За взятие Смоленска Сигизмунд III заплатил 30 тысяч убитыми. Столько поляков полегло под крепостными стенами за двадцать с половиной месяцев, что продолжалась осада…

После гибели Древней Руси в результате Батыева нашествия захваченный литовцами Смоленск возвращен состав Русского государства в 1514 году великим князем Василием III. В правление царей Федора Иоанновича и Бориса Годунова под руководством архитектора Федора Коня была воздвигнута Смоленская крепостная стена протяженностью 6,5 километра с 38 башнями высотой до 21 метра, девять имели ворота. Толщина стен достигала 5–6,5, высота – 13–19 метров. Фундамент под ними был глубиной более 4 метров. Ближайшая к Днепру Фроловская башня возвышалась над местностью на 33 метра. Кстати, как утверждают некоторые историки, чтобы завершить создание мощнейшего форпоста в 400 верстах от Москвы в кратчайшие сроки – с 1595 по 1602 год, по всему Русскому государству царскими указами строжайше запретили любое строительство из камня, дабы материал «не уходил налево».

Новые укрепления со 170 пушками, бесспорно, сыграли огромную роль в обороне города. Однако Смоленск не продержался бы столь долго, если бы не мужество и стойкость его пятитысячного гарнизона и 40 тысяч жителей, отвага и воинское мастерство возглавлявшего ратников воеводы Михаила Шеина.

Что же предшествовало многомесячной смоленской эпопее?

С осени 1604-го польско-литовские магнаты хотели осуществить захват власти в ослабленном вследствие ряда причин (в том числе страшного голода, разразившегося накануне Смуты и унесшего жизни до полумиллиона человек) Русском царстве через самозванцев – первого и второго Лжедмитриев, но этим планам не дано было осуществиться. И тогда Речь Посполитая осенью 1609 года переходит к открытой агрессии – король Сигизмунд III Ваза с более чем 12-тысячным войском вторгается в наши пределы.

16 сентября к Смоленску подошли вражеские передовые отряды, а через несколько дней к ним присоединились основные силы. Началась осада города. Сигизмунд ультимативно потребовал капитуляции, но доставивший послание гонец был выгнан Шеиным с наказом: если поляки явятся ещё с подобным предложением, их «напоят водой из Днепра» (то есть утопят).

Командиры вражеской армии после обсуждения итогов рекогносцировки укреплений Смоленска и способов его захвата были вынуждены признать, что всего необходимого для успешного штурма нет. Рассматривалось предложение блокировать город частью войск, а основными силами двинуться на Москву. Однако Сигизмунд решил не оставлять у себя в тылу столь важную крепость, но непременно овладеть ею.

Первый приступ был назначен на 25 сентября, враг намеревался разрушить подрывными снарядами Авраамиевские и Копытенские ворота и ворваться через них. Шеин предвидел эту возможность и приказал заранее перед всеми воротными башнями поставить срубы с землей, щебнем и камнями, которые прикрыли бы вход от огня осадных орудий.

Вечером 24 сентября с наступлением темноты польские минеры отправились к воротам в сопровождении трубачей. Но добраться до искомой точки смог только один – сильным взрывом петарды были разрушены Авраамиевские ворота. На удачу осажденным, трубач достигшего цели минера по неизвестной причине не подал сигнал вовремя, и изготовившиеся к атаке войска не тронулись с места. В это же время защитники крепости зажгли на стене факелы, осветили штурмовые колонны противника, и смоленская артиллерия незамедлительно открыла огонь. Вражеская конница и пехота понесли серьезные потери, отступив ни с чем.

Так была сорвана первая попытка поляков овладеть крепостью. Тем не менее, потерпев у восточной части стены неудачу, противник перенес удары на ее северные и западные участки. Штурм длился три дня, с 25 по 27 сентября, и завершился полным провалом и большим уроном у атакующих.

27 сентября на подмогу к осаждающим пришли несколько тысяч украинских реестровых и запорожских казаков, после чего Сигизмунд III начал подготовку к повторному приступу. Но королевская армия не располагала тяжелой артиллерией, а пушки малого калибра не могли причинить серьезный ущерб укреплениям. Защитники же Смоленска, имея огневое превосходство, наносили неприятелю ощутимые потери. Крепостным орудиям пару раз удавалось обстреливать даже королевский лагерь.

Враг отказался от штурма, но попытался развязать «минную войну». Шеин, узнав, что поляки готовят минные галереи, приказал усилить разведку около крепости, оборудовать дополнительную охрану и начать контрминные работы. После ряда успешных действий смолян враг понял бесполезность такого способа осады.

Миновали осень и зима. Тяготы обороны, голод и болезни не сломили осажденных. Но силы защитников крепости иссякали, а к неприятелю прибывали новые подкрепления. Надежды на помощь извне у смолян таяли, однако попытки поляков весной 1610 года склонить жителей и гарнизон к капитуляции не имели успеха.

В июле враг стал двигаться к башне у Копытенских ворот, но не смог пробить даже брешь у ее прочного основания, когда 18 июля здесь была сосредоточена почти вся осадная артиллерия. 19-го королевская армия предприняла очередной штурм. Он продолжался несколько дней и вновь не увенчался успехом. Еще более ожесточенными были атаки 11 августа, когда интервенты потеряли до тысячи человек убитыми, опять потерпев поражение. Четвертый штурм 21 ноября также был успешно отражен.

Зимой 1611 года положение смолян ещё более ухудшилось. К эпидемиям и голоду добавился холод: добывать топливо было некому, ощущался недостаток в боеприпасах. К началу июня в гарнизоне насчитывалось лишь две сотни человек, способных сдержать напор врага.

Вражеское командование приняло решение провести пятый штурм. Случилось это после того, как перебежчик сообщал неприятелю о бедственном состоянии осажденных и указал слабое место обороны.

2 июня королевские войска заняли исходное положение. Превосходство противника было огромным. В полночь атакующие начали скрытное выдвижение к смоленским укреплениям. Около Авраамиевских ворот захватчикам удалось незаметно взобраться по штурмовым лестницам на стену, а затем ворваться в крепость. В жестокой схватке почти все защитники города пали смертью храбрых. Лишь несколько человек, в том числе раненый воевода Михаил Шеин попали в плен, были закованы в цепи и подвергнуты пыткам.

После взятия Смоленска польский король не захотел идти на Москву. Его деморализованная из-за усталости и тяжких потерь (по разным подсчётам, около 30 тысяч человек) армия была не способна на еще один трудный поход. Распустив войско, Сигизмунд III уехал в Варшаву.

Несмотря на то, что Смоленск в итоге пал, его осада надолго отвлекла польско-литовских интервентов от продвижения вглубь России. Своим сопротивлением смоляне сорвали планы захватчиков по оккупации стратегически важных районов Русского государства. Удалось выиграть время необходимое для подготовки полноценного национально-освободительного движения.