Зима детей 19-20 веков

О том, как Маша зимой гуляет

Нарядила мать на маленькую
валенки, валенки
и отправила погулять, погулять!

Нацепила мать на масенькую
шубу красненькую
и отправила погулять, погулять!

Укутала мать малышку
в шаль, варежки (хоть дышит?)
и оправила погулять, погулять!
 
Пошла Маша во двор, во двор
и упала за забор, за забор.

Бегите дочку доставать, доставать,
у неё плохая мать:
замотала, как бревно,
а надо было то
налегке, налегке
с горки вниз в пуховике!
 
Будем маму мы ругать,
а Маше куртку покупать.
Ах ты мать-перемать,
дитю свободу надо дать!

Маша, ёлка и февраль

Ты, Машенька, зачем игрушки у деда Мороза украла,
может, мама тебе их не покупала,
или папа не хлопал по попе?
Вот девушку и прохлопали:
проглядели, не уследили!
Как-то не так растили?

И куда ты, Машенька, погремушечки волочёшь?
Потом в дом бежишь и ещё берёшь.
Ой не нравится деду эта затея,
и бабка ложкой огреет.
А на дворе зима и гуляешь ты долго.

— Не понимаете, это на ёлку!
Наряжаю зелёную я красиво,
деду с бабкой на диво.
Позову мать и тятьку,
хоровод устроим на святки.

Да не святки, Маша, начинаются,
а февраль на дворе кончается.
Уж к масленице б и наряжала.

Зарыдала маленькая: — Я не знала!

Ладно, деду шепнём,
мол, внучка у нас не воровка,
он погладит тебя по головке.
А бабушка напечёт оладьей
и родителям скажет:
«Дочка у вас, на зависть, хорошая;
тащит, правда, чего не положно!»

Захворавший дед Мороз

Нехороший дед Мороз
подарки наши унёс!
Побежали мы за ним:
— Тебе уйти мы не дадим!

Но дед Мороз не так-то прост,
от детворы воротит нос,
поскакал, как резвый конь!
Мы то думали… А он
никакой и не старик,
бегать, видимо, привык!

Дед Мороз остановился,
в старичочка превратился,
закряхтел притворно так
(сразу видно — не дурак)
и наконец, раздал подарки:
«Возьмите, дети, не жалко!»

— А ты сразу так не мог?
«Да я что-то занемог,
очень сильно захворал:
бегать стал по вечерам!
А вы?»

— И мы, как ты,
спортсмены
во время перемены
в школе.
Так чем ты, деда, болен?

Потому что Рождество

Рождество, Рождество, Рождество!
Почему так на сердце легко? 

Потому что снежок шелковый, 
потому что пирог сливовый, 
потому что гости придут 
и весёлые песни споют, 
о том, что январь на дворе,
вот поэтому радостно мне! 

А сестрёнке моей пять лет, 
и я для неё — почти дед.
Я большой, как эта зима! 
Скорей бы она прошла.  

Рождество, Рождество, Рождество. 
Сколько ж снегу, сестра, намело!

Как отец меня в сугробе утопил

Зимняя дорога, вот мой дом родной,
даже у порога снег стоит стеной.
Чистит батя тропку, мать печёт пирог,
а дочуля топает прямо за порог.
 
— Ты куда раздетая? «Выйду погулять.»
— Дочек неодетых отец отправит вспять!
 
Ведут меня одеться в шубу и вперёд:
«Тятенька, приветик!» — снег мы тянем в рот.
 
— Что мне с ней тут делать, сугробища стеной?
— Мне и дела нету! — мать спешит домой.
 
Маленькую Инночку садят на сугроб:
— Будь хорошей девочкой, а я пророю ход!
 
Сидеть в сугробах, знаете, не очень то легко,
вокруг всё расплывается, я иду на дно:
молча иду, мне нравится,
вокруг всё расплывается.

Оглянулся отец:
— Нет здесь дони, где юнец?
 
Вот и откапывай дочь руками,
а потом рассказывай маме
какой ты всё-таки дурак.
Она скажет: — Родом так! 

И всю родню друг другу припомнят,
пока дочка стол не уронит,
большой такой стол, журнальный,
чуть было не поминальный
по кошке нашей Марыське.
 
А за окном близко, близко
зима неспешно гуляла
и звала, звала, и звала.
«Пойдем погуляем, мама!»

— Нет, дочь, раз ты Иванна,
то тебе и гулять с отцом.
Вань, одевай её!

Деткам не надо болеть

Знаешь, а деткам болеть не полагается:
от болезней детей душа мается
у огромного, старого дуба,
растущего у хатки-сруба,
где проживают гномы
и фея Зубная. Боли
детской они не выносят.
 
Фея плачет, дуб стонет, и просят
гномы всё время печенье,
чтоб улучшить себе настроение.
 
Поэтому, ты дружок, поправляйся,
просто так не валяйся,
а пей чай с малиной и мёдом,
засыпай, и с большим пароходом
отправляйся к старому дубу.
 
Прижмись к нему — боли не будет.
Засмеётся Зубная фея,
в домике гномы согреют
твоё простывшее тело.
Выздоравливай поскорее!

Зимой в душе пожар

Доньки в окна заглядывают
наверно, пора пить чай.
Мороз на окнах разглядываю.
Иди во двор, мать, встречай!
 
Встречай, уже нагулялись,
встречай, потому как самой
надо пойти прошвырнуться
по морозной погоде такой.
 
В воздухе пахнет арбузом,
а на деревьях зима.
Вкусно пахнет, как вкусно.
Я не хочу тепла!
 
Окошко дыханьем распарим,
смотрим: стоит самовар.
Пойдёмте, девочки, вдарим
по чаю — в душе пожар!

Гном для рождества

Самый лучший рождественский гном —
это тот, который днём
спит, отсыпается,
а ночью намается,
разнося подарки.
 
И ему не жалко
для Пети и Вани
кукольной ванны,
для Маши и Светы
игрушечный пистолетик.
 
«Играйте, детки,
а я конфетки
раздам котятам
и поросятам,
а маленьким белочкам
пупсиков да мелочи
на мороженое
и пирожное!»
 
Никого не забыл самый лучший гном.
Ну его! Давай уснём.
А папы с мамами пусть играют —
своё Рождество встречают.

* * *
Спи и ты, гном, в лесу.
Я тебе принесу
миллион рождественских сказок
(я их сама не читала ни разу).

Как мы деда Мороза красили

На морозе мёрзнут уши,
на морозе мёрзнет нос,
и поэтому был слеплен
нами дружно дед Мороз!
 
Дед Мороз согреет нас,
в это верит весь наш класс.
Дед Мороз, не белей,
а красней — ребяток грей!
 
Как же белый дед Мороз
станет красным? Вот принёс
Борис из дома краску.
Деда Мороза красим!
 
Разукрасили деда Мороза.
А ну, грей нас от мороза!
Как же греть он будет нас,
этот синий «вырви глаз»?
 
Тьфу-ты, ну-ты, дураки
синей краски принесли.
Эй, Борис, берегись!
Закидают тебя снежками ребята.

А мать встретит сердито у хаты:
«Куда дел синьку для белил?» 

Но Боря маму убедил: 
— У нас синий дед Мороз
и синий, синий его нос.

В деревне судачат: «Это дядь Петя».
Это дед. Не верьте, дети!

Кому ходить за ёлкой

Встала в стойку наша мать:
«Пора ёлку доставать!»
 
— Да где ж её достанешь,
разве лешего обманешь?
 
«Не нужно его обманывать,
надо лесного заманивать
в место очень плохое,
а за елью идти в другое.»
 
— Как же это сделать, мать?
 
«Надо крендельки кидать
в северную сторонку —
подальше от выбранной ёлки.
Побежит лешак за кренделюшкой,
а ты руби скорее ель-елушку!»
 
— Ладно, мам, пеки печенье!
 
«Нет, ребятки, рукоделие
леший моё не любит,
бегите к бабушке Любе.
Зимой слышали хруст?
Это леший кус-кус
у нашей бабки сухари.
Она сама так говорит.»
 
Побежали мы к бабушке Любе
(та врать, наверное, не будет):
— Это правда, баба Люба,
что Леший тебя любит?
 
Баба Люба: «Не совру,
внукам правду расскажу.
Была молода — любила.
Но мать вам не договорила:
леший старых баб не хочет,
леший хочет — самый сок!
Пусть вас за нос мать не водит,
а за ёлочкой идёт.»
 
Мы вздохнули и пошли
выпекать калачи
да готовить лыжи, сани.
Мы за ёлкой едем сами!

Чаи гонять или гулять

Чаи гонять — не валенки валять.
Чай напился — надо спать.
А поспал — чаи гонять.
 
Пей чай с баранками!
А папки с мамками
поработают (охота им):
валенки наваляют,
на дочь или сына напялят
и отправят погулять,
на морозце поиграть!
 
Ты гуляй, не скучай,
да приметы примечай:
если снег, то к дождю;
если дождь, то к борщу; 
а коль мать зовет домой,
перчатки в руки и бегом!

Потому как самовар
пошел в самый разгар:
закипел и ждет,
когда сын иль дочь придёт,
чтоб согреть их чаем
с морозца — своим жаром!
 
А вале-вале-валенки
поставим мы на лавоньку,
если дырки там ужо,
наваляет дед ещё!

Для кого растут ёлки

Зачарованный лес,
зачарованные ели:
«Ты зачем сюда полез?
Мы тебя тут не хотели!»
 
— Да я ёлочку срубить!
 
«Уходи, дурак мужик!
Наши ёлки, наши ели
вырастали и белели
не для злостных ваших деток
и не для квартирных клеток,
а для белок и зайчат,
для всех, всех, всех лесных зверят!»