Тем, кто потерял смысл жизни
Виктор Франкл – знаменитый австрийский врач-психотерапевт, психолог и философ, прошедший через Освенцим. Приводим главу из его книги "Сказать жизни "Да!", над которой он работал в лагере и завершил после освобождения.
http://ic.pics.livejournal.com/matveychev_oleg/27303223/4706310/4706310_original.jpg… Человек, утративший внутреннюю стойкость, быстро разрушается. Фраза, которой он отклоняет все попытки подбодрить его, типична: «Мне нечего больше ждать от жизни». Что тут скажешь? Как возразишь?
Вся сложность в том, что вопрос о смысле жизни должен быть поставлен иначе. Надо выучить самим и объяснить сомневающимся, что дело не в том, чего мы ждем от жизни, а в том, чего она ждет от нас. Говоря философски, тут необходим своего рода коперниканский переворот: мы должны не спрашивать о смысле жизни, а понять, что этот вопрос обращен к нам — ежедневно и ежечасно жизнь ставит вопросы, и мы должны на них отвечать — не разговорами или размышлениями, а действием, правильным поведением. Ведь жить — в конечном счете значит нести ответственность за правильное выполнение тех задач, которые жизнь ставит перед каждым, за выполнение требований дня и часа.
Эти требования, а вместе с ними и смысл бытия, у разных людей и в разные мгновения жизни разные. Значит, вопрос о смысле жизни не может иметь общего ответа. Жизнь, как мы ее здесь понимаем, не есть нечто смутное, расплывчатое — она конкретна, как и требования ее к нам в каждый момент тоже весьма конкретны. Эта конкретность свойственна человеческой судьбе: у каждого она уникальна и неповторима. Ни одного человека нельзя приравнять к другому, как и ни одну судьбу нельзя сравнить с другой, и ни одна ситуация в точности не повторяется — каждая призывает человека к иному образу действий. Конкретная ситуация требует от него то действовать и пытаться активно формировать свою судьбу, то воспользоваться шансом реализовать в переживании (например, наслаждении) ценностные возможности, то просто принять свою судьбу. И каждая ситуация остается единственной, уникальной, и в этой своей уникальности и конкретности допускает один ответ на вопрос — правильный. И коль скоро судьба возложила на человека страдания, он должен увидеть в этих страданиях, в способности перенести их свою неповторимую задачу. Он должен осознать уникальность своего страдания — ведь во всей Вселенной нет ничего подобного; никто не может лишить его этих страданий, никто не может испытать их вместо него. Однако в том, как тот, кому дана эта судьба, вынесет свое страдание, заключается уникальная возможность неповторимого подвига.
Для нас, в концлагере, все это отнюдь не было отвлеченными рассуждениями. Наоборот — такие мысли были единственным, что еще помогало держаться. Держаться и не впадать в отчаяние даже тогда, когда уже не оставалось почти никаких шансов выжить. Для нас вопрос о смысле жизни давно уже был далек от того распространенного наивного взгляда, который сводит его к реализации творчески поставленной цели. Нет, речь шла о жизни в ее цельности, включавшей в себя также и смерть, а под смыслом мы понимали не только «смысл жизни», но и смысл страдания и умирания. За этот смысл мы боролись!
© Виктор Франкл. Сказать жизни «Да!». Психолог в концлагере
http://ic.pics.livejournal.com/matveychev_oleg/27303223/4706310/4706310_original.jpg… Человек, утративший внутреннюю стойкость, быстро разрушается. Фраза, которой он отклоняет все попытки подбодрить его, типична: «Мне нечего больше ждать от жизни». Что тут скажешь? Как возразишь?
Вся сложность в том, что вопрос о смысле жизни должен быть поставлен иначе. Надо выучить самим и объяснить сомневающимся, что дело не в том, чего мы ждем от жизни, а в том, чего она ждет от нас. Говоря философски, тут необходим своего рода коперниканский переворот: мы должны не спрашивать о смысле жизни, а понять, что этот вопрос обращен к нам — ежедневно и ежечасно жизнь ставит вопросы, и мы должны на них отвечать — не разговорами или размышлениями, а действием, правильным поведением. Ведь жить — в конечном счете значит нести ответственность за правильное выполнение тех задач, которые жизнь ставит перед каждым, за выполнение требований дня и часа.
Эти требования, а вместе с ними и смысл бытия, у разных людей и в разные мгновения жизни разные. Значит, вопрос о смысле жизни не может иметь общего ответа. Жизнь, как мы ее здесь понимаем, не есть нечто смутное, расплывчатое — она конкретна, как и требования ее к нам в каждый момент тоже весьма конкретны. Эта конкретность свойственна человеческой судьбе: у каждого она уникальна и неповторима. Ни одного человека нельзя приравнять к другому, как и ни одну судьбу нельзя сравнить с другой, и ни одна ситуация в точности не повторяется — каждая призывает человека к иному образу действий. Конкретная ситуация требует от него то действовать и пытаться активно формировать свою судьбу, то воспользоваться шансом реализовать в переживании (например, наслаждении) ценностные возможности, то просто принять свою судьбу. И каждая ситуация остается единственной, уникальной, и в этой своей уникальности и конкретности допускает один ответ на вопрос — правильный. И коль скоро судьба возложила на человека страдания, он должен увидеть в этих страданиях, в способности перенести их свою неповторимую задачу. Он должен осознать уникальность своего страдания — ведь во всей Вселенной нет ничего подобного; никто не может лишить его этих страданий, никто не может испытать их вместо него. Однако в том, как тот, кому дана эта судьба, вынесет свое страдание, заключается уникальная возможность неповторимого подвига.
Для нас, в концлагере, все это отнюдь не было отвлеченными рассуждениями. Наоборот — такие мысли были единственным, что еще помогало держаться. Держаться и не впадать в отчаяние даже тогда, когда уже не оставалось почти никаких шансов выжить. Для нас вопрос о смысле жизни давно уже был далек от того распространенного наивного взгляда, который сводит его к реализации творчески поставленной цели. Нет, речь шла о жизни в ее цельности, включавшей в себя также и смерть, а под смыслом мы понимали не только «смысл жизни», но и смысл страдания и умирания. За этот смысл мы боролись!
© Виктор Франкл. Сказать жизни «Да!». Психолог в концлагере
Прежде чем публиковать всякую муйню,, думайте головой. Первое: каким образом, в “лагерях смерти” всякие австрийцы, еврейские девочки ведут дневники и научные работы? Один в один – “сирийская девочка” лет 8-ми, с прекрасным знанием английского в Алеппо. Второе: это кто пишет столь возвышенные фразы? Житель страны, которая до последнего сопротивлялась захвату гитлеровцев? Нет. Тогда увольте меня от чтения нравоучений трусов. Надо публиковать воспоминания наших героев, у которых не было времени и возможности писать научные труды в концлагерях.
В той же германии были подполья сопроьивления режиму, были Коммунисты во главе с Тельманом. Наглядно показывает фильм “Обыкновенный фашизм”. Я к тому что человеком должен быть индивудуален, а не сливаться в толпу, стадо. Смысл жизни безусловно есть, не каждый его видит.
Смысла жизни нет. И это легко доказать так же как бесконечность вселенной (а что там за краем?). На любой ответ о смысле жизни можно задать вопрос “А зачем?” И так вы будете падать в дурную бесконечность не находя опоры в виде конечного смысла. Франкл прав с психологической,но не с философской точки зрения. Да если человек придумает лично для себя какой-то смысл, то он выживет в концлагере, но это не истинный-абсолютный смысл жизни человека. Короче расслабляйтесь – никакого смысла в жизни нет! А Франкл просто не глубоко копал, он видимо психолог, а не философ.
Смысл в духовном росте, в самосовершенстве своей сущности. Как в школе ,человек учится и потом экзамен.Провалил, на второй год, круг, и.т.д.
Не будем судить автора, но поднят очень важный вопрос – цель нашей жизни. Даже в концлагерях люди надеялись на лучшее, не всех там убили, многие выжили, как радовались окончанию войны. Сейчас вокруг слышишь – да никогда лучше уже не будет, будет только хуже… За что же воевали наши деды и прадеды? чтобы мы все в наколках, полуголые,пили и курили всякую дурь? В кино ” Палата №6 ” сказано что человек будет жить и жить по человечески. М.Булгаков в романе “Мастер и Маргарита” говорит: ” Придёт оно царство истины и справедливости…рухнет храм старой веры…” Отто фон Бисмарк писал: ” Не надейтесь, что единожды воспользовавшись слабостью России, вы будете получать дивиденды вечно..” Русская идея – “…дабы всё небесное и земное соединить…”. Иного пути нет – Ефес.4:22-32.
С ув. Нина.
На эту тему я всё сказал в http://pandoraopen.ru/2016-12-09/smysl-zhizni/comment-page-1/#comment-205725
Совершенно согласен : «…ежедневно и ежечасно жизнь ставит вопросы, и мы должны на них отвечать — не разговорами или размышлениями, а действием, правильным поведением».
«…жить — в конечном счете значит нести ответственность …» – Да ! Но никак только в день и час.
Жить надо целую жизнь ! Эта сверх задача – целую жизнь, – определяет и стратегию жизни , в т.ч. выживания в концлагере. Ежедневная жизнь подчиняется цели , которую человек хранит в своей душе. Вспомните подвиг Д.М. Карбышева в Маутхаузене, предсмертные слова Ю. Фучика «Люди, я любил вас, будьте бдительны ! », или «Моабитские тетради» Мусы Джалиля…
Поэтому и вопрос о смысле жизни имеет единый общий ответ : смысл жизни – в служении людям, именно в «… реализации творчески поставленной цели » (которую автор, кажется, до его страданий имел).
И если автор утверждает под «смыслом жизни» смысл страдания и умирания – значит он просто, вопреки собственным словам «…держаться и не впадать в отчаяние…», сломался под тяжестью страданий и утратил подлинный смысл жизни.