Промышленная Россия 4.0

На II ежегодной практической конференции «Промышленная Россия 4.0», недавно прошедшей в Москве, велось обсуждение «принципов построения национальной цифровой экономики». Как водится в таких случаях, форуму чиновников и капитанов бизнеса предшествовало «судьбоносное» правительственное распоряжение (на сей раз за № 1632-р от 28 июля 2017 года), в котором были обозначены горизонты очередного технологического рывка. Дмитрий Медведев, комментируя этот документ, сказал: «Я утвердил программу „Цифровая экономика“… Перевод экономики в „цифру“ — вопрос нашей глобальной конкурентоспособности и национальной безопасности. Горизонт исполнения программы — 2024 год».

Вообще-то о переходе промышленности, правда, немецкой, в формат цифровой экономики впервые было сказано еще в 2011 году на Ганноверской ярмарке. Что интересно, германские специалисты обосновали свое решение наличием необходимых технологических компетенций. Фактически они констатировали, что к «прыжку готовы». Тогда, кстати, тоже было заявлено об увеличивающейся угрозе национальной безопасности и конкурентоспособности ФРГ, если всё оставить, как есть. А уже в следующем году была создана рабочая группа, названная «отцами-основателями и движущей силой «индустрии 4.0», которая 8 апреля 2013 года предоставила Бундестагу свой итоговый доклад.

Итак, в программе «цифровой экономики по-немецки» говорится, что в обозримом будущем на территории ФРГ должны появиться кибер-физические системы, способные решать любые производственные задачи, где сегодня присутствует монотонный (унизительный) рабочий труд. По факту, власти ФРГ поставили цель — ввести в строй безлюдные заводы, в том числе автомобильные. Конечно, в стратегии есть и другие задачи, но главная — именно эта.

Кибер-физические системы в немецкой программе «индустриализации 4.0» еще называются гибкими производствами, над концепцией которых, кстати, очень плотно работали в Советском Союзе в 80-х годах прошлого века. Дело в том, что против СССР велась бесконечная экономическая война. Её главное отличие от современных санкций заключается в китайском факторе. То есть купить в КНР необходимое оборудование и товары наша страна не могла, вот и приходилось делать все самим. Несмотря на то, что Советский Союз был самой большой страной в мире, тем не менее, выпуск многих продуктов из-за ограниченного рынка сбыта носил явно затратный характер. Приходилось осуществлять перекрестное субсидирование.

Именно поэтому в СССР появилась революционная идея перенастраиваемых (гибких) металлообрабатывающих и сборочных комплексов. Естественно, нужно было пройти гигантский путь, но первые шаги были сделаны в начале 80-х. Вот, что в этой связи писала газета «Известия» 30 ноября 1983 года: «В нашей стране на разных предприятиях уже действует около 60 гибких систем. «Мы намечаем выпуск, — отмечал министр станкостроительной и инструментальной промышленности Б. В. Бальмонт, — литейных, кузнечно-прессовых, различных металлорежущих гибких автоматизированных модулей. Так, московский завод «Красный пролетарий» должен наладить серийный выпуск токарных модулей для обработки легких деталей, а Рязанский завод — для тяжелых, Харьковский завод им. Косиора — шлифовальных, Горьковский завод — фрезерных. Ряд предприятий организует выпуск фрезерно-расточных модулей на базе станков типа «обрабатывающий центр». Они будут производиться в Иванове, Ленинграде, Одессе».

Согласно отраслевой программе Минприбора СССР, утвержденной в 1980 году, к 1990 году должны быть разработаны и внедрены 9 типовых гибких производств — для их последующего тиражирования. Если бы эти задачи были достигнуты, то потребовалось еще две пятилетки, чтобы СССР смог обеспечить к началу 21 века выпуск любой машиностроительной продукции с минимальной себестоимостью, без ущерба качеству и главное — в необходимых количествах. Тогда, во-первых, была бы решена проблема дефицита, и, во-вторых, пропала необходимость в перекрестном субсидировании.

Непонятно, каким местом думала команда «реформатов» Горбачева, когда в этих условиях перешла на хозрасчет предприятий, поставив одни хозяйственные субъекты в более выгодные условия, а других — на грань закрытия. И это-то в едином экономическом пространстве, в котором и первые, и вторые были критически важны.

Спустя 25 лет к практике гибких производств пришли немцы. Мол, надо будет выпустить 20 миллионов элитных автомобилей — сделаем, и если спрос упадет до 2 миллионов бюджетных машинок, тоже не проблема. Конечно, объем безубыточности никуда не денется, но его уровень существенно уменьшится. Отсюда и цели великой германской стратегии:

— «обеспечение высокого качества конечных услуг или товаров с наименьшей стоимостью в любых количествах, как больших, так и малых»;

—  «широкая кастомизация* продуктов при условии гибкого производства»;

—  «внедрение методов самостоятельной оптимизации, самонастройки и самодиагностики».

Очевидно, что компании ФРГ уже сегодня готовятся к тяжелейшим экономическим кризисам и к торгово-тарифным войнам 21 века. Злые языки назвали программу «цифровой экономики» Германии возрождением «Рейха 4.0», а её политику — «экономическим фашизмом». Дескать, конкурентов в скором будущем ждет полное истребление.

Американские эксперты, в свою очередь, посчитали, сколько денег к 2020 году потратят передовые страны на новую индустриализацию — 15 триллионов долларов. А китайцы, совместно с японцами и тайцами, а также в кооперации с немцами и англичанами, составили список из 30 технологий и технических достижений, без которых вообще невозможна «промышленность 4.0». Речь идет о микроэлектромеханических системах MEMS, когнитивной робототехнике, системах автоматического проектирования, мехатронике, высокоточных приборах, сверхчувствительных сенсорах, предварительной обработки сигналов, облачных данных, интернет-вещах и так далее.

Как видно, в этом списке приоритетов главенствуют технологии MEMS (Micro-Electro Mechanical Systems), за развитие которой в нашей стране долгие годы отвечает всем известный Чубайс в рамках отдельных программ «Роснано». Результат — нулевой. В итоге сегодня Россия обладает «древними» технологическими компетенциями на уровне классической механики и ограниченными возможностями в лазерной обработке. То есть, способна производить на своем оборудовании детали с точностью 0,1 мм.

А немцы, американцы и японцы, к слову, давно уже производят станки для обработки деталей на уровне 0,0001 мм, и даже ставят эксперименты в спектре 0,000001 мм. Более того, все необходимые компетенции в области MEMS ими были получены еще до 2012 года. Теперь они, что говорится, снимают сливки. К примеру, американцы развлекаются тем, что устраивают гонки из машинок, состоящих всего из 540 атомов. У специалистов от таких игр дух захватывает.

Понятно, что Медведев в силу юридического образования не понимает, что «промышленная Россия 4.0» не состоится без национальной технологической базы, в том числе мощной индустрии отечественной микромеханики и наноэлектронники. Иначе премьер не подписал бы программу «цифрой экономики» с горизонтом до 2024 года только на основании того, что в стране имеется интернет. Это все равно, что вести затяжную войну с очень сильным врагом исключительно чужим оружием, на которое не хватает денег.

Прежде чем говорить о «переходе на цифру», необходимо научится изготавливать на своем (родном российском) оборудовании миллиграммовые микроактюаторы (преобразующие энергию в управляемое движение — авт.), микрозеркала и многие другие узлы и детали размером хотя бы до 1мкм (0,001 мм). Без этого, увы, не осилить микромашинный процесс обработки поликристаллического кремния. Следовательно, не видать и отечественной техники для выпуска микро-и наноэлектронники. Если же, напротив, обретем эти технологии, тогда даже относительно небольшие объемы чипов, выпускаемые для внутреннего рынка, будут иметь разумную себестоимость. И только после этого можно будет начать предметный разговор о «промышленной революции 4.0» в России.

«Свободная Пресса» еще в 2013 году предупреждала, что из-за отсутствия национального производителя чипов наша космическая отрасль очень скоро окажется под смертельным ударом, так как мы столкнемся с непонятным ракетопадом.

Между тем, речь идет только об одной из 30 технологий, без которым нам, как народу, грозит участь несчастной Ливии.

http://svpressa.ru/economy/article/187584/