1990. Эрнст Клюге в Москве. Часть 2
Среда, 23 мая 1990 г.
За завтраком Александра рассказывает, что действительно заказала места на «Кропоткинской». Наши руководители выглядят немного подавленными. Мы уже согласны забронировать места в любом ресторане «России».
Нашего таксиста, который, как мы думали, обязательно приедет на место встречи, нет. Едем до следующей станции метро, до «Бауманской», там один из колхозных рынков. На «Дзержинской» надо сделать пересадку и мы понимаем, что отсюда легче добраться до «Комсомольской», где рядом три крупных железнодорожных вокзала. Между Ленинградским и Ярославским вокзалами расположен цветочный рынок. Мы заметили ларёк, где продаются укоренившиеся саженцы лимона с цветами и плодами. Затем мы садимся на парапет перед Ярославским вокзалом и наблюдаем за происходящим. Казанский вокзал напротив предлагает особенно экзотический фон. Ева фотографирует, несмотря на предупреждения в текущих путеводителях о том, что пленку можеет изъять милиция. Потому что фотографировать вокзалы, аэродромы и другие объекты инфраструктуры в Советском Союзе пока запрещено. Хотя вокруг полно мужчин в форме, все идет хорошо.
Затем выезжаем на «Бауманскую». Колхозный рынок расположен в просторном круглом здании. Мы выделяемся там, особенно когда делаем фотографии. Здесь представлен широкий ассортимент фруктов и овощей: апельсины, лимоны, яблоки, груши, помидоры, огурцы, вишня, салат, редис, картофель, свекла, чеснок, лук, а также курага, изюм, фундук, семечки. Мясо, зелень, арахис, шиповник. Умеренный наплыв покупателей при наличие столь желанных товаров свидетельствует о завышенных ценах.
Недалеко от Богоявленского собора заходим в кооперативное «кафе», где обед накрывают за стоячими столиками. Стоимость еды от 1 до 2 рублей. Полно народа, бизнес процветает. Большинство клиентов, скорее всего, с заводов. Нет алкоголя. Еще через одну дверь находится кафе, где действительно можно выпить кофе, а также купить мороженое. Сейчас идет сильный дождь, и едва освещенная комната заполняется молодыми людьми, которые, возможно, где-то учатся. Мороженое (с клюквой) на вкус отличное, но кофе такой же безвкусный, как и везде в Москве.
Снова поливший дождь приводит в действие водосточные желоба и трубы, которые заканчиваются на добрых полметра над тротуаром. Отовсюду на прохожихъ льётся вода. Скоро доезжаем до метро и высыхаем.
У женщины на этаже в «России» нет ожидаемых новостей о бронировании мест в ресторане. Но в 19:00 у восточного входа нас ждет сотрудник «Олимпии» и проводит в ресторан «Восток 2». Мы сидим за столом, за которым, как выясняется, уже сидит афганская пара. Толстуюю официантку нисколько не волнует наше небольшое знание русского языка, поэтому мы знаем лишь приблизительно, что заказали. Позже мы обнаруживаем, что есть меню. Мы вполне довольны своей едой. Наши соседи по столу хотят игристого вина, которое здесь называют шампанским. Официантка отказывает. Чуть позже новый гость получает игристое вино за соседним столиком. На наше замечание дородная женщина улыбается и дает объяснение, вызывающее скептицизм на лицах афганцев.
Четверг, 24 мая 1990 г.
Это самый теплый день нашего пребывания в Москве, но толстый свитер под курткой не помешает и сегодня. Мы гуляем по берегу Москвы-реки, перед нами огромное здание гостиницы «Котельническая». На пристани мы просим кораблик до Парка Горького, но его вроде нет или продавец билетов нас не понимает. Поэтому разворачиваемся, пересекаем реку по следующему мосту и идем к месту назначения по южному берегу более широкого рукава реки. Центральным украшением кованых перил, отделяющих тротуар от реки, является советская звезда. На противоположном берегу возвышаются позолоченные купола кремлевских церквей и здания Верховного Совета, впереди нас ждет мощный серый комплекс зданий с ресторанами и кинотеатрами. На западной оконечности острова между рукавами Москвы-реки находятся полуразрушенные кирпичные здания, которые по запаху, висящему над ними, легко определить как шоколадные фабрики. Минуя художественную галерею, мы попадаем на улицу Крымский Вал, а вместе с ней к главному входу в «Парк культуры и отдыха имени Горького», узнаваемому по конструкции ворот. Из многочисленных репродукторов гремит советская и западная поп-музыка. Сейчас до 11 часов активность ограничена, кафе и ларьки только открываются, на пруду плавают черные лебеди. Когда мы возвращаемся через три часа, там происходит нечто большее: родители с детьми, пары, группы молодежи гуляют, загорают на скамейках в парке, заполняют кафе, катаются на карусели или колесе обозрения.
Мы направляемся к Донскому монастырю и выходим к югу от Ленинского проспекта между ветхими многоквартирными домами с запущенными, засыпанными мусором зелеными насаждениями. Линии централизованного теплоснабжения ремонтируются. К западу к монастырю примыкает кладбище, входим и восхищаемся фотографиями умерших на надгробиях. Иногда на полированных камнях выгравированы фотореалистичные портреты в натуральную величину. Здесь узко, каждое место используется как могила. Густые верхушки деревьев затемняют место, а для оставшихся свободными местах повсюду расставлены узкие деревянные скамейки. Христианские символы здесь почти полностью отсутствуют. Монастырь окружен внушительной кирпичной стеной. Недавно государство вернуло комплекс Православной церкви. Он ремонтируется, и его нельзя посетить.
Днем едем на метро до станции «Дзержинская» в центре.
Иногда открываются удивительные виды, например, маленькие православные церкви с темно-синими, зелеными или золотыми куполами, усыпанными золотыми звездами на изящных башенках между угнетающими серыми фасадами административных зданий. Проходим памятник Дзержинскому, а чуть позже садимся на скамейку у подножия камня Карлу Марксу.
