Приватизация, или почему я так сильно не люблю Бориса Ельцина

Путем несложных логических умозаключений я, уже в достаточно зрелом возрасте, пришел к одному довольно интересному выводу – история остается объективной лишь до тех пор, пока живы очевидцы событий, произошедших в описываемый период. После того, как последние участники, соучастники или просто очевидцы исторических событий покидают этот бренный мир, наступает благостное время для манипуляторов, которые активно корректируют те или иные моменты, придавая определенным событиям нужный эмоциональный окрас, и интерпретируют факты, иногда порою вообще откровенно переворачивая все с ног на голову. Примеров подобной деятельности довольно много, точнее я бы сказал очень много, поэтому не буду зацикливаться на частностях. Каждый из вас может легко привести два-три подобных примера, даже без моих ненавязчивых подсказок.

Вакханалия вокруг памяти первого президента России Бориса Николаевича Ельцина началась не вчера и даже не год назад. Мы долгое время молча и покорно наблюдали, как из Ельцина делают чуть ли не героя России, смотрели слащавые и насквозь пропагандистские фильмы, посвященные этому человеку, отмечали очередную годовщину со дня его рождения и скорбели в день его смерти. Потом мы равнодушно наблюдали за строительством в Екатеринбурге «Ельцин-центра», теперь столь же равнодушно смотрим на то, как в данный «музей» водят наших детей, где им рассказывают о колоссальной роли этого человека в истории современной России. И в тот момент, когда я осознаю масштабы работы, проводимой по героизации Бориса Ельцина, когда я понимаю уровень и количество сил, задействованных в данном мероприятии, мне становится по-настоящему страшно.

Как живой свидетель эпохи Бориса Ельцина, историю которой уже начали интерпретировать, я могу сделать лишь одно – напомнить тем, кто забыл, и рассказать тем, кто не знал. Рассказать о том, как мы жили и выживали в то нелегкое время и обосновать, почему же я все-таки так не люблю Бориса Николаевича Ельцина.

Когда Борис Ельцин пришел к власти, мне было 14 лет. Признаюсь, что приход Ельцина мы восприняли позитивно, так как этот простой и доступный политик был совсем не похож на партийных функционеров, которых мы привыкли видеть в Кремле на протяжении многих и многих лет. Мы верили в перемены, мы хотели перемен, даже не отдавая себе отчет в том, что перемены бывают не только в лучшую сторону. В то время наше общество, прозевавшее развал Советского Союза, уже было серьезно больно. И заразил его другой, так же неуважаемый мною человек – Михаил Сергеевич Горбачев.

Сегодня многие из представителей либерально настроенных слоев российского населения поют Горбачеву оды и благодарят его за то, что он якобы дал нам свободу. Лично я помню, что Горбачев дал нам разделение на богатых и бедных. Большая часть граждан, люди советского формата и мировоззрения, в то время просто впали в ступор, наблюдая за тем, как их мир рушится и не понимая, что им делать в том новом мире, мире рыночных отношений, который строился на их глазах. Строился варварски, как говорят классики, строился на костях. Люди продолжали работать, ходить на заводы и фабрики, производить продукцию, но при этом становились с каждым днем все беднее и беднее. В то время как другие, вовремя «переродившиеся» просто ездили в другой город, покупали там шоколадные батончики и продавили их по месту жительства, иногда даже устанавливая свои импровизированные точки возле проходных тех же фабрик и заводов. За два года подобной нехитрой деятельности при этом «делясь» со всеми – с бандитами, милицией, санитарными врачами и прочей публикой, наделенной полномочиями, они умудрялись накопить на машину и квартиру. В то время как наши родители за те же два года смогли накопить лишь долги по заработной плате, которые в свою очередь спровоцировали накопление долгов по оплате за услуги ЖКХ.

Приход Ельцина мало что изменил в стране, мы медленно, но уверенно продолжали падать в пропасть, правда, подход к данному неизбежному событию стал более креативным. Приватизация. Начатая в 1991 году, в декабре, с подписания Ельциным Указа «Об ускорении приватизации государственных и муниципальных предприятий» и продлившаяся где-то года три, окончательно разрушила старый мир, оставив на обочине новой жизни большую часть населения Российской Федерации.

Преступная схема по уничтожению государственной экономики и передачи ее в частные руки, разработанная Ельциным и его сторонниками, без преувеличения была гениальна. Нам всем, каждому гражданину новой России, предложили поучаствовать в перераспределении благ, дав возможность за каких-то двадцать пять рублей стать обладателем приватизационного чека, ваучера номиналом 10 000 рублей, который позволял приобрести акции любого предприятия, которое было вовлечено в процесс акционирования.

Что делать с данными бумажками, ваучерами, мы соответственно не знали. Нет, общую теорию нам, конечно, донесли, но в том мире, который хаотично менялся прямо на глазах, в мире, который подразумевал, что ты можешь лечь спать в одном государстве, а проснуться в другом, людям было совершенно не до изучения основ экономической науки. Гениальность схемы, запущенной авторами «ваучерной» приватизации заключалась в том, что формально дав людям возможность стать собственниками фабрик, заводов, газет, пароходов, они прекрасно отдавали себе отчет в том, что подобной возможностью воспользуется крайне незначительная, малозначимая в масштабах государства часть населения.

Представьте себе, что в промозглый осенний день, в преддверии неизбежно надвигающейся зимы, вы встретили на улице босого человека, который дико страдал от того, что у него мерзли ноги. Решив помочь этому человеку, вы подарили ему часы. Наручные часы. Бред конечно. Разумеется, первое, что попытается сделать этот человек, это обменять часы на какую-нибудь, более или менее подходящую обувь. В те годы, несмотря на заверения Чубайса о колоссальном объеме денежных накоплений у населения, мы, в большинстве своем, уже были нищими. Поэтому ваучер, заботливо подаренный нам государством, как раз и являлся теми часами, которые кто-то так опрометчиво подарил босоногому бродяге.

В нашей семье ваучеры «просуществовали» недолго. Так и не поняв широты тех возможностей, которые нам предоставило государство, мы, не задумываясь, сдали их валютчикам на рынке, обменяв на такие привлекательные казначейские билеты Банка России. Надвигались новогодние праздники и свою долю в выставленном на акционирование имуществе государства мы фактически обменяли на сыр, колбасу, шампанское, погасили долги за услуги ЖКХ и что-то даже отложили «на потом». Ах, да, мне купили книгу Толкиена, которую я так долго хотел, но не мог себе позволить. Большинство моих знакомых, учитывая, что в нашем регионе не было промышленных гигантов, которые активно акционировались и вложения в акции которых сулили серьезные дивиденды, поступили точно так же. Кто скупал эти ваучеры, мы узнали позже, когда у крупных предприятий стали появляться акционеры, узнаваемые лица, непонятно каким образом завладевшие контрольными пакетами акций. Те, кто скупал ваучеры на рынках и на улице, так же не прославились, потому что либо работали за чужие деньги, либо вкладывали свои, чтобы купить подешевле, а на следующий день продать уже оптом, подороже. Безупречная схема оболванивания населения ожидаемо закончилась оболваниванием населения.

Именно тогда, пережив очередной этап разграбления государства, мы осознали, что перемены могут быть и не в лучшую сторону. Бедные беднели, богатые богатели, а Ельцин задорно танцевал на предвыборных мероприятиях, убеждая нас в том, что сделано немало, но времени не хватило, да и недоброжелатели и враги государства постоянно вставляли палки в колеса. Опять поверили, так сказать, предоставили возможность закончить начатое. Закончили. Оставшаяся часть государственных предприятий была продана по новой схеме – залоговые аукционы.

Схема столь же преступна, сколь проста и гениальна. Частные банки получают средства из Банка России. Эти средства они направляют на кредитование государства под залог контрольных пакетов акций госкорпораций. Деньги, по сути отданные государству в кредит, при этом продолжали оставаться на счетах коммерческих банков. Государство деньги, взятые у частных банков, не вернуло, залоговое имущество было выставлено банками на торги. Всего было проведено 12 залоговых аукционов, которые фактически завершили очередной этап разграбления России, передав остатки государственного имущества в руки подшефных банкам структур. Частные банки давали государству кредиты деньгами, полученными от государства, в конце концов, забрав у государства еще и имущество. А Ельцин танцевал, и продолжал кормить нас сказками о скором счастливом будущем.

Для меня период правления Ельцина – одна из самых постыдных страниц в истории России. Вспоминаю, как пацаном, подростком, сидел напротив черно-белого телевизора и с надеждой всматривался в экран, прислушиваясь к новостям, озвучиваемым диктором. Меня волновало лишь одно – даст ли МВФ очередной займ России или нет. И меня не волновало, под какие проценты, и на каких условиях, потому что я знал, что если будет займ – бабушка получит пенсию. Если бабушка получит пенсию, то будет нормальная еда и тогда не придется жарить опостылевший лук. И поверьте, в то время так жили многие. Сейчас мне конечно стыдно за тот период, но учитывая то, что мне тогда было всего 15 лет, вина моя за происходящее в то время, скорее всего косвенная, как в принципе и вина определенной части населения, которое просто попало в ситуацию, которую не понимало.

Прибавьте сюда еще дикий разгул преступности, коррупцию, достигавшую вопиющих масштабов, колоссальное падение нравов, вызванное засильем массовой низкопробной культуры, пришедшей к нам с запада, сознательное нивелирование роли науки и образования, национальные революции на территории бывших республик СССР, которые получив независимость первым делом стали выгонять с насиженных мест русское население, не забыв при этом его еще и ограбить, гражданскую войну в Чечне, и повальную безработицу, и получите яркую картину ельцинской эпохи. И самое страшное из того, с чем нам пришлось столкнуться, вчерашним гражданам Советского Союза, страны, ориентированной на достижение социальной справедливости – неадекватно высокий уровень доходов и жизни одних, граничащий с рекордно низким уровнем доходов и жизни других.

А сегодня меня, живого свидетеля данной эпохи, призывают посмотреть на все происходящее в те годы под другим углом и переосмыслить роль Ельцина в судьбе России. Хотя нет, зачем я обманываю себя и вас? Никто и ни к чему меня не призывает. Им вообще плевать на наше поколение и тех, кто старше. Светлый образ первого президента они транслируют в сознание наших детей, тех, кто к счастью, не жил в ту трагичную эпоху. И наблюдая за происходящим, за тем размахом и упорством, с которым работают определенные силы, выбравшие озвученное направление, я понимаю, что если сейчас молчать и ничего не делать, через двадцать лет я уже не смогу убедить своих внуков в том, что Ельцин совсем не герой России, и что период его правления иначе как трагичным назвать нельзя.

Я искренне верю, что рано или поздно наступят времена, когда тех, кто грабил страну в лихие 90-е все же призовут к ответу, и переосмыслят роль в данном беспределе тех, кого уже призвать к ответу не получиться по объективным причинам. Правовую оценку получит и приватизация, и залоговые аукционы и прочие грабительские схемы, способствующие краже у народа его достояния. А пока мы можем лишь рассказывать правду о том периоде, пытаясь тем самым противостоять пропаганде, которую развернули те, кому крайне невыгодно, чтобы произошел пересмотр трагичных событий 90-х годов прошлого столетия, в которых они приняли самое активное участие.

Алексей Зотьев