«Спасена буди вся земля!», или Русские юродивые. Корейша… / К 235-летию

Пророк из «безумного дома».

Он родился 235 лет назад, 19 сентября 1783 года. [Иван] Корейша обладал великим даром, к нему стекались толпы людей. О нем говорили, писали – с благоговением и почтением. Знаменитые перья – Льва Толстого, Александра Островского, Федора Достоевского, Михаила Салтыкова-Щедрина, Николая Лескова – рисовали его образ. ©

Парадокс, но Корейша стал особенно знаменит, сидя в «безумном доме».В то время развелось невероятное количество блаженных, гадалок, прорицателей, вещуний. Среди них вертелось и немало обманщиков, стремившихся заработать копейку-другую. Однако Корейша был не таков: глаз его был зоркий, слово верное. 

Каким образом он проникал в человеческие судьбы, исцелял организмы? Неведомо. Несомненно, блаженный был наделен особым даром, которым судьба награждает избранных. Но их и испытывает, терзает, часто жестоко…

Народ к прозорливцу шел гурьбой. И простолюдины, и знатные господа. Одних Иван Яковлевич встречал с почтением, к другим, даже невзирая на их чины и ордена, был равнодушен, а то и груб. Ему дозволялось многое, ибо Корейша был пророком. Его имя гремело и докатилось до царского двора.

Пришел к нему однажды Николай I. Корейша встретил императора без почтения, лежа, как бывало не раз. Государь был удивлен, ибо при его появлении все становились во фрунт. «И ты, как ни велик и ни грозен, а тоже ляжешь и не встанешь!», – усмехнулся юродивый. О чем они дальше говорили, неведомо, ибо царь и пророк остались с глазу на глаз. Известно только, что спустя четверть часа Николай I вышел от Корейши пасмурный и взволнованный…

Никакого пиетета не проявил Корейша и во время визита генерал-губернатора Арсения Закревского, человека властного и вспыльчивого. Более того, он наговорил гостю немало дерзостей, которые самодур в погонах и при звездах был вынужден стерпеть. Другого бы за такие слова заключили бы в темницу, Корейша же был юродивым, блаженным и потому мог говорить, что угодно и кому угодно…

Облик пророка поражал. Его грязное, многими годами немытое тело было скрыто под лохмотьями. О запахе, исходящем от него, умолчу… Был пророк невысок, плешив, черты лица крупные, большие уши торчали из-под сохранившихся клоков волос. Глаза горели странным, тусклым блеском, словно в мозг была вставлена свеча.

Откуда он взялся? Вестимо, из леса. Причем натурально.

Корейша родился в семье священника. Окончил духовную семинарию в Смоленске и получил аттестат с отличием. Там же, в смоленской семинарии, преподавал. Однако решил стать странником.

Причем в одночасье. Надо полагать, на него снизошло озарение, ибо Корейша, а было это в мае 1806 года, прервал урок буквально на полуслове, захлопнул учебник и вышел вон, не сказав ни слова. Вышел из дверей семинарии и зашагал по дороге.

Без вещей, без денег Иван отправился в святые места. Был на Богомолье у Соловецких чудотворцев, посетил Киевскую лавру. Возле Могилева тяжело заболел и шесть недель провел в горячке. Едва выжил. Дал обет посетить пустынь преподобного Нила Столобенского в Тверской губернии. Там снова слег. Попросил богомольцев отнести его к святым мощам. Там он исцелился…

В пустыни Корейша впервые явил свой дар. У монастырской братии исчезла часть пожертвований. В пропаже денег обвинили казначея. Хотя тот клялся и божился, что чист, ему не поверили. И уже готовили строгое наказание.

Тут и вмешался Корейша: «Позовите иеродиакона Андрея!» Тот явился. И вскоре сознался в воровстве. За это и подвергся епитимье…

Поселился Иван Яковлевич в глуши, в смоленских лесах, став отшельником. Питался, чем Бог послал. Не боялся ни темной чащобы, ни лютого зверя. Народ молвил, что отшельник медведей и волков чуть ли не с руки кормит.

Он встречал пришельцев, прознавшим, где стоит его избушка. Отвечал, как им прогнать недуг, кто совершил покражу в доме, следует ли дочке идти замуж. И про будущее Корейша все знал. Становилось страшно, когда он, устремляя очи в пространство, вещал – то говорил тихо, то кричал. Иногда скакал, стуча палкой, негодовал…

Деньги Корейша с людей брал, с богачей даже изрядные суммы. Но затем все «гонорары» раздавал бедным, убогим да арестантам. 

Когда от посетителей не стало отбоя, Корейша объявил, что будет помогать лишь тем, кто станет вползать к нему на коленях. Надеялся, что посетителей станет меньше. Но люди вползали в лачугу юродивого столь же часто, как и прежде входили…

Иной раз он приходил в ближайшую деревню и находил дом, где поселилась болезнь. Осматривал недужного и заключал, сможет ли тот встать на ноги или нет. Надо ли говорить, что его предвидения неминуемо сбывались.

За одно пророчество Корейша жестоко пострадал. Одна дама – уж не поймешь, кто (легенда налезала на легенду), – то ли богатая вдова, то ли дочь помещика познакомилась с солидным господином, предложившим ей руку и сердце. Дело уже шло к свадьбе, но суженая решила разведать, какого жениха ей послала судьба. И отправилась к Корейше.

Юродивый, выслушав ее, недолго подумав, вскричал: «Не верь ему, матушка! Какое венчание? Он женат, и у него в дому двое детей»

Незадачливый жених-обманщик почувствовал всеобщую неприязнь, пред ним мигом захлопнулись двери лучших домов, и он был вынужден ретироваться. Но перед тем, как исчезнуть, разыскал блаженного и изрядно намял ему бока. Да так сильно, что его свезли в смоленскую больницу.

Болтали, что покалечивший Корейшу позже поплатился за свою жестокость – его, армейского казначея, арестовали за похищение казенных денег и судили. Приговор был суров – лишение всех чинов и прав состоянии и ссылка на сибирскую каторгу…

Излеченный от побоев блаженный был перевезен в Первопрестольную, а точнее в Московский Доллхауз или в Преображенскую психиатрическую больницу. Там ему суждено было провести всю оставшуюся жизнь – четыре с лишним десятилетия.

Над больными – Корейша не был исключением – издевались беспрестанно: они спали на грязных подстилках в палатах, коридорах и на лестницах, еда была отвратной. За малейшую провинность несчастных били, приковывали цепями к столбам. Печи не топились, разбитые стекла заклеивались бумагой. В общем, не больница, а каторжная нора…

Юродивый вскоре явил и тут свой дар. Полицейский смотритель Боголюбов – за больными надзирали не медики, а стражи порядка – наслышанный о чудесном пациенте, спросил его, что станется с его больной дочерью, метавшейся в горячечном бреду. Корейша успокоил: «У нее корь, батюшка, смерть ей не грозит». Диагноз подтвердил врач, и вскоре девочка избавилась от недуга.

Тот случай разнесся по Москве, и к больнице потянулись толпы любопытных. Их тайно пускали к юродивому за мзду, которую делили между собой санитары и смотрители. Так продолжалось несколько лет.

Когда главным врачом был назначен действительный тайный советник и доктор медицины Василий Саблер, больничная жизнь совершенно изменилась. В помещениях навели порядок, еда уже не вызывала былого отвращения. Порядки стали мягче, без полицейского надзора. Была введена лечебная трудотерапия, на каждого больного завели «скорбные листы», то есть, историю болезни.

В «скорбном листе» Корейши значилось: деменция или слабоумие, помрачение на почве избыточного увлечения чтением. Был он «некурабельный» – иначе говоря, не поддающийся лечению. С таким диагнозом он был обречен на пожизненное пребывание в Преображенской больнице.

Сумасшедший. Но – гениальный сумасшедший! Корейша глаголил истину, как бы плотно она ни была сокрыта. Но понять работу его трепещущего, воспаленного мозга было невозможно даже опытным психиатрам. Да никто особо и не пытался.

В «безумном доме» нашему герою предоставили большую просторную палату, постелили на кровать чистое белье. Но он не возрадовался, а наоборот, скинул все на пол. Примостился в углу и оградил себя меловой чертой, которую не дозволялось никому переступать. Посетителей принимал обычно лежа, жуя табак. Об уважении, почтении, как уже говорили, не могло быть и речи. Юродивый бывал дерзким, даже в лицо гостю плевал иногда. А чего стесняться-то? Это он им нужен, а не они ему.

Автор книги «Московские обыватели» Михаил Вострышев писал: «По воспоминаниям доктора Дюмуляна (Демулена), помещение Корейши походило на логово животного, а не на медицинскую палату. Сам Иван Яковлевич лежал на полу, на слое песка, прикрытый лоскутным и настолько грязным одеялом, что от одного его вида тошнота подступала к горлу… а грудь покрыта волосами и грязью. Подушки тоже покрыты грязью и жуткими слоями сала».

Как говорится, извините за такие шокирующие подробности.

Саблер упросил генерал-губернатору Дмитрия Голицына, чтобы тот позволил свободное посещение Корейши. Была установлена и цена его «консультаций» – двадцать копеек серебром.

В день блаженный принимал от шестидесяти до ста человек, преимущественно женщин, занятых здоровьем, озабоченных своими матримониальными проблемами, устройствами судеб дочерей, внучек, воспитанниц.

Преображенская больница, по сути, существовала за счет Корейши – в нее от жертвователей приходили деньги, провизия, одежда, лекарства. Финансовые средства направлялись на благоустройство больницы, в которой появились музыкальные инструменты, бильярд, книги и прочие вещи, которые в иных лечебницах не водились.

Увидеть, задать вопрос «московскому пророку» стремились паломники со всей империи. Более всего почитали его купцы и мещане. В пьесе Островского «Женитьба Бальзаминова» одна из героинь молвит: «…Солидные-то люди, которые себе добра-то желают, за всякой малостью ездят к Ивану Яковличу, в сумасшедший дом, спрашиваться; а мы такое важное дело да без совета сделаем!»

Навещали Корейшу представители петербургской и московской знати. Любопытно, что юродивый часто не отвечал на вопрос, а озвучивал мысль, озарившую его. Пророчества были «долгосрочны» – на лет десять-пятнадцать – с частностями, подробностями. А скольких людей блаженный вылечил, не счесть!

К примеру, игуменье Влахернской обители он посоветовал натирать ноги на ночь уксусом, исцелив ее от ломоты в ногах. Страдающего флюсом больного он вылечил лампадным маслом и молитвой. Историк Иван Прыжов, автор книги «Житие Ивана Яковлевича, известного пророка в Москве», привел случай, когда Корейша помог женщине сохранить палец, который врачи собирались ампутировать. Она пришла к заключению, что «все медики шарлатаны, а Иван Яковлевич – святой».

Да что там исцелял! Он и войны предсказывал: Отечественную и Крымскую, предлагая людям сушить сухари, готовить бинты, щипать корпию…

Знал Корейша и когда уйдет в мир иной. Причем, определил границу земного срока за много лет до ухода. В день смерти 6 сентября 1861 года он с трудом, но принял всех посетителей. Последними словами великого старца были: «Спаситеся, спаситеся, спасена буди вся земля!»

Узнав о смерти блаженного, ныне причисленный к лику святых митрополит Московский Филарет (Дроздов) сказал: «Что, скончался труженик?.. Помяни его Господи во Царствии Твоем!».

…В историческом детективе «Блуд на крови» писатель Валентин Лавров рассказывал, как он с малолетним сыном Кириллом забрел на Черкизовское кладбище. Подошли к могиле Ивана Корейши, обнесенной чугунной оградой. Среди свежих цветов стояла тарелочка для пожертвований. В изголовье – бутылка из-под молока с цветами. Мальчик достал денежку и…

«Если бы я не был свидетелем последовавшей сцены, то счел бы ее досужим вымыслом, – писал Лавров. – Итак, Кирилл подошел к ограде и протянул на ладони монетку. Вдруг, без малейших усилий ребенка, монетка взлетела вверх – под самый навес, и по невероятной дуге ошеломляюще точно упала в бутылку. А ведь в ней, напомню, были цветы и если и оставался просвет, то вовсе не такой широкий, чтобы могла проскользнуть монета.

Дивны Твои дела, Господи! Куда уж тут лезть с убогим “материалистическим учением”».

P.S. В упомянутой книге «Житие Ивана Яковлевича» Прыжов приводит молитву, которую Корейша якобы давал всем тем, кто обращался к нему с просьбой о приближении исполнения мечты.

«Святой Дух, решающий все проблемы, проливающий свет на все дороги, чтобы я смог прийти к своей цели. Ты, дающий мне Божественный дар прощения и забвения всякого зла, содеянного против меня, во всех бурях жизни пребывающей со мной. В этой краткой молитве я хочу возблагодарить Тебя за все и еще раз доказать, что я никогда и ни за что не расстанусь с Тобой, несмотря ни на какие иллюзорности материи. Я хочу пребывать с Тобой в твоей вечной славе. Благодарю Тебя за все твои благодеяния ко мне и моим ближним».

Далее следует изложить просьбу. Молитву нужно прочесть трижды. Просьба, с которой вы обращаетесь к Святому духу, не должна быть связана с причинением вреда другому человеку.

Валерий Бурт
специально для «Столетия», 21 сентября 201

На фото: Иван Яковлевич Корейша в больничном халате

https://yarodom.livejournal.com/2341432.html