В. Катасонов. Диктатура банкократии

Тема первой книги не является новой для меня. Уже вышло несколько книг, в которых я описывал разные аспекты, связанные с банковской системой, с кредитной, с денежной системой. Но наиболее такие, фундаментальные работы, относящиеся к этой тематике, это моя первая работа «О проценте: ссудном, подсудном, безрассудном», которая вышла в 2011 году в двух

Я эту тему продолжаю. Продолжаю в основном на том материале, на той фактуре, которая появляется в новостных каких-то лентах, в средствах массовой информации. Я бы так сказал, что какие-то отдельные события являются просто информационным поводом для размышлений по вопросам фундаментального устройства финансовой системы. Всё чаще я выхожу за рамки финансовой системы и начинаю рассуждать на таком, метафизическом уровне, что всегда удивляет обычно моих собеседников, потому что привыкли всегда обсуждать экономические проблемы в рамках экономики. Шаг вправо, шаг влево – уже некая крамола. Таковы правила нынешних дискуссий, такова метода современного мышления. 

Данная книга состоит из нескольких глав. Поскольку она писалась достаточно уже давно и издана уже два с половиной месяца назад, то я даже сам уже подзабыл её структуру, поэтому сейчас озвучу.

Глава первая: «О тайнах банковского бизнеса. Финансовый ликбез для простых граждан».
Глава вторая: «Анатомия банковской коррупции».
Глава третья: «Наркобанковский капитализм».
Глава четвёртая: «Европа под «дамокловым мечом» Финансового интернационала».
Глава пятая: «Россия в плену финансово-банковского капитала».
И глава шестая: «О будущем банковского мира и человечества». 

Если так идти поглавно, то глава первая «О тайнах банковского бизнеса», она действительно объясняет самые азы устройства денежно-кредитной системы. Я уже, наверное, в тысяча первый раз повторяю, что если пытаться изучать денежно-кредитную систему по современным учебникам, то потратишь массу времени, массу сил, но до конца так и не поймёшь некоторые хитрости этой системы. И нельзя сказать, чтобы авторы как-то прятали какие-то концы в воду. Просто некая такая, важная смысловая информация, она растворена в мегабайтах информации, которая может называться почти что информационным мусором. Поэтому всегда возникает желание объяснить быстренько, на пальцах, в чём суть современной денежно-кредитной системы. 

Суть денежно-кредитной системы заключается в том, что банки, в отличие от организаций и компаний других отраслей экономики, имеют особую привилегию: они работают с неполным обеспечением. То есть если бы у какой-нибудь промышленной компании или строительной компании был бы такой баланс, какой имеет сегодня коммерческий банк, то такую компанию немедленно бы объявили банкротом. Но коммерческие банки работают с неполным покрытием. На самом деле это неполное покрытие может быть не столь интересным, потому что для человека непосвящённого интереснее другой тезис – что неполное покрытие позволяет фактически делать деньги из воздуха. Кстати говоря, и банкиры иногда проговариваются, что банки – это институты, которые делают деньги из воздуха.

И тут мы плавно переходим к другой теме: а как же банки делают деньги из воздуха? И что это за такая деятельность по превращению воздуха в деньги? В средние века алхимики пытались трансформировать железо и другие металлы в золото, но там понятно более-менее, в чём суть их деятельности, а вот как воздух можно превратить в деньги – это, конечно, загадка. Это некая такая мистика. 

Немножко отклоняясь в сторону, хотел бы высказать такой ключевой тезис, независимо от того, эту тему мы обсуждаем или какую-то другую: все эти фокусы стали возможными благодаря тому, что современный человек ослеп – не физически ослеп, а духовно, умственно ослеп. Как вот в Евангелии сказано: «Смотрят – и не видят. Слушают – и не слышат». Вот примерно такая же ситуация: вроде, всё понятно, но человек продолжает по инерции действовать по-старому. 

Мы сегодня говорим: «Да, есть деньги. Есть деньги разные. Деньги есть наличные, безналичные, есть деньги товарные, есть деньги кредитные». Я должен сказать, что сегодня ведь в обращении нет золотых монет, нет серебряных монет. То есть металлических и товарных денег сегодня нет. И более того, даже есть международные правовые документы, которые фиксируют, что мир живёт в условиях бумажных денег. Это – решение Ямайской валютно-финансовой конференции, которая в 76-ом году сказала, что мир переходит к новому стандарту и этот стандарт называется бумажным долларом. Товарных денег нет, остались одни какие-то виртуальные деньги. Но помимо того, что это виртуальные деньги, это ещё деньги кредитные – вот что очень важно. 

Что значит кредитные деньги? А это значит, что они попадают в экономику в виде кре-ди-та. Кредит может выдаваться кому угодно: кредит может выдаваться государству; кредит может выдаваться компаниям; кредит может выдаваться физическим лицам. А если они попадают в экономику в виде кредита, токредитные деньги создают такую серьёзную проблему как долг. Поэтому там, где кредитные деньги, там долговая экономика. А поскольку современный мир зиждется на кредитных деньгах, то вся экономика, мировая экономика – это долговая экономика. «Ну и что, – скажет слушатель или читатель, – что экономика долговая?» Да, и обычные граждане иногда делают какие-то долги, потом они эти долги покрывают, расплачиваются. 

Но ситуация заключается в том, что современная денежно-кредитная система создаёт такие дисбалансы, выражаясь таким учёным, научным штилем, которые невозможно исправить при такой денежно-кредитной системе, базирующейся на кредитных деньгах. 

Деньги попадают в экономику в виде кредитов, предположим, в объёме одного миллиона денежных единиц. Но ведь кредит потому и кредит, что он выдаётся под процент. Стало быть, получатели этих кредитов должны покрыть обязательства, превышающие один миллион денежных единиц. Предположим, что они должны покрыть обязательства в объёме 1,5 миллиона денежных единиц. Но чтобы покрыть обязательства в объёме полтора миллиона денежных единиц, надо иметь деньги в объёме 1,5 миллионов денежных единиц, а денег в обращении ровно 1 миллион. 

Поэтому когда нам рассказывают сказки о том, что вот необходимо что-то подкрутить, что-то подрегулировать, принять какой-то закон, и тогда проблемы экономики и финансов будут решены, это лукавство. То, что я вам рассказываю, это не относится к разряду даже высшей математики. Это может понять ребёнок, даже который учится где-нибудь в 7-ом или 8-ом классе школы. Но почему-то у нас взрослые дяди и тёти этих простых вещей не понимают. 

И на полном серьёзе в Государственной Думе принимаются какие-то законы, которые призваны сбалансировать нашу экономику, в том числе по части денежной. Этого быть не может в условиях существования кредитных денег, в условиях существования ростовщического процента. Когда я говорю «ростовщический процент», это не значит, что это какой-то запредельный процент: 100% годовых или даже 50%. Дисбалансы будут при любом проценте – это чисто математически. Но, к сожалению, если мы экстраполируем эти выводы на реальную жизнь, мы увидим трагедию этой реальной жизни. Мы увидим такую трагедию, которая выражается в кризисах. 

Нам говорят про экономический кризис. Иногда вспоминают «Капитал» Маркса, который говорил, что это «кризис перепроизводства». Но на самом деле, конечно, очень неудачное название кризису (кризис перепроизводства), потому что на фоне таких кризисов перепроизводства люди умирают с голоду. 

Нам долгое время пытались доказать, что Америка – это эталон цивилизованного мира. Но все мы помним, что в 29-ом году, в октябре месяце началась паника на фондовой бирже. Затем эта паника затронула реальный сектор экономики, и начался уже вот этот самый экономический кризис, или кризис перепроизводства. А этот кризис перепроизводства в 30-е годы унёс шесть миллионов человеческих жизней – это их информация, это их статистика. Это люди, которые погибли от голода в самой богатой стране, при наличии больших товарных запасов, в том числе запасов продовольствия. Продовольствие сжигалось в топках паровозов, пшеница, молоко выливалось в реки и. Вот что такое кризис перепроизводства. Я только затрагиваю самый непосредственный пласт этих последствий в несбалансированной экономике, базирующейся на кредитных деньгах, на ростовщическом проценте. Об этом можно долго говорить. 

Теперь давайте вернёмся к тезису насчёт того, что банкиры делают деньги из воздуха. Напомню, что в Конституции Российской Федерации записано о том, что законным платёжным средством является рубль, эмитируемый Центральным Банком Российской Федерации. У каждого в кармане, наверное, есть вот это самый рубль, естественно, там, с некоторыми нолями. Это вот действительно законное платёжное средство.

Можно дискутировать по поводу того, насколько это платёжное средство чем-то обеспечено. Мы сказали, что это как бы бумажный стандарт. Но ведь всё равно деньги чем-то обеспечены. Если бы они не были ничем обеспечены, наверное, мы бы тогда бы не держали эти бумажки в своих карманах и не пытались бы увеличить количество этих бумажек в наших кошельках и в наших карманах. То есть всё-таки они обеспечены. Они обеспечены товарной массой, они обеспечены, может быть, какими-то другими активами (это особый разговор, что это за другие активы). Всё-таки какое-то обеспечение есть. 

Нет того классического обеспечения, которое мы ассоциируем с товарными деньгами, когда банк эмитирует, скажем, бумажные денежные знаки. Но на каждом бумажном денежном знаке написано, что этот бумажный денежный знак обеспечен золотом, находящимся в подвалах казначейства или Центрального Банка, и что держатель этого бумажного денежного знака имеет право в любой момент обменять его на физический металл. Этого, конечно нет, ну а обеспечение всё равно есть: деньги как законное платёжное средство – это те деньги, которые эмитируются Центральным Банком. И не надо думать, что это только в России – это в любой стране такая же система. 

При этом же в учебнике пишется о том, что денежная масса состоит из наличных и безналичных денег, без каких-либо оговорок. Меня лично это просто поражает. В каком же мы находимся дурдоме, если студентам рассказывают такие вещи и при этом как-то не объясняют. Некоторые учебники так же и говорят о том, что «Да, рубль – это законное платёжное средство». А дальше без каких-либо переходов смысловых: «Денежная масса состоит из наличных и безналичных денег». 

Люди-то такие циничные и, как говорится, уже прожжённые, они правильно говорят, что есть деньги, а есть квазиденьги, или есть как бы суррогаты денег. Вот обычно про суррогаты денег говорят: «Какие-нибудь бумаги, какие-нибудь векселя». Ну да, иногда у нас в 90-е годы векселя использовались вместо денег. Но на самом-то деле и депозитные деньги или безналичные деньги это тоже квазиденьги, и по большому счёту (некоторые правильно говорят) – это фальшивые деньги. Тем не менее, во всём мире 90% денежной массы это фальшивые деньги. И никто почему-то этот вопрос даже не поднимает, не дискутирует. А если это фальшивые деньги, то, соответственно, какой же спрос, если банк какой-то лопается и какие-то там фальшивые деньги на счетах сгорают? 

Вы же положили, внесли в банк законные платёжные средства бумажными знаками. Вам записали эту сумму на ваш депозитный счёт. Вы думаете, что в любой момент вы сможете получить назад эту сумму в виде законных платёжных средств. Но дело в том, что законных платёжных средств у банка в разы меньше, чем количество требований (объём требований). Отсюда и получается вот эта ситуация: набеги клиентов на какой-то банк. Если происходит набег, то банк лопается. Разве такое возможно в отношении промышленного предприятия? Там очень строго аудиторы, всякие проверяющие инстанции следят за тем, чтобы такого не происходило. А с банками это не только возможно, но это собственно и является основой существования банковского бизнеса. 

То есть тезис у меня очень простой: на протяжении нескольких столетий создавалась и наконец выстроена особая система, которую я могу назвать организованной преступной группировкой в особо крупных масштабах. И пусть кто-то попробует опровергнуть мой тезис. 

На самом деле есть авторы, которые немножко более мягко выражаются и говорят, что вообще банковская система – это некий картель. Есть некий картель. У любого картеля есть какая-то управляющая структура:
- Которая следит за тем, чтобы никто не нарушал вот этих писаных и особенно неписаных правил жизни участников этого картеля.
- Определяет, грубо говоря, сферы влияния и рынки каждого участника картеля.
- Определяет уровень цен и так далее. 

Вот банковская система полностью подпадает под эти определения картеля. Но что-то вот в учебниках не говорится, что это картель. Говорится, что это банковская система, денежно-кредитная система, ещё какие-то слова говорятся. 

Если мы хотим разобраться в экономике и, особенно в денежной системе, нам надо использовать русские слова. На протяжении последних ста, а, может быть, и двухсот лет произошло такое незаметное замещение русских слов иностранными или непонятными, в результате человек начинает искажённо воспринимать окружающий мир, в том числе и финансово-экономический мир. Естественно, что это бесследно не проходит. 

Я сколько раз уже призывал наших филологов заняться такой плодотворной темой как изучение вот этой специальной лексики нашей финансово-экономической литературы. Обычно говорят: «Это некий птичий язык». Но он не настолько безобиден этот птичий язык, потому что он действительно зомбирует – зомбирует не только молодого человека, но даже человека среднего и старшего возраста. 

И вроде бы в своё время мы на правильных книжках воспитывались, ещё ребёнка правильно учили. Вспоминаю сказку о Буратино. Но ведь правильно же говорилось о том, что некая такая шутка, аллегория, гротеск, когда лиса Алиса и кот Базилио предлагали деревянному человечку закопать свои золотые и обещали, что на следующее утро вырастет дерево, и там будет много золотых. Но ведь всё правильно – это такой гротеск, который описывает нашу денежно-кредитную систему. Но взрослые дяди и люди, они забыли те сказки – умные, серьёзные сказки, которые им рассказывали или читали бабушки и дедушки, и на полном серьёзе они обсуждают эти вопросы. 

Меня вот забодали, например, вопросами: «Как вы относитесь к возможным изменениям в пенсионной системе?» Там, накопительная какая-то, страховая. Я даже не вникаю в эти вещи, потому что я чисто уже интуитивно представляю себе вот это самое «Поле дураков». Я по другим источникам знаю, что в Пенсионном фонде денег нет, хотя, конечно, вам могут представить какой-то отчёт финансовый, где всё будет красиво. Но на этот счёт я могу приводить примеры по тем вопросам, которые я копал глубоко. 

Например, скажем, Форт Нокс (FortKnox). Ну, нет там золота. В лучшем случае там есть муляжи золота, так называемое вольфрамовое золото. А, может быть, там даже и вольфрамового золота нет, а есть просто какие-то бумажки. Вот лежали здесь какие-то бруски или слитки, отдали какому-нибудь Петрову, Иванову, Сидорову – так называемый золотой лизинг, а здесь написали: «Отдано Петрову. Петров нам должен». То есть это так называемое золотое требование. А вам представляют уже финансовую отчётность, где вместо золота стоит сумма вот этого самого требования. Но вам же не объясняют все эти тонкости. Так и здесь. Поэтому у меня нет никакого сомнения, что Пенсионный фонд пуст. И если я начну копать, я, скорее всего, докопаюсь до этого. 

Вообще, должен сказать, что в экономике необязательно всё до последней запятой просчитывать. В экономике очень важно опираться на интуицию, просто понимание – понимание людей, которые что-то начинают делать, что-то организуют. Уже примерно понимаешь ход их мыслей, понимаешь, какие технологии они будут использовать, и понимаешь, какой будет результат. 

Поэтому я могу повторить, что у меня есть сильнейшее ощущение, что денег в Пенсионном фонде нет. А если ещё перевести их в частные пенсионные фонды (я имею в виду те новые поступления, которые могут быть), то они исчезнут ещё быстрее. В общем, я рекомендую взрослым дядям и тётям читать и себе, и своим детям и внукам сказку Алексея Толстого про Буратино и про эти самые проделки Алисы и кота Базилио. Таких алис и котов базилио у нас ой, как много, особенно вот в этом самом финансово-банковском секторе. 

Тут я, конечно, стараюсь очень аккуратно говорить, понимая, что за эти как бы свои высказывания я могу потом где-то отвечать. Я очень активно ссылаюсь на разные источники, и здесь самым убедительным источником являются сами банкиры. Например, я уже забыл имя директора Банка Англии, который, уйдя на пенсию в 30-е годы прошлого века, прямо и сказал, что да, банки делают деньги из воздуха. Обычно, когда они уже уходят из этого бизнеса, они начинают более откровенно говорить, и говорить достаточно честно. Тот же самый Гринспен (Alan Greenspan), уйдя с поста председателя Совета управляющих ФРС, у него очень много правильных вещей сказано. Но пока он находился на своей должности, он этого говорить не мог и даже говорил обратное. Вообще, в мире финансов, если вам что-то говорят, значит, на самом деле всё с точностью до наоборот. Это как про женщину. Примерно так же и в мире финансов. 

Другой случай, когда банкиры начинают говорить правду-матку? Когда их прижимают. Вы помните, была эта история с убийством Андрея Андреевича Козлова первого зампреда Банка России в 2006 году. Тогда потянули банк «ВИП». Был такой «ВИП-банк», который возглавлялся Алексеем Френкелем. Алексей Френкель, как бы, предчувствуя возможное развитие событий, написал несколько интересных писем. Фактически я бы так сказал: это краткий учебник по банковскому бизнесу. Но эти письма действительно объясняют, как устроена банковская система. Поэтому я стараюсь ничего сам не придумывать. Я в основном работаю с первоисточниками. Здесь, в этой книге, есть отдельные фрагменты из писем Алексея Френкеля, который объясняет, как устроены наши банки. И не только как устроены наши банки, но и как устроены взаимоотношения коммерческих банков с Центральным Банком – это самый деликатный вопрос. Я не буду сейчас озвучивать перед камерами эту тему. Рекомендую очень посмотреть письма Алексея Френкеля. 

Илу другой, например, тоже опальный банкир – Александр Лебедев. У него прекрасный видеоролик, который называется «Банковская коррупция». Очень тоже рекомендую посмотреть. Под всем подписываюсь. Александр Евгеньевич Лебедев совершенно правильно сказал, что за время существования рефи в России не было ни одного так называемого рыночного банкротства банков. Я охотно ему верю. Нет такого вообще понятия «рыночное банкротство». Есть просто технология увода денег куда-нибудь на сторону, а одна из технологий – это банкротство. Собственно говоря, банкротства были и в 19-ом веке, но всё-таки там были некие сдерживающие механизмы, потому что всё-таки тогда была личная ответственность банкира, предпринимателя. Это сейчас у нас уже появились такие юридические формы, как разные общества с ограниченной ответственностью. Ведь это же не случайно? 

Пользуясь случаем, хочу сказать, что вообще понятие физического и юридического лица и разведение этих понятий возникло в эпоху капитализма, когда уже банкиры действительно встали на ноги, и уже стали хозяевами жизни. В 15-ом, 16-ом, 17-ом веках было только понятие физического лица. То есть, если ты занимаешься каким-то бизнесом, каким-то делом, то извини, ты тогда отвечаешь перед своими клиентами, перед своими партнёрами всем, включая свою свободу и даже свою жизнь – вот так стоял вопрос. А потом появилось такое лукавое понятие: юридическое лицо. 

Я тут разговаривал с юристами. Они говорят: «Да нет, в Древнем Риме было понятие юридического лица». Я посмотрел в учебнике по праву – действительно там была попытка ввести понятие «юридическое лицо» в Древнем Риме, но не прижилось. Всё-таки даже в Древнем Риме было понятие физического лица. 

Так что вопрос ответственности и безответственности в бизнесе, в экономике, в банковском секторе – это интереснейшая тема. В основном – безответственности, то есть одни права, но никаких обязанностей. А если говорить про банковский сектор, то здесь можно так сказать: приватизация финансовых результатов и национализация убытков. Это вот в банковском секторе очень чётко просматривается. 

Приватизация прибыли – это очевидная вещь, ради этого и созданы банки. А вот национализация убытков – это как-то не очень было понятно до последнего времени, пока не разразился финансовый кризис 2007-2010 годов, некоторые говорят 2009 годов. Америка – наглядное пособие в этом смысле. Из бюджета, по разным оценкам, не менее одного триллиона, а, может, и до двух триллионов бюджетных денег было брошено на спасение банков. В основном это, конечно, банки верхнего уровня, это банки Уолл-стрит (Wall Street). 

И второй канал, который вообще не афишируется, это кредиты Федеральной резервной системы. Это не из области конспирологии, потому что то, что я сейчас буду говорить, это всё подтверждено документом, который называется «Частичный аудит Федеральной резервной системы» . Там аудит операций за период, по-моему, с 2007 по 2009 год. Это General Government Accounting Office – есть такая организация, что-то типа нашей Счётной палаты. Вот они этот доклад сделали. Этот документ есть в интернете. За два года было перечислено кредитов на сумму шестнадцать триллионов долларов из Федеральной резервной системы. В документе (документ, по-моему, датирован 2010 годом) сказано, что до сих пор эти кредиты не погашены. Вот такая вот ситуация. Это к вопросу о национализации убытков. 

Конечно, формально дотошный критик может сказать: «Федеральная резервная система – это не государство». Понятно. Тем не менее, в сознании даже американца, такого среднестатистического американца, Федеральная резервная система – это всё-таки институт государства. 

Я помню, в 1991-ом году я читал лекцию не в каком-то там заштатном университете Соединённых Штатов, а в университете Беркли (Berkeley). Он всегда входил в первую десятку университетов. Меня пригласили прочитать лекцию по советской экономике (тогда ещё существовал Советский Союз). Естественно, мне захотелось провести некие параллели между Советским Союзом и Соединёнными Штатами Америки, тем более, что я по своей кандидатской диссертации – американист и всегда как-то проводил такие параллели. Вот я сказал, что у нас государственная денежно-кредитная система, Центральный Банк у нас государственный, что следует из самого названия – Государственный банк СССР, а вот у вас Федеральная резервная система – это частная корпорация. 

Я был поражён реакцией аудитории. Аудитория загудела и начала возмущаться, что типа лектор из Советского Союза ничего не понимает в американской экономике. В общем, неожиданная такая реакция. Они очень так, болезненно реагируют на некоторые высказывания – некие такие национальные амбиции начинают сразу срабатывать. Меня спасло только то, что быстренько раздобыли справочник телефонный. Знаете эти американские справочники, там разные страницы: жёлтые, голубые, белые. В общем, нашли тот раздел, где государственные организации. Они не нашли Федеральной резервной системы в разделе государственных организаций. Нашли в другом разделе рядом с FederalExpress. Заодно выяснилось, что и FederalExpress тоже, оказывается, негосударственная организация. Вот так вот прошёл такой мастер-класс в Berkeley University. Я к тому, что среднестатистический американец, по крайней мере, до недавнего времени, точно думал, что Федеральная резервная система – это государственная структура. Тем не менее, понятно, что любые решения по поводу тех же самых кредитов со стороны Федеральной резервной системы, они как-то согласовываются, обсуждаются на верхнем политическом уровне в Соединённых Штатах. 

Должен сказать, что лично я вот так чётко вижу такой интересный треугольник:

- Это ФРС как частная корпорация.
- Казначейство Соединённых Штатов, которое, безусловно, является формально государственной организацией, но работает в тесном тандеме с Федеральной резервной системой.
- И, наконец, третья структура – это Международный валютный фонд (International Monetary Fund), который фактически до настоящего времени является дочерней структурой американского казначейства. Обычно вот так все вокруг да около – я прямо говорю: «Это дочерняя структура американского казначейства». Поэтому ожидать, что Международный валютный фонд будет принимать какие-то решения, не выгодные Соединённым Штатам, это просто смешно. 

Хотя тут, конечно, интересная тема относительно того, как долго американское казначейство будет сохранять контрольный пакет акций в своей дочерней структуре под названием «Международный Валютный фонд». Но это, наверное, когда мы перейдём к следующей книге, потому что там я Международному валютному фонду уделяю достаточно много времени. 

Я, наверное, не буду подробно рассказывать о том каковы связи банковского мира с наркобизнесом, но связи очень тесные. Конечно, есть отдельные публикации, которые упоминают те или иные банки, замешанные в связях с наркобизнесом, но я бы жёстче поставил вопрос. Это не просто какие-то случайные связи. Это устойчивые органические связи. Причём такие устойчивые связи, которые уже не разрубишь никаким топором. Объясняю на примере событий того же финансового кризиса 2007-2009 годов. Ведь понятно, что для любого банка самым узким местом является наличная денежная масса – это основа, на которой делаются виртуальные деньги из воздуха. Понятно, что во время кризисов существует особый дефицит именно наличных денег.

И, задаю вопрос: «А у кого больше всего наличных денег»? 

Ну, вы догадываетесь у кого: у наркомафии. Потому что наркомафия – это, безусловно, иерархическая структура, но нижний уровень, капиллярная система, это та система, которая работает с наличкой. Поэтому у наркомафии очень значительная часть всей наличной денежной массы. 

Безусловно, что наркомафия где-то в этот период, 2008, 2009, 2010 года, приходили, открывали дверь ногой в самые первые банки мировые и говорили: «Давайте поговорим. Мы готовы вам помочь». Ну, естественно, на взаимной основе. А в чём взаимность заключалась? А в том, что наркомафия просто укрепила свои позиции в органах управления ведущих мировых банков. Это медицинский факт. Я не хочу дальше развивать эту тему – целая глава. Но это, ещё раз повторяю, это уже тесные связи, которые просто так не разорвёшь. 

Что касается темы «Анатомия банковской коррупции». Ссылаясь на Александра Евгеньевича Лебедева, могу сказать, что и он признаёт, что банковская коррупция является самой главной, самой опасной формой коррупции.  

Давайте мы промониторим средства массовой информации в России. О какой коррупции у нас идёт речь в основном – о двух типов коррупции.

- Либо это бытовая коррупция, когда там какому-то врачу, с зарплатой там 12 тысяч рублей в провинции, в конверте дали несколько тысяч рублей или преподнесли какой-нибудь подарок или ещё что-то в этом духе. Но в этом смысле, я не знаю, есть ли в этой аудитории безгрешные. Все мы, так или иначе, соприкасались и соприкасаемся и, наверное, ещё будем соприкасаться с этой бытовой коррупцией. Никуда от этого не денешься. Но не она, эта бытовая коррупция, «делает погоду».

- Второй уровень коррупции – это бюджетная коррупция. Бюджетная коррупция – это да, это серьёзная вещь. Даже Медведев, будучи президентом, где-то озвучил, что таким образом из казны крадётся порядка 1 триллиона рублей. В основном это, конечно, какие-то госзаказы, контракты.

Банковская коррупция вообще оказывается за кадром. А банковская коррупция это самая эффективная коррупция и самая опасная. Потому что деньги перехватываются у самого источника. Вы же сами понимаете, сколько деньги должны пройти, какой путь, от источника до бюджета. А потом уже на выходе из бюджета деньги воруются. А тут – у самого источника. 

Я не хотел бы сейчас пересказывать, а что это за коррупция, чтобы заинтриговать аудиторию. Я даже нарисовал некоторые схемы, таблицы для тех людей, которые, я надеюсь, рано или поздно, всё-таки придут к власти, для того, чтобы у них были какие-то ориентиры, наводки и методики вообще как с этой многоголовой гидрой бороться. Так вот, у меня выявлено 13 основных видов банковской коррупции. Я не хотел бы сейчас перечислять эти виды. Могу только сказать, что одна из видов, наиболее таких серьёзных форм, я её называю: «надзорная коррупция». Как бы, фактуру для описания того, что такое «надзорная коррупция» я беру из писем Алексея Френкеля. Хотя, кое-что я беру из зарубежного опыта. 

Дальше. «Европа под «дамокловым мечом» Финансового интернационала». Это я ещё писал до тех моментов, когда Европа, Америка начала наклонять в плане экономических санкций против России. Европу наклоняли и до этого. И я здесь, как раз, пишу, как это происходило применительно к банкам Европейского Союза. 

Про Россию в плену финансового банковского капитала я говорить не буду, это тема отдельная. Всуе о ней нельзя никак говорить. 

Последняя тема «О будущем банковского мира и человечества». Тут, очень интересные вещи. В своих первых книгах я писал об эволюции банковской системы, как она создавалась. Она создавалась подпольными ростовщиками терпеливо, годами, десятилетиями, столетиями. И вот сейчас мы видим, как на наших глазах эта система разваливается. То ли она разваливается, то ли она трансформируется – трудно сказать, но она утрачивает многие свои характеристики, которые существовали ещё там 20 лет назад или 40 лет назад, когда я в институте учился. 

Я в своих первых книгах говорил, что современная экономика характеризуется сплошными дисбалансами. Порождением этих дисбалансов является процентный вирус. А тут вот последние годы, вдруг выясняется, что банки начинают по своим активным и пассивным операциям работать с отрицательными процентами. Вот такая ситуация. Это, явно некое знамение того, что банки переходят в какое-то новое качество. Это очень интересный момент, никто почему-то из таких кабинетных экономистов эту тенденцию не изучает, не осмысливает. Но я тоже, не могу сказать, что у меня есть время глубоко осмысливать, но я это сознательно делю, потому что я в своих выводах опираюсь на работу Рудольфа Гильфердинга «Финансовый капитал». 

Рудольф Гильфердинг – это очень интересный человек, судя по всему, неплохо информированный. Хотя он себя позиционировал, как то ли немецкий, то ли австрийский социал-демократ. Но очень такой странноватый был социал-демократ, потому что очень симпатизировал банкам, но это обычное дело. Половина профессиональных банкиров работают по социальному заказу. Вся, так называемая, экономическая наука – это продукт социального заказа. Я надеюсь, вы понимаете, кто является главным социальным заказчиком. Рудольф Гильфердинг говорил: «Это же здорово». Банки, они действительно становятся главными институтами общества. У Ленина, кстати, в работе «Империализм, как высшая стадия капитализма», тоже, вы помните, третий признак империализма – это образование финансового капитала на основе сращивания промышленного и банковского капитала. Но там-то у Ленина сказано сращивание и, кстати говоря, Ленин дискутировал с Гильфердингом, говорил: «Да нет, нет такого, чтобы либо промышленный капитал доминировал над банковским, либо банковский над промышленным. Это просто сращивание. И там не поймёшь, где голова, где ноги, где верх, где низ. Это вот некий такой симбиоз». 

Нет, Рудольф Гильфердинг чётко определял иерархию этого капитализма, он говорил: «Наверху находятся банкиры». Я полностью согласен с Рудольфом Гильфердингом, потому что банкиры не могут не находиться наверху, они создавали эту модель. Можно даже с другого конца доказывать, почему банкиры находятся наверху, да потому что мы только что с вами говорили о том, что банки делают деньги из воздуха. Более рентабельного капиталистического производства я просто не знаю. Даже та же наркомафия – она отдыхает. Понятно, что наркомафия – это тоже очень рентабельный бизнес, но всё-таки банковский бизнес является в этом смысле вне конкуренции. Естественно, такой сверхконкурентный бизнес – он просто обязан быть наверху этой иерархии. 

Рудольф Гильфердинг говорил, что эти банки будут уже не столько, может быть, заниматься добыванием денег, прибыли, они будут выполнять другие функции. Они будут выполнять функции контроля и организации общества. Отсюда появилась теория так называемого «организационного капитализма». Судя по описаниям этого «организованного капитализма», лично моё, такое ощущение, что это немножко напоминает социализм Льва Троцкого, когда народ организован в такие трудовые лагеря, в такой большой концлагерь, а управляющей структурой является банк. Поэтому я не удивляюсь, что сегодня банки, действительно, уже теряют свой важнейший такой признак, как получение процента. Я могу сколько угодно приводить примеров относительного того, что сегодня нет уже никакого плюсового процента по депозитным операциям. 

Некоторые со мной соглашаются, говорят: «Да, проклятая инфляция, она всё съедает». Поэтому, если брать реальные значения процентов по активам и пассивам, там действительно будет минус. Но это временное явление. Но, извините, а во многих странах в дефляции, а не в инфляции, поэтому тут списывать на инфляцию никак не получится. Короче говоря, нет желания осмыслить, что происходит. 

А происходит именно то, что этот капитализм, который по-разному называли и называют, он уже уходит в прошлое. А то, что будет дальше, я даже не знаю, стоит ли это называть капитализмом. Это что-то другое уже. 

Где-то лет 10 назад прочитал одну интересную книгу по истории банков Великобритании. Там было сказано о том, что, по крайней мере, в Великобритании пенсионная система была инициирована банками. Не государством, не тред-юнионами, а банками. Банки начали проводить работу среди работников фабрик, заводов и говорить: «Вы должны подумать о своей старости». Чтобы подумать о своей старости вы должны каждый месяц от своей зарплаты на депозит класть такую-то сумму. Это опять к вопросу о банках. Изначально это была инициатива – это был проект банкиров. Потому что в Англии даже не понимали – а что это такое. Кстати, тот английский автор и писал о том, что начались массовые банкротства банков и, так называемые, пенсионеры просто умирали с голоду. 

В экономике есть один универсальный закон – закон грабель. Единственный способ застраховаться от этого закона, это, действительно, заниматься просвещением и образованием в любых аудиториях, любыми способами. 

Вопрос: Хотел уточнить. Валентин Юрьевич, вы обращаете внимание на антироссийской системе о законе, где прописано платёжном средстве, что действительно является рубль. И банковская система создала безналичные деньги, денежную массу, не понятно, что создаёт. Действительно, туманный несколько момент, я с вами совершенно согласен. А вот законы создания рубля Центральным банком – насколько оно оправданно, обоснованно и как происходит, на ваш взгляд эмиссия? 

Валентин Катасонов: Есть несколько способов эмиссии денег. И тот способ эмиссии денег, который применяется сегодня в России – он являет худшим из тех, которые лично мне известны. На самом деле есть 3-4 способа эмиссии денег. Я имею в виду не безналичных, а именно законных, платёжных средств. 

Первый способ – это кредитование предприятий своей национальной экономике. Технику вопроса я не буду раскрывать, там под обеспечения векселей предприятий и так далее, и так далее. Безусловно, что это может быть прямое кредитование, которое редко крайне используется и использовалось. В Российской Империи, например, Госбанк, иногда напрямую кредитовал предприятия реального сектора экономики. Но чаще использовались схемы через коммерческие банки. Это уже техника, я сейчас о принципе. 

Вторая модель – это модель, когда Центральный Банк выдаёт кредиты правительству под облигации, под казначейские бумаги. Но это сегодня говорят, американская модель, хотя она и в Европе используется и в Японии. 

Первая модель – она достаточно понятна, логична и если там всё правильно организовать и правильно смазать, то там при такой модели должно быть хотя бы приблизительное равенство товарной и денежной массы. То есть, там причин для серьёзной, по крайней мере, гиперинфляции просто нет. То есть каждый рубль выдаётся под один рубль товарной массы. То есть это вот требование балансирование экономики оно выполняется. 

Когда речь идёт об американской модели, то есть кредитования правительства, тут, конечно, всё зависит от того насколько эффективна бюджетная система. Либо эта бюджетная система направляет деньги на какие-то социальные мероприятия, которые, безусловно, не связаны с производством товаров, а связаны с потреблением товаров. Или на военные цели: там это просто национальное богатство съедается при военном потреблении. Если это деньги, которые через какие-то банки развития направляются на развитие реальной экономики и увеличение предложения товаров, то это, в принципе, тоже достаточно интересная и здоровая схема. 

Третья схема – это схема, когда денежная единица попадает в обращение при покупке иностранной валюты на валютном рынке. И тут можно говорить о деталях, но в целом эта схема называется currency board – валютное управление. Эта схема, которая использовалась, используется в экономически отсталых странах. И Россия тоже взяла на вооружение эту схему currency board, примерно где-то с 94-го, 95-го года. Она, безусловно, является самой плохой. Я не буду расшифровывать, потому что эта схема критикуется в наших средствах массовой информации, и что я о ней буду говорить. Каждый день масса правильной и справедливой критики идёт по поводу этой схемы. Её и не всегда называют currency board («прилавок менялы») . Это, конечно, не классическая currency board, как, скажем, в Аргентине, потому что в Аргентине, там классическая currency board предусматривала фиксированный жёсткий курс национальной денежной единицы и американского доллара. Я такую схему называю популярно перекрашиванием зелёных долларов в национальные цвета. Фактически наш рубль это перекрашенный в американский доллар. Но, тут, конечно, есть свои нюансы. Не буду сейчас об этих нюансах, а то уже не интересно со специалистами дискутировать, которые пытаются доказать, что у нас не классическая currency board. Я с ними согласен – не классическая, но слишком много похожего на currency board, со всеми вытекающими отсюда последствиями. А главное последствие заключается в том, что эта модель, она не работает на национальную экономику, она работает, прежде всего, на экономику тех стран, валюты которых, мы накапливаем в своих международных резервах. То есть, прежде всего, на американскую экономику. 

Я об этом много раз говорил, ведь мы не просто накапливаем наличную валюту, некоторые представляют так, что где-то в подвалах Центрального Банка есть стеллажи с зелёной бумагой. Нет. Это либо средства на депозитах зарубежных банков, либо это казначейские бумаги. В настоящее время, примерно такая пропорция: где-то 1/3 – это депозиты в иностранных банках, 2/3 – это казначейские бумаги. 

А казначейские бумаги, они, если говорить о Соединённых Штатах, появляются для того, чтобы затыкать дыры бюджетного дефицита. Американцы сами говорят, что бюджет имеет дефицит из-за военных расходов. То есть, фактически, получается, что мы, выстраивая такую модель, поддерживаем военный потенциал нашего геополитического противника. А если ещё более образно выражаться, то мы, фактически, покупаем веревку, на которой нас планируют повесить. Вот такая схема. 

Есть ещё одна схема, она интересная и её не озвучивают, ни в учебниках, даже, ни в интернете. Этомодель эмиссии казначейский билетов. То есть, здесь Центральный Банк вообще не нужен. Это пятое колесо в телеге. И на самом деле, 200 лет назад люди, действительно, не понимали: «А зачем этот Центральный Банк? Есть казначейство, есть министерство финансов». А это надо только для того, чтобы накормить кого-то. Вот это – пятое колесо в телеге. 

Я не буду сейчас говорить про казначейские билеты, хочу только сказать, что они существовали и в российской империи, они существовали и в Советском Союзе. Формально в Советском Союзе были денежные знаки двух типов: были казначейские билеты, были банкноты. Фактически эмитентом и того и другого было всё-таки министерство финансов. Потому что Госбанк СССР, конечно, в разные годы менялся немножко статус Госбанка, но всё-таки Госбанк находился под минфином. Я уже не говорю о том, что Госбанк все 70 лет имел статус государственной организации. 

А в других странах… Мы знаем классический пример, когда в Соединённых Штатах велась гражданская война между севером и югом. Когда у Авраама Линкольна стали кончаться деньги, он обратился к европейским банкирам. Европейские банкиры запросили такие бешеные проценты, что он сказал: «Нет, я таких денег брать не буду. Лучше, говорит, я буду печатать свои собственные деньги». И они назывались: казначейские билеты. Сегодня молодёжь называет баксами (greenbacks), вот откуда пошло. Это именно казначейские билеты Авраама Линкольна. Но ему пришлось поплатиться жизнью, потому что банкиры понимали, что это означает, то есть, фактически, создавался опасный для банкиров прецедент. Прецедент, который лишний раз показывал, что общество может обходиться без банков и, особенно, без Центральных Банков. 

Все прекрасно знают о том, что и американский президент Джон Кеннеди, спустя 100 лет, тоже сделал попытку эмиссии казначейских билетов. Был указ, летом 1963 года (указом № 11110 от 4 июня, который дал Федеральному правительству право печатать валюту, не обращаясь к услугам ФРС США, были введены новые банкноты достоинством $5 «обеспеченные серебром Казначейства»; всего в обращение новых банкнот было введено на $ 4,3 млрд – прим. ред.) 

Вот тоже, американский президент Джон Кеннеди поплатился жизнью, потому что это было тоже посягательство на монополию американских, вернее не американских, а международных ростовщиков. Потому что, когда я говорил ФРС, я говорил, что это корпорация, частная корпорация и это корпорация, которая принадлежит акционерам космополитам. То есть там гражданство совершенно не важно: американское ли оно или европейское, или израильское – это совершенно третьестепенный вопрос. 

В тот момент, когда в Соединённых Штатах была создана Федеральная резервная система, тот же американский президент Уилсон признался, но не сразу же, а через некоторое время до него дошло – что в Америке произошло. Он прямо где-то в своих дневниках писал, что Америка, мы, фактически, сдали власть банкирам. Государство оказалось под банкирами ровно 100 лет назад. 

Вопрос: Обращаясь к названию вашей книги «Диктатура банкократии». Как-то можно её локализовать? Во-первых, что она из себя представляет? Это определённая нация, которая веками на религиозной основе служила, как некому культу. Это какая-то семья, замкнутая или это общество, в котором члены переменны: сегодня одни, завтра будут другие. И физически где-то она находится, центр, ядро этой системы: будь то, может быть, Лондон-Сити, Вашингтон, Нью-Йорк, Швейцария или иная страна, ядро этой системы. Насколько это возможно нам узнать. 

Валентин Катасонов: Сразу хотел бы сказать, что название не моё. Такие названия придумывают издательства для того, чтобы привлечь покупателя. У меня было другое какое-то более спокойное название. Хотя, безусловно, сегодня в словарях есть такой термин «банкократия». Я думаю не надо его расшифровывать, очевидно, о чём идёт речь. Хотя, скажем, есть термин «плутократия». Но «плутократия» это всё-таки широкое понятие, это власть тех людей, которые владеют имуществом, там, владеют капиталом. Здесь всё-таки банкократия. 

В своих предыдущих работах, я показал, что банки рано или поздно стягивают всё богатство. Поэтому банкократия – это, как бы, конкретизация того старого термина «плутократия». Может быть 100 лет назад было бы не понятно, какое соотношение между банкократией и плутократией, но сегодня понятно, что банки стягивают все богатства мира. 

Вот как раз, потому что деньги кредитные, потому что экономика долговая, рано или поздно произойдёт такая ситуация (чисто гипотетически, я не утверждаю, что она будет реализована в реальной жизни), что банкирам будет принадлежать весь мир и ещё мир должен будет им на сумму процентов. Такая вот парадоксальная ситуация. 

Что касается привязки к какому-то географическому району или к географической точке. Вообще, должен сказать, что я уже многие годы с тех пор как был брошен клич: «Сделаем Москву финансовым центром, международным», провожу такую работу, просветительскую. Я говорю: «Финансы – это понятие виртуальное. Совершенно никак центр финансовый, не привязан ни к какой точке». 

Приходилось мне общаться с людьми, которые практически чего-то пытались сделать. Было дано поручение на уровне Лужкова, на уровне премьера: «Готовьте свои бумаги, готовьте свои проекты по превращению Москвы в международный финансовый центр».

Я с умными, вроде, людьми беседовал, я говорил: «Объясните мне, – что такое международный финансовый центр?». Объяснения никакого не следует. Потом один мне признался, он такой человек простой не замысловатый, он прямо сказал: «Ну, как что? Это, говорит, всякие небоскрёбы, инфраструктура, отели, гостиницы. И мы, говорит, уже много чего сделали. Мы уже освоили несколько миллиардов долларов по созданию этого центра».

Я говорю: «Ну, если так понимать международный финансовый центр, то тогда спасибо за объяснение».

По крайней мере, хоть один человек честно мне объяснил, что такое международный финансовый центр. 

Финансы – ведь это виртуальный мир. Это виртуальный мир, который состоит из требований и обязательств. Единственный, пожалуй, есть актив в мире финансов – это золото. Это актив и ему не противостоят никакие обязательства. Это уникально. Все остальные деньги там, облигации, акции там, я не знаю, финансовые производные инструменты, – это как бы медаль с двумя сторонами: требования и обязательства. И вот, эти цифры, они, безусловно, являются объектами манипуляций. Вернее не цифры, а наше сознание. Манипулируют нашим сознанием, и мы соглашаемся. 

Да, мы соглашаемся с тем, что эту цифру надо удвоить, эту цифру надо уменьшить.
- Это называется изменение правил бухгалтерского учёта.
- Это называется рейтинговые оценки.
- Это называется общественное мнение.
- Это называется биржевые индексы.

Методов манипуляции сколько угодно, но человек согласен на такие правила игры. Естественно, что при таких правилах игры, он будет абсолютным лузером, как сейчас наша молодёжь выражается. Поэтому, конечно, этот мир финансов не имеет никакой географической привязки.

Но мне задают вопрос: «Как, Валентин Юрьевич, а всё-таки Федеральная резервная система. Это же всё-таки, там же написано у них ФРС США. И находится эта ФРС в Вашингтоне District Columbia».

Я говорю: «Ну, поймите, в принципе, сам печатный станок может находиться где угодно. Хоть на Луне может находиться».

Америка, в данном случае, выполняет другую функцию. Не то место, где находится печатный станок. Сегодня это не печатный станок, сегодня это компьютер. Понятно, есть и печатный станок, но всё-таки основная часть денежной массы рождается в компьютере, а не из печатного станка сходит. 

Америка там другую роль выполняет. Это некая территория, на которой находятся средства обеспечения зелёной бумаги. Некая такая, я бы сказал, триада. Выстроена на протяжении последнего столетия – триада.
- Один угол этой триады или такой, я бы сказал, дьявольской троицы – это печатный станок ФРС.
- Другой угол триады – это зелёная бумажка.
- А третий угол – это Соединённые Штаты. 

Соединённые Штаты – это, как средство размещения некого обеспечения. Некоторые меня не понимают: «Золото вы имеете в виду».

Я говорю: «Да не золото я имею в виду, я имею в виду военно-промышленный комплекс». Я имею в виду самолёты, бомбардировщики, межконтинентальные ракеты, которые:
а) обеспечивают безопасность печатного станка, и
б) обеспечивают продвижение зелёной бумаги по миру.

Если кто-то отказывается принимать зелёную бумагу, немедленно туда направляют, соответственно, бомбардировщики, ракеты и так далее. Это хорошо описано в этой книге «Исповедь экономического убийцы» Джона Перкинса. Он прямо говорил, что мы приезжаем в страну, мы пытаемся договориться с властями о том, чтобы они взяли кредит у какого-нибудь международного финансового института. Мы намекаем на то, что они будут иметь хороший откат с этого кредита. Если руководитель страны отказывается, мы тогда мило улыбаемся, уходим из страны. В страну приходит вторая бригада. Вторая бригада – это спецслужбы. Там у них свои методы работы. Если спецслужбы тоже не справляются, тогда вступает в действие третья бригада – это уже военная. 

Америка – это некая база, на которой находятся средства обеспечения американского доллара. Бандиту правила устанавливает сам бандит. Мы с вами говорим, что это – организованная преступная группировка. Это Федеральная резервная система, это акционеры Федеральной резервной системы. Я сейчас не говорю о том, какова структура этой организованной преступной группировки. 

Я могу, конечно, кратко обрисовать эту структуру.

- Это сама Федеральная резервная система.
- Это институты, которые формально являются акционерами ФРС. Что это за институт? Они не являются секретными, потому что есть конспирологи, которые уже долгие годы всё колдуют и пытаются понять, кто же стоит за Федеральной резервной системой.
- Банки Wall Street и банки лондонского Сити. И ещё там два или три швейцарских банка. Это главные акционеры Федеральной резервной системы.
- Дальше. Есть ещё такие институты, как международный валютный фонд, это тоже элементы этой организованной преступной группировки.
- Далее. Есть Центральные Банки, но не первого уровня, а какого-то промежуточного уровня, скажем, ЕЦБ – Европейский Центральный Банк.
- Есть ещё такой интересный институт, который стоит особняком – это Банк, международных расчётов в Базеле.

То есть это достаточно сложная такая структура, но она, тем не менее, иерархична и можно, понять кто под кем. Но, естественно, правила определяет хозяин. А хозяин – это акционеры Федеральной резервной системы. 

На момент создания ФРС эти основные хозяева были известны, на тот момент, всё-таки, прозрачность какая-то существовала. Это были и Ротшильды, и Морганы, и Рокфеллеры. На сегодняшний день мы можем только догадываться. По некоторым признакам, косвенным признакам, я могу сказать, что в результате ямайской валютно-финансовой конференции 1976 года Рокфеллеры усилили свои позиции среди акционеров ФРС. Потому что был золотодолларовый стандарт заменён на бумажнодолларовый. Но, фактически, это не бумажнодолларовый, а нефтедолларовый. А там, где Рокфеллеры – там нефть ВПК. Там, где Ротшильды – там золото и наркотики. Просто у каждого своя сфера влияния, своя сфера интересов. Это условно. Безусловно, что там есть родственные связи, кровные связи, но есть и просто чисто идейные, идейная консолидация. 

Безусловно, религиозный момент там присутствует, особенно он ярко выражен у клана Ротшильдов. Безусловно, что часть Ротшильдов является в высшей степени людьми религиозными. Безусловно, они исповедуют талмудический иудаизм со всеми отсюда вытекающими последствиями. В талмудическом иудаизме заложены все основные тезисы их программы, определены основные параметры будущего мирового порядка, но это особая тема. 

Конечно, может быть, не все представители этой финансовой элиты или финансовой олигархии исповедуют талмудический иудаизм. Есть формально там и протестанты, но этот протестантизм иногда хуже даже, чем талмудический иудаизм. Потому что с талмудическим иудаизмом более менее понятно, а вот протестантизм это вещь очень лукавая, а лукавство оно всегда опаснее. 

Безусловно, это и каббала. Я несколько раз повторил, что мир финансов – это мир цифр. А каббала построена именно на цифрах. Поэтому современный мир можно назвать цифрократией, числократией. Каббалисты, как вы знаете, зародились в недрах талмудического иудаизма. Это некие либералы, которым было тесно и душно в рамках этого жёсткого закона, 613 правил. Они люди творческие, они говорят: «Мы хотим постигать тайны мира через цифру, через число». Но, как вы знаете, они оцифровали Ветхий Завет, особенно Тору. Чего-то они там такое, нам секреты и тайны иногда рассказывают, хотя они эзотерики. Чего-то рассказывают, а чего-то гоям не положено знать. Но в какой-то момент времени они пришли к выводу, что мало постигать мир, мир надо изменять. И вот так зародилась современная финансовая система. То есть управление миром через цифру, то есть через финансы. Вот духовно такие гносеологические основы современной финансовой системы. 

Вопрос: Валентин Юрьевич, в одной из своих статей вы высказали такую мысль, что банкиры были заказчиками марксизма. Или, скажем так, работ Маркса. 

Валентин Катасонов: Да, на определённом историческом этапе они заказывали. 

Вопрос: У вас ужестолько материала набрано, что можно говорить о некой позитивной альтернативе марксизму, или неолиберализму, экономике, всем этим направлениям. Вопрос в том, кто, примерно, по структуре потенциальный заказчик такой позитивной альтернативы. В наше время. Банкир или там… 

Валентин Катасонов: Вы имеете в виду не просто альтернативный, а модель, которая нужна простому человеку. 

Вопрос: Конкретизирую. Именно на тот набор или на ту модель, которая вытекает из ваших работ. 

Валентин Катасонов: А, заказчик. Понятно. Кто вам заказал эти работы, да? Интересный вопрос, никто мне никогда не задавал такого вопроса: «Кто вам заказал эти работы?» Мы как-то используем этот понятийный аппарат, который нас иногда ставит в такой ступор, типа, кто заказчик. Всё-таки, как-то отношение в мире людей православных или стремящихся быть православными всё-таки строится на некой иной терминологии. То есть, тут, наверное, всё-таки какие-то другие слова надо употреблять. 

Я всегда сверяю то, что я пишу, со своей совестью. Совесть, безусловно, некий такой компас, который даётся каждому человеку от рождения. Но в дальнейшем, конечно, этот компас надо дополнять ещё какими-то картами, чтобы не зайти в какое-то болото. А если проводить такие аллегории и аналогии, то такими картами является, наверное, священное писание, святые отцы, ну и лучшие умы русской мысли. Мы, во-первых, думать разучились, а во-вторых, мы смотрим, но не видим. И, поэтому, мы как-то очень заточены на знания. 

Современный человек, он даже уже интересуется не знаниями, он интересуется информацией. А тут ведь, смотрите, несколько уровней получается: информация – это то, что нам навязывается, и мы уже не разбираем, то есть мы принимаем всё подряд. У нас нет некого такого дара различения. Понятно, что мы люди грешные, но святые отцы говорили о том, что высший дар – это дар различения духов: что от бога, что от дьявола, что есть правда, что есть кривда. 

Я говорю это – интуиция. У любого русского человека должна быть интуиция. К сожалению, мы перестали быть русскими людьми. Мы воспитаны в духе протестантизма. Протестантизм – это атеизм, это рационализм, это индивидуализм. Это такой тип людей, которые в этом мире крайне плохо ориентируются. 

Я даже такое сравнение привожу. 

Встречаются два человека, один идёт на костылях, а другой здоровый. И тот, который на костылях говорит: «Слушай, как ты странно ходишь. Давай тебе дам костыли, походи. Все нормальные люди ходят на костылях». Второй человек, по какой-то причине соглашается походить на костылях. Он ходит два, три дня, потом в какой-то момент времени он чувствует, что без костылей ходить не может. 

Когда я читал Константина Леонтьева, я вдруг понял, что вот эта протестантская наука, это те самые костыли, которые были подброшены русскому человеку, без которых он прекрасно обходился. Потому что русский человек был умён, он был прозорлив, он был наблюдателен. А ему сказали: «Да не надо тебе. Тебе всё это компенсирует наука. Протестантская наука. Декартова наука с её механицизмом, с её детерминизмом». И вот, сколько уже поколений прошло через это? А чтобы от этих иллюзий, будем так говорить, от этих наваждений освобождаться, я даже своим студентам говорю: «Ну, что всё этот птичий язык, да возьмите просто русскую классику почитайте, чтобы хоть немножко вернуться в родной дом». Или, если ты более интеллектуально развит, почитай там русскую, философскую, богословскую, мысль 19-го века и почувствуй разницу. Почувствуй разницу: 21-ый век и 19-ый век.

Поэтому мой такой лозунг это: «Вперёд, через 19-ый век. И более ранее».

Набор текста: Наталья Альшаева, Маргарита Надточиева
Редакция: Наталья Ризаева

http://poznavatelnoe.tv - образовательное интернет телевидение

Источник: communitarian.ru