Академия всё больше превращается в коммерческое предприятие, приносящее пользу только научной администрации, которая предаёт интересы научных сотрудников, хотя теоретически задачей администрации является создание максимально комфортных условий для работы учёных.

В годы реформ образовалась огромная пропасть между научными сотрудниками и руководством, привыкшим, что все неприятности, происходящие в науке, это – для их подчинённых, для них же реформы – хорошие деньги. Для администрации институтов развал науки стал поистине золотым временем обогащения за счёт сдачи в аренду опустевших помещений, за счёт коммерциализации вспомогательных подразделений и т.п.

Академическая администрация всей душой приняла основное направление реформ – коммерциализацию науки. Сегодня до 40% бюджета РАН приносят коммерческие контракты. Академия всё больше превращается в коммерческое предприятие.

Из-за резкого снижения численности сотрудников и уменьшения финансирования наука стала „выживать”, сдавая в аренду опустевшие помещения. Так, РАН сдаёт различным компаниям 640 000 квадратных метров площадей своих зданий. В статье „ Операция на мозге” с подзаголовком: „Российскую науку губит то, что спасло её в 1990-е годы, самостоятельность и недвижимость” А.Кондратьев пишет: „Академия распоряжается зданиями общей площадью 15 млн. кв.м.

К этому стоит прибавить земельные участки 330 544 га (три территории Москвы) и морскую акваторию в 63 000 га… По документам за один метр сданной в аренду площади все подразделения РАН получают в среднем 65 долларов в год. Московские метры уходят по 107 долларов в год. Фантастически дёшево. По данным Vesko Consulting средние ставки аренды в московских офисах класса С (то есть самой низкой категории) в августе 2006 года составляли 468 долларов… Министерство образования и науки утверждает, что доходы НИИ и других организаций РАН от сдачи недвижимости внаём должны быть в 5-6 раз выше нынешних показателей (40 млн. долларов за 2005 год)…” (журнал „Forbes”, октябрь 2006-го г.).

Вопрос – куда уходит разница между заявленной и реальной стоимостью аренды остаётся без ответа.

Коммерческая деятельность науки протекает под покровом полной тайны. По данным Центра исследований и статистики Министерства образования и науки и РАН 42% опрошенных учёных отметили, что деятельность предпринимательских структур, функционирующих на базе их научных организаций, осуществляется в интересах ограниченного круга лиц.

Академик А.Некипелов считает, что: „В системе РАН наряду с фундаментальными исследованиями есть подразделения, которые полностью работают на рынок. Например, завод экспериментального приборостроения в Черноголовке…Институт ядерной физики Сибирского отделения РАН зарабатывает до 25 млн долларов в год…

Частные договорённости – ключевое понятие для бизнеса РАН. Только в Новосибирском Академгородке, по словам местных учёных, несколько десятков групп специалистов неофициально ведут работы по заказу коммерческих предприятий… Зарабатывают такие группы от 20 до 100 тыс. долларов в год. Эти суммы проходят мимо статистики”.

Вице-президент РАН, директор Физического института им. П.Н.Лебедева (ФИАН), академик Г.Месяц сетовал: „Нас упрекают в неэффективном использовании имущества и земли. Но вот пример. Мы у себя в ФИАНе ликвидировали столовую. Она не нужна институту, рядом есть много других. Освободившиеся 3 тысячи квадратных метров сёдаём в аренду, получаем ежегодно 20 млн. рублей. На эти деньги содержим наше коммунальное хозяйство. Это что, неэффективно? Других-то денег нет” (газета Аргументы и факты” № 12, 2007). Институт не только продешевил, сдавая в аренду помещение столовой по цене 255 долларов за один квадратный метр, но и ликвидацией столовой нанёс своим сотрудникам материальный урон, так как обед на стороне стоит как минимум вдвое дороже.

Академик В. Фортов также возразил чиновникам, обвиняющим Академию в неэффективном использовании зданий: „Требовать от учёных, чтобы они более эффективно сдавали в аренду имеющиеся в их распоряжении площади, совсем не главное для нашей науки. Все ведущие страны развивают у себя инновационную экономику, а у нас проблемы науки сводят к аренде площадей! Сейчас наука находится в таком режиме, что энергичные люди в состоянии сами заработать деньги. Заказы-то найти нетрудно. Вопрос в том, кто будет их выполнять. Нет молодых кадров…” (газета „Аргументы и факты” № 12, 2007 г.).

Дальше других в коммерческом использовании академической недвижимости пошёл директор Института Химической Физики РАН в Черноголовке академик С. Алдошин – он закрыл уже не столовую, а библиотеку Ногинского научного центра в Черноголовке. „А зачем научному центру библиотека?” – заявил академик, – „теперь никто книг и журналов не читает!” Академик, видимо, опирался на свой жизненный опыт, считая библиотеку лишним заведением в институте. Научные же сотрудники, которые привыкли измерять свой труд числом написанных книг и статей, составили протест, собрали подписи. Соглашаясь с тем, что весь зал и часть хранилища директор отрежет, они просили сохранить хотя бы кусочек библиотеки. Но даже это смиренное прошение С. Алдошин отверг, и слабые женщины-библиотекари перетащили груды книг, чтобы освободить помещения для нужд директора.

История знает примеры, когда уничтожались библиотеки с целью скрыть от народа ключевую историческую информацию. Сегодня в ряды варваров, истребляющих книги, влился академик РАН.

На протяжении восемнадцати демократических лет научная администрация послушно исполняла приказания властей, разрушая русскую науку. Однако время от времени между чиновниками от науки и чиновниками правительственными возникают стычки. Яблоко раздора – немалые средства, сохраняемые научными учреждениями с советских времён, дорогие здания, построенные в престижных районах городов России. Это и есть причина пристального внимания властей к науке, вдруг проявившейся в последнее время. Сегодня этим ресурсом распоряжается академическая администрация, используя его как ресурс личного обогащения. И это не даёт чиновникам покоя.

В 2006 году правительство предложило проект „модельного” устава РАН, разработанный Министерством образования и науки. Устав лишал руководство Академии наук возможности управлять имуществом академии – зданиями, территориями вопросами финансирования, управления, создания, реорганизации и ликвидации организаций академии, что и вызвало ярость академиков. Вот как комментирует этот проект вице президент РАН академик Г. Месяц: „В первой части сказано, как устранить влияние учёных на распределение финансов и управление имуществом путём введения ряда новых структур, не предусмотренных законами. Во второй речь идёт о том, как этим структурам получить значительно больше выгоды от нашего имущества”.

А вот как комментирует правительственный Устав РАН академик лауреат Нобелевской премии В. Гинзбург: „В Законе „О науке и государственной научно-технической политике” появились сразу два принципиально новых положения. Теперь президента РАН утверждает президент РФ, а Устав РАН – правительство…” („Российская газета”, 16 января 2007-го года),

Основные необходимые моменты построения РАН академик формулирует так:

• сама академия управляет своими институтами и выбирает приоритетные для развития науки в России направления;


• академия вводит новый Устав РАН, который сохранил бы за ней достаточную независимость;


• на выборах в РАН недопустимо использовать какой-либо возрастной ценз;


• экспертные комиссии должны начинать оценивать будущих кандидатов задолго до выборов;


• важнейший пункт Устава РАН – исключение из академии, а также выход из неё по собственной инициативе;


• члены Академии наук ежегодно представляют отчёты о своей деятельности.

Обратим внимание на то, что академик обсуждает исключительно внутренние дела Академии. Вся Российская Академия наук для академика Гинзбурга – это только члены академии, остальные для руководства РАН интереса не представляют.

„Наши люди думают, что нашу страну обижают, зажимают, что империалисты нас обходят. Да, у меня нет, конечно, иллюзий насчёт Запада. Там есть всякие люди. Но мы, прежде всего сами виноваты. Были и у нас самих недостатки. Лысенковщина, например…” -так вот оценивает нынешнюю ситуацию академик В. Гинзбург. Во всём виноват, оказывается, Т. Лысенко, спасший страну от голода в период Великой Отечественной войны

Академики воспротивились против трёх положений министерской версии устава:

1) ввести в Академии наблюдательный совет из чиновников;

2) выборы руководства Академии должны проводиться сообществом, состоящим на 50% из действующих академиков, на 50% – из рядовых представителей НИИ;

3) ввести возрастные ограничения (70 лет) при выборах на все руководящие посты.

Понятно, почему не утверждены именно эти положения: академическое начальство не хочет потерять те неограниченные возможности обогащения, которые у них сейчас имеются, хочется пользоваться ими до самой смерти. Академики зашевелились, потому что впервые почувствовали в политике правительства угрозу не для науки, а для себя лично.

„Борьба за имущество в самом разгаре”, – под таким характерным названием газета „Аргументы и факты” (№ 12, 2007 г.) даёт изложение разговора корреспондента газеты с вице-президентом РАН академиком Г. Месяцем.

На общем собрании членов Академии наук был принят собственный новый устав, в противовес подготовленному ведомством А. Фурсенко варианту. В этом уставе отмечается, что Академия имеет статус государственной организации и имеет право распоряжаться федеральным имуществом. Теперь руководящие должности в академии могут занимать люди, чей возраст превышает 70 лет. Таким образом, академики выиграли борьбу за землю, за финансы и за право на бессмертие, т.е. на пожизненный доступ к кормушке.

„Российская газета” (21 ноября 2007 г.) подвела итоги: „Итак, в споре об уставе поставлена точка. Руководство РАН вышло из него, фактически отстояв свои позиции. Но это вовсе не решает главные проблемы нашей науки. Не секрет, что далеко не всё благополучно в академическом королевстве. Не оспаривая заслуги науки, надо честно признать, что за последние 15 лет она значительно сдала позиции.

Мы сползаем вниз по сравнению не только с традиционно ведущими странами – нас уже начинает опережать Китай, наступает на пятки Индия. И причина не только в нехватке денег…, вся структура российской науки, способы её управления остались архаичными. По сути, она …неспособна адекватно реагировать на новые вызовы. Это признают многие российские учёные. Они говорят о фантастическом росте бюрократии, о том, что выделяемые и уже немалые средства расходуются крайне нерационально, „размазываются” по многим институтам, независимо от качества работы. А ведь среди них есть и такие, где за десять лет публикуется всего лишь одна научная статья…

Нашей науке как воздух необходима реформа. Так считают те, кто не сидит в высоких кабинетах, не управляет наукой, а делают её в своих лабораториях. Их мало волнует, кто будет „рулить” академией и её финансовыми потоками – президиум или Наблюдательный совет. Для рядовых учёных важна самостоятельность не абстрактного понятия „академия”, а тем более не её верхушки, а прежде всего конкретного исследователя. Именно на него должна быть заточена вся система финансирования и управления, он должен быть во главе угла.

Необходимо сделать прозрачными правила распределения денег, а также продвижения учёных по карьерной лестнице. А вот этого нет в основном документе академии. Неудивительно, что его в лабораториях не передают из рук в руки, не зачитывают до дыр”.

Академические чиновники, извлекая немалые денежные средства из своих институтов, не пренебрегает и дополнительными доходами. В последние годы были возобновлены научные премии, существовавшие в дореволюционной России. Но сегодня практика их присуждения сложилась весьма своеобразная: они присуждаются в основном академикам по принципу: „кто что учреждает, тот то и получает”.

Так, десять лет назад по инициативе академика Г. Месяца в бытность его председателем Уральского отделения РАН, была возрождена Демидовская премия. Её суммарный размер составил 470 000 рублей. Интересно, что за последние пять лет премию получали только академики - в 2002-м году лауреатом стал вице-президент РАН академик Г. Месяц, получил премию и Нобелевский лауреат Ж. Алфёров. Создаётся впечатление, что премия, воссозданная для „вознаграждения достижений отечественной науки”, на деле использована просто для обеспечения академиков РАН.

Самой крупной научной премией России является основанная в 2002-м году по инициативе известных российских учёных во главе с лауреатом Нобелевской премии Ж. Алфёровым международная премия „Глобальная энергия”. Премиальный фонд соизмерим с Нобелевским, ежегодно он составляет 750 тыс. долларов, а в 2006-м году был 1,1 млн. долларов. Спонсорами стали РАО „ЕС России”, „Газпром” и ЮКОС, но когда у него возникли проблемы, его место занял „Сургутнефтегаз”. В Попечительский совет вошли Е. Велихов, М. Горбачёв, С. Кириенко, А. Миллер, В. Христенко, А. Чубайс, С. Ястржембский.

Теоретически премия присуждается за научные достижения в повышении эффективности использования энергии, за открытие новых возможностей развития энергетики, за разработку альтернативных источников энергии и новых методов преобразования и передачи энергии.

А вот как практически выглядят лауреаты этой премии:

• 2003-й год – член Экспертного совета „Глобальной энергии”, вице-президент РАН, академик Г.Месяц (вместе с американцем).


• 2004-й год – будущий председатель Международного комитета по присуждению премии „Глобальная энергия” академик Ф.Митенков и академик РАН А.Шейндлин – почётный директор института, возглавляемого председателем Экспертного совета „Глобальной энергии” академиком В.Фортовым.


• 2005-й год – тогда ещё председатель Международного комитета премии „Глобальная энергия” академик Ж. Алферов (вместе с немецким профессором).


• 2006-й – член Попечительского совета „Глобальной энергии” академик РАН Е.Велихов в компании с французом и японцем.


• 2007-й – академик РАН В.Накоряков и доктора наук из Исландии и Великобритании.


• 2008-й – академики РАН Э.Волков, О.Фаворский и профессор из Канады. Если первый получил премию в год своего 70-летия, то второй – накануне 80-летия – неплохая прибавка к пенсии (на троих – 30 млн рублей).

Академик Е. Велихов был награждён за разработку термоядерного реактора, строительство которого должно завершиться только через шесть лет, т.е. премия дана ему в качестве аванса за работу, которая, может быть, и не будет выполнена.

Утверждается, что работа, на которую были истрачены огромные деньги и немалое количество лет ещё в советский период, может быть выполнена через шесть лет на основе международного сотрудничества. Но специалисты говорят, что чудо-реакторы заработают через 10-20 лет сначала во Франции, потом – в Японии, а затем уже, может быть, и в России.

Говорят, что Президенту АН СССР академик А.П. Александровым в своё время сказал: „Если предшественникам Евгения Павловича удалось поставить атом на службу человеку, то ему удалось и вовсе, казалось бы невозможное – он поставил атом на службу одному человеку. Евгению Павловичу Велихову”. Но если даже такого высказывания и не было, то смысл его хорошо согласуется со всей биографией знаменитого академика.

Другая премия – „Триумф” (50 тыс. долларов), учреждённая Б. Березовским, тоже присуждается в тесном сотрудничестве с РАН. Жюри научной секции премии было сформировано Президиумом РАН по просьбе Б. Березовского. Замечательно, что ныне живущий в эмиграции олигарх, имеющий проблемы с правоохранительными органами, имеет возможность дать поручение Президиуму РАН, который это поручение добросовестно выполняет!

Председателем жюри является академик Ю. А. Рыжов, известный своими демократическими взглядами. Среди лауреатов премии академик В. Гинзбург, вице-президент РАН академик Н. Платэ. Академики готовы принимать крохи с барского стола из рук олигарха с сомнительной репутацией, который считается почти официальным врагом государства. И среди членов жюри научных премий, и среди лауреатов как-то слишком часто повторяются одни и те же фамилии, и неважно, что при этом не соблюдаются морально-этические принципы

Некоторые учёные достигли таких коммерческих успехов, что даже далёкие от патриотизма демократические власти сочли их деятельность опасной для страны, определив на скамью подсудимых. Клиентами правоохранительных органов стали весьма разбогатевший в период разгрома науки бывший руководитель Минатома доктор технических наук, профессор, академик Российской академии инженерных наук и Нью-йоркской академии Е. Адамов, сделавший состояние в 2 млн. долларов.

Преуспел в обогащении и директор Института Сверхпластичности Металлов (Уфа) академик О. Кайбышев, также получивший уголовное наказание. Увы, этот список можно продолжать. Столь явственная склонность академиков к коммерции неудивительна – высокие академические звания зачастую получали не учёные, а менеджеры от науки, проявившие таланты в выбивании финансирования и в административных интригах. И власти позволяют администрация РАН присваивать немалые средства, требуя взамен разрушения науки.

Самое опасное в сложившейся ситуации: чем больше становится в Академии коммерции, тем меньше места остаётся для науки. Наука сегодня движется по инерции, копошась в пределах тем, запущенных десятилетия назад.

„;УТЕЧКА МОЗГОВ” – ТРЕТЬЯ ТРУБА РОССИИ

В демократическое время мы поняли, что экономика страны существует благодаря двум трубам – нефтяной и газовой, по которым природные богатства страны утекают за рубеж. Но кроме этих труб, уносящих из России богатства недр, властями сооружена и уже почти двадцать лет исправно действует третья труба, по которой утекает самый ценный природный ресурс – мозги.

Дадим слово академику Г.Месяцу: „К сожалению, с 90-х годов мы потеряли половину учёных. Доктора наук торговали на рынках. Многие подались в бизнес или за границу. Оттуда всегда внимательно наблюдают за нашими перспективными учёными и после одной-двух удачных публикаций зовут к себе. Любой институт в США и Европе мечтает даром получить готового доктора наук. И многие едут не корысти ради, а как раз потому, что хотят остаться в науке…”

Даже согласно официальной статистике за рубежом сегодня работает около 700 тысяч (по некоторым данным до 800 000) научных сотрудников из России. Чтобы оценить реальный размер потерь интеллектуального ресурса страны, это число надо по крайней мере удвоить или даже утроить, ибо учёные эмигрируют с жёнами и детьми, увозя из страны людей, генетически предрасположенных к интеллектуальному труду. Ежегодно страну покидает до 15% выпускников ВУЗов, эмиграция специалистов (в основном молодых) за весь период реформ стабильно сохраняется на уровне 10 -15 тысяч человек в год.

Какой смысл рассуждать о способах улучшении демографической ситуации, если из страны вымывается золотой песок интеллекта, систематически изымаются молодые, умные, высокообразованные граждане, что приводит к резкому падению не только количественных демографических показателей, но и качественных?

По подсчётам экспертов ООН отъезд за рубеж одного человека с высшим образованием наносит стране ущерб размере от 300 тысяч до 800 тысяч долларов. По сообщению ректора МГУ академика В.Садовничего на обучение одного специалиста мирового класса Московский Государственный Университет тратит до 400 тысяч долларов. Таким образом, только выпускники МГУ ежегодно„уводят” за границу около 120 миллионов долларов.

По данным Ю.Лисовского сегодня наши эмигранты, живущие в США, обеспечивают 20-25% американского производства в области высоких технологий, что составляет около 10% мирового рынка. Если бы те специалисты, которые выехали из России, начиная с 70-х годов, обучались в университетах США и Западной Европы, то на их подготовку этим странам пришлось бы потратить более 1 триллиона долларов.

Отъезд молодёжи приводит к резкому старению научных кадров в России. Так, по оценке президента Лиги содействия оборонным предприятиям А. Долголаптева средний возраст инженеров, конструкторов и высококвалифицированных специалистов в отечественном ВПК в 2006-м году составлял 65 лет.

Научная администрация, не желая ссориться с властью, как всегда представляет искажённую картину. Говорит вице-президент РАН, директор Физического института им. П.Н. Лебедева (ФИАН) академик Г.Месяц: „Массовой утечки сейчас нет. Тактика изменилась: наших учёных отслеживают выборочно. Пошли первые публикации – западные университеты ими уже интересуются, приглашают к себе. А у нас им, что могут предложить?” („Аргументы и факты”, № 12, 2007 г.).

Вопреки утверждению А.Фурсенко, что „слухи об опасности „утечки мозгов” из России сегодня сильно преувеличены”, она ежегодно обходится нашей стране в 25 миллиардов долларов. Согласно оценкам ЮНЕСКО, уже к середине 1990-х годов потери России от „утечки умов” превысили 30 миллиардов долларов. Эта сумма, по сути, была вложена в бюджеты принимающих стран.

По данным ректора Российского нового университета, председателя Совета Ассоциации негосударственных ВУЗов России В.Зернова, точную сумму ущерба страны от „утечки мозгов” подсчитать невозможно, но она составляет примерно один триллион долларов. Кроме того, эмигранты увозят с собой не поддающийся оценке объём научных сведений, разработок технологий, ноу-хау и других видов интеллектуальной продукции.

В стране работает ещё одна форма „утечки мозгов” – внутренняя, когда специалист живёт в России, но работает в западных или отечественных фирмах по международным грантам. По данным С.Миронина потери государства от такого рода „утечки мозгов” составляют 600-700 миллионов долларов в год. Такая форма эксплуатации интеллектуального потенциала России более выгодна для Запада и потому она расширяется.

Потери интеллектуального ресурса вызваны и уходом квалифицированных специалистов в области, не связанные с наукой и высокими технологиями внутри страны. Сегодня только 10% выпускников ВУЗов России работает по специальности. Массированная пропаганда красивой жизни привела к тому, что сегодня молодые стремятся получить как можно больше денег, не заботясь о способе их добывания. В результате выпускники лучших ВУЗов России – физики, химики, авиаконструкторы, электронщики предпочитают работать в финансовых и торгово-посреднических структурах, наполняют банки, страховые и ипотечные конторы, риэлторские и туристические фирмы и т.д.

Причина одна: уровень вознаграждений в коммерческих структурах в несколько раз превышает заработную плату, которую могут предложить заводы, конструкторские бюро, проектные и научно-исследовательские институты, университеты. Погоня миллионов молодых людей за сиюминутной выгодой быстро обернётся социальной катастрофой – деградировавшие профессионально клерки в 40-45 лет станут никому не нужны, уже сегодня ряды безработных пополняют люди с высшим образованием, кандидаты и доктора наук.

Молодые люди уходят из науки и уезжают не только в поисках больших денег или самореализации. Многих из них выталкивают из страны невыносимые условия жизни – дороговизна и низкое качество жилья, плохая экология и высокая преступность в Москве и Петербурге, разрушенная инфраструктура, нищета и безработица в провинции.

Плохо то, что за рубежом учёные-эмигранты из России неизбежно теряют свой творческий потенциал, неизбежно попадая в рабскую зависимость от местного босса, который зачастую имеет более низкий уровень квалификации.

Статус эмигрантов в зарубежном научном учреждении, как правило, ниже, чем на Родине. Талантливые, самостоятельно мыслящие люди плохо приживаются на Западе. Главное условие, необходимое учёному из России чтобы преуспевать на Западе – абсолютная покорность боссу, полное забвении своей творческой индивидуальности. Западная система ставит учёного в жёсткие рамки официальной тематики, финансируемой государством или частными компаниями. Никакие отклонения не только от заданной темы, но и от ключевого подхода к ней не допускаются вследствие тотальной коммерциализации западной науки.

Учёный на Западе лишён права самостоятельно выбрать тему исследования, а ведь именно здесь и начинается настоящий учёный. В СССР, при всех недостатках нашей науки, учёный всегда имел возможность выбора темы. Он обрекал себя на более скудную жизнь, на столкновения с начальством, проводящим в жизнь заказную официальную тематику, но он мог работать и жить.

Вообще восторги по поводу успеха учёных из России на Западе сильно преувеличены. Да, уехавший получит материальные блага и образ жизни, недоступные в России, поскольку западный стандарт потребления гораздо более высок, чем на Родине. На это и рассчитывали организаторы „утечки мозгов”, низводя доходы русского профессора на уровень дворника. Они использовали древний как мир приём – подкуп. Однако настоящий учёный в состоянии разглядеть под жирным червяком наживки смертный крючок. И для принимающей страны учёные-эмигранты – сомнительное приобретение, ибо в большинстве своём это циничные космополиты, „граждане мира” работающие исключительно ради денег. Серьёзными учёными такие люди быть не могут.

Эмиграция идёт в основном за счёт людей, имеющих образование в области технических и естественных наук, что обескровило реальный сектор экономики. Сейчас в России не хватает более 500 000 специалистов в области высоких технологий – сравним это число с количеством уехавших!

В результате эмиграции страна потеряла целое поколение учёных, квалифицированных специалистов, что вызвало жестокий кадровый голод в стране, старение научных кадров, падение образовательного и интеллектуального уровня России. Известно, что вырезание из социума его мыслящей части неизбежно приводит к снижению среднего уровня, к деградации всего общества. Природа не рождает много людей, способных к интеллектуальному труду, поэтому потеря каждого из них – потеря неоценимого природного ресурса страны. По словам Б.Паскаля „Достаточно уехать трёмстам интеллектуалам, чтобы Франция превратилась в страну идиотов”. „Россия превращается в страну дураков!” – такое паническое заявление прозвучало из уст известного профессора Сергея Капицы осенью 2009 года.

Меры по преодолению массовой научной эмиграции абсолютно очевидны: обеспечить для учёных заработную плату, условия работы и жизни на уровне мировых стандартов. Разрешать выезд на работу за рубеж специалиста только после оплаты им всех затрат, сделанных государством при его подготовке. Разработать меры по возвращению на родину учёных-эмигрантов, создав систему льгот для возвращающихся (использовав, в частности, опыт Китая). Но это означает – создать другую страну.

В нынешней так называемой демократической России, т.е. сырьевой колонии эти меры неосуществимы в принципе. Ещё осенью 1998-го года, уже после отставки с поста заместителя председателя правительства, Альфред Кох, фактически, озвучил цели политики демократического руководства России: „Экономическое будущее России – сырьевой придаток. Безусловная эмиграция всех людей, которые могут думать…”

Существенно, что резерв интеллектуалов в стране воспроизводится всё хуже. Стерилизация интеллекта России осуществляется и посредством реформы системы образования, уровень выпускников ВУЗов падает, что не даёт науке резерва для пополнения.

В такой ситуации слова властных чиновников о переводе страны на инновационный путь развития не более чем циничная и лицемерная пропагандистская акция. Даже президент Д.Медведев 5 мая 2009-го года на встрече с победителями конкурса молодых программистов признал, что осуществить переход на инновационный путь развития страны пока не удаётся. И председатель правительства В.Путин в октябре 2009 года отметил, что только 10% предприятий России имеют дело с инновационными технологиями, вклад этих технологий в общий объём отечественной продукции не превышает 5%.

© В.И.Бояринцев и Л.К.Фионова. Авторское издание.