Пир во время Чубайса. Станет ли нам после его смерти жить лучше, веселей?

Поспорили, значит, как-то Чубайс с Медведевым: кого из них народ больше ненавидит?

– Меня, – говорит Чубайс. – Я у этих нищебродов ваучеры украл, на приватизацию их надел,  РАО "ЕЭС" им сотворил.

– Нет, – смеется Медведев. – Меня больше! Ты уже старый, скучный. Тебя ненавидеть – это как прыщ на заднице презирать. А мое либеральное правительство их кровь цистернами хлещет. И никто на нас управу не найдет.

– Ладно, – скрипнул Чубайс зубами. – Я тебе сейчас покажу.

Пошел и повесился.

Что тут началось!

По кольцевой линии метро в Москве на тройках гуляли. Конфетами в ОМОН кидались, а в Росгвардию – цветами. С вечера все винные отделы в магазинах выпили, а утром – всю Москву-реку, с похмелья. А потом еще неделю машины мочой заправляли – чистейший бензин шел!

В одноклассники не зайти, сплошные ленты на венках Чубайсу: "От прекрасных дам", "От патриотов России", "Спи спокойно, гад!", "Наконец-то!"

Во Вконтакте незнакомые люди обнимаются, друг другу наливают!

Монорельс в Москве узлом завязали! А на Останкинскую башню красный флаг, серпастый-молоткастый, площадью гектара в три, повязали. Правда, его оттуда быстро сняли – от заходящего солнца Кремль затмевал.

Глазьев на кладбище плясал, играл на Кудрине как на баяне, три раза его порвал – да тот, как Кощей бессмертный, все три раза снова воскресал…

В конце концов в Москву ввели войска и развернули госпитали МЧС, чтобы вколоть москвичам сыворотку от политического безумия.

Худо-бедно вывели болезных из их эйфории. Протрезвели они, глядят – а Медведев-то тем временем всю нашу нефтяную выручку в американские фонды загнал под самый низкий процент (мы еще и должны оказались за хранение). Последнего крестьянина земли Русской Стерлигова и фермера Сироту извел, завез из Израиля не только редиску, но и саму землю обетованную, в которой та растет – не за здорово живешь, конечно.

– А вот так попробуйте поконкурируйте. Покажите, какие вы молодцы супротив ихней мацы! – смеется, злодей, потирая свои потные ладошки, аж пританцовывает от радости.

Сумел-таки уесть самых богатых русских пахарей – а уж с другими тогда расправиться для него и вовсе не вопрос…

Ибо завидно ему стало, что Чубайс затмил своей смертью его бессмысленную жизнь. Вот и хочет тоже сделать что-то, чтобы если помереть – так с музыкой. Не хуже той, что Глазьев сыграл на могиле незабвенно Чубайса…

Ну, и после всего этого он сел на стул на совещании – и, утомленный этим всем, заснул. Его будят под конец, а он головой покрутил – и говорит:

– А, что? Уже все? Да ладно, не рассказывайте, я на другой сеанс схожу…

Очнулись тогда и наши патриоты – и горько заплакали. Уж так они хоронили-хоронили, хоронили-хоронили это Главное Зло в лице проклятого Чубайса – а оно ни хрена не захоронилось. Наоборот, в другом лице еще пуще проросло!

Оглянулись они, а этих лиц вокруг – видимо-невидимо! И непонятно даже, на чью смерть уже надеяться. А надеяться на свои собственные силы они как-то не привыкли. Привыкли жить одной надеждой, что какой-то внешний или внутренний враг России издохнет – и уж тогда жизнь сама собой зайдет. А оказалась – ни хрена. Сама собой она не хочется заходить.

Есть, с чего расплакаться…

Но тут как раз Горбачев умер. И все, испытав от этого громадное облегчение, опять на радостях пить побежали…
➡ Источник: http://publizist.ru/blogs/107374/19141/-