Умер выдающийся русский историк

5 декабря в одной из питерских клиник скончался русский историк, бывший декан исторического факультета Санкт-Петербургского государственного университета Игорь Яковлевич Фроянов.

Не коронавирус — сердце. Несмотря на возраст, ничто не предвещало; в понедельник должен был проводить занятия в университете.

Сильный, смелый человек. Историк-воин. Считавший своей задачей говорить правду не только о прошлом, но и о настоящем.

Он родился 22 июня 1936 года в г. Армавир в семье кубанского казака, красного командира (позднее отсидевшего длительный срок по обвинению в контрреволюционной деятельности) Якова Петровича Фроянова. Служил в рядах Советской Армии, окончил историко-филологический факультет Ставропольского педагогического института, после обучался в аспирантуре исторического факультета Ленинградского государственного университета. Защитил кандидатскую диссертацию «Зависимые люди Древней Руси (челядь, холопы, данники, смерды)» и докторскую диссертацию «Киевская Русь. Главные черты социального и политического строя». В 1979 году ему присвоено профессорское звание. В 1982-2001 годах Фроянов возглавлял исторический факультет Ленинградского/Санкт-Петербургского государственного университета, в 1983-2003 годах руководил кафедрой русской истории (до 1991 года — кафедра истории СССР).

В советские времена его обвиняли в отходе от марксизма, поскольку он отрицал классовый характер древнерусского общества, наличие в нём классовой борьбы. Горбачёвщину и ельцинщину Фроянов не принял, будучи идейным патриотом-государственником, русофилом. Отказался от ордена: «Быть награждённым по указу Ельцина — разрушителя Советского Союза — не считаю для себя возможным». В 1993 году согласился баллотироваться от КПРФ в Законодательное собрание Санкт-Петербурга. В наиболее тёмный период не боялся приглашать для выступлений перед своими студентами различных патриотических деятелей.

К концу 1990-х развернулась самая настоящая война против Фроянова: «Приближался 1997 год, в определённом смысле юбилейный — исполнялось 80 лет Октябрьской революции. Я увидел, что специалисты, которые ранее занимались историей Октября и всячески его воспевали, молчат, набрав в рот воды. К этому времени у меня возникли некоторые наблюдения по ряду вопросов, касающихся того, что произошло в 1917 году, поэтому я и написал небольшую книгу «Октябрь семнадцатого (глядя из настоящего)». Таким образом я отметил юбилейный 1997 год. Эта книга многим не понравилась. Появилась даже статья с характерным названием «Почему еврейские деньги хуже немецких?». В этой книге был затронут сюжет, связанный с Парвусом. Я пытался показать его роль в тех событиях, которые произошли в 1917 году. Коснувшись проблемы немецких денег, понял, что немецкие деньги, конечно, были, но основной их поток шёл не по немецкой линии: немецкие деньги служили лишь своего рода дымовой завесой, которая прикрывала другой поток денег, идущий из США с Уолл-стрит от Якова (Якоба) Шиффа — главного спонсора так называемой русской революции. Мои выводы задели кое-кого. К тому же и Сталин получился у меня совсем не таким, как его пытались и пытаются изобразить либералы. Это тоже не прошло незамеченным. И всё же книгу «Октябрь семнадцатого (глядя из настоящего)», хотя и приняли с изжогой, но решили пропустить, сделав вид, будто не заметили. Однако, когда в 1999 году появилась книга «Погружение в бездну», возникла другая реакции и другое отношение, потому что в книге речь шла о живых людях. Моя оценка ельцинского режима была совершенно непредвзятой, откровенной и резкой, а Ельцин в то время ещё был президентом России. С осени 1999 года по лето 2000 года демократы переваривали мою книгу, а потом пошла на меня атака с требованием убрать с должности декана исторического факультета СПбГУ. Была создана комиссия. Ректор подыгрывала властям, она выполняла те указания, которые ей давались сверху. Комиссия проверяла исторический факультет с сентября 2000 года по апрель 2001 года. Я до сих пор не могу понять, почему комиссия так долго работала, что она проверяла. Предполагали провести учёный совет, посвящённый историческому факультету и моей персоне, в декабре 1999 года, но перенесли на апрель 2000 года. Комиссия, проработав полгода, ничего, по сути, не обнаружила, за исключением отдельных мелочей, которые в обычной ситуации вообще не обратили бы внимание. Опираясь на существовавшее тогда положение закона о высшей школе, которое ограничивало занятие административных должностей в вузе — ректора, проректора, декана и даже заведующего кафедрой — 65 годами, мне не продлили срок деканства до истечения срока избрания, хотя возможность такая законом была предусмотрена. Потом разорили кафедру, которую я с большими усилиями создавал» (из интервью «Русской народной линии»).

Фроянова травили не на шутку. Травили агрессивно, масштабно. Включилась вся либеральная пресса, коллеги-учёные типа Рафаила Шоломовича Ганелина (один из зачинателей антифрояновской кампании), партия «Яблоко» и мн. др. Игорь Яковлевич пережил предательство ряда друзей, убийство сына (36-летний историк, начальник Управления образования Калининского района СПб Игорь Игоревич Фроянов застрелен при выходе из квартиры 13.09.2000). В защиту профессора выступил Союз писателей России, многие члены которого подписали коллективное обращение к учёному совету СПбГУ, в котором было сказано: «Западники, либеральные интеллигенты объявили тотальную войну всей русской истории, нашим достояниям и победам. Либерально-демократические, кормящиеся из западных источников силы начали новое наступление на русскую науку, культуру, литературу. Одной из устрашающих жертв должен стать профессор И. Фроянов».

С тех пор демократические СМИ старались либо вообще не упоминать о нём, либо в обязательном порядке использовали слова «антисемит», «ксенофоб», «мракобес». Он же продолжал научную и преподавательскую работу на родном факультете, входил в оргкомитет Народного движения «Святая Русь», неизменно обличал врагов нашей страны, призывал к бдительности, боролся с историческими фальсификациями и фальсификаторами, писал ценнейшие труды, в т. ч. «Драма русской истории. На путях к Опричнине», «Древняя Русь IX—XIII веков. Народные движения. Княжеская и вечевая власть». Последняя книга Игоря Яковлевича — «Нашествие на русскую историю».

https://nstarikov.ru/wp-content/uploads/2020/12/xsajt-19.jpg.pagespeed.ic.7EvFdt2H6y.jpg

Вновь обратимся к старому интервью Фроянова РНЛ: «Историю начала наших бед, многовековую историческую подготовку того, что с нами произошло на исходе XX века надо тянуть с конца XV века, когда стали вырабатываться и на протяжении XVI века выработаны приёмы борьбы с Россией. Подобных приёмов немного, но они эффективны, почему и применяются до сих пор. Назову их. Во-первых, идеологическая война, имеющая различные формы и содержание в разные исторические эпохи, направленная на разрушение существующего строя в России. Её мы наблюдаем уже в конце XV века в виде ереси жидовствующих, занесённой к нам извне. Во-вторых, так называемое «обволакивание власти», когда в ближний круг носителей высшей власти входят представители враждебного нашей стране мира, с чем мы сталкиваемся также в конце XV века. Примером здесь могут служить невестка Ивана III Елена Волошанка, митрополит Зосима, боярин Вассиан Патрикеев, посольский дьяк Федор Курицын, принадлежавшие к ереси жидовствующих. Обстановка складывалась драматическая, поскольку сам государь покровительствовал еретикам. В-третьих, захват верховной власти с целью изменения режима, что пыталась (и не безуспешно) осуществить в середине XVI века Избранная Рада, но была остановлена царём Иваном Грозным. В-четвёртых, создание групп опоры, как сейчас говорят, «агентов влияния», на что было податливо московское боярство той поры. И, наконец, в-пятых, если перечисленные приёмы не срабатывали, то применялось прямое военное вторжение с дальнейшим расчленением России на ряд мини-государств. План такого рода вторжения был разработан ещё в конце XVI века Генрихом Штаденом. Итак, вся эта «стратегия» и способы её реализации были расписаны уже в XVI веке. Потом на протяжении последующих столетий они применялись в различных комбинациях и сочетаниях в зависимости от конкретных исторических условий. Много сил, терпения и времени затратили недруги России. И во второй половине XX века они всё-таки добились осуществления своей вековой цели. Война с гитлеровской Германией показала, что нас нельзя взять в лоб, открытым образом, военным путём. Тогда против нас начали ожесточённую идеологическую войну, сочетаемую с подкопной работой кротов — «агентов влияния», прилипших к высшим руководителям партии и государства. Появились, по выражению Евгения Примакова, «диссиденты в системе» — сам Примаков, Бовин, Арбатов, Бурлацкий, Шишлин, Яковлев и др. Георгий Арбатов называл группы этих высокопоставленных диссидентов «оазисами мысли». Ловко мимикрируя, изощряясь в хитростях, а проще говоря, совершая подлости, они расшатывали систему. А генеральный секретарь благодушествовал. «Мои социал-демократы», — так говорил Брежнев, имея в виду эту публику. Затем пришёл Андропов, фигура зловещая и пока ещё до конца не разгаданная, а за ним Майкл Горби и — пошло, поехало! Вскоре явился и не мог не явиться Ельцин. У меня нет сомнений в том, что эти «оазисы», а также Горбачёв и Ельцин находились под пристальным вниманием и воздействием Запада, что всё произошедшее с нами в конце XX века есть результат политики западных кругов, рвущихся к мировому господству. Историческая Россия (Российская Империя и СССР) мешала установлению этого господства. Давно, очень давно её приговорили к уничтожению. И вот теперь она уничтожена. Нельзя, конечно, сводить всё к внешнему фактору. Были и внутренние предпосылки нашего падения. Страна нуждалась в глубоких преобразованиях, в ликвидации всевластия номенклатуры, в соединении народа с властью и собственностью. Потребности были явные, очевидные. И это, как ни странно, сыграло с нами злую шутку: наши ожидания были использованы против нас же, ротозеев и простаков, не распознавших волков под овечьими шкурами. Мы по собственной наивности и доверчивости, свойственной русскому человеку, ждали одно, но, как говорил классик, «облизнулись», получив другое. Беда наша в том, что кукловоды, руководившие Горбачёвым и Ельциным, принадлежат к организации, издавна устремленной к мировому господству, к мировой власти. За многие столетия люди из этой организации приобрели колоссальный исторический опыт, острую историческую интуицию, особый, если хотите, дар, позволяющий им точно определять, откуда и куда катятся волны истории. Свою задачу они видят не в том, чтобы идти наперекор историческому движению. Для них важно определить направление этого движения, возглавить его и повести в нужную для себя сторону. Их задача заключается в том, чтобы не препятствовать историческому движению, а оседлать его. Этот «фокус» и был проделан с нами — мы получили то, что получили…».

На вопрос о будущем России (газета «Культура», 2016): «Я бы ответил так. Заглядывать в далёкое «светлое завтра» сейчас мы не можем. После потрясений 90-х у нас сегодня одна цель — окрепнуть, напитаться, восстановить былой жизненный потенциал. Для этого нужно решить две важнейшие задачи: внешнюю (политическую) и внутреннюю (экономическую и социальную). Без этого стране просто не выжить. Первая связана с восстановлением полного суверенитета России, а вторая подразумевает развитие национально-ориентированной экономики, малого и среднего бизнеса, народных предприятий и более определённого перехода на рельсы социального государства. Волей-неволей придётся рано или поздно вернуть российские деньги, «хранящиеся» за рубежом, прижать олигархов и особенно чиновничество, погрязшее в коррупции. Решать одновременно названные проблемы невозможно, необходимы приоритеты. И наш президент, на мой взгляд, поступает правильно, начав дело с внешней задачи. Нам не дадут устроить внутреннюю жизнь на традиционных ценностях, поднять народное хозяйство на должный уровень, если мы не изживём макроэкономическую зависимость от Запада. Однако уже на этом этапе важно проводить очищение власти от тех, кого принято именовать западниками, либералами. Пускай остаются экспертами и консультантами, но без права решающего голоса. Руководство страны должно стать монолитным, в нём не место соперничеству групп с разной идеологией».