Брексит дает шанс завершить революцию Тэтчер

Несмотря на обрушившуюся на британцев беспринципную кампанию запугивания, в рамках которой им беспрестанно рассказывали о якобы катастрофических экономических последствиях Брексита, они решительно проголосовали за выход Соединенного Королевства из состава Евросоюза, руководствуясь политическими мотивами. Проще говоря, они решили стать самостоятельной демократией.

Это было абсолютно логичным решением, потому что сам Евросоюз — это, прежде всего, политический, а не экономический проект. И этот проект был направлен на создание полноценного политического союза — федеративные соединенные штаты Европы. В этом нет ничего секретного или сколько-нибудь постыдного. Однако британцы хотят другого. Недавно Мервин Кинг (Mervyn King), бывший глава Банка Англии, написал: «Зачем нужно становиться членом теннисного клуба, если вы не играете в теннис и вообще не любите эту игру? Чтобы раз в месяц играть в бридж?»

К счастью, мы можем извлечь значительную экономическую выгоду из Брексита, если мы разыграем наши карты правильно.

В 1980-х годах я был членом правительства Тэтчер, которое трансформировало британскую экономику — это стало серьезным достижением, которое в то время признавал весь мир. Этого удалось добиться путем радикальной реформы экономического аспекта предложения, и разумная либерализация рынка стала ее ключевым элементом.

Однако мы тогда могли реформировать или отменять только законы Соединенного Королевства. Но в настоящее время мы вынуждены подчиняться разрастающемуся своду законов Евросоюза, которые, пока мы являемся его частью, мы не можем трогать. Брексит дает нам возможность решить эту проблему и сделать Соединенное Королевство самой динамично развивающейся и самой свободной страной во всей Европе — или, одним словом, завершить ту работу, которую начала Маргарет Тэтчер.

Это в значительной мере обуславливает то, как Соединенное Королевство должно начать процесс Брексита. В настоящее время многое указывает на то, что мы движемся в неверном направлении. Сейчас ключевой задачей, очевидно, стало заключение некоего торгового соглашения с Евросоюзом, согласно которому у нас должны начаться особые отношения с этим так называемым единым рынком. Но договориться о таком просто невозможно. Более того, в этом нет необходимости. Если построить кривую развития экономики Евросоюза в целом — как до, так и после возникновения так называемого единого рынка — станет ясно, что он не принес никакой ощутимой пользы.

Мы должны начать с того, чтобы постараться наладить максимально хорошие отношения с народами и правительствами Европы, с которыми у нас нет взаимных претензий и противоречивых интересов. Что касается единого рынка, то мы должны уважать доктрину Евросоюза, заключающуюся в том, что, если мы являемся в той или иной форме членом этого блока, то граждане Евросоюза могут свободно приезжать к нам, чтобы жить здесь и работать. Но британский народ ясно дал понять, что он с этим не согласен, поэтому мы должны смириться с тем, что мы окажемся за пределами так называемого свободного рынка.

Но это вряд ли можно считать катастрофой. Есть огромное множество стан, которые тоже находятся за пределами этого единого рынка, и они свободно и успешно ведут торговлю с членами Евросоюза. Не нужно заключать торговое соглашение, чтобы вести торговлю. Даже сейчас объемы нашей торговли с нечленами Евросоюза, с большинством из которых мы не подписывали никаких торговых соглашений, превышают объемы нашей торговли с ЕС. Мы всегда были и остаемся полноправными членами Всемирной торговой организации.

Возможно, банки боятся ухода с единого рынка, и у них действительно могут возникнуть некоторые трудности. Однако статус Лондона как одного из двух поистине глобальных финансовых центров в мире — и единственного такого центра в еврозоне — неопровержим. И у банков будет гораздо больше поводов для волнений, если мы останемся в Евросоюзе — особенно, если ЕС начнет менять законы, касающиеся банковских союзов и налога на финансовые трансакции.

Затянувшийся период неопределенности может негативно сказаться на британском бизнесе и экономике. Мы должны как можно быстрее завершить процесс выхода Соединенного Королевства из состава Евросоюза. Отказавшись от фантазий о переговорах о новом торговом соглашении, мы сумеем существенно ускорить этот процесс.

Вместо того чтобы тратить время на абсолютно бесплодные и бессмысленные попытки заключить торговое соглашение с Евросоюзом, правительство должно сосредоточиться на разработке плана наших действий как самостоятельного государства, находящегося за пределами этого блока. Необходимо решить множество вопросов, от нашей иммиграционной политики (мы должны разработать единые нормы для членов и нечленов Евросоюза) до мер поддержки наших фермеров после нашего выхода из договора о Единой сельскохозяйственной политике.

Кроме того, есть еще множество вопросов, которые необходимо будет решать путем заключения двусторонних соглашений с отдельными европейскими странами — к примеру, вопрос о сотрудничестве в области безопасности (с Республикой Ирландия) или вопрос о нашей сухопутной границе с Евросоюзом.

На экономическом фронте необходимо подробно изучить огромное множество законов Евросоюза, которым мы в настоящее время подчиняемся, чтобы решить, какие из них мы хотели бы сохранить, в какие внести поправки, а от каких полностью отказаться.

Из Брексита можно извлечь и другую экономическую выгоду — от исчезновения необходимости выплачивать ежегодный взнос в размере 10 миллиардов фунтов стерлингов до появившейся у нас возможности заключать торговые соглашения со стремительно развивающимися странами по всему миру. Однако наиболее заметную выгоду мы сможем извлечь именно из разумной дерегуляции, то есть того, что с трудом вписывается теоретические экономические модели, но что мы успешно продемонстрировали в 1980-х годах. В данном случае все полностью в наших руках, и это никак не связано с переговорами с другими государствами. Именно на этом мы сейчас должны сосредоточиться в первую очередь.

Найджел Лоусон — бывший министр финансов Великобритании.

http://inosmi.ru/economic/20160904/237732363.html