Игра в перевооружение армии

Социальные сети обсуждают «позорище», допущенное пресс-службой Минобороны. Как пишет газета «Взгляд», своих официальных группах в Facebook и Twitter военное ведомство опубликовало сообщение, в котором сообщало, что имеет «неоспоримое подтверждение» обеспечения Соединенными Штатами прикрытия отрядов исламистских террористов. В подтверждение этих слов были опубликованы съемки техники, которая якобы выезжала с террористами из Абу-Камаля в сторону сирийско-иракской границы 9 ноября 2017 года. После публикации выяснилось, что снимки оказались скриншотами из компьютерной игры AC-130 Gunship Simulator: Special Ops Squadron. Сотрудники Минобороны оперативно удалили всю информацию из социальных сетей, но копии изображений и сообщений уже были сохранены пользователями.

Вероятно, этот прокол пресс-службы стал следствием досадной ошибки. К сожалению, другие заявления армейских пропагандистов выглядят не менее спорно.

Судя по данным из официальных источников, доля современных вооружений в российской армии в 2017 году достигла 59%, а в 2020 году уверенно дотянется до 70%. 7 ноября итоги перевооружения ВС были подведены на коллегии министерства обороны РФ. Мужчины в погонах огласили и ряд цифр:

«Уровень оснащенности войск современным вооружением по сравнению с 2012 годом удалось повысить почти в четыре раза. На сегодняшний день он составляет 58,9%. Набранные темпы позволят Министерству обороны гарантированно выполнить задачу по выходу к 2020 году на 70-процентный уровень оснащенности войск современными образцами вооружения и техники, — заявил глава Минобороны РФ Сергей Шойгу».

Искусство военной пропаганды в обязательном порядке предусматривает ловкое обращение с цифрами и словами. Например, с одной стороны можно только порадоваться за такой бурный прирост современных вооружений в российской армии — в 4 раза за 4 года. Но встает вопрос, а что такое эти «современные вооружения»? Напомним, что 24 октября на Филиппинах Сергей Шойгу заявил о почти трехкратном «освобождении» Сирии:

«За время операции ВКС России разгромили крупные террористические формирования на важнейших направлениях, а также освободили ключевые населенные пункты и деблокировали основные коммуникации, заявил министр. Всего было уничтожено более 200 точек по добыче нефти и газа, 4000 бензовозов, 126 станций перекачки и 184 нефтеперерабатывающих завода, заявил Шойгу. Усилиями российских военных летчиков в Сирии ликвидированы 948 тренировочных лагерей, 666 заводов и мастерских по производству боеприпасов, 1500 единиц военной техники террористов, освобождены 998 населенных пунктов, всего освобождено 503 223 кв. км территории».

Бог с ними, с этими бензовозами, нефтезаводами, тренировочными лагерями и станциями перекачки, кто их будет считать. Убили, так убили. Но неужели люди, готовившие справку, не сочли нужным узнать, что общая площадь территории Сирии составляет всего чуть более 185 тысяч квадратных километров! Откуда взялись тогда 503 тысячи квадратных километров «освобожденной территории»?

От начальника не отстают и мужчины в погонах рангом пониже:

«Военно-морской флот России за пять лет получил более 150 кораблей и судов, его боевые возможности возросли на 30%, сказал Герасимов. Морская авиация за этот период получила более 60 летательных аппаратов, уточнил он».

Как понять — возможности выросли на 30%? А что составляет тогда 1% этих возможностей?

Но хватит пустых придирок. По большому счету ясно, что полноценное перевооружение всей армии за 5−10 лет не под силу по экономическим причинам ни одному развитому государству на нашей планете, поэтому к соответствующим программам Российской Федерации надо относиться предельно спокойно. Часть советских и позднесоветских вооружений записали в «современное» оружие, что-то на бумаге подлатали, что-то «модернизировали», а что-то действительно заново построили на основе все тех же позднесоветских разработок — например, подлодки проекта 955 «Борей» (в 2011 году планировалось ввести в строй к 2018 году 8 подводных крейсеров, но пока запустили только 4, а остальные — в стадии строительства).

Еще проще ситуация выглядит на примере танковых войск. На коллегии Минобороны РФ 7 ноября было заявлено:

«Российские Сухопутные войска получили за пять лет более 10 тысяч современных образцов вооружения и военной техники, в том числе 3 тысячи танков и боевых бронированных машин».

Как понять — получили 3 тысячи танков? Откуда? Ведь с 2011 года российская армия официально не закупала основные боевые танки вообще — отказ был продиктован желанием «дождаться платформы «Армата» (по этой же причине отказались и от закупок БТР-90). «Арматы» же нет до сих пор. Поэтому основу танкового парка армии из примерно 2700 машин (еще до 15−16 тысяч более старых танков находится на хранении), как и в 2012 году составляют одни и те же машины. Это модификации танка Т-72, вставшего на вооружение СССР еще в 1976 году и прекратившего производиться в 1985—1986 годах, а также различные модификации танка Т-80 (прекратил производится в 1998 году, на вооружении состоял также с 1976 года). Первых насчитывается около 1950 единиц, вторых — 450 (все цифры примерные). Остальные машины представлены модификациями танка Т-90, который… в свою очередь является доработкой танка Т-72 (разработан в конце 80-х годов, на вооружении с 1992 года). Можно сказать, что почти вся российская армия оснащена танками 70−80-х годов прошлого века, часть из которых была «модернизирована». Примерно такая же ситуация и с бронетранспортерами и машинами пехоты (БМП, самая «свежая» — БМП-3 на вооружении с 1987 года).

И никто уже не вспоминает амбициозные цифры из Государственной программы развития вооружений до 2020 года (принята в 2011 году с объемом в 20 триллионов рублей, сменила ГПВ 2008—2015 годов), согласно которой армия должна была получить 2300 совершенно новых танков (подразумевались «Армата»). Серийное производство этих чудо-танков в 2011 году планировалось на 2015 год, затем этот срок по доброй традиции стал «уезжать», но пропаганда даже в этом году продолжала говорить о 2017−2018 годах. Сейчас наиболее реальным сроком указывается 2019 год. «Армата» формально еще проходит испытания в войсках (одновременно с испытаниями его пушки и снарядов), по итогам которых и будет принято решение, сколько ведомство Шойгу закупит этих машин Уралвагонзавода. Так что пока нам остается лишь утешаться новостями о том, что Запад не может создать конкурента танку «Армата».

Плавный «отказ» военных от новых машин обусловлен не только откровенной технической сыростью изделий (поэтому Минобороны, например, предпочитает закупать модификации советского БТР-80, находящегося на вооружении с 1984 года, а не поощрять шедевры промышленного дизайна «Бумеранг» и «Курганец-25»), но и финансовыми проблемами. Танк Т-90, напомним, стоил для российского бюджета около 2 миллионов долларов в 2010 году. В 2015 году тогдашний глава Уралвагонзавода Олег Сиенкозаявил, что стоимость «Арматы» будет начинаться от 3,7 миллионов долларов (230−250 миллионов рублей). Конечно, это дешевле чем западные аналоги, но нельзя забывать, что у РФ — это далеко не западная экономика. Плюс Минобороны сочло, что лучше за эти деньги модернизировать сразу 5−6 танков Т-72, чем ждать «серийных» «Армат» по цене о ли в 3, то ли в 4 миллиона долларов.

И здесь кроется первая важная особенность перевооружения последних 10 лет. С одной стороны, военные расходы РФ выглядят впечатляющими и грозными: третье место в мире после Китая и США, объем — до 70 миллиардов долларов (3,78 триллиона рублей в 2016 году плюс закрытые статьи). Это очень большие деньги, если учитывать, что весь объем экономики РФ в 2016 году составил 1,3 триллиона долларов в номинальном исчислении (а считать нужно только по номиналу). Но в абсолютном выражении они не выглядят чем-то особенным, если мы сравним РФ с военными державами второго-третьего уровня. Например, у такой совершенно пацифистской страны, как Германия, военные расходы в 2016 году составили… 35 миллиардов евро (около 38 миллиардов долларов). Всего-то в 2 раза меньше, чем у РФ.

При этом у Германии нет стратегических ядерных сил, нет нескольких флотов и эскадры атомных подводных ракетоносцев, нет военно-космических сил, нет 20 тысяч танков в наличии и на хранении, да и вообще численность бундесвера не дотягивает до 180 тысяч солдат и офицеров (при 250 танках)! И доля военных расходов в номинальном ВВП у ФРГ составляет чуть более 1% в отличие от почти 5% у РФ. Чем ответит РФ Западу, если тот действительно начнет гонку вооружений (предположим такое)? Если бюджеты стран НАТО, как это требует руководство альянса, начнут тратить на «оборонку» до 2% от ВВП? Ведь даже сейчас совокупный бюджет стран НАТО (без США и Канады) составляет более 250−260 миллиардов долларов.

Чем будут противостоять «агрессивному НАТО» Министерство обороны? Разорившимся Уралвагонзаводом, который с трудом сводит концы с концами, и на немецких станках кое-как модернизирует древние советские танки Т-72? На заводе, кстати, средняя зарплата рабочих составляет 20−30 тысяч рублей (300−400 евро) и они вынуждены прибегать к «итальянской забастовке», чтобы выбить свои деньги и добиться повышения нищенских зарплат.

Впрочем, это все лирика.

Вторая неприятная особенность заключается в том, что в 2009—2011 годах в РФ произошел отход от давних военных традиций — дешевой армии. Ведь основные расходы в любой армии — это не даже не закупки вооружений, а люди. А человек в российской/советской армии всегда на 90% представлял из себя бесплатного призывника с самым минимальным набором расходов на его содержание. Все помнят зубоскальство отдельных блогеров о том, что де «американцы не умеют воевать без туалетной бумаги?» Ну так вот — нынешняя российская армия пошла по западному пути. У нас в последние годы резко увеличилось количество контрактников, в ней нарастили гражданский персонал, ввели коммерческий аутсорсинг, и самое важное — повысили зарплаты людям в погонах.

С 2012 года по 2016 год на службу в армию по контракту были призваны 330 тысяч человек, на 2017 год их количество в вооруженных силах достигло 405 тысяч человек (плановый уровень — 425 тысяч человек). В 2018 году планируется довести численность контрактников в армии до 500 тысяч человек (тогда как призыв в 2017 году составил 142 тысячи весной и 134 тысячи новобранцев осенью).

Сейчас почти 30% бюджета Минобороны РФ — это только выплаты военнослужащим по зарплате! В РБК были опубликованы данные, что «в 2018 году бюджет потратит на выплаты денежного довольствия военнослужащим и приравненным к ним по статусу лицам 2,27 триллиона рублей (13,8% общих расходов бюджета)»! На индексацию зарплат «силовикам» потребуются в ближайшие 3 года еще не менее 300 миллиардов рублей. Конечно, эти цифры включают в себя не только военнослужащих, но и приравненных к ним сотрудников ФСБ, ФСО, МЧС, Росгвардии (доля именно военнослужащих чуть более 1,2 триллиона рублей) общей численностью до 4 миллионов человек.

При этом «силовик» — это вам не частный обыватель. Этому человеку, помимо денежного оклада, надо обеспечить питание (минимум трехразовое), обмундирование, спецодежду, бесплатное жилье (для офицеров — квартиры, для солдат и сержантов — казармы, всего только в 2016 году Минобороны ввело более 2 миллионов квадратных метров жилья в эксплуатацию), разнообразные социальные льготы, и все остальное вплоть до социальной инфраструктуры (детские сады, школы, ведомственные пансионаты, санатории, больницы, поликлиники со штатом и так далее). При этом надо понимать, что «силовик» не производит никакой прибавочной стоимости, он не вносит вклад в ВВП страны, он просто находится на содержании бюджета. Сделать его содержание откровенно «нищенским» уже невозможно — люди разбегутся. Поэтому в государственной концепции РФ официальная зарплата военнослужащих должна быть «не ниже средних зарплат во всех отраслях экономики» (цитирую РБК):

«Для того чтобы жалованье военнослужащих не опускалось ниже средних зарплат в ведущих отраслях экономики, Минобороны в ходе подготовки проекта федерального бюджета разработало и направило в Минфин два варианта расчетов по индексации денежного довольствия военнослужащих, сообщалось в заключении оборонного комитета, но эти предложения „не нашли своего отражения“ в итоговом проекте бюджета. На сколько предлагало индексировать оклады военных Минобороны, в документе не говорится».

Найм одного нового военного специалиста или закупка единицы вооружения — это новые и дополнительные расходы. Один новый танк — это расходы на ГСМ, на обустройство места его хранения, найм техников и так далее. Найм одного контрактника (даже если он получает всего 500 долларов) — это новые расходы на еду, одежду и так далее. Тут нельзя взять и просто остановиться. Например, Минобороны в 2014—2015 годах закупило для военнослужащих более 1 миллиона комплектов всесезонного полевого обмундирования (ВКПО). К осени 2016 года выяснилось, что их уже не хватает в войсках. Значит, такие закупки надо вести регулярно, а не разово. Тоже самое касается продуктов питания, топлива, патронов и т. п. расходных материалов вплоть до туалетной бумаги. Сэкономить сильно на людях не получится, иначе будет «украинская армия». Рост армии — это еще и гигантские расходы на инфраструктуру. Выяснилось пару лет назад, что складская система Минобороны РФ неадекватна и устарела. Нужно строить (по стандартам НАТО) новые производственно-логистические комплексы (ПЛК). Стоимость программы строительства 24 таких — это сотни миллиардов рублей, которых по факту нет.

Дальнейшее наращивание «военных мускулов» РФ выглядит малоосмысленным на фоне падающей экономики. И если от роста расходов на оборонку и госбезопасность РФ отказываться не собирается, то уже в 2018—2019 годах придется принимать стратегическое решение. Либо забирать миллиарды долларов из офшоров у олигархов, либо идти на снижение и так невысокого уровня жизни основной массы населения.

http://svpressa.ru/blogs/article/186139/