Тёмная и светлая сторона экологической повестки

Экология и суверенитет

Что такое «хорошо» и что такое «плохо» в глобальной «зелёной повестке»
https://ic.pics.livejournal.com/ss69100/44650003/3350890/3350890_600.jpg
«Зелёная повестка» стала в XXI веке одной из ключевых, и тому есть много причин.

Объективные причины заключаются в том, что безответственный подход к хозяйственной деятельности, в самом деле, разрушительно влияет на состояние экосистем, от чего страдает, прежде всего, сам человек.

Кроме того, многие достижения индустриальной и постиндустриальной эры привели к разрыву внутренних связей человека и природы, которые были актуальны ещё в начале ХХ века.

Такая ситуация несёт нам стресс и дискомфорт, и вполне закономерно желание восстановить оборванные нити. Миллионы людей хотят жить по‑новому, в гармонии с природой, и этот мощнейший мировой тренд невозможно заблокировать или остановить.

Однако есть и привходящие факторы. Экологическому движению на нашей планете уже более семидесяти лет. Изначально крупный транснациональный капитал встречал экологические инициативы в штыки.

Однако со временем он понял, что экологическая повестка — это мощнейший инструмент влияния на мировое общественное мнение, и потому процесс лучше возглавить, чем противостоять ему.

В результате сегодня «зелёная повестка» стала своего рода франшизой для множества других проектов, не имеющих к экологии никакого отношения.

В мире образовалось целое сообщество политических партий, движений, общественных организаций, которые вместе представляют собой своего рода «Зелёный интернационал».

Сегодня это всё еще достаточно пёстрый конгломерат разных структур с различной степенью самостоятельности — от партийных функционеров на зарплате до настоящих энтузиастов, искренне стремящихся принести пользу планете и работать на благо всех живущих существ.

Соответственно, в мировом «зелёном» движении как много хорошего, так и много плохого. Давайте попробуем отделить зёрна от плевел.

Светлая сторона «зелёной повестки»

Начнем с хорошего. Борьба с загрязнением окружающей среды, очистка рек, озёр, морей и океанов, предотвращение вредных выбросов и загрязнения окружающей среды — это экологическая повестка в чистом виде.

В этой же повестке и самый болезненный для наших граждан «мусорный» вопрос — никто не хочет видеть свалку под своим окном и никто не будет рад мусоросжигательному заводу в непосредственной близости от своего дома, пусть даже собственник и уверяет, что он тысячу раз безопасен.

К счастью, земли у нас много, и есть все возможности строить такие производства вдали от насёленных пунктов.

Чтобы не «платить дважды», при реализации таких проектов нужно прорабатывать социальные риски, чтобы они потом плавно не переросли в риски политические.

«Зелёная» планировка городов, границы для агрессивной урбанизации, поиски новых форматов работы и жилья, в том числе, и в так называемых экопоселениях, новые технологии строительства, в том числе, с «нулевым экологическим следом» — прекрасные вещи.

Европейские города, очищенные от грязи, копоти и смога (привычная картина ещё в 1980‑х годах), настраивают на оптимистичный лад. Если у них получилось, то почему бы и нам не добиться того же?

Идём дальше. Развитие альтернативной энергетики — тоже перспективная тема, тем более что, в силу своих природных условий, наша страна может в будущем неплохо заработать на солнце и ветре.

И пусть Борис Джонсон обещает поменять своё имя на "Борей" (бог ветра в античной мифологии), рекламируя успехи Великобритании этом направлении. Если мы всерьёз займёмся развитием возобновляемой энергетики, то, как говорится, сто раз догоним и перегоним.

Другое дело — темпы и сроки, и тут не надо быть фанатиками. Торопиться пока никуда не нужно.

Мы действительно можем стать одним из мировых лидеров в этом направлении, при этом двигаться поступательно и эволюционно, не повторяя ошибок Запада, не разрушая те энергетические мощности, которые уже работают на привычных нам источниках.

То же самое можно сказать и о водородной энергетике, где РФ может занять ту же нишу на мировом рынке, что и в торговле газом.

«Зелёные» выступают сейчас против жестокого обращения с животными — и с этим также можно лишь выразить солидарность. Изделия из меха для современного человека, способного производить материалы с самым высоким уровнем теплоизоляции, абсолютно не нужны.

Вопрос эстетики, скажете вы? Но эстетика, построенная на массовом убийстве пушных зверей, — это, мягко говоря, сомнительная эстетика.

Что уж говорить об убийстве детёнышей животных, которое с этической точки зрения является чудовищной практикой.

Хорошо, что в нашей стране есть примеры закрытия таких бесчеловечных промыслов, например, забоя бельков (детёнышей тюленей).

Из этой же серии вопрос о мясной пище. Современный уровень развития науки позволяет объективно оценить воздействие употребления мясной пищи на организм человека.

Уже сейчас понятно, что вреда больше, чем пользы. Красноречивый факт: средняя продолжительность жизни вегетарианцев на 15–20 лет больше, чем у тех, кто регулярно ест мясо.

Есть и ещё один аспект, связанный с мясным животноводством, — это выделение в атмосферу CO2, про которое сегодня так много говорят.

Сегодня именно мясное животноводство является одним из основных источников CO2 на планете, обходя все промышленные индустриальные объекты. Это ещё одна веская причина для того, чтобы отказаться от мяса.

Структуры «зелёного» направления выступают за ограничение потребления.

Тот факт, что проводники этой идеи могут выполнять чей‑то политический заказ или играть какую‑то роль в трансформации западных экономик и политических систем, в данном случае не важен.

Мы оцениваем этот призыв по существу, и по существу он — правильный.

Проблема растущего потребления — это очень серьёзная экзистенциальная проблема, которая носит философский характер.

В русской мысли её блестяще проанализировал ещё в XIX веке великий мыслитель Николай Фёдоров. Мы понимаем, что без ограничения потребления не может быть духовного роста, духовного производства.

Понятно, что в российском контексте проблема потребления звучит иначе, чем на Западе, и в нашем обществе сторонника концепции ограничения потребления легко могут обвинить в лицемерии.

Но надо проводить чёткую грань между гуманистически мотивированным производством новых продуктов и возможностей в сфере образования, здравоохранения, транспорта, жилья и психологическими установками, определяющими уровень комфорта как критерий достижения жизненного успеха.

«Торговля статусами» в рамках потребительской психологии, замена традиционных религиозных представлений карго-культами — это плохо, это безусловное зло, которое калечит психику человеку и блокирует его духовный рост.

А вот новые сообщества людей с позитивным мышлением, стремящихся вести здоровый жизни, правильно питаться, жить в гармонии с природой и проявлять социальный активизм на благо нашей прекрасной планеты, — это хорошо.

Согласитесь, с такими людьми приятно находиться в одной компании, разговаривать, общаться, даже если ваши интересы далеки от темы защиты окружающей среды и экологии.

Попадая в подобную атмосферу на всевозможных фестивалях и выставках, сразу ощущаешь — это наши люди, пусть таких будет больше, они несут красоту, здоровье, бодрость, позитивный заряд.

Тёмная сторона «зелёной повестки»

Такое впечатление оставляют люди с правильным экологическим сознанием.

Конечно, совсем другие ощущения оставляет после себя знакомство с экологическими фундаменталистами.

Сообщества фанатиков, напоминающие тоталитарные секты, — это пока ещё редкость для России. Вместе с тем наивно полагать, что эта «мода» рано или поздно не придёт к нам с Запада. Она придёт, в этом можно абсолютно не сомневаться и к этому приходу надо быть готовыми.

Что принесет нам эта волна? Будем называть вещи своими именами — она принесёт нам много неприятностей.

Прежде всего, это привычная для Запада и противоестественная для России и стран Востока (например, Японии) «нагрузка» на экологическую повестку — тотальное неприятие государства, религии, национальной культуры и традиционной семьи.

И, к сожалению, продвижение всего этого вместе с идеей «коллективной вины» человечества за глобальное потепление.

Одновременно «Зелёный интернационал» будет стремиться культивировать технофобию, что, применительно к нашей ситуации, выльется в серийные демарши не только против добычи углеводородов, но и против ядерной энергетики.

Вообще, вопрос о «мирном атоме» — это одна из ключевых тем, на примере которой хорошо видна разница между честной экологической повесткой и лицемерием «Зелёного интернационала».

Ядерная энергетика на сегодняшний момент — самая безопасная и самая экологичная из всего, что создано человечеством.

В отличие от ветряков и солнечных батарей её использование не подвержено влиянию сезонных факторов и непредсказуемых климатических сюрпризов.

Казалось бы, «глобальные зелёные» с их лозунгом «Климат прежде всего» должны были ухватиться за неё, как за волшебную палочку.

Проблема, видимо, заключается в том, что использование ядерной энергетики, по‑видимому, не входит в планы транснационального капитала, контролирующего «зелёную повестку».

В обществе с чётко выраженным кастово-иерархическими чертами, которое идёт на смену привычному нам «обществу потребления», изобилие дешёвой энергии — это скорее зло, чем благо.

Ядерная энергетика — это шлагбаум на пути социального регресса и движения «обратно в доиндустриальный век».

Ещё более неприятная и неожиданная тема, которую может принести в Россию «Зелёный интернационал», — это антигуманизм, мизантропия.

Мы привыкли к тому, что экологи — это компетентные и нацеленные на всеобщее благо люди, стремящиеся улучшить окружающую природную среду.

Но в радикальных концепциях «Зелёного интернационала» цель эколога — это вовсе не благо человека, а неприкосновенность экосистем, восстановление их в том состоянии, в каком они были пять — семь тысяч лет тому назад.

Человечество в том виде, в каком оно существует сейчас, — это, по их мнению, просто опасный вирус (очень хорошо эту идею в своё время развил в "Матрице-1" агент Смит во время допроса Морфеуса).

Отсюда — мальтузианские идеи о максимально возможном сокращении численности населения и т.д.

Но и это ещё не всё. Образ будущего «Зелёного интернационала» предполагает «сокращение» не только популяции людей, но и их спутников — домашних животных.

Как это работает, хорошо видно на примере Австралии, где идёт программа массового уничтожения «одичавших кошек», причём самыми жестокими способами.

В Новой Зеландии радикальные экологисты вообще призвали к полному уничтожению котов, которые «пожирают птиц и рептилий» и «уничтожают экосистемы».

Кстати, тот факт, что в Австралии, недавно произошёл всплеск «мышиной чумы» и массовое нашествие грызунов (что не удивительно, если кошки перебиты), не остановил кошачьих недругов.

Надежды на то, что после уничтожения миллиарда воробьёв в Китае в 1957–1958 годах человечество образумилось и не будет снова наступать на одни и те же грабли, оказались тщетны.

Из этой же серии — и шокирующий случай с жирафом Мариусом в зоопарке Копенгагена, которого заживо скормили львам на глазах у напуганных детей.

Ещё более ужасна история с котёнком, который переплыл Северное море в трюме грузового корабля, был найден местными жителями и затем, к их ужасу, лишён жизни британскими ветеринарными властями.

Надо понимать одну простую вещь — если в нашей оптике, сформированной под влиянием христианства, знаменитая «пищевая цепочка», где один вид питается другим, не вызывает этического восторга (с религиозной точки зрения это — результат антропологической катастрофы, «падения Адама», вместе с которым оказалась повреждена и находившаяся в его сфере ответственности природа) и навевает мысли о том, что хорошо бы всё это изменить в лучшую сторону (Библия говорит о времени, когда лев будет пастись рядом с ягнёнком), то с точки зрения «Зелёного интернационала» закон взаимного пожирания является сакральным стандартом. Человеческое чувство жалости к людям и тем, «кого приручили», им неведомо.

Равно, впрочем, как и чувство брезгливости — коль скоро близкий к радикальным экологистам Стокгольмский институт питания всерьёз предлагает жителям нашей планеты питаться телами усопших.

Ещё один неприятный аспект захода «Зелёного интернационала» на нашу территорию — это организация экологических диверсий.

Пробный шаг уже был сделан "Гринписом", пытавшимся в 2013‑м атаковать нефтяную платформу "Приразломная" в Печорском море.

Стоит вспомнить и о том, что действующие в интересах транснационального капитала и геополитических конкурентов России экорадикалы уже сегодня прилагают колоссальные усилия для того, чтобы максимально снизить трафик по Северному морскому пути.

Пропагандистское обеспечение этих акций выходит на уровень запредельного мракобесия — движение по Севморпути блокируется якобы по «этическим соображениям», из‑за нежелания «пользоваться плодами глобального потепления».

В современной Европе счёт таким эпизодам, в ходе которых радикалы пытаются захватить или блокировать предприятия, связанные с добычей или переработкой полезных ископаемых, идёт на сотни и тысячи.

И понятно, что всё это совершенно не вяжется с позитивным образом экоактивиста.

Концептуальные ресурсы экологического суверенизма

Вопрос, однако, заключается в том, что «добрые» и «злые» друзья природы зачастую живут в одном и том же информационном поле, которое модерируют находящиеся на грантовой подпитке транснационального капитала лидеры мнений.

Поэтому, для того чтобы адаптировать у себя по‑настоящему позитивные достижения «зёленой революции» и при этом не стать жертвами её перегибов, мы должны для начала сформировать собственную платформу экологической повестки.

Речь идёт о её новом прочтении на базе суверенизма и традиционализма (что уже сделано, например, в Китае, где принята на вооружение концепция «экологической цивилизации», или в Японии, где экоконсервативная партия "Комэйто", продвигающая экологию и буддийские ценности, является правящей партией в статусе младшего коалиционного партнёра).

Реальна ли для нас эта задача? Современная Россия — великая держава в военно-политическом смысле и отчасти в технологическом смысле, однако мы до сих пор остаёмся страной с периферийной экономикой и ещё более периферийным гуманитарным мышлением.

Как и тридцать–сорок лет назад, мы продолжаем оставаться зависимыми от глобалистских мировых центров в вопросах мировоззрения, образа жизни, потребительских стандартов.

Достаточно ли у нас концептуальных ресурсов для того, чтобы освободиться от этой зависимости в части «зелёной повестки»?

Исторически экоповестка развивалась в России в тесной связи с традиционалистским, консервативным вектором — достаточно вспомнить культовую книгу Валентина Распутина "Прощание с Матёрой" (по сюжету русская деревня оказывается погребена под водой в результате строительства водохранилища), движение против переброски стока северных рек в Среднюю Азию и за сохранение экосистем Русского Севера.

Кстати, и современные на первый взгляд экологически окрашенные конфликты часто имеют культурную подоплёку.

С философской точки зрения именно нам принадлежит приоритет в сфере экофилософии.

Петербургский центр "Метапарадигма", возглавляемый философом Александром Посадским, развивает на базе её традиций направление панентеизма (теистического пантеизма) по следам Владимира Соловьёва и Владимира Вернадского.

Есть все возможности и для того, чтобы перейти от теоретических построений к практической реализации этих идей. Именно этим, к примеру, занимается Центр гуманистической экологии и культуры, основанный Сергеем Лаковским.

Есть все возможности и для того, чтобы перейти от теоретических построений к практической реализации этих идей. Именно этим, к примеру, занимается Центр гуманистической экологии и культуры, основанный Сергеем Лаковским.

Сегодня Центр гуманистической экологии и культуры делает заявку на практическое воплощение суверенного образа будущего, реализуя амбициозный проект в недавно созданном населённом пункте Успенское (Ульяновская область), где реализуется проект создания уникального "Города-парка БРИКС", в рамках которого адаптируются практики новой философии образа жизни, ведётся поиск новых жизненных форматов, альтернативных как технотронному урбанизму, так и «новому каменному веку», культу регрессивной деурбанизации.

В настоящее время проект поддержан Итоговой декларацией VI Молодёжного саммита БРИКС (2020 г.) и Итоговой декларацией участников Молодёжного лагеря БРИКС-2021, российскими и международными экспертами разрабатывается генеральный план строительства.

По замыслу инициаторов, речь идёт о создании социкультурной модели, пригодной для дальнейшего масштабирования.

Сбалансированное развитие

Работа на стыке теории и практики позволяет говорить о стремлении построить внятный и возбуждающий доверие суверенный образ будущего.

Речь идёт не об игре на удержание, а о формировании новых идеологических горизонтов, альтернативных западной проективной футурологии с её «евангелистами» и «визионерами».

Речь идёт о создании новой идеологической модели на стыке консервативного экологизма, традиционализма и классической концепции личной свободы, которая проходит успешную адаптацию в диалоге с так называемыми «новыми сообществами».

Ключевое положение в этом идеологическом концепте должна занимать идеология сбалансированного развития.

«Сбалансированное развитие» предполагает эволюционное развитие человечества по византийской модели при постепенном накоплении знаний и технологий и соответствующем духовном и культурном росте.

Это развитие, в центре которого стоит человек и которое не допускает социального регресса, быстрой социальной, экономической и культурной деградации, примеров которой было достаточно много как в древней, так и в современной истории.

В этом смысле сбалансированное развитие является антитезой «фаустовской модели» (в терминологии Освальда Шпенглера), по которой развивался Запад.

Это путь, при котором быстрый технологический рост, не сопровождающийся внутренними изменениями личности человека («рост без осознанности»), приводит к военным, политическим и технологическим катастрофам, примерами которых стали две мировые войны в ХХ веке.

Социальный регресс (переход цивилизации к варварству, от правового государства к кастовому обществу, расизму, массовому уничтожению других народов) при определённых обстоятельствах может стать причиной провала в «новые тёмные века», что делает технологические достижения бессмысленными.

В современной ситуации аналогичные вызовы несут в себе и новейшие биотехнологии в сочетании с технологиями искусственного интеллекта.

Без параллельного (а лучше — опережающего) духовного и культурного роста они также несут в себе риски социального регресса, вплоть до полного уничтожения цивилизации на Земле.

На этом фоне особое значение приобретает идея восстановления связи человека и природы — вместо обесценивания человека во имя «прав природы», представляющих собой сакрализацию первобытной архаики под прикрытием наукообразной терминологии.

Именно на этой идее базируется суверенный образ будущего, в рамках которого может быть реализована «правильная» «зелёная повестка» в соответствии с формулой «ценности-экология-технологии», где иерархическая значимость каждого элемента определяется именной этой последовательностью.

В качестве примера того, как она может быть зафиксирована и оформлена, читателю предлагается "Манифест экогуманизма", который является концептуальной базой для изложенных в настоящей статье выводов и идей.

Со своей стороны Центр гуманистической экологии и культуры продолжает поиск партнёров — «братьев по разуму» — в экспертной среде.

Мы надеемся, что наш манифест поможет найти новых единомышленников и соратников.