Поведенческое оружие массового поражения

https://ic.pics.livejournal.com/ss69100/44650003/2031563/2031563_300.pngВ феврале 2018 г. исполнилось 100 лет РККА – Рабоче-крестьянской Красной армии, в разное время называвшейся просто Красной, потом Советской и, наконец, Российской.

После распада СССР для армии начались не лучшие времена. Много тогда писали, что армия не способна защитить страну, а на служилых смотрели с откровенной жалостью.

Но времена меняются, и, как говорят, свое столетие Российская армия встречает обновленной, преодолевшей последствия «демократических преобразований» и вернувшейся к должной и достойной боеготовности.

Вооружение, обмундирование, оснащенность – эксперты уверяют, что на сегодня Российская армия снова стала одной из лучших, способной ответить любому врагу.

И все-таки остаются тревоги и вопросы, главный из которых – а сможет ли Российская армия защитить свою страну и граждан не просто от военного вторжения или терроризма, но от новых угроз и принципиально нового оружия; есть ли в нашей стране войска, соответствующие этим самым новым угрозам и могущие их отразить или даже нанести упреждающий удар?

На Западе любят утверждать, что России всюду мерещатся враги. Что ж, мы не станем назначать врагов, но посмотрим, кто нас назначил своим врагом.

В 2015 г. в США были приняты Стратегия национальной безопасности и Военная стратегия, а в 2014 г. одобрена Третья оборонная инициатива инвестиций и инноваций. Документы эти не связаны с партиями или персоналиями и реализуются при любых президентах.

В Стратегии национальной безопасности, среди прочего, отмечается, что «эскалация проблем и рисков, связанных с кибербезопасностью, агрессия России, всё более сильные последствия изменения климата и вспышек инфекционных заболеваний ведут к росту обеспокоенности относительно уровня глобальной безопасности. Мы не должны прятать глаза от этих проблем, трезво оценивать риски и угрозы.

Мы должны признать, что сегодня Соединенные Штаты имеют уникальную возможность мобилизовать и возглавить мировое сообщество для снижения этих рисков и устранения отмеченных угроз…» То есть Россия – это не просто угроза для США, но угроза, подлежащая устранению.

Именно так прямым текстом говорится в государственном американском документе. Между тем в самой России утвердилась какая-то поспешная и легкомысленная убежденность, что Америка близится к закату, что распад ее – дело решенное и что многополярный мир уже состоялся.

В самих Штатах все это видится несколько иначе, причем сосуществует различное видение будущего всего мира и Америки в нем. Что же касается России, то стоит обратить внимание на суждения весьма авторитетного политолога Дж. Ная, советника Х. Клинтон, рассматривающего отношения с Россией как производное американо-китайских отношений. Другими словами, по мнению Ная, Россия есть не что иное, как приз в противостоянии США и Китая.

Так что устранение угрозы в лице России и последующий ее розыгрыш в политической игре с Китаем – такова уготованная американцами нашей стране перспектива. Каким же образом Соединенные Штаты намереваются устранять разного рода угрозы?

Современные американские концепции войны предполагают отказ от четкого разделения войны и мира вообще и в особенности разделения на военные и невоенные разных областей жизни – образования, экономики, производства.

Сама война понимается как конфликт с применением насилия на суше, море, в космосе, киберпространстве и воздухе и как противоборство внешне- и внутриполитическое, информационное, технологическое, непосредственно военное, финансово-экономическое и поведенческое.

Об этом же говорил начальник Генерального штаба Вооруженных сил России, генерал армии В. Герасимов: «Сегодня, в эпоху глобализации, ослабления государственных границ, развития средств коммуникации важнейшим фактором стало изменение форм разрешения межгосударственных противоречий.

В современных конфликтах все чаще акцент используемых методов борьбы смещается в сторону комплексного применения политических, экономических, информационных и других невоенных мер, реализуемых с опорой на военную силу. Это так называемые гибридные методы <…>

Непрямые и асимметричные действия и способы ведения гибридных войн позволяют лишить противоборствующую сторону фактического суверенитета без захвата территории государства». А в одном из интервью Б. Обама, бывший тогда президентом США, заявил, что «подлинное могущество означает, что ты можешь получить желаемое, не прибегая к насилию».

Мы видим, что в современном мире на первое место выдвигаются не просто военные конфликты. Более того, даже такие технологии, как «цветные революции» и «управляемый хаос», отходят на второй план.

Сегодня американские университеты, являющиеся не просто образовательными, но и научно-исследовательскими центрами, разрабатывают программы ведения финансово-экономических и поведенческих войн.

Поведенческое оружие становится реальностью, именно на него возлагаются сегодня надежды сильных мира сего. Именно ради него в штате Юта создан огромный центр АНБ, собирающий так называемую поведенческую информацию по всему миру.

Поведенческая война гораздо сложнее информационной, поскольку базируется на использовании более разнообразных и сложных технологий, основанных на наработках социальной и личной психологии, психофизиологии и нейронаук.

Поведение любого человека связано не только и не столько с информацией, но в первую очередь с социумом, с привычками, стереотипами, усвоенными моделями поведения, с самыми разными представлениями, а также убеждениями и ценностями.

В любых, даже самых сложных и опасных ситуациях, человек во многом поступает не размышляя, руководствуясь стереотипом или определенной моделью поведения.

Почти в 70% случаев, в самых разных ситуациях и сферах жизнедеятельности люди совершают поступки с опорой на привычки или обычаи. Поведенческое оружие связано с разрушением существующих привычек, моделей, обычаев, стереотипов и подменой их другими, нужными агрессору.

Известный российский исследователь, автор множества работ в области информационных технологий Е. Ларина высказала предположение, что уже сегодня в интернете мы имеем дело с экспериментальной «отработкой методов ведения поведенческой войны против активной пророссийски настроенной части Рунета».

Для поведенческой войны важно, во-первых, сформировать устойчивые поведенческие реакции, то есть приучить людей действовать не размышляя, по нужным шаблонам. Эти шаблоны или модели поведения активно транслируются не только через интернет, но и через кино и телевидение посредством сериалов и передач.

Во-вторых, поведенческое оружие нацелено на подмену реальных причинно-следственных связей сконструированными. Людям свойственно ориентироваться на авторитеты, делить мир на «своих» и «чужих», не подвергая сомнениям и проверке то, что исходит от «своих».

А через условно «своих» внедряется как нужная информация, так и нужный поведенческий код. Но главное, необходимо разрушить критическое мышление, приучить людей к поискам простых формул для сложных явлений. Атака на критическое мышление граждан России началась в конце 80-х.

Юбилей Октябрьской революции в 2017 г. очень хорошо показал, к чему это привело: сложнейшие процессы многие склонны объяснять двумя-тремя словами. Е. Ларина, неоднократно описывавшая принципы поведенческого оружия, считает, что на сегодня мы имеем дело лишь с модельной отработкой поведенческой войны, а потому «используются самые простые, элементарные типы вооружений».

Например, для обсуждения предлагается злободневная тема, представленная правильно с точки зрения предполагаемой аудитории.

Но при этом в освещении темы скрыт новый и вредоносный поведенческий код. Пропущенная в сознание информация затягивает и код, который постепенно формирует привычку к новому типу поведения, к новым моделям.

По сути, речь идет о хорошо знакомой нам манипуляции сознанием, но только на гораздо более глубоком или глубинном уровне.

И если та манипуляция, что применялась против советского человека на закате СССР, ставила целью изменить отношение к событиям и внушить потребность в переменах, то поведенческое оружие меняет не взгляды, а самого человека. Его задача – отделить привычку от сформировавшей ее ситуации.

То есть привычка остается, но проявляется в других ситуациях, нужных тому, кто владеет поведенческим оружием.

Грубо говоря, вы привыкли улыбаться гостям, но вместо этого вас заставят, с помощью криптонасилия, улыбаться американским военным. Доктор военных наук, полковник в отставке В. Киселев считает, что именно на этот засекреченный новый вид вооружений американские элиты возлагают надежды в конфликтах и войнах будущего. Именно поэтому порядка двадцати пяти американских университетов заняты сегодня разработкой поведенческих технологий.

Что же делается в нашей стране по противодействию криптонасилию, есть ли в России специальные войска, готовые к отражению поведенческого оружия, ведутся ли аналогичные американским разработки?

Как уверяют эксперты, в России ни одна федеральная структура и ни один исследовательский центр этой проблемой не занимается. Зато, например, с 2015 г. в Московской области запущена программа развития школьного образования «Учитель для России».

При помощи американских фондов программа должна воспитать новый тип учителя. Сначала были отобраны лучшие выпускники российских вузов, потом их обучали основам педагогики с последующим устройством в школы при дополнительной ежемесячной доплате в 35 000 руб.

Фонд, который финансирует программу, возглавляет сенатор Л. Антонова, супруга А. Асмолова. СМИ уже писали, что осуществляется откровенная вербовка агентов влияния. Но, возможно, это не просто вербовка, а еще один пример обкатки поведенческого оружия в полевых условиях.

Пока, судя по доступным сведениям, российская власть может противопоставить подобного рода программам только запреты. Но ведь уже очевидно, что запреты ничего не решают и, более того, легко преодолеваются.

Простая житейская логика подсказывает: на всякое агрессивное действие должно быть противодействие. Особенно когда дело касается войны. И если враг обладает оружием, значит, необходимо знать, как можно защититься от этого оружия. Тем более речь идет о новейших технологиях, а не просто о каких-то фондах и агентах.

Противопоставить поведенческому оружию можно только аналогичные и превосходящие технологии. Когда-то, оказавшись отчасти в похожей ситуации, Советский Союз смог в кратчайшие сроки создать атомное оружие, установив таким образом паритет на много лет вперед и лишив Америку уникальности обладания новыми разработками. Но сегодня свои вызовы и свои технологии.

Полковник В. Ковалев пишет о необходимости воспитания боевого духа и стойкости российских военнослужащих. При этом он подчеркивает, что в новых условиях, при новом оружии стойкость должна быть «значительно выше даже по сравнению со Второй мировой войной».

Нужна и научная проработка теории войны нового типа, и создание дестабилизирующих технологий.

Ведь если противник сумеет с опережением применить новейшее оружие, то кто знает, во что превратится «боевой дух» и каким образом будет использована привычная и понятная модель поведения защитника Отечества в самый критический момент.