Уроки индустриализации

Сегодняшнее положение дел в российской экономике не устраивает никого. Будучи сверхдержавой в военном, географическом и даже в историческом смысле, в экономике мы сегодня слабы. Под нашим желанием и необходимостью жить своими представлениями о добре и зле, сохранить и развить землю, завещанную нам предками, лежит очень тоненький экономический фундамент. Это опасно. Это лишает руководство страны свободы маневра на мировой арене. Это дает надежду нашим врагам повлиять на нашу политику, путем введения санкций и давления на экономику.

Такая ситуация недопустима и должна быть изменена. И тут встает вопрос: как это сделать? Как провести индустриализацию страны. Либеральный блок правительства говорит примерно следующее: главное, чтобы государство поменьше вмешивалось в экономику и тогда частная инициатива и частный капитал все сделают, как надо.

Такая постановка вопроса – это тщательно внедряемый в общественное сознание миф. Ни одна страна в мире не достигла индустриального уровня либеральными методами. Государство – вот кто выступил настоящим двигателем роста промышленной и экономической мощи.

Об этом материал нашего единомышленника, экономиста Вячеслава Станиславовича Быкова.

«Главный аргумент в выборе эффективного пути это всё-таки практика: добились ли различные страны развития индустрии, успешности следуя советам либеральной теории – через свободный рынок и исключительно энергию капиталистов или через протекционизм и участие государства.

Везде мы увидим, что это был путь через протекционизм и участие государства. История капитализма подтверждает нам это.

Англия

Первая страна создавшая индустрию была Англия. Её восхождение началось, как известно, с развития суконной промышленности. Протекционистскими мерами Англия защищала её: в некоторые периоды истории Великобритании экспорт сырой шерсти не только облагался налогом, но и вовсе запрещался. В 16-м веке английский парламент принял как минимум 16 законов, запрещавших или ограничивавших импорт швейных изделий. Так называемые «регулирующие» ограничения в основном касались предметов роскоши, однако, во время правления Елизаветы I (1558—1603) издали девять законов об одежде, имевших более общее значение.

Не стали исключением и колонии, в 1699 году Великобритания запретила экспорт шерстяной ткани из своих колоний, а в 1700 г. – ввоз готовой хлопковой ткани из Индии. В 1651 году был принят Навигационный акт, который определял, что все заморские товары должны транспортироваться только на английских судах. Это сразу поставило другие страны в невыгодные условия. Великобритания также запрещала экспорт производственного оборудования, равно как и эмиграцию квалифицированных ремесленников, до середины 19-о века.

Первой перейдя на капиталистические рельсы и защитив от конкуренции свой рынок, Великобритания скоро добилась больших экономических успехов. Уже в 1830 году британцы в сравнение с Европой производили 45% железа, 66% хлопчатых тканей, 78% угля и имели 90% всех железнодорожных путей. Великобритания оформилась как доминирующая экономическая держава, перестала бояться чьей-либо конкуренции, стремилась к промышленной экспансии и стала соответственно проповедовать свободу торговли.

26 июня 1846 г., по инициативе Р. Пиля, ввозная покровительственная пошлина на пшеницу заменена была определенной фискальной — в размере 1 шиллинга на квартер (3,43 коп. на пуд). Вслед за тем были отменены пошлины на привозной скот, мясо, картофель и многие др. жизненные припасы. В 1849 г. Навигационный акт был отменен, а в 1853 г. — право каботажного плавания у берегов Англии предоставлено было и иностранным судам. Окончательный переход к системе свободной торговли завершился при канцлере казначейства Гладстоне, в 1853 г. За отменой, постепенно до конца 1860-х, покровительственных тарифных ставок, осталось лишь несколько пошлин фискального характера. Но ожидания противников протекционизма, что все государства образованного мира последуют примеру Англии, не сбылись.

США

США, как и все остальные страны, запаздывая в индустриальном развитии от Англии, обезопасили себя путём высоких ввозных пошлин — в среднем они были от 25 до 50%, что почти в два раза выше европейских и оставались такими с 1820 до Второй мировой войны. Американцы уменьшили их только с 1950, когда стали экономической супердержавой. Этот образец можно видеть постоянно: свободная торговля есть проект сильных. Пошлины тогда отменяются, когда собственная индустрия выходит в мировые лидеры и больше не опасается чужой конкуренции. Железные дороги в 1840-х были тогда локомотивами роста для остальной промышленности – через громадные потребности в стали и железе стимулировался рост отраслей сталелитейной и угольной. Американское государство способствовало развитию железных дорог тем, что на каждую милю воздвигнутого пути давало субсидию. Только на железнодорожное соединение Атлантического с Тихоокеанским побережьем было затрачено государством более 4-х млр. долларов. Кроме того, оно подарило железнодорожным компаниям земли прилегающие к путям. Эти земли компании могли сдавать в наём или продавать, что значительно увеличивало их доходы. По причине такого регулирования компании стремились как можно быстрей и как можно больше положить путей.

Европа

Надо отметить, что европейские страны, отставая от Великобритании в развитии не сразу ввели у себя протекционистскую политику. Начало-середина 19-о века отмечены лишь частичными мерами, но уже они немало способствовали процессу индустриализации. Повсеместный переход к политике протекционизма начался в континентальной Европе в конце XIX века, во время затяжной экономической депрессии 1870-х-1880-х годов. Во всех странах, проводивших эту политику, начался быстрый промышленный рост. В начале 20-о столетия до первой мировой войны некоторое ослабление протекционизма. Переход к совсем жесткой протекционистской политике произошел в начале Великой депрессии (1929—1930 гг.). Эта политика продолжалась до конца 1960-х гг., когда в соответствии с решениями т.н. «Кеннеди-раунда» США и западноевропейские страны осуществили скоординированную либерализацию своей внешней торговли. Таким образом, развитые западные страны большую часть своего развития предпочли провести под сенью протекционизма, что очевидно не случайно.

Германия

Особо интересна история индустриализации в Германии, т.к эта страна являясь аутсайдером и развивая свою экономику в условиях конкуренции со стороны Англии добилась промышленного доминирования в Европе к началу 20-о века и именно её опыт явился примером для будущего развития стран азиатского региона. Под давлением конкуренции со стороны быстро развивавшейся английской промышленности, в тарифе Германского таможенного союза были повышены (1842—1846) пошлины на шерстяные, хлопчатобумажные и льняные изделия, а также введена пошлина на привозной чугун. В то время как большинство государств Германии – Заксен, Бавария, Баден-Вюртенберг и др. (в то время Германия ещё не была единой, а объединена в Союз) сами без привлечения частного бизнеса начали строительство железных дорог, то самое крупное из них – Пруссия, из-за нехватки средств по внутриполитическим причинам, вынуждена была привлекать к этому и частный капитал. Несмотря на первоначальные финансовые трудности, Пруссия смогла создать государственный фонд, средства которого пошли на финансирование гарантий на выплаты по 5%-м железнодорожным акциям. Попутно государство в 1842 снизило ставки по государственным облигациям с 4% до 3,5%. Эти меры возымели успех — на бирже железнодорожные акции стали очень востребованы и кассы железнодорожных компаний наполнились деньгами. Произошёл бум железнодорожного строительства. Если к 1840-у году общая протяжённость выстроенных в Германии путей была 469 км, то к 1850-у уже 5856 км. Подобными мерами прусское государство способствовало индустриализации и в других отраслях.

Германия также дала теоретическое обоснование протекционизму. Фридрих Лист явился основателем так называемой исторической школы экономики, обосновывая право молодых экономик на собственную защиту от более развитых. Учение протекционизма не сразу стало популярным в Германии. Оно стало особенно востребованным, когда кризис акционерных обществ в 1878 в Европе подорвал финансовое положение промышленности и вызвал необходимость её ещё большей поддержки и защиты со стороны государства. На сторону фабрикантов и заводчиков, всегда требовавших покровительства, стали представители земельной собственности, несущие убытки от поставок американских и русских конкурентов и дотоле равнодушные к протекционизму. Записка 204 депутатов, представленная рейхстагу 17 октября 1878 г., обнаружила крутой поворот общественного мнения в сторону протекционной политике. Был выработан новый таможенный тариф (1879), отличающийся высокими фискальными, но еще довольно умеренными протекционными пошлинами. Последние были возвышены: на промышленные товары в 1881 и 1885 гг., на сельскохозяйственные произведения — в 1885 и 1887 гг. По мере наступления сроков торговым договорам с иностранными государствами, таможенные ставки изменялись в новом направлении. Понижения ставок против нормального тарифа стали допускаться только в виде компенсации за такие же льготы со стороны иностранных государств, и, напротив, пошлины на привоз возвышались для государств,стеснявших привоз из Германии.

Государственные инвестиции и протекционизм несомненно сыграли свою роль в развитии Германии, т.к в экономике к началу 20-о века она вышла на передовые позиции в Европе. Именно в эти протекционистские годы происходит самый значительный рост её экономики. Так протяжённость железных дорог в 1870-м году – 18.667 км, в 1880 – 30.125 км, в 1910 – 95.732 км. Производство угля в 1880-м — 42,2 млн. т, в 1910 — 144 млн. т. Производство стали в 1880-м — 1.346 тыс.т, в 1910 – 10.797 тыс. т.

Подобным путём шли и другие страны Европы имея свои особенности. Но не у всех это получалось так хорошо как у Германии. Так, Франция, проигравшая войну 1871 года Германии, вынужденная выплачивать большие репарации и не имеющая возможности в международных торговых договорах отстаивать свои интересы высокими ввозными пошлинами, замедлила своё развитие и осталась позади Германии. Россия вступила на путь индустриализации позднее других стран Европы и оказалась в роли догоняющей, но её индустриальная политика проводимая Канкрином и Ю.Витте также опиралась на массированные инвестиции государства и протекционизм.

Япония

Япония после революции Мейдзи в 1868 году стала на путь индустриализации. Важным моментом стала миссия принца Томоми. Миссия собранная из 51 представителя разных сфер индустрии, сельского хозяйства, финансов осуществила визит в 15 разных стран в 1871—1873 гг. Результатом визита стал 12-томный доклад под названием «Мнения об индустриальном развитии», сфокусировавший развитие японской экономики на приоритетных отраслях. Японцы были вдохновлены развитием Германии. В предисловии к книге «Азиатская модель управления» Джо Стадвелла экономист Руслан Алиханов освещает, что: «Ито Хиробуми, первый (и многократный) премьер-министр Японии, провёл два месяца в Германии, тесно общаясь с Железным канцлером, Отто фон Бисмарком, а Хирата Тосуке, министр сельского хозяйства и коммерции Японии в 1890-х и архитектор экономических реформ, получил степень профессора в Германии и осуществил первый перевод трудов Листа на японский язык».

В промежутке между 1868 и 1895-х было послано заграницу 125 тыс. молодых людей учиться, большей частью в Германию. Япония является классическим примером, где индустриализация проводилась силами государства. Государство не только закупало станки, локомотивы, корабли, но и строило заводы и фабрики и прокладывало железные дороги. В основу японского экономического чуда легла политика «рационализации», где ограниченные ресурсы передавались в руки мощных финансово-промышленных групп – дзайбацу, таких как Mitsubishi, Mitsui, Sumitomo. После Второй мировой войны практически все дзайбацу были реформированы в кэйрецу и в виде кейрецу существуют до сих пор и контролируют существенную часть экономики Японии. Руководство над дзайбацу осуществляли государственные чиновники, со временем обретая частные права над активами, но контроль государства над деятельностью этих групп никогда не ослабевал и многие эксперты рассматривают их как полугосударственные образования. Соответственно никогда не ослабевала по отношению к ним ни государственная поддержка, ни защита. Впрочем, забота японского государства о собственной экономике столь велико и сегодня, что оно не позволяет банкротить любое более-менее крупное предприятие.

Сегодняшнее положение делПромышленно-развитые страны Европы и Америки остаются по сей день ведущими экономиками в мире. Они, несмотря на значительную свободу в движении капиталов, перемещение части производств в третьи страны, послабления в торговом обмене, отмену согласно пунктам ВТО пошлин, всё-таки, при внимательном рассмотрении остаются странами с протекционистской политикой.

Все эти страны активно используют беспошлинные ограничения в торговле. Ограничения в торговле практикуются под предлогами — национальной безопасности, недостаточной технической безопасности, нарушения санитарных норм, экологической безопасност и т.п. Между Европой и Америкой таким путём сильно ограничены поставки оборудованием, медикаментами, продуктами химии, продовольственными продуктами и т.д. Специальные правительственные комиссии и парламентские комитеты следят за этим. Кроме этого есть механизм так называемых джентльменских соглашений, согласно которым страна- экспортёр «добровольно» ограничивает поставки определенных товаров в другую страну. Это практикует Япония, ограничивая квотами поставки электроники и автомобилей в Америку. Точно также ограничиваются поставки потребительской техники из Европы в Америку.

Большие проблемы Америке доставляет Китай, поставляя ежегодно на американский рынок потребительских товаров на четверть миллиарда долларов. Америка хотела бы изменить баланс в свою сторону, ведёт переговоры о квотах и оказывает давление на Китай требуя повышения курса юаня, стремясь повысить конкурентность собственных товаров. С другой стороны, не всё так плохо; Америка не допускает поставок из Китая главного — промышленного оборудования, станков, автомобилей, самолётов, кораблей и многих других высокотехнологичных продуктов. В целом, Старый Свет хорошо следит за тем, чтобы «свобода торговли» не подорвала позиций их важнейших производителей.

В Старом Свете сохраняется и массивная государственная поддержка отечественному производителю. Она имеется практически во всех важных отраслях. Для иллюстрации приведём отрывок из книги немецкого политика весьма известного в России, доктора экономики Сары Вагенкнехт «Богатство без алчности») (Sara Wagenknecht „Reichtum ohne Gier«).

Она цитирует известного экономиста: «В iPfone действительно нет ни одной технологии, которая не была бы профинансирована государством». Так пишет итальяно-американская экономист Мариано Мацукато, являющаяся профессором по инновативной экономике в университете Суссекс. Она отмечает двенадцать главных технологий от которых зависит функционирование iPods, iPones и iPads: микропроцессоры, система элементов памяти, система памяти жёсткого диска и его устройство, жидко-кристаллический экран, литиум-полимерные и литиум-ионные батареи, дигитальные сигнал-процессоры, интернет, http и HTML, мобильная связь и мобильные сети, спутниковая навигация, управление через Clickwheel, Multi-Touchscreens и управление голосом SIRI. Все эти основные технологии были развиты на государственные деньги и под государственным управлением. Мацукато напоминает, что тот алгоритм, благодаря которому Гугл имеет такой успех, был изобретён людьми, которые в то время жили на средства государственной Национальной Научной Организации, что молекулярные антитела, на которых стоит вся биотехнологическая индустрия, были открыты в лабораториях английского государственного Медицинского Исследовательского Совета (MRC) и что в основном самые инновативные молодые предприниматели в США финансируются не через частный, а государственный венчурный капитал и так и будут финансироваться как это и стоит в программах Small Biseness Innovation Research (SBIR). Также сильнейшим образом субвестируется в большинстве стран, а особо в США фармакологическая индустрия. Национальный институт здоровья ежегодно инвестирует в исследования 30-ть миллиардов долларов, посредством результатов этих исследований частные фармакологические фирмы в два раза увеличивают свои прибыли. С того момента, когда разрешено было по результатам государственных исследований оформлять частные патенты, такая модель сделала этот бизнес особенно прибыльным». (стр. 123)

Вот такими методами сохраняют сегодня страны Запада своё ведущее положение.

Заметим, что только те развивающиеся страны, кто воспринял политику протекционизма и вмешательства государства, сумели достичь впечатляющего экономического успеха. В 19-м веке это были Европа, США, Япония. Сегодня это Китай, Южная Корея, Тайвань, Гонконг, Сингапур, им в затылок дышат Индонезия, Малазия, Таиланд. Все эти страны долгое время, десятилетиями обеспечивали рост производства 7-8%, а Китай даже 10-11%. Особенная ставка была сделана на промышленное производство и оно сегодня составляет в этих странах от 30 до 40% в общем объёме производства. Отставание же последних трёх стран по мнению экспертов обусловлено недостаточной последовательностью в проведении курса государственного вмешательства и поддержки экономики, подчинению экономической политики давлению извне в сторону либерализации.

Итак, распространенное ныне с лёгкой руки либералов мнение, что рассвет капитализма, его самая быстрая и значительная фаза развития – индустриализация, было обеспеченно исключительно творчеством и напором частного предпринимательства, совершенно не соответствует действительности. Ни одна страна в мире не достигла индустриального уровня либеральными методами.

Государство – вот кто выступил настоящим локомотивом истории. Тот факт, что такой путь прошли все развитые страны мира говорит о том, что это не было случайностью. И этот исторический факт является главным, можно сказать, окончательным аргументом в пользу политики протекции и государственного вмешательства. Страна, желающая себе ускоренного развития, должна обратиться первым делом к этой исторической практике и не внимать советам поднятых на щит либеральных теорий.

Вячеслав Станиславович Быков, экономист