фонд (МВФ). Бреттон-Вудская система представляла собой систему межгосударственного золото-долларового стандарта и ставила доллар Соединенных Штатов Америки в привилегированное положение, благодаря чему США могли погашать свои долги не золотом, а долларами.

Быстрое развитие экономики государств Западной Европы в 60-х гг. и другие причины привели к международному валютному кризису. В 1971 г. был прекращен размен долларов на золото и все валюты утратили какую-либо связь с золотом.

Конечно введение Бреттон-Вудской системы не являло собой мировой закон. который должны были выполнять все. После победного 1945 года положение с «черным золотом» складывалось так, что англо-американские нефтяные конгломераты удерживали в своих руках почти всю торговлю нефтью на капиталистическом рынке. А Бреттон-Вудская система за год до этого уже предвосхищала экономическую гегемонию англичан и американцев на рынке, поэтому и расчищала путь для власти американского доллара.

Когда же победа американского доллара в начале 70-х годов становится неоспоримой, ведущие толстосумы США делают попытку оседлать печатный станок по производству долларов и за счет политики доллара пытаться руководить всем миром. Поэтому в 1973 году на Ближнем Востоке разыгрывается война Судного дня, в которой Израиль одерживает победу над арабскими странами во главе с Египтом.

Соответственно арабские страны вводят эмбарго на продажу нефти западным странам, поддержавшим Израиль, и цены на нефть поднимаются с двух долларов за баррель до восьми долларов. Печатный станок по выпуску долларов начинает работать на всю мощность.

Капиталистический рынок живет и дышит долларами, потому что купить основные товары индустрии можно только на доллары. Печатная машина гонит долларовую массу так, как будто энергоресурсы и металлы уже лежат в подвалах западных банков, а банкирам остается только правильно вести учет затрат с этими ресурсами. По крайней мере с настоящим золотом в подвалах банков такого лицемерия не наблюдалось.

К тому времени страны социалистического содружества с 1965 года перешли по «косыгинской-либермановской» реформе на денежную форму прибыли в Советском Союзе, что поставило под вопрос существование всего социалистического рынка. Поскольку местные валюты признали лидерство доллара и преклонились перед ним. Экономики всех стран брали в долг у США доллары, чтобы приобрести по большей части «черное золото», а конгломераты США брали в долг у своих банков, чтобы жить на широкую ногу, при этом наращивая свой же внутренний долг.

В результате получалось так, что на внутренних рынках стран всего мира работали собственные денежные единицы, чему соответствовало наличие собственной валюты, соответствующей товарной массе каждого государства, если местные власти пытались подвести под выпуск своего товара какое-то плановое хозяйство, а не разворовывали собственную экономику. А на мировом рынке доминировал доллар и такие валюты, как английский фунт, ещё сохранявший свою силу на значительных нефтяных владениях.

Нефтяные залежи помогали и скандинавским странам вести безбедный образ жизни. А взятая на вооружение сталинская модель экономики помогала Японии, за счет повышения производительности труда, выйти в лидеры мирового производства и утереть нос бездарным политикам в СССР, обожествившим доллар, но для отвода глаз усиленно боровшихся с религией, молясь при этом на обожествленный доллар в мировой экономике.

В последние годы стремительный толчок в развитии сделали Китай и Индия. Тут большую роль сыграли значительные массы населения в этих странах, которая в Китае пошла за КПК, предложившей объединиться вокруг программы наращивания товарной массы.

Рост товарной массы тянул за собой рост собственной денежной единицы, юаня, соответствующей этой товарной массе и, что самое главное, КПК не позволила поставить юань под контроль доллара. Индия несколько анархично повторяла китайский опыт, но огромный внутренний рынок удалось удержать и значительно нарастить выпуск товарной массы почти по всей Юго-Восточной Азии.

Это тоже превратилось в программы выполнения своих экономических задач, поставивших на повестку дня основы широкого государственного планирования. А такое планирование без учета и контроля затрат энергоресурсов способно быстро превратиться в пустышку. Соответственно учет и контроль энергоресурсов на рабочих местах способен осуществлять только рабочий класс.

Поэтому за широкой электрификацией всей Юго-Восточной Азии отчетливо заявляет о себе рабочий класс, неизменно стремящийся перехватить инициативу в деле формирования власти. А проще говоря, за темпами повышения производительности труда на рабочих местах всегда вырастают потребности в Советской власти, как гаранте стабильности.

Но Советскую власть нельзя установить по мановению прекрасного сна, проснувшись после которого можно получить программы экономической стабильности и высокую производительность труда. Советская власть направлена на социалистическую форму собственности и переориентацию прибыли на трудовые массы. Армия Капитала так просто эти факторы армии Труда не отдаст. Поэтому и возникают кризисы и конфликты, которые призваны удержать сложившееся положение за счет прихода к власти реакционных сил. Такими силами в современном мире способны быть только фашисты и террористы. Поэтому у армии Капитала на них такой большой спрос.

Достаточно вспомнить, что вся ненависть, которая выплеснулась в адрес Сталина, как олицетворение социализма, основывалась на изменении советским лидером экономической сути прибыли в государстве. Это вытекало из ленинской электрификации и второй программы партии, нацеленных на движение к коммунизму.

Государственная собственность на средства производства и ресурсы, позволяла советской экономике развиваться стремительно, хотя высокие темпы развития диктовались постоянной необходимостью защиты своей Родины от иностранного вторжения, формируемого силами империализма. Причем, целями захвата России всегда являются её национальные природные ресурсы.

Тем не менее, социализм показывал самые высокие темпы повышения производительности труда, которые для капитализма были недостижимы. В таких условиях антисоветская идеология делала всё, чтобы «убеждать» общественность в тоталитарных методах воздействия власти на трудящиеся массы и, борясь со Сталиным, уничтожала экономическую базу ленинской электрификации, прибирая к рукам социалистическую собственность, за счет которой Советская власть наращивала небывало высокую производительность труда и осуществляла перераспределение прибыли в пользу широких масс.

Но сегодня экономическая политика и опыт Сталина остаются путеводной звездой в деле выживания всего человечества. Выживания, всё за счет того же самого контроля и учета затрат энергоресурсов, которые являются основной современной экономики.

Империализм борется за контроль обладания нал энергоресурсами, и с фашистским остервенением набрасывается на их использование, применяя в своих целях как межнациональную рознь и развязывание войн, так и беря на содержание целые армии террористов в местах залегания и концентрации «черного золота».

Армия Труда, наоборот, способна в спокойной обстановке контролировать расход энергоресурсов на рабочих местах, чтобы сокращать энергозатраты и за счет их экономии добиваться повышения производительности труда. Разница в этих двух подходах к использованию энергоресурсов у армий Труда и Капитала состоит в том, что капитализм способен только за счет извлечения прибыли навязывать грабительскую политику присвоения результатов наёмного труда, в то время как социализм в сталинской модели направлял трудовые массы на сознательное повышение производительности труда, основанной на экономии энергозатрат на выпуск продукции.

И такая модель социализма так или иначе обречена на инициативу развития, поскольку история другой прогрессивной модели развития неизвестна.

Но именно эта перспектива прогрессивного развития сталинской модели экономики больше всего беспокоит силы империализма. Отчего в мире постоянно нарастают волны нестабильности, а возникающий на их базе управляемый хаос только способствует откровенному экономическому грабежу обессиленных конкурентов.

И в этой обстановке фашизация империалистических режимов становится вполне заурядным делом, поскольку такие режимы в общей многоголосице западных СМИ остаются оплотами «демократии». Как, впрочем, оплотами «демократии» остаются и карточки системы СВИФТ, за рамками которых российские патриотические экономисты разглядели ориентиры будущих «банковских концлагерей».

Впрочем, концлагери не какая-то новость для американской «демократии» периода Гражданской войны в России в 1918 году. Тогда их интервенция в таких городах, как Архангельск, сопровождалась созданием под Архангельском, на острове Мудьюг, лагеря смерти, подвергнув сам Архангельск откровенному грабежу, вывезя оттуда всё, что имело ресурсную ценность.

Но уже в 1920 году Владимир Ильич Ленин на истерзанном войнами теле России поставил цель построения коммунизма, обозначив её двумя программами партии «Советская власть плюс электрификация всей страны». И это был единственный выход из того концлагеря, который трудовым массам России готовы были обеспечить белогвардейцы и их американские хозяева. Вместе с тем, две ленинские программы построения коммунизма в России стали научно обоснованным средством самовозрастания в экономике.

Это особенно важно теперь, когда учетные ставки банковской системы Запада топчутся у нулевого значения. А финансовая система России действует по элементарной системе откатов, использую для этого простой механизи офшоров, финансируя Запад в это трудное для него время.

Владимир Рябов

г. Ленинград