«Не думаю, что у любого нормального человека еще осталось доверие к нашему государству»

Российские власти начали принимать непопулярные решения в социальной сфере. В Госдуме на днях одобрили в первом чтении законопроект об увеличении НДС, а следом, судя по всему, последует и повышение пенсионного возраста. О том, насколько эффективны анонсированные реформы и к чему они могут привести, корреспондент siapress.ru поговорил с экономистом, социологом Владиславом Иноземцевым.

– Решение по повышению НДС подается как необходимая мера для выполнения «майского указа». При этом многие прямо говорят о том, что это приведет к росту цен, инфляции и падению покупательской способности населения. В самом указе одна из целей - вхождение в пятерку ведущих экономик мира. Нет ли во всем этом противоречия между конечной целью и методами ее достижения (и последствиями от этих методов)?

Вы совершенно правильно отмечаете, что в «майском указе» имеется противоречие между задачами по ускорению экономического роста, сдерживанию инфляции с одной стороны и повышением налогов с другой, что, безусловно, будет иметь последствия. Насколько мне известно,расчеты, проведенные экспертами, в частности Институтом Гайдара, показывают, что повышение НДС на два процента приведет к замедлению экономического роста на 0,4 – 0,6 процента в самое ближайшее время.Увеличение налога, очевидно, вызовет и ухудшение инвестиционного климата, рост цен и многое другое. Это не будет радикально опасно для экономики, не ввергнет нас в кризис, но и никаких позитивных моментов можно не ждать. Так что я не вижу никаких возможностей для ускорения экономического роста при повышении НДС.

Что касается противоречия между элементами майского указа, то в этом нет ничего удивительного, потому что документ на сегодняшний день выглядит как труды Ленина для советского обществоведения. Как работы Ильича были обязательны к упоминанию в любой научной или околонаучной работе, так и «майский указ» сейчас становится рефреном, в рамках которого делаются любые вещи, в том числе и взаимоисключающие. Не стоит искать в этом логику.

– В СМИ выходили материалы о том, что главными бенефициарами от повышения НДС станут компании, сидящие на госзаказе. Вы согласны с этим?

Выгодоприобретателями от повышения НДС станут те компании, которые, так или иначе, получают деньги из бюджета. Это может быть тот же госзаказ, бюджетные инвестиционные программы, закупки и так далее. Единственным следствием этой реформы станет рост поступлений налогов в казну, соответственно, государство станет еще боле активным покупателем товаров и услуг. При таком подходе бенефициарами будут не только компании, работающие на госзаказ, но и все госслужащие, так как им можно будет повышать зарплаты, раз в бюджет поступает больше денег.

– Кто еще может остаться в плюсе от увеличения ставки НДС?

Те компании, чья продукция будет облагаться льготным НДС. Это организации здравоохранения с нулевой ставкой налога и предприятия, у которых НДС сохранится на уровне 10 процентов. Но даже им придется тяжело, потому что, хоть их собственная добавленная стоимость облагаться налогом не будет, но все оборудование, расходные материалы, товары, которые они закупают, все равно подорожают просто потому, что рост НДС пройдет по всей производственной цепочке.

– Можно ли вообще добиться роста ВВП повышением налогов?

Никогда их повышение не подстегивало экономику, да и потребности в этом я не вижу. Такая мера использовалась, когда рост был слишком быстрым, а это совершенно не наш случай, или когда перед системой социального обеспечения стояли какие-то невыполненные задачи. Я сегодня в России таких не вижу. В последние годы бюджет справлялся даже с дефицитом Пенсионного фонда, при этом на оборонные расходы шли достаточно большие деньги, а пик масштабных инвестиционных программах уже прошел. Это и Олимпийские игры в Сочи, и заканчивающийся чемпионат мира по футболу, и мост в Крым.Если говорить о каких-то безумных проектах – мост на Сахалин, скоростной поезд в Чечню – то это точно не те идеи, ради которых стоит повышать налоги.К тому же, на мой взгляд, они никогда не будут реализованы. Достаточно вспомнить трассу до Петербурга, которую строят с 1990-х годов, или железную дорогу до Казани, которую должны были сдать к чемпионату мира, а проектирование начали только сейчас.

– Хорошо, а какие действия нужно предпринять в налоговой сфере, чтобы добиться экономического роста?

Для того чтобы ускорить экономический рост мы должны либо снизить налоги, либо радикально облегчить их администрирование, уменьшить их число и упростить взимание. Таких примеров достаточно много, достаточно вспомнить реформы Трампа в США. Можно увидеть, насколько ускорился их экономический рост за счет послаблений в фискальной сфере, которые были предприняты после смены администрации. Лучше снижать налоги, чем увеличивать их, еще и потому что любое повышение приводит к прохождению большей денежной массы через казну, вместо ее использования предпринимателями. Мало того, что деньги в бюджете теряются, так мы еще и забираем средства из прибыльных бизнесов, которые реализуют свои товары на конкурентном рынке, и вкладываем их в те сферы, где конкурентоспособность продукции, как минимум, неизвестна.

Мы не знаем, когда будет построена дорога. Мы не знаем, сколько времени простоит мост. Мы не знаем, сколько денег потребуется на содержание стадионов. Мы не знаем, насколько обоснованы расходы нашей военной отрасли. Перечислять можно долго.Я не считаю, что бюджетные расходы повышают экономический рост в России, потому что они крайне непрозрачны, уходят в основном подрядчикам-монополистам и в этом отношении гораздо больший эффект будет иметь увеличение трат частных лиц на предметы первой необходимости, чем строительство железной дороги в никуда.

– Какой долгосрочный эффект может нести повышение пенсионного возраста для российской экономики?

По пенсионному возрасту вопрос сложный. Сейчас все эксперты следуют оценкам Минэкономразвития, которое утверждает, что, за счет увеличения рабочей силы эта мера обеспечит дополнительный экономический рост. Говорится о цифре около 1,5 процентов. Не очень понятно, когда накопится этот положительный эффект, но есть некий консенсус, относительно того, что он будет положительный. Я не до конца в этом убежден по одной простой причине. Когда мы выбросим на рынок дополнительный трудовой ресурс, на который рынок не рассчитывает, то это увеличит предложение рабочей силы, что будет сбивать на нее цену. В случае роста числа работников конкуренция повысится, а зарплаты снизятся, соответственно располагаемые доходы населения уменьшатся.

Более того, есть еще один момент, который обычно не рассматривают, это то, что сегодня пенсионеры получают достаточно большое количество льгот: по налогу на жилье, на услуги ЖКХ, на проезд, на приобретение лекарств и получение медицинской помощи. Если мы смещаем пенсионный возраст, то люди теряют эти льготы. Они будут вынуждены платить за то, на что они сегодня не тратят деньги, и не платить за те вещи, которые они сегодня покупают, начиная с продуктов и заканчивая товарами первой необходимости. Это означает примерно то же самое, что и с НДС – часть денег будет забрана у населения, в данном случае пенсионеров, и снова переброшена в бюджет.

– Не подорвет ли пенсионная реформа доверие населения к экономическим институтам государства?

Я бы не стал переоценивать его и на сегодняшний день. Честно говоря, не думаю, что у любого нормального человека еще осталось доверие к нашему государству, будь он простым гражданином или предпринимателем. Особенно предпринимателем. Хотя бы потому, что реформ в пенсионной сфере было как минимум четыре, начиная с 2002 года. То же самое с налогами. Было хорошее исследование Высшей школы экономики (ВШЭ) и центра Кудрина (Центр стратегических разработок – прим.ред) относительно того, как быстро меняется налоговая система в России.За последние три года изменения в среднем происходили каждые 14 дней.Поэтому говорить о том, что этому правительству вообще можно в чем-то верить, если ты предприниматель, я бы не стал. По-моему, доверие уже и так близко к нулю, так что уменьшить его еще сильнее довольно проблематично.

– Не случится ли массовый бойкот в виде отказа от официального устройства на работу части трудоспособного населения?

Люди, конечно, будут меньше верить в то, что они получат пенсию, но это не означает, что предприятия будут рады трудоустраивать людей неформально, потому что есть два субъекта – работодатель и работник. Работодатель может быть и рад бы был получать больше денег и не платить пенсионные взносы, но над ним существует определенный контроль. Он отчитывается в налоговую инспекцию, где должен объяснять свои издержки и показывать официальные зарплаты, если он этого не делает, то обязан платить дополнительный налог на прибыль. В такой ситуации нет никаких оснований предполагать, что население будет отказываться от официального трудоустройства, тем более массово.

– В качестве одного из ресурсов для проведения того самого «прорыва» планируется некий Фонд развития с 3 триллионами рублей на счетах. Если опираться на опыт похожих структур (Резервный фонд, Фонд национального благосостояния), то насколько такие бюджетные фонды эффективны в деле модернизации экономики?

Во-первых, Фонд национального благосостояния, как и Резервный фонд, не был «прорывным». Таким институтом развития, с очень большой натяжкой, считался ВЭБ, который финансировал неприбыльные проекты, придуманные властью.Во-вторых, и это хотелось бы подчеркнуть, правительство не является эффективным экономическим субъектом.Можно вспомнить то же выступление Путина 1 марта в Манеже, где он говорил, что мы увеличим объем финансирования дорожного строительства почти в два раза – за шесть лет потратили 6 триллионов рублей, а в течение следующей шестилетки направим 11 триллионов. Замечательная инициатива, но проблема в том, что в начале нулевых мы тратили в год 800 миллиардов рублей, а дорог строили в три раза больше, чем сегодня.Количество нулей, которые значатся на счетах какого-то там фонда, абсолютно ничего не говорит о его эффективности.

– Что нужно сделать в России, чтобы развивать экономику, основанную на инновациях?

Для того чтобы развивались инновационные технологии нужна экономическая свобода, которой у нас нет. Нет элементарных законодательных оснований для нормальной инновационной деятельности. Нет аналога американского закона Бэя-Доула, принятого в 1980 году, который позволял коллективам ученых, разрабатывавшим что-либо на государственные средства, потом полностью записывать патенты на себя и получать с них прибыль. У них был интерес использовать бюджетные деньги эффективно, потому что после изобретения чего-либо они это патентовали, начинали производство, а затем платили налоги, которые шли в казну. Таким путем государство возвращало потраченные деньги. У нас же никто не будет заниматься венчурными инвестициями (долгосрочные высокорисковые инвестиции – прим.ред.), потому что, если сразу доход получить не удалось, то это расхищение государственных денег и человека посадят. Вопрос заключается не в том, сколько денег вложить в инновационные проекты, а в том, кто их вложит и каким образом это все будет организовано. Проблема не в собирании средств, а в высвобождении инициативы.

– К чему идут все анонсированные правительством реформы?

Похоже, что все реформы, которые власть сейчас предпринимает – и пенсионным возрастом, и с НДС, и с другими шагами – это путь в неправильном направлении. Считается, что государство действует эффективно, поэтому нужно как можно больше денег забрать у народа, у «тупых, вороватых предпринимателей» и отдать их в казну. Но у меня нет никаких оснований так думать. Я не вижу эффективной деятельности со стороны государства ни во внешней политике, ни в освоении новых технологий, ни в выгодности инвестиций. Да, государство должно инвестировать в то, что не приносит прибыли, но, если власть это делает, то у нее должен быть какой-то предел в изъятии денег у тех, кто прибыль создает. Но с пониманием этого у нас большие проблемы.

Я думаю, что никакой пятой экономике мира мы не станем, несмотря на то, что отставание небольшое – до Германии нам пять-шесть процентов, если считать ВВП по паритету покупательной способности. Этот разрыв можно было бы покрыть. Но сама цель иллюзорна, потому что главная задача –это не вхождение в какие-то рейтинги, а стабильный рост благосостояния большинства населения, с чем у нас в последние четыре года очень большие проблемы и, на мой взгляд, в ближайшем будущем они не решатся.