Президент русского языка
Умер Виталий Григорьевич Костомаров. Ушла эпоха. Обычно эти слова пусты и ритуальны, но в его случае наполнены большим смыслом. Ушла советская эпоха. Один из самых ярких советских лингвистов был также одним из самых титулованных — и по должностям, и по наградам.
Виталий Григорьевич родился в 1930 году, в 1955-м защитил кандидатскую диссертацию, а в 1958-м вступил в ряды КПСС. Работал в ВПШ (Высшей партийной школе), в Институте русского языка АН СССР и в МГУ.
Главным его детищем стал Государственный институт русского языка им. А.С. Пушкина, который он придумал и создал в 1973 году. Надо ли говорить о роли этого института в СССР? Это было главное место, где иностранцы учились русскому. Виталий Григорьевич стал его первым директором и первым ректором. А в 2001 году, уйдя с ректорского поста, Костомаров стал и его первым и бессменным президентом.
В 1967 году он был одним из организаторов — а по свидетельству некоторых очевидцев, главным — Международной ассоциации преподавателей русского языка и литературы (МАПРЯЛ), первым президентом которой стал В.В. Виноградов. Сам же Виталий Григорьевич встал во главе этой организации в 1990 году, а до этого выполнял обязанности её генерального секретаря. Он также был действительным членом Академии педагогических наук СССР, а в 1990–1991 годах — её президентом.
Из других многочисленных должностей и наград нельзя не упомянуть то, что он кавалер ордена «Знак почета» (1969), лауреат Государственной премии СССР (1979), кавалер ордена Дружбы народов (1980), лауреат премии президента РФ в области образования (2001), с 1996 по 2019 год он был главным редактором журнала «Русская речь».
Виталий Григорьевич — не только великий организатор своей эпохи, но и крупный ученый и педагог. Он стал соавтором и редактором множества учебных пособий для школьников и для иностранных студентов, в частности учебного комплекса «Русский язык для всех», удостоенного Государственной премии СССР.
Костомарова избрали почетным доктором многие российские и иностранные университеты, от Германии до США и Китая, что свидетельствует об истинно международном признании.
Он интересовался разными областями лингвистики, но, пожалуй, любимыми были стилистика и социолингвистика. Среди множества написанных им книг я бы отметил несколько: «Культура речи и стиль», «Русский язык на газетной полосе», «Жизнь языка» и «Языковой вкус эпохи: из наблюдений над речевой практикой массмедиа».
До последних дней Костомаров был внимательнейшим наблюдателем тех изменений и процессов, которые происходят в русском языке.
В основном я общался с Виталием Григорьевичем уже после его ухода с поста ректора Института русского языка им. А.С. Пушкина. Мы встречались с ним на разных конференциях и разговаривали в кулуарах — за чашкой чая или за обеденным столом. Точнее, говорил он, а я слушал и иногда задавал вопросы.
Виталий Григорьевич был блестящим и очень живым рассказчиком. Он как-то удивительно легко вспоминал события государственного масштаба, раскрывал их мало кому известные механизмы, оживлял забронзовевшие государственные фигуры, среди которых главным персонажем был его любимый учитель Виктор Владимирович Виноградов.
Окладистая борода, которую Виталий Григорьевич отрастил уже в послеректорский период, придавала ему благородный вид совсем уж классического профессора, который он мог мгновенно разрушить, неожиданно подмигнув или учудив что-нибудь озорное. Он мог с трибуны конгресса поделиться каким-то, мягко говоря, неофициальным воспоминанием, совсем по-домашнему обратиться к тысячной аудитории.
Виталий Григорьевич всегда был необычайно бодр и этой бодростью заражал окружающих. Последний год его слегка пошатывало, но он обычно отказывался от поддержки и был удивительно галантен, соблюдая тот политес, который, кажется, уже совсем ушел из нашего мира. Сочетание подчеркнутой старомодности и необычайной витальности, строгой подтянутости и домашней легкости всегда производило на слушателей сильное впечатление.
За три недели до его смерти мы виделись на заседании диссертационного совета, перед началом которого он обратился к коллегам, живо и с иронией рассказав о своей болезни и о том, что временно сбежал из больницы, что вот сейчас выступит и отправится обратно. Проходя мимо меня, он остановился, я вскочил, и мы попрощались. Оказалось, навсегда.
Автор — лингвист, профессор НИУ ВШЭ и РГГУ
