1990. Эрнст Клюге в Ташкенте. Часть 2
Для эстетов: да, это гуглоперевод с немецкого, слегка правленный. Звиняйте, хлопцы, бананьев нема.
Пятница, 1 июня: Ташкент
В фасаде сейсмоустойчивой гостиницы Узбекистан, а точнее в её несущей конструкции из армированных бетонных элементов, которые также предназначены для защиты от солнца, гнездятся птицы. Этот вид столь же обычен здесь, как и черные дрозды у нас дома, птицы почти могут петь, но они также могут и жалобно визжать. После восхода солнца, когда разумные люди еще спят, коричневые самолеты ограничиваются криком. Стеклопакеты здесь достаточно шумопроницаемы, спать уже нельзя, и я проклинал глупых зверей, которые меня разбудили.
Наша экскурсия в горы начинается сегодня в 9:30 утра, как всегда с «Интуристом» при пересечении городской черты, и с оплатой в твердой валюте. Наша спутница на этот раз – молодая, очень стройная, очень привлекательная рыжеволосая женщина русского происхождения из Ташкента. К сожалению, она постоянно прерывает свой рассказ, не беспокоясь о том, что мы уже знаем и что нас интересует. Так что удивление быстро переходит в гнев.
На полпути остановка в небольшой деревне. Вопреки программе, после краткой консультации мы исчезаем между маленькими глиняными и деревянными домиками, окруженными густо заросшими садами, и таким образом избегаем патернализма на полчаса. Поднимаемся на набережную и стоим на берегу широкого канала с бирюзовой, быстро текущей водой. Небольшое стадо черных овец пасется на набережной. С нашей возвышенности открывается великолепный вид на окрестности, на светло-зеленые холмы и за ними высокие заснеженные горы.
На террасе чайханы мы снова встречаем расслабленного, веселого узбекского водителя и назойливую рыжую гувернантку. В нескольких шагах от нас трое узбеков, опираясь на локти, пьют чай на коврах.
Наш новый водитель тоже готов рисковать, как это принято в стране, и обычно ведет «Волгу» по третьей воображаемой полосе, минуя встречные машины. Но мы уже видели и хуже, и нас это не беспокоит. В 12:30 мы прибываем в пункт назначения в Чимгане, местность с домами отдыха и лагерями для пионеров, в 90 км к северо-востоку от Ташкента и на высоте 1450 метров в предгорьях Тянь-Шаня. Время обратного пути оговаривается, у нас есть два полных часа на свои дела. Мы хотим ими воспользоваться, поэтому, оставив представителей «Интуриста» на стоянке, немного поднимаемся по склону, следуя потоку, уносящему талую воду. Высоко над нами возвышается заснеженный массив. Какое-то время якобы лечебный воздух пронизывает запах горящих покрышек, но горная растительность фантастическая, вы забываете о мусоре, который валяется повсюду. По пути мы встречаем пурпурные лилии, красные и желтые маки, желтые, белые и розовые шиповники, коричнево-пурпурные ирисы, бело-голубые горечавки с длинным стеблем и многие другие растения, названия которых у нас нет. Если бы мы сами организовали время экскурсии, то, наверное, остались бы до вечера, но нас ждет «Волга» «Интуриста» с нашей рыжеволосой начальницей.
Суббота, 2 июня: Ташкент
Позднее утро мы используем для покупок. В большом магазине «Берёзка», где нет покупателей, мы находим пару приемлемых для использования открыток из Ташкента (обычные мотивы – современные гостиницы и административные здания), но только болгарские сигареты для наших меняющихся водителей, которые больше ценят западные бренды. Нас привлекает большой, часто посещаемый книжный магазин, в котором мы обнаруживаем фотоальбом с интересными, к сожалению, плохо воспроизведенными фотографиями растений, животных и пейзажей из пустыни Кызылкум и Амударьинского заповедника. Ева также покупает счеты, которые, несмотря на широко распространенные кассовые аппараты и в дополнение к ним, с молниеносной скоростью используют многие продавцы, но мы не можем понять принцип их работы. Мы не можем найти школьный атлас, который обещали приобрести.
Незаметный плакат с анонсом программы видеосалона висит на дереве перед магазином. Мы уже изучали его накануне вечером, он рекламирует ряд старых иностранных фильмов: «1984», «Декамерон», «Космическая Одиссея 2001 года» и т.д.
Так как без «Интуриста» выезжать за город не разрешается, мы хотим хотя бы днем попасть на окраину. Мы собираемся доехать на метро до конечной остановки, а затем найти автобус до реки на юго-востоке городской территории. К сожалению, две последние станции метро закрыты, поэтому приходится менять планы. Когда мы, наконец, добираемся до места назначения после долгой поездки на автобусе – большой автобусной станции на окраине города, мы быстро понимаем, что усилия при влажной жаре 35 ° C того не стоили. Видны новые и старые многоквартирные дома, полуразрушенные промышленные предприятия и огромный автомобильный мост за городом. Берега реки напоминают вытянутую помойку, за рекой начинается голая унылая степь. Но мы еще не сдаемся. Ловим такси, и оно отвозит нас к близлежащим озерам, которые мы обнаружили на карте. Тополиная роща затеняет ресторан, киоск с напитками и жаркое на вертеле. По берегам время от времени растут редкие деревья. Загорают в основном на пляже, загар для русской части населения обязателен. Тут и там попадаются огромные свалки мусора. Лягушки квакают в оросительном канале, который частично проходит параллельно берегу. Птица, которая будит нас по утрам, приземлилась на спину пасущейся коровы. Разочарованные, возвращаемся к такси со смуглым молчаливым водителем и едем обратно в отель.
Что-то изменилось в отеле. Большая столовая теперь предназначена только для делегатов 22 съезда Коммунистической партии Узбекистана. В маленькой столовой бушует грандиозная свадьба. Находим места в закутке в малом зале. Кроме нас в отеле явно мало туристов. После обеда мы гуляем до самых сумерек. В десяти минутах от гостиницы, в большом фонтане перед представительным зданием КП, резвятся дети. Широкие ступеньки ведут к площади, большей, чем Красная площадь в Москве. Там огромный памятник Ленину возвышается над точной копией мавзолея Ленина. Темнеет, и теперь загорается красная неоновая вывеска на фасаде партийного здания.
Воскресенье, 3 июня: Ташкент
В этот день проводят реконструкцию, соответственно и мероприятия скромные. В полдень едим суп в маленьком зале, доступном для оставшихся туристов. За одним из столиков занимают свои места трое очень разных людей: двое мужчин и молодая женщина в черном, которую мы уже встречали в отеле. Разговор между ними, кажется, никак не завязывается. Женщина встает, подходит к нам и, говоря по-английски, просит о помощи. Через несколько минут мы сидим с ними за столом. Изможденный с вьющимися волосами – специальный корреспондент Associated Press в Париже, другой, с длинными волосами – его коллега из Никосии. Молодая женщина, черноволосая восточная красавица хочет передать информацию о погромах. Она пострадала, полгода назад сгорел дом ее семьи. По ее словам, детям отрезали руки и выкололи глаза. Около 1000 ташкентских турок-месхетинцев, насильственно переселенных из Азербайджана в сталинские времена, подвергались преследованиям со стороны узбекского населения. Эти инциденты имеют тот же характер, что и события в Ферганской долине к югу от Ташкента, которые два-три года назад попали в заголовки мировой прессы. Двое журналистов прибыли сюда в конце своего путешествия по Советскому Союзу и в тот же вечер покинут Узбекистан и вернутся в Париж и Никосию. Нам они оба сразу нравятся. Однако их манера работы нам чужда, потому что они путешествуют, не зная русского, без переводчика, и с радостью уверяют, что их исследования чаще основываются на более или менее квалифицированной поддержке случайных знакомых. Хорошо, что мы раньше лишились иллюзий по поводу прессы. Большая часть их еды остаётся на тарелках, потому что, как типичные американцы среднего класса, они опасаются гигиенических условий принимающей страны и едят только овощи.
Во второй половине дня мы посещаем музей естествознания возле старого базара. Он ориентирован в первую очередь на узбекских студентов. Информация о сортах хлопчатника, шелководстве, горнодобывающей промышленности и местных биотопах представляет общий интерес. Уже у выхода я встречаю старого друга: он изрядно потрепанный и пыльный стоит между родственниками на деревянном постаменте: Acridotheres tristis, саранчовый скворец, утренний нарушитель спокойствия из отеля.
Понедельник, 4 июня: Ташкент, отъезд
Сегодня вечером, в 18:00 по местному времени (16:00 по московскому времени, которое является определяющим для всех расписаний и рейсов), мы вылетим в Алма-Ату, столицу Казахстана. В остальное время мы гуляем, стараясь не заблудиться, и обнаруживаем, что музей истории искусств закрыт по понедельникам. У пешеходов в Ташкенте не больше прав, чем в Москве или Ашхабаде. Водители не тормозят из-за пешеходов, даже на переходах «зебра», и лишь в некоторой степени интересуются сигналами светофора. Немоторизованное население иногда протестует, надвигается своего рода гражданская война. ГАИ, которая все еще явно регулирует движение в Москве, в Ташкенте вроде бы капитулировало.
«Трансфер», транспортировка в автомобиле «Интуриста» в аэропорт, обязательная часть бронирования поездки по цене более чем в десять раз превышающей стоимость обычного такси, работает без сбоев. С другими путешественниками «Интуриста» мы ждем посадки отдельно от советских пассажиров. Последним к самолету нас довезет автобус аэропорта. Во время часового перелета в Алма-Ату экипаж практически не виден. Тренировок по безопасности, которые создают иллюзию спасения для пассажиров западных авиакомпаний, в самолетах Аэрофлота не существует. Дежурный персонал ведет себя так, как если бы они сами были гостями.
что ты ***** всякую ***** там насочинял ,гондон штопаный,пока в России демократы создавали искусственный дефицит и прилавки везде были пусты ,в Ташкенте все было и водка и сигареты и никаких дебильных выступлений о смене власти,,,,така что ты тварь тень на плетень не наводи,,,,пибормомот вонючий ,жил я там в это время
Фотки оригинальные и это классно!Но текст писали,100%,позднее.
В начале 70-х довелось побывать в августе у дяди в гостях, который
жил с семьей в г. Янгиер. Тогда Ташкент называли город хлебный.
За исключением некоторых нюансов мне понравилось, несмотря на то, что было жарко. Дождей летом практически не бывает. Трое суток добирались из Сибири на поезде: степь, мазанки и солончаки.
Там главное- это вода, если она есть, то есть и жизнь, спасают
каналы и арыки. Растет все, в том числе: виноград, дыни, персики, абрикосы…
С местными узбеками ладили, дружно общались и вместе ходили купаться.