Ножи Древней Руси

http://slavyanskaya-kultura.ru/images/1(1252).jpg

Нож – символ и необходимость. Нож был и остается одним из самых важных предметов, которые сопровождают человека на протяжении всей его истории. Сейчас мы иногда перестаем его замечать, потому что нож растворяется среди множества других, окружающих быт человека, вещей. Но в далеком прошлом нож часто был единственным предметом из металла, которым обладал человек. В Древней Руси (IX-XII в. в.) нож являлся атрибутом любого свободного человека. Ножичек висел на поясе у каждой женщины. Ребенок, в определенном возрасте, получал нож с которым никогда не расставался. Почему этому предмету предавалось такое значение? 

http://slavyanskaya-kultura.ru/images/original(46).jpg

Нож был не только повседневной функциональной вещью. У людей древности восприятие мира, происходило через призму магии. Поэтому магические функции ножа, в которые верили наши предки, были не менее важны. Он обладал многими волшебными свойствами, которыми делился со своим хозяином и его старались никогда не давать в чужие руки. На нем клялись. Им защищались от колдовства. Жених дарил его невесте при обручении. Когда человек умирал, нож уходил вместе с ним, его клали в могилу хозяина.

Это, конечно, несколько идеализированная картина. В реальной жизни ножи теряли и покупали новые, давали их взаймы, дарили, а отработавшие свое – сточенные почти до обуха ножи – просто выбрасывали. Нож был универсальным и самым распространенным инструментом. Подтверждением этому служит тот факт, что ножи часто являются самым массовыми находками при проведении раскопок. В Новгороде, на одном только Неревском раскопе, было найдено 1440 экземпляров ножей. При раскопках древнего Изъяслава, уничтоженного татарами, было найдено 1358 ножей. Цифры впечатляют, не правда ли? Такое впечатление, что ножи просто пачками теряли. Но это конечно не так. Даже если принимать во внимание коррозию пролежавшего в земле сотни лет металла, все равно видно, что многие ножей выщерблены и обломаны, то есть утратили свои рабочие функции. Напрашивается вывод о не очень высоком качестве изделий древних кузнецов… На самом деле их качество было относительным – так же как и в наше время. Были качественные ножи, которые стоили дорого, а был копеечный ширпотреб. В первую категорию как раз и входили те ножи, которые на Руси носил на поясе любой свободный человек, независимо от его пола. Такие ножи были достаточно качественными и по современным меркам. Стоили они хороших денег. Вторую категорию составляли те ножи, чье качество было несравненно ниже китайской нержавейки на раскладках. Они действительно часто просто ломались. Когда такое случалось, их отдавали кузнецам на перековку. А чаще с досады швыряли “куда подальше, с глаз долой”. Но мы не позволим себе неуважительных реплик в адрес древнерусских кузнецов. Их возможности и технический арсенал были весьма ограничены. Наш современник, даже очень высокого уровня кузнец, лишенный качественных сталей и инструментов для ее обработки, мало что сможет сделать в таких условиях. Поэтому отвесим древним кузнецам глубокий поклон – они лучшие, потому что были первыми!

География 

http://slavyanskaya-kultura.ru/images/2(1127).jpg

Древняя Русь занимала огромную территорию. Настолько огромную, что многие ставят под сомнение, а было ли вообще такое государство? Очень многое говорит о том, что Русь была в сущности огромным торговым предприятием, вроде “Ганзейского Союза”. (Или более близкий пример – “Компания Гудзонова Залива”, существовавшая в Северной Америке в XVIII веке). Основной целью таких предприятий было обогащение купцов и властителей, эксплуатация природных и людских ресурсов на территориях, которыми сложно управлять в силу их огромных размеров. “Ядром государства Руси (называемого кабинетным термином “Киевская Русь” была, как известно, сравнительно небольшая область среднего Поднепровья – от Десны до Роси, возглавлявшая процесс рождения феодальной государственности на огромном пространстве Восточной Европы – от Вислы до Волги и от Балтики до Черного моря” (Б. А. Рыбаков).

Косвенным подтверждением этого предположения может служить сочинение “Об управлении империей” византийского императора Константина VII Багрянородного (905-959 г. г.), в котором упоминается о землях “Внутренний Руси” (всего лишь!), когда он касается территорий непосредственно окружающих Киев.

Возвеличивавший в середине VI века готскую “Империю Германариха” автор “Getika” (“История Готов”) Иордан описывает огромную территорию от Черного до Балтийского моря, с перечислением многих племен, обитавших на ней. Такой огромный империи готов никогда не было, но расшифровка названий племен и их порядок перечисления в книге позволил предположить Е. Ч. Скрежинской, что Иордан взял за основу своего описания существовавшие некогда путеводители. (греч. “Итинерарии”). В них описывались земли от Балтики до Кавказа. Все эти земли в “итинерариях” имели этнические названия племен, на них проживавших. Существование таких путеводителей уже в раннем Средневековье свидетельствует о тесных торговых связях многих народов Восточной Европы.

В создании союза на территории, называемой сейчас “Древняя Русь”, приняло участие много разных народов и племен: славяне, финно-угры, балты, варяги, степные кочевники, греки. Иногда даже кажется, что трудно кому-либо из них отдать пальму первенства! Но все же мы гордо вручим ее нашим предкам-славянам. Их язык и культура стали основой того территориального образования, которое вошло в историю человеческой цивилизации под именем “Русь”. Но впитала она в себя очень многое и от других народов, входящих или соприкасающихся с ней. Кузнечное дело, в частности, является ярким тому примером.

На Руси испокон века существовало два соперничающих между собой центра. Это был Киев и Новгород (позднее эстафету Новгорода приняла на себя Москва). Иногда они находили пути взаимопонимания, но чаще этого не было. Слишком разными были земли Киева и Новгорода. Другая природа, другие соседи. Слишком большое расстояние отделяло их друг от друга. Путешествие в один конец могло по времени занять месяц и более. При этом по дороге часто встречались и вовсе не славяне и игнорировать это, минуя их земли было нельзя.

Эти различия подтверждаются и особенностями кузнечного ремесла в Киеве и Новгороде. (А в более широком понимании это южные и северные земли древней Руси). Поэтому говорить о древнерусских ножах “вообще” довольно сложно. Придется условно разделить наше повествование на две части и говорить отдельно о ножах, которые изготавливались и эксплуатировались в разных местах – на севере и на юге. Время их существования – так же очень важный аспект. За все время существования Киевской Руси ножи претерпели такую эволюцию, что говорить о некоем обобщенном “Древнерусском Ноже” просто невозможно. Это был всегда предмет, относящейся к конкретному месту и времени. Кстати, в результате этой эволюции два разных направления, в которых развивалось производство ножей на севере и юге, сблизились и, со временем, возник некий общий тип ножа. Но этот факт не является характерным исключительно для Руси. Так произошло во всей Европе. Определяющими факторами этого явления были не этническая принадлежность ножа, а экономическая целесообразность его производства, плюс имеющиеся природные ресурсы.

Среди исследований в области древнерусского кузнечного ремесла наиболее фундаментальной и полной остается работа, проведенная известным советским археологом Б. А. Колчиным. Он был необыкновенно пытливым исследователем. Уже на склоне лет он отыскал моего учителя В. И. Басова и много времени провел у него в кузнице, заставляя плавить железо в домнице, ковать древнерусские ножи. Результаты своих наблюдений он тщательно записывал.

Б. А. Колчин подверг микроструктурному анализу огромное количество археологических находок, относящихся к эпохе “Древней Руси”. Это позволило ему сделать важные выводы в отношении изменения конструкции и технологии изготовления, разделить ножи по типам функционального назначения. Правда свои исследования он проводил, как правило, на основе новгородского археологического материала. Результатом такого одностороннего подхода стали несколько поспешные выводы относительно однородности кузнечных приемов и методов во всей древней Руси, включая и южную ее часть. Но дело в том, что от него тогда это и требовалось. Писал он свою работу в 50-е годы, а это было время, когда развивалась идея “Великой и Могучей Руси”. В ее пределах все должны были понимать друг друга с полуслова и составлять единое целое одного большущего народа, чем то неуловимо напоминавшего советский. О финно-уграх упоминалось вообще как-то вскользь. Ну как могло быть, чтобы русских кто-то учил ковать?

Слава богу, ученики и последователи Колчина жили не только в Ленинграде и Москве. Часть их прочно обосновалась в Киеве. Как и подобает ученым, они взялись за тщательное изучение местного материала и сделали интересные наблюдения, которые местами дополняют, а иногда и опровергают выводы мэтра. Г. А. Вознесенская, Д.П. Недопако и С.В. Паньков, сотрудники Киевского Института Археологии, своими научными работами обосновали еще в советские времена историческую самостоятельность и самобытность Южной Руси, что отчетливо проявляется в кузнечном ремесле.

Соседи

Северная Русь. Много железа и дров. Мало еды. 

http://slavyanskaya-kultura.ru/images/3(14).gif

Новгородские славяне жили по соседству с финно-угорскими племенами (Ливы, Эсты, Водь, Ижора, Корела, Весь и др.). Кроме того, к ним активно хаживали скандинавы. И те и другие были знатные кузнецы, особенно первые. Чего стоит только легендарный кузнец Ильмаринен из знаменитого финского эпоса “Калевала”!

Говорить о славянском влиянии на северный край в кузнечном деле несколько неуместно, тут скорее славяне ходили в учениках. Финно-угорские племена обладали настолько высоким уровнем развития кузнечного ремесла, что не перестаешь восхищаться, глядя на их творения. И этому не стоит удивляться!

Прежде всего причина их мастерства в богатстве природных ресурсов. Дров немерено – жги березовый уголь сколько нужно. Повсюду болота, а значит в них железная руда. Словом, есть где разгуляться трудовому люду. А вот что-то вырастить здесь трудно. Земля скудно родит, зимы долгие и холодные. А кушать все равно хочется. Поэтому и пошла вся людская энергия и изобретательность на развитие ремесел.

Качественные изделия находили своих покупателей повсюду. Киевская Русь, с ее ярко выраженным упором на международную торговлю, помогла наладить устойчивый сбыт. Многие племена кормились кузнечным делом. Забегая вперед могу сказать, что и новгородские изделия в целом были лучшего качества, чем киевские. Но это заслуга не славян, начавших обживать этот северный край. Они пришли сюда, обладая тем же уровнем кузнечного искусства, что и славяне Приднепровья. Но начав осваивать земли, которые в последствии будут называться новгородскими и псковскими, славяне многое узнали от своих соседей, финно-угров, в области кузнечных технологий. А местная природа помогла им эти знания воплощать в тысячах прекрасных вещей, не заботясь особенно об экономии древесного угля и металла.

Южная Русь. Мало железа и дров. Много еды.

http://slavyanskaya-kultura.ru/images/4(12).gif

В отличие от своих северных соседей, жившие в Приднепровье (территория нынешней Украины) славяне не отвлекались на всякие там промыслы, а традиционно занимались простым и понятным делом – выращивали “хлеб свой насущный”. Природные условия и имеющиеся ресурсы способствовали здесь именно этому занятию. Кузнечное дело всегда было у них побочным промыслом, призваным обслуживать главное направление деятельности – сельское хозяйство. Поэтому все изделия Приднепровских славян были максимально простыми и функциональными. Иными словами это было балансирование между наименьшими затратами усилий и получением максимального результата.

Условия жизни диктовали именно такой подход. В лесостепной зоне, годного на выжег угля леса, мало. А вот народа живет много и всем нужны дрова для обогрева зимой. Болот тоже, слава богу, меньше чем на севере. Железо частенько не местного производства а привозное – следовательно и стоило оно дороже. Сталь вообще дефицит. Изощряться в ремесле было некогда: “на носу жнивье, а надо еще двести пятьдесят серпов отковать на всю округу”!

Тем не менее кузнецы и здесь были неплохие. Ковали они все, что нужно было местному населению. Могли, если нужно и меч отковать. С кузнечными приемами, распространенными на севере, они тоже были знакомы и применяли их, когда на то было время и угля хватало. Кузнечное ремесло Приднепровья в те времена характеризуется весьма архаичными приемами, но это из-за стремления к простоте. Корни этих приемов уходят в древнюю кельтскую культуру, в Скифию и Византию. Именно с этими народами контактировали древние славяне Приднепровья и у них переняли в свое время кузнечные навыки. Характер кузнечного производства у них был ориентирован на внутреннее потребление. Кузнец, прежде всего, обслуживал сельскохозяйственную общину в которой жил и неотъемлемой частью которой являлся. Выход на внешний рынок у него был ограничен, да и вряд ли можно было наладить какое-то более или менее постоянное производство на “экспорт” при скудной сырьевой базе. В тоже время на зерно и другие продукты питания спрос есть всегда. А если нужен хороший нож, можно и потратиться, купить тот, что северяне привезли. Мы вообще склонны недооценивать торговые связи тех времен. Все необходимое можно было купить и тогда. Главное, как говорится, “было бы за что и зачем”.

Так что не будем здесь, проводя сравнение технологий, склонять чащу весов в чью-то пользу. Северные и южные славяне являлись частями единого огромного территориального образования, гораздо большего, чем территория ныне по традиции относящаяся к государству Киевская Русь. Живя в этой огромной, состоящей из самых разнообразных компонентов, системе каждый человек тем не менее принадлежал к какому-то определенному месту и занимался тем, что диктовала ему Природа и подсказывала сама жизнь.

Форма древнерусского ножа

http://slavyanskaya-kultura.ru/images/5(15).gif

Фото 1

Форма клинка определялась двумя факторами. Первый, это конечно же функция ножа, его назначение. Второй немаловажный фактор, зачастую не принимаемый во внимание, это технология изготовления. Во времена, когда железа было мало, сталь являлась редкостью а приготовление угля отнимало много сил и времени – все было направлено на то, чтобы оптимизировать технологию и свести затраты труда и материалов к минимуму. Северные кузнецы, уж на что мастера, но все равно не составили исключение. В своих стремлениях к изощрению кузнечных технологий знали предел. Поэтому форма клинка часто оказывалась следствием какой-то определенной последовательности кузнечных операций, которая представлялась на тот момент наиболее рациональной.

В принципе, по силуэту основная масса древнерусских ножей напоминает современные. Спинка могла быть прямой, могла загибаться вверх или опускаться вниз, точно так же как и сейчас, в зависимости от назначения и личных предпочтений. Основное отличие древнерусских ножей – это ярко выраженная клиноообразность во всех направлениях: по длине и толщине (Фото 01)

Почему древние ножи так отличались от современных? Сейчас, в большинстве случаев, говоря о кованном ноже, подразумевается расплющенная под пневмомолотом пластина, из которой затем вытачивается с помощью абразивных кругов или фрез конечная форма клинка. В древности такой технологии не существовало (на абразивном круге из песчанника с ручным или ножным приводом особо много металла не сточишь). Но самое главное, мастера стремились, чтобы не пропала зря ни одна крупинка драгоценного железа. Нам трудно это понять, потому что нас окружают горы металлолома. Для древнего кузнеца современный подход к изготовлению ножа равносилен тому, как если бы из бревна делали скалку, а все “остальное” пускали на щепки. Поэтому в древности ножи действительно ковали. Заготовку ножа тянули молотком до самого кончика, придавая ей нужную форму и сечение, так что в конце-концов оставалось лишь слегка ее поправить на мокром точиле (Фото 2). (Справедливости ради нужно заметить, что так поступать с современными легированными сталями достаточно проблематично. Они жесткие и гораздо хуже деформируются при ковке. Кроме того, у современных легированных сталей гораздо более узкий интервал температур нагрева для ковки, чем у той стали, с которой имели дело древние кузнецы. Чуть ее перегрел и “до свидания, пропала железка!”)

http://slavyanskaya-kultura.ru/images/6(13).gif

Фото 2. Последовательность ковки 

Такая клинообразная форма клинка некоторым образом компенсировала мягкость материала, из которого изготавливался нож. А часто это было обычное железо. Клин в сечении клинка соответствовал углу заточки и составлял 15-25 градусов. Таким образом режущая кромка поддерживалась всем сечением клинка, вплоть до обуха. Подавляющее большинство найденных археологами славянских ножей X-XII веков по современным представлениям очень маленькие. Длина их клинков не превышает 10 см, ширина около 2 см, но массивный обух в самом широком месте доходит до 6 мм. (Средний же размер клинка этих ножей лежит в пределах 7-8 см). Такой нож при заточке клался на камень всей боковой плоскостью клинка. Поэтому одновременно с заточкой постоянно осуществлялась и шлифовка боковых граней клинка и, следовательно, его очистка от следов коррозии. Неплохой вариант содержания ножа всегда в отличном состоянии при отсутствии нержавеющих сталей! (Кстати, при таком способе заточки ножа, сечение клинка постепенно приобретало форму выпуклого клина и угол заточки постепенно увеличивался. Происходило это потому, что затачивая свой нож хозяин старался все же сильнее прижимать к камню лезвие).

http://slavyanskaya-kultura.ru/images/7(505).jpg

Фото 3

Рассмотрим ножи с точки зрения их функционального назначения. Б.А. Колчин, на основе доступного ему археологического материала, разделил все древнерусские ножи на восемь типов, в зависимости от их назначения.

Первый тип – это хозяйственные “кухонные” ножи. Рукояти, деревянные и костяные, сугубо функциональные и потому без особых украшений. Характерный признак этих ножей (по Колчину) – ось рукояти параллельна прямому обуху клинка. Мое мнение заключается в том, что этот признак для кухонных ножей второстепенен. Функциональное назначение определяется линией лезвия, а наклон обуха в данном случае вторичен — чем прямее лезвие, тем больше он уходит вниз (Фото 03).

http://slavyanskaya-kultura.ru/images/8(424).jpg

Фото 4

Второй тип – это хозяйственные “столовые” ножи. Отличаются от первых тем, что были более крупными и длинными, а рукоять у них украшалась различным орнаментом (Фото 4).

Трудно сейчас сказать, насколько это разные по назначению ножи. И теоретическая “кухонно-столовая” направленность применения этих ножей мне кажется в этом случае не совсем уместна. На мой взгляд это один тип – универсальный нож, так называемый “хозбыт” по милицейской классификации, в народе называемый просто “рабочим”. А размеры таких ножей зависели от желания заказчика. Впрочем, такой нож можно было весьма успешно использовать и на охоте, а при необходимости, как холодное оружие. Упоры (перекрестье) на древнерусских ножах не встречаются. Кстати, на финках их тоже нет, но это обстоятельство не мешало финнам свои маленькие ножички успешно применять в качестве боевого оружия. Линия наклона обуха на клинке этих ножей могла быть разной и это так же говорит в пользу того, что эти ножи были универсальными. И еще. Столовый украшенный нож, мне кажется, мало вяжется с образом жизни в древней Руси. Скорее всего такой нож являлся охотничьим.

http://slavyanskaya-kultura.ru/images/10(420).jpg

Фото 5

http://slavyanskaya-kultura.ru/images/11(379).jpg

Фото 6

http://slavyanskaya-kultura.ru/images/12(322).jpg

Фото 7

Третий тип по классификации Б.А. Колчина – это рабочие “столярные” ножи. Для них характерно изогнутое вниз лезвие, напоминающее ятаган (Фото 5). Колчин пишет, что они напоминают современные садовые ножи, но мне такая параллель кажется надуманной (Фото 6). Садовые ножи все же предназначены в основном для обрезки древесных побегов поперечным резом, а не для строгания вдоль волокон древесины. А задача “столярного” ножа и заключалась в строгании, ведь для резки существовала пила по дереву, широко представленная в археологических находках. Вполне возможно, что это просто еще одна разновидность хозяйственного ножа такой формы, для которой характерно прямое лезвие и изогнутый вниз обух А явно выраженная “серповидность” режущей кромки объясняется в данном случае просто сработанностью лезвия. Я показывал ятагановидный нож мастерам, работающим с деревом. Они считают, что им строгать дерево крайне неудобно. Для строгания гораздо больше подходит так называемый “косяк” – нож, у которого лезвие направлено под сорок пять градусов к рукояти и имеет одностороннюю заточку (Фото 7). (Чтобы лично убедиться в функциональной пригодности ножей с прямым лезвием и ятаганобразным я изготовил несколько разных образцов . Строгать дерево изогнутым вниз клинком оказалось действительно крайне неудобно. С другой стороны, “чистить” картошку ножом с прямым лезвием оказалось очень легко (Фото 8). Конечно в те времена на Руси картошки не было, но репа например была излюбленной добавкой к каше – основной пище славян. Наверное овощи в те времена “чистили” так же, как и сейчас. Поэтому я считаю, что первичный признак сугубо кухонных ножей это прямое лезвие и, как следствие этого, опущенная к острию линия обуха. Сработанность лезвия с уходящим вниз обухом создает иллюзию серпообразности, что на мой взгляд и ввело в заблуждение Б.А. Колчина в его классификации. Косвенным подтверждением может быть форма клинка японского кухонного ножа (Фото 9). Линия лезвия у него стремится к выпрямлению и при определенного количестве перезаточек он примет серповидную форму.

http://slavyanskaya-kultura.ru/images/15(224).jpg

Фото 8

http://slavyanskaya-kultura.ru/images/16(182).jpg

Фото 9

Четвертый тип в данной классификации, это рабочие “косторезные” ножи. Про них Колчин упоминает, но рисунков, к сожалению в своих работах не приводит. Я, честно говоря, затрудняюсь представить, какие конкретно образцы из найденного археологического материала ученый отнес к этой группе.

http://slavyanskaya-kultura.ru/images/17(153).jpg

Фото 10

http://slavyanskaya-kultura.ru/images/18(2).gif

Фото 11

Следующий, пятый тип, это рабочие “сапожные” ножи. Они имели массивный широкий и короткий клинок с плавно закругленным концом (Фото 10). В этом случае о назначении спорить не приходится. Эти ножи были найдены в сапожных мастерских.

Существует еще группа ножей для работ с кожей. Они отличаются от вышеупомянутых “сапожных” ножей формой своего заостренного кончика. Это, так называемые, “усьморезные” ножи. Они предназначались для раскроя кожаных изделий. Эти ножи делались цельнометаллическими и на окончании рукояти присутствовал упор для большого пальца (Фото 11). (Упор этот был в виде расклепанного “пятака”, отогнутого в сторону лезвия под прямым углом к рукояти). Надавливая на нож вертикально, сверху – вниз, можно было вырезать из куска лежащей на доске кожи любую фигуру.

http://slavyanskaya-kultura.ru/images/20(168).jpg

Фото 12

Шестой тип — это по Б.А Колчину “хирургические” ножи. Это заключение было сделано ученым на основе того, что один из найденных ножей был изготовлен целиком из металла, то есть металлическая ручка была выкована вместе с клинком. (Но в отличие от сапожного цельнометаллического “усьморезного” ножа, “хирургические” крупнее и не имеют упора на рукояти). Очень похоже на скальпель. Как утверждает Колчин – этот нож предназначался для ампутаций(Фото 12).

Седьмой тип — это “малые рабочие” ножи. Они применялись, как специальные инструменты при различных ремесленных работах. Длина их лезвия составляла 30-40 мм. Но это могли наверное быть и детские ножички или просто небольшие резцы.

Восьмой тип – то что ни с чем не спутаешь, “боевые ножи”. Об этом говорит и форма клинка, и тот факт, что они являются частой находкой в курганах дружинников. У этих ножей длинный клинок с массивным обухом. Рукоять, как правило, тоже массивная, с удлиненным черенком. Конец клинка боевого ножа на 20-40 мм имел обоюдоострую заточку, что облегчало нанесение им колющих ударов. Боевые ножи часто носили за голенищем сапога, поэтому их так и называли, “засапожники”. В “Слове о полку Игореве” (XII век) именно “засапожники” – символ доблести славян.

http://slavyanskaya-kultura.ru/images/21(148).jpg

Фото 13

“Тии бо бес щитов, съ засапожникы
Кликом плъкы побеждаютъ,
Звонячи въ прадеднюю славу”.

“Те ведь (славяне) без щитов, с засапожными ножами кликом полки побеждают, звоня в прадедовскую славу” (перевод Д.С. Лихачева).

http://slavyanskaya-kultura.ru/images/22(2).gif

Фото 14

Особую группу представляют из себя ножи, которые Колчин называет “складными”. Это наверное не совсем правильное определение. Клинки у них не убирались, они заменялись один на другой “легким движением руки”, потому что эта деталь в ноже являлась двухсторонней. В этом двустороннем клинке по середине находилось отверстие, в которое пропускался поперечный штифт, на котором закреплялась костяная рукоять – футляр. В самой рукояти был продольный пропил, куда скрывалось одно из лезвий (Фото 14).

По обе стороны от отверстия для штифта в клинке имелись вырезы для фиксации ножа в одном из рабочих положений. В этот вырез входил второй поперечный штифт, закрепленный в рукояти, таким образом препятствуя дальнейшему провороту двухстороннего клинка. Клинок поворачивался относительно рукояти на 180 градусов и снаружи появилось одно из двух рабочих лезвий, в зависимости от желания хозяина. Одна половинка двухстороннего клинка имела прямой обух с округлым подъемом лезвия к острию, что вероятно было необходимо для работ с кожей или, возможно, для снятия шкуры и ее мездрения. Вторая часть двухстороннего клинка была с опускающимся вниз обухом и менее закругленным лезвием. Этим клинком наверное было удобнее что-то резать. И кончик с этой стороны острее – удобнее прокалывать. Вот такой древнерусский нож “швейцарского офицера”!

Так классифицировал древнерусские ножи Колчин. Региональных различий в форме ножей он не отметил и это было сделано наверное для того, чтобы подчеркнуть культурную однородность Древней Руси, как требовала идеология СССР в те годы. Впрочем, подозреваю, резких отличий не было не только на территории Древней Руси, но и всюду в Европе, где только люди пользовались ножами

http://slavyanskaya-kultura.ru/images/25(96).jpg

Фото 15

А вот в отношении различий во времени Колчин сделал некоторые интересные наблюдения, хотя они относятся исключительно к новгородским находкам. Оказывается, у самого раннего типа новгородского ножа (X-XI в в) лезвие узкое, и не очень длинное (Фото 15). Ширина клинка не превышала 14 мм. Ножи имели ярко выраженное клиновидное сечение за счет довольно толстого обуха. Отношение ширины клинка к толщине обуха составляло пропорцию 3:1. Форма обуха у этих ножей была прямой, либо на конце лезвия немного закруглялась вниз. Длина клинка у большинства ножей не превышала 70-80 мм. Иногда встречались малые ножи с клинком длиной около 40 мм или и наоборот большие, с клинком доходящим до 120мм. Такая форма ножа, по утверждению Колчина, характерна и является единственной для Х-ХI и начала ХII веков. В начале XII века с новгородским ножом начинают происходить резкие метаморфозы. Он становится гораздо шире и значительно тоньше и это при том, что длина клинка увеличилась в сравнении с предыдущим периодом времени. Ширина клинка этих ножей составляет теперь 18-20 мм. Обух у ножа, как правило прямой. В XIII веке клинок новгородского ножа становится еще более тонким, широким и длинным.

По мнению Б А Колчина эволюция древнерусского ножа (на примере новгодских находок) происходила в таком направлении. От древних ножей с небольшим узким клинком, но очень массивным обухом к более крупным и широким клинкам с уменьшающейся шириной обуха. И хотя такая временная зависимость выстраивается в стройную систему, все же я осмелюсь оспорить выводы метра по этому поводу. Но сделать это я попробую немного позже, когда мы познакомимся с древнерусскими кузнечными технологиями. Тогда у меня, как у кузнеца, появится на это право.

В отличие от Новгорода, южная Русь не демонстрировала такой ярко выраженной эволюции формы клинка. Ножи тут выглядели более или менее одинаково на протяжении многих столетий. Разве что древнейшие образцы немного покороче, но вряд ли это вписывается в какую либо систему. Возможно, это связано просто с экономией металла. Ножи древнего Приднепровья близки к современному пониманию того, каким должен быть универсальный нож.

Касаясь способа насадки рукояти нужно отметить что, как правило, она насаживалась на оттянутый на клин хвостовик, как в обычном напильнике. Рукоять чаще всего простой формы, овальная в сечении. Отверстие для хвостовика прожигалось заостренной, нагретой до красна железкой. Никаких тебе сверел, все тут же на кузнице, возле горна. Если на хвостовике насечь зубилом зазубрены (“ерш”), то получается очень надежная насадка. Она сравнима по прочночности с той, где используется эпоксидная смола. К тому же прожженное дерево хорошо противостоит воздействию влаги. Такой способ сборки применялся практически во всех древнерусских ножах, независимо от времени или места изготовления. Изредка использовался монтаж рукояти, при котором к плоскому хвостовику приклепывались деревянные или костяные накладки (щечки). Про монтаж рукояти на хвостовик, когда он пройдя всю ее длину расклепывается в торце на металлической шайбе, я упоминаний не встречал.

Технологии 

Удивительно как многое становится понятным, когда перестаешь строить домыслы, а просто идешь в кузницу и начинаешь ковать своими руками нож. На научном языке этот подход называется “экспериментальной археологией”. Но здесь может таиться опасность, поскольку современная кузница с пневмомолотом и горном, работающим на каменном угле или газе, совершенно не подходят. Воссоздавать древние технологии изготовления клинков, пользуясь современными инструментами и материалами – это все равно, что приходить в зал для занятий традиционными боевыми искусствами с автоматом Калашникова. Это совершенно разные вещи, несовместимые друг с другом. Именно поэтому, в свое время, я сознательно отказался от “благ” цивилизации и стал работать в тех же условиях, что и кузнецы древности . Не стану скрывать, этот подход требует усилий и времени, что непросто позволить себе в нашу стремительную эпоху. Но вознаграждением стал бесценный практический опыт, который я с удовольствием вношу в общую копилку знаний. Надеюсь, что он сослужит добрую службу всем, кто готов совместными усилиями способствовать сохранению исторического наследия.

Простые технологии

http://slavyanskaya-kultura.ru/images/30(1).gif

Рисунок 16

Прежде чем приступить к изложению материала, следует ознакомиться с основными понятиями. Все ножи можно разделить на “сварные” и “цельнокованые”. Двигаясь от простого к сложному, начнем с “цельнокованых” ножей. Что самое простое? Самое простое, это взять полученный в древнерусской домнице кусок железа и придавая ему молотом определенную форму, выковать нож. Так раньше и делалось. Никакая термообработка ничего в этом случае не даст. Разве что холодный наклеп для уплотнения металла сделать (как наклепывают косу). Такие ножи были “мягкими”, быстро стачивались, но все же как-то резали, и поэтому их было огромное множество.

Древнерусская домница представляла собой яму с соплом внизу, через которое подавался воздух. Другими словами это был очень глубокий кузнечный горн. Яма могла быть поднята над поверхностью за счет того, что возводились стенки, и тогда получалась шахта. В эту “яму” слоями загружались древесный уголь и болотная железная руда (Рис.16). Руда представляет собой соединение железа с кислородом. Древесный уголь – это почти стопроцентный углерод. Когда уголь горит, то углерод вступает в химическую реакцию с рудой. Кислород при этом соединяется с углеродом, образуя газообразную окись углерода, и удаляется из железа (это так называемый восстановительный процесс, известный из школьного курса химии). Очень важный момент: железо при этом не плавилось(!), поскольку все происходило при температуре около 1000 градусов, а температура плавления железа – 1539 градусов. Плавилась при этом только пустая порода, которая образовывала шлак, скапливающийся внизу шахты. Само железо имело пористый бесформенный вид и поэтому называлось губчатым. После восстановления в домнице его необходимо было многократно проковать для того, чтобы “выжать” шлак, который поначалу бежит – словно “сок из выжатого лимона”, только сок раскаленный добела. Опасная, но красивая работа. Кстати, в древности этот шлак так и называли – “сок”. Говорили: “Железо пустило сок” .

Следующая ступень усложнения технологии и улучшения качества изделий – это ковка ножа из куска стали. При определенных условиях в древнерусской домнице можно было получить не только “кричное” железо, но и материал с некоторым, весьма небольшим содержанием углерода (порядка 0,5%). Это – так называемая сырцовая сталь. Материл, конечно, весьма посредственный, но все же, если его нагреть и опустить в воду – становится несколько тверже. Происходило это за счет того, что в домнице повышалась температура и несколько увеличивалась пропорция угля по отношению к руде. Избыток углерода не соединялся с кислородом руды, а переходил уже в восстановленное железо. В результате получалась низкосортная сталь.

Сейчас в основном так и делают: берут сталь и выковывают из нее нож. Только сталь берут высококачественную и твердую. Раньше так практически не делали, разве что для небольших ножиков или резцов, которые сваривать бессмысленно из-за их малого размера. Стали было, как я уже упоминал, очень мало и ее экономили.

В современной доменной печи дело заходит еще дальше и восстановленное железо науглероживается до такой степени, что превращается в чугун. Температура его плавления гораздо ниже, чем железа, поэтому он выпускается из домны в жидком виде. После этого лишний углерод “выжигают” при помощи кислорода (так называемый мартеновский или бессемеровский процессы) и, таким образом, получают материал с необходимым количеством углерода. Как видите, – все наоборот!

А если нет стали, есть только кричное железо и необходимо сделать твердый нож? Неужели нет выхода? Оказывается есть!

Наверное, еще в глубокой древности кузнецы заметили, что если мягкий железный предмет, нагретый докрасна, оставить в тлеющих древесных углях на какое-то время, а затем опустить в воду, он становится твердым. Почему это происходит?

http://slavyanskaya-kultura.ru/images/31(1).gif

Рисунок 17. Цементированное лезвие

Если спросить об этом древнего кузнеца, то он наверняка бы рассказал о волшебстве и магии, происходящих в кузнице (я также придерживаюсь такого взгляда). Но ученые нам все объяснили и разрушили сказку. Все это происходит потому, что углерод из угля переходит в поверхностный слой железа. Таким образом, получается сталь. Называется этот процесс цементацией. Это и есть самый древний и простой способ изготовления стальных предметов. Контролировать процесс при такой технологии весьма сложно, поскольку температура в горне может колебаться и даже упасть ниже уровня, когда происходит переход углерода в железо. А если начать сильно раздувать меха, то начнется обратный процесс, – избыток кислорода начнет “выжигать” углерод из металла. В общем, так: “Сложно, но можно”. И при этом без особых технических премудростей (Рис.17).

Дальнейшее усовершенствование этого “волшебного” процесса состоит в том, что превращаемый в сталь предмет отделяют от изменчивой среды горна путем заключения в контейнер, например горшок, наполненный углем. А можно обмотать кожей и обмазать глиной. Кожа при нагреве превратится в уголь, то есть в углерод. Теперь дуй, сколько хочешь, а внутрь контейнера воздух не попадет, при этом температуру можно “нагнать” изрядную. А при высокой температуре и процесс будет быстрее идти, и концентрация углерода может увеличиться!

Сварочные технологии

Далее перейдем к “сварным” ножам. Сварные клинки состоят из нескольких кусков железа и стали, которые сваривают посредством кузнечной сварки в одно целое. Что такое кузнечная сварка? Это когда металл нагревают, по выражению моего учителя, “до поросячьего визга” (то есть добела), так что он кажется, вот-вот и сгорит. Если два нагретых таким образом куска сложить вместе и постучать по ним молотком, они соединятся в одно целое, так что и шва не будет видно, если хорошо потом проковать. Чудеса, да и только! Было два куска, стал один. Для сварочных технологий могут применяться различные по своим свойствам материалы, например сталь и железо. Основные цели, которые при этом преследовались, следующие:

1. Экономия. На мой взгляд, это самая главная причина, по которой применялась такая технология. Сталь делалась раньше из железа путем цементации. Это был длительный, требовавший определенных затрат труда и материалов, процесс, и сталь стоила гораздо дороже, чем железо. Поэтому ножи и набирались из нескольких кусков различного качества.

2. Для увеличения прочности клинка. Хорошая сталь хоть и твердая, но одновременно хрупкая. Особенно это ярко проявлялось в древности, когда получаемый металл был грязным (в нем всегда присутствовал шлак, ухудшающий качество стали) и в нем не было разнообразных легирующих добавок. А железо наоборот: сгибай его в любые стороны, – не сломаешь. Если делать нож из какого-то одного металла, получалось плохо. Выход был в том, чтобы соединить различные по свойствам металлы вместе.

3. Для красоты. Это, конечно же, любимый ныне всеми дамаск. О дамасской стали разговор особый, я же ограничусь лишь констатацией факта, что основное назначение дамаска декоративное и лишь во вторую очередь – для прочности клинка, но уж никак не для твердости.

Сварочные технологии, применявшиеся при изготовлении древнерусских ножей (кстати, точно такие же технологии применялись во всем мире, так что ничего нового вы здесь не услышите) можно условно разделить на следующие группы:

http://slavyanskaya-kultura.ru/images/18(137).jpg

Рисунок18

http://slavyanskaya-kultura.ru/images/19(3).gif

Фото 19.Современный ламинированный скандинавский клинок

1.Стальная сердцевина и железные боковые накладки. Это так называемая трехслойная технология или, как сейчас принято говорить – ламинированная сталь (Рис.18). Некоторые фантазеры приписывают таким клинкам самозатачивающиеся свойства, но, к сожалению, это не так. Технология ламинирования прекрасно дожила до наших дней и используется сплошь и рядом: начиная от скандинавских ножей массового производства и заканчивая лезвиями для безопасных бритв (Фото 19).

http://slavyanskaya-kultura.ru/images/100(36).jpg

Фото 20

2. Вариация предыдущей – “пятислойная” технология, которая, по утверждению Б.А. Колчина, должна придавать ножам дополнительную прочность на изгиб. Но, на мой взгляд, причина здесь, скорее всего опять-таки в экономии металла. На внешние обкладки пускалась сталь значительно худшего качества. А возможно, это самый примитивный образец декорирования клинка при помощи сварочной технологии. У клинка такого ножа вдоль лезвия проходит красивая волнистая полоса белого цвета, там, где на поверхность выходил железный слой (Фото 20).

3. А теперь все наоборот – сварка “в обхват”: снаружи сталь, а внутри железо(Рис. 21). Японский приемчик, характерный для мечей катана. В древнерусских ножах использовался редко, но все же использовался, непонятно, правда, зачем. Совершенно неэкономично в плане использования стали. Дает хорошую ударную вязкость, но кто же будет так молотить ножом, как мечом? (Разве что только боевым?..) .

Если в описанных выше технологиях сталь присутствовала во всех частях поперечного сечения клинка, то в следующих группах она располагается только на режущей кромке. Это экономно, и, как показывает практика, дает определенные преимущества в плане прочности. Единственный недостаток, – когда сталь стачивается, нож теряет свои свойства. В описанных выше случаях (за исключением сварки “в обхват”), ножом можно пользоваться до полного стачивания – у него всегда останется на лезвии сталь.

http://slavyanskaya-kultura.ru/images/201.gif

Рисунок 22

http://slavyanskaya-kultura.ru/images/23(2).gif

Фото 23

4. Торцевая сварка. Полоса стали приваривается в торец к железной основе(Рис 22). Основной недостаток – малая площадь соединения двух различных материалов. Но, как правило, при определенной сноровке, сварной шов достаточно надежен. Подобно трехслойной ламинированной технологии, торцевая сварка используется и в наши дни. Примером этого являются в частности качественные полотна для ножовок по металлу, изготавливаемые шведской фирмой Sandvik. К основе полотна из пружинной стали способом электроннолучевой сварки приваривается полоса быстрорежущей стали, на которой нарезаны зубья (Фото 23). В результате получается очень гибкое полотно с прочным и острым зубом, отличающееся хорошими рабочими характеристиками и долгим сроком службы.

http://slavyanskaya-kultura.ru/images/202.gif

Рисунок 24

http://slavyanskaya-kultura.ru/images/203.gif

Рисунок 25

5. Боковая (“косая”) сварка. При таком способе изготовления площадь шва несколько увеличивается, что дает возможность уменьшить количество “непроваров” и гарантировано улучшить прочность соединения стального лезвия и железной основы(Рис. 24).

На самом деле между двумя упомянутыми выше технологиями сложно провести четкую грань. Если у наваренной в торец полосы начать оттягивать лезвие, нанося удары только по одной стороне клинка, то в результате получим практически боковую наварку. Так что в чистом виде боковую сварку можно считать за таковую, когда угол между обухом и сварочным швом приближается к прямому (в поперечном разрезе). Этого можно достичь, когда в качестве заготовки для пакета берутся полосы с оттянутыми краям клиновидного сечения и складываются “валетом”. В результате получится нож, с одной стороны практически железный, а с другой – стальной (Рис.25).

http://slavyanskaya-kultura.ru/images/300.gif

Фото 26

http://slavyanskaya-kultura.ru/images/301.gif

Фото 27

6. Сварка “вращеп”. Площадь соединения еще больше увеличивается, но и трудоемкость работы возрастает. Только не подумайте, что кто-то рубил зубилом металл вдоль и вкладывал туда сталь. На самом деле это разновидность трехслойной (“пакетной”) технологии, просто более экономичная в плане используемого количества стали. Для такой сварки брали две железные полосы, оттянутые на клин с одной стороны, и вкладывали туда стальную полосу клинообразного сечения, оттянутой стороной вовнутрь. Затем этот пакет проковывали и, таким образом, получали заготовку клинка (Фото 26)

Был еще один вариант этой технологии. Полосу железа сгибали вдоль, наподобие желоба. Затем в этом желоб вкладывали полосу стали и сваривали вместе (Фото 27).

7. Сварка “в обхват на конце”. Это разновидность упомянутой выше технологии и опять-таки, стремление кузнецов к экономии стали (Рис. 28).

http://slavyanskaya-kultura.ru/images/28.gif

Рисунок 28 

Кроме того, существовали комбинированные технологии. В этом случае использовалась трехслойная (или пятислойная) технология, но у центрального вкладыша стальной была только нижняя часть, которая приваривалась в торец или наискось.

8. Производство дамасской стали сложно выделить в какую-то отдельную технологию. Это сочетание уже упомянутых выше технологий. Основное назначение дамаска, как я уже упоминал, – это декоративное украшение, повышающее стоимость клинка. Других функций он не выполнял, поскольку с технической точки зрения совокупности тех же качеств можно достичь гораздо более простыми способами. С точки зрения сложности – в изготовлении дамаска особых трудностей нет. Любой, кто был знаком с кузнечной сваркой (а в древности такими знаниями обладал каждый опытный кузнец), мог делать и дамасскую сталь. И делал, когда попадался заказчик побогаче, поскольку для ее изготовления необходимо было сжечь вдвое больше угля, потратить больше времени, да и больше металла уходило на угар. Вот и все. Считаю, что именно этим и объясняется незначительное количество ножей из сварочного дамаска, найденных на территории Древней Руси. Делать их было просто невыгодно. И даже в отношении тех немногих образцов, которые найдены, есть сомнения. Возможно они не местного производства, поскольку спектральный анализ показывает, что в металле присутствует никель, которого не было в местных рудах. Похоже на случай с дорогой заграничной вещью, приобретенной, чтобы похвастаться. Большое количество находок из сварного дамаска в тех местах, где они попадаются, обуславливается, на мой взгляд, одним – существованием моды на дамаск (что мы наблюдаем и в наши дни: дамаск вновь стал в моде и поэтому рынок им насыщен до предела).

http://slavyanskaya-kultura.ru/images/400.gif

Фото 30. Дамасский нож из Новгорода

Чтобы понять, чем являлся древний нож из сварочного дамаска, следует уяснить главное: дамаск шел только на вставку в средней части клинка, как правило, при использовании торцевой сварки (Фото 29, 30). Очень редко – на обкладки при “трехслойной” технологии, в основном при изготовлении мечей. Как видим, в древности применение дамаска имело ограниченный характер, в отличие от нынешнего времени, когда из дамаска чаще всего делают полностью весь клинок и потом пытаются вас убедить, что это “супер-вещь”. В древности же заниматься такой халтурой в голову не приходило никому. То же самое можно сказать и в отношении “миллионов слоев”, которыми стремятся соблазнить незадачливого покупателя. Десять слоев дают чудный по красоте контрастный узор и это порой все, что требуется (Фото 31). Справедливости ради отмечу, что сейчас прослеживается тенденция набирать дамаск из высокоуглеродистых и легированных сталей. Такой клинок будет обладать приемлемой режущей кромкой, но согласитесь, в этом случае мы выходим далеко за рамки древних технологий. В древности у дамасских клинков на лезвие шла обычная сталь, не имевшая узора. Хотя, впрочем, процесс изготовления железа, а, следовательно, и стали обязательно включал в себя “пакетирование”, при котором молотом из “кричного” пористого железа выдавливались шлаки и материал при этом уплотнялся и очищался. Так что любой кусок древнего железа является по сути дамасским. И если его протравить, то на поверхности проявится, как его романтично называют сейчас, “дикий” узор. Японцы возвели этот узор в культ на своих катанах и добиваются его проявления на клинке путем полировки. Но декоративная цель в этом случае вторична, узор является, прежде всего, доказательством соблюдения традиционной технологии изготовления меча .

http://slavyanskaya-kultura.ru/images/401.gif

Фото 31. Дамасский нож работы автора

Вот в принципе и все, что было доступно кузнецам, независимо от того, где они жили – на Руси или в Африке.

Возвращение к истории

Б.А. Колчин установил, что ранние новгородские ножи (узкие и с массивным обухом – см. “Клинок” №1, 2005 г.) делались по “трехслойной” схеме. Ее массовое использование в Древнем Новгороде, является еще одним доказательством продолжения угро-финской кузнечной традиции, для которой характерна именно эта технология. Она применялась не только в ножах, но и в других сварных изделиях со стальной режущей кромкой, например копьях, что было доказано соответствующими исследованиями археологов.

http://slavyanskaya-kultura.ru/images/32(1).gif

Фото 32

Еще один интересный момент. По мнению Колчина, клинообразное поперечное сечение клинку придавалось не за счет ковки, а за счет стачивания с боковых поверхностей клинка излишнего материала. Это видно по микроструктуре. Если бы нож оттягивался, средняя стальная часть также имела бы клинообразную форму (Фото 32)

Исходя из того, что при такой конструкции клинка ножом можно пользоваться до полного стачивания, Борис Александрович Колчин решил, что это самая прогрессивная технология. Дальнейшая эволюция древнерусского ножа шла, по его мнению, по пути упрощения. Сначала комбинированная сварка, когда у центрального вкладыша было узкое стальное лезвие на небольшую глубину. А затем и вовсе переход к торцевой и другим технологиям. Причем стальная часть все время уменьшалась в размерах и к XIV-XV вв. превратилась в совершенно узкую полоску. Экономили, экономили и доэкономились! Кроме того, трехслойная технология видится ему, как более прочная. Якобы именно такая конструкция клинка гарантирует ножу устойчивость на излом!

http://slavyanskaya-kultura.ru/images/33.gif

Фото 33

Меня с самого начала заинтриговало описание древнего новгородского ножа с его толстенным обухом и узеньким лезвием (напомню – соотношение 1:3, то есть, при ширине клинка 18 мм – обух у основания клинка 6 мм (Фото 33). Изготовив по этим описаниям нож, я попробовал им воспользоваться. Результат был весьма плачевным. Можно конечно что-то резать, но настолько трудно, что непонятно, зачем новгородцы создавали себе столько проблем. Короче говоря, я засомневался в утверждении Колчина о том, что “это единственная форма” клинка для того времени. И у меня закралась грешная мысль. Действительно, трехслойным ножом можно пользоваться практически до полного стачивания. А что, если находки как раз и представляют собой сточенные донельзя ножи, которые выбросили (а именно такова судьба многих археологических находок), когда уже совсем нельзя было ими пользоваться из-за крайне узкого лезвия. Этим же и объясняется странная технология вытачивания клинка из целой полосы абразивами, когда в сечении получается “выпуклый клин”, а не оттягивание лезвия методом ковки . Вытачивание клинка было бы в то время, во-первых, безумно долгим занятием (при имеющихся на то время средствах – мокром точиле из песчаника и напильнике с грубой ручной насечкой). Но самое главное – это не экономично и в корне противоречит древнему подходу к подобным работам. Ведь чем глубже в древность, тем железо дороже. По моему, их просто “вытачивали” до такого состояния в процессе эксплуатации.

http://slavyanskaya-kultura.ru/images/34.gif

Фото 34

Помните, в предыдущем номере “Клинка”, я говорил, что у древнего ножа точится вся плоскость лезвия? А затачивая свой нож, раз от разу, владелец, более сильно прижимая режущую кромку, невольно придавал сечению клинка все более выпуклые формы, увеличивая тем самым угол заточки. И доведя, таким образом, клинок своего ножа до состояния, когда резать что-либо им уже проблематично, нож попросту выбрасывал. И это несмотря на то, что его сердцевина была стальной, и теоретически ее можно было довести до рабочего состояния. А для этого и нужно-то было немного подправить грани клина и сделать тоньше обух. Но ведь этого не делали, следовательно, это не было целесообразным! Что уже говорить о том, чтобы полностью вытачивать новый нож?!

Такой конечный результат сам Колчин принял за “точку отсчета” нового ножа. Хотя сам же он отмечает, что форма одного ножа не стабильна и изменяется путем заточки во время эксплуатации (Фото 34). И сам опровергал попытки классификации, выдвигавшиеся до него, доказывая, что это всего лишь одна “универсальная” форма ножа, изменяющаяся на протяжении его эксплуатации.

Между тем ножи со стальной наваренной режущей кромкой могут иметь широкий клинок лишь только потому, что их выбрасывали значительно раньше, когда стачивалось наварное лезвие. Насколько в таком случае трехслойная технология представляется более прогрессивной? А не дошли ли древние кузнецы в своей экономии до того, что наваривали сталь на лезвие лишь только до того уровня, когда сечение клинка позволяло нормально пользоваться ножом?!

Относительно прочности клинка у меня также есть определенные соображения. Трещина ведь распространяется поперек клинка, не правда ли? И идет она по стали. Поэтому препятствий ее движению при “трехслойной” схеме нет. Все, что ее держит – это достаточно толстые железные обкладки. Между тем при торцевой сварке препятствие возникает прямо на пути трещины. Исходя из своего практического опыта, могу сказать, что трехслойные ножи ломаются чаще и сразу напополам. Сваренные же в торец могут “щербиться”, у них могут быть трещины на лезвии, но железо все равно не дает сломаться клинку.

У трехслойных ножей есть еще одна весьма неприятная особенность, неоднократно отмечаемая мной в процессе их изготовления. Их сильно “ведет” при закалке. Коробление, безусловно, устраняется путем правки в холодном виде, уже после закалки, но должен сказать, опять же исходя из своей практики, это довольно рискованная операция, особенно если твердость стальной вкладки превышает 57 единиц по шкале С Роквелла. Один неверный удар и целый день работы насмарку – клинок разлетается пополам. Сваренные в торец ножи “ведет”, во-первых, гораздо меньше, а во-вторых, по ним гораздо смелее можно стучать после закалки. Не является ли это ответом на вопрос, почему на подавляющем большинстве древнеевропейских мечей применялась технология торцевой наварки, а не трехслойного пакета? Ведь для меча как ничто другое, важна именно ударная вязкость, пусть даже в ущерб твердости. Тупой меч лучше сломанного.

На основе сказанного выше можно сделать следующий вывод: снижения качественного уровня кузнечного производства в Древней Руси не наблюдалось. Наоборот, шла его эволюция на основе накопленного практического опыта, в ходе которой отбрасывались нецелесообразные, как по экономическим, так и по технологическим причинам, методы производства. Здесь я вижу прямую аналогию с “секретом булата”, который был не столько утерян, сколько оказался невостребованным в силу появления такого материала, как легированная сталь (сталь, где кроме углерода, присутствуют в более или менее значительных количествах другие элементы, например хром, молибден, ванадий и др.). Это позволило приблизить сталь по техническим характеристикам к литому булату при гораздо меньших производственных затратах. Основной фактор – возможность налаживания крупномасштабного производства, что особенно было важно во времена индустриальной революции. Как мы видим, в нашу постиндустриальную эпоху интерес к булату возник снова и его секрет был “открыт заново”!

Но не будем останавливаться на этом спорном вопросе. Пойдем дальше. Посмотрим теперь, как делали ножи в Южной Руси, то есть в окрестностях Киева и ниже по течению Днепра. Раньше считалось, что здесь использовали те же технологии, что и в Новгороде. Но благодаря исследованиям украинских ученых, о которых я уже упоминал в начале статьи, оказалось, что здесь ножи делали иначе. Оказывается, преобладали именно “цельнокованые” технологии. По оценкам украинских ученых, изделий из железа и “сырцовой” стали было больше половины от общего количества находок. Значительную их долю составляют ножи, “науглероживаемые” в готовом виде. Сварные технологии применялись гораздо реже. Ножей, изготовленных по этим технологиям – не более четверти из найденных образцов.

С чем же связано такое ярко выраженное различие между Новгородом и Киевом? На первый взгляд непонятно, что мешало ремесленникам Южной Руси использовать наварку лезвия сталью, что существенно улучшает его рабочие свойства. Но это, если есть готовая сталь! На севере, благодаря хорошей сырьевой базе, было налажено железоделательное и сталеделательное производство отдельным промыслом, которым занимались профессионалы. Кроме того в Новгород поступала готовая качественная сталь из Скандинавии. Благодаря этим обстоятельствам северному ножовщику не надо было ломать голову над тем, где взять качественные материалы – он просто покупал готовые. В отличие от севера, в южнорусских землях проблема сырья стояла гораздо острее. Общинный кузнец, а именно к такой форме тяготело кузнечное ремесло в киевских землях, обеспечивал себя сырьем сам. Поэтому технологии здесь использовались архаичные и предельно простые. В начале статьи было много сказано о различиях между Севером и Югом Руси, в плане доступности природных ресурсов, необходимых для кузнечного производства. Еще раз напомню этот весьма важный вывод, сделанный благодаря тому, что я не только кузнец, но и изучаю экологию в университете. На Севере много леса (читай дров для выжига древесного угля) и болотной руды. Зато зерновые культуры (пищу) вырастить, в силу холодного климата, гораздо труднее, чем на Юге. На Юге же, в лесостепной зоне, прямо противоположная ситуация. Чем дальше в древность, тем больше зависит человек от природных условий. Поэтому развивались, прежде всего, те виды деятельности, для которых были наиболее благоприятные природные условия.

Когда у южнорусского (киевского) ремесленника возникала необходимость улучшения механических свойств ножа, клинок подвергали цементации в уже готовом виде. Ведь сталь приготавливалась путем той же самой цементации. Какой смысл делать двойную работу: сначала долго цементировать железку, потратив на это уйму времени, а потом приваривать ее к изделию, потратив на это уйму угля. Да и углерод, выгорающий при этом, ухудшает качество стали. Гораздо логичнее в такой ситуации цементировать уже готовое изделие.

http://slavyanskaya-kultura.ru/images/35.gif

Фото 35. Древнерусская гончарная печь

По мнению Б.А. Колчина, этот способ (цементация), был весьма непродуктивным в сравнении со сварными технологиями из-за трудоемкости и длительности процесса. Например, для того чтобы создать на ноже более или менее приемлемый науглероженный слой, необходимо минимум 5 часов. Но ведь цементация дает возможность обработать одновременно несколько изделий. И труда прилагать особого не нужно. Опустил в горшок с толченным углем пять ножей, замазал глиной и поставил в костер. Знай только, дрова подбрасывай! А если договориться с местным гончаром, то можно во время обжига поставить к нему в печь несколько таких горшков! В этом случае уже можно говорить о серийном производстве продукции в пересчете на затраченное время, усилия и топливо (Рис. 35).

Проживая в основном в обыкновенной украинской хате, обогреваемой дровяной печью, я пришел к следующему методу цементации. На готовое железное изделия я надеваю металлический чехол, заполненный древесным углем, а затем просто кладу его в топку печи, вместе с дровами. Как выяснилось, температура в 900 градусов достигается при этом легко и просто, главное чтобы дрова были сухими(Фото 36). А если топишь дубовыми и колешь их помельче, так вообще заготовка нагревается чуть ли не добела. Вот так, заодно с обогревом своего скромного жилища и приготовлением пищи, я одновременно промышляю по кузнечной части, причем, не особо напрягаясь и пребывая в тепле и сытости. Весьма украинский подход, должен вам сказать! Если необходим небольшой слой, достаточно утренней и вечерней топки. Если более глубокий, то оставляю на два-три дня ).

http://slavyanskaya-kultura.ru/images/36.gif

Фото 36. Заготовки, нагретые в печи до красна

Я уверен, что кузнецы древности не могли пройти мимо подобного способа. Помню, я даже где-то читал об одном старике, который в начале прошлого века плавил булат в обыкновенной русской печи в горшке, а потом секрет ушел вместе с ним в могилу. Достичь температур, необходимых для плавления шихты и приготовления литого булата, в русской печи вряд ли возможно. А вот цементация с последующей длительной выдержкой, для образования грубой цементитной сетки, на мой взгляд, вполне реальна (при соответствующих особенностях конструкции русской печи).

Подводя итог всему сказанному выше можно сделать следующий вывод: технологии определяются не уровнем развития общества или этническими особенностями народа, но, прежде всего, местными природными условиями и экономической целесообразностью. 

Богдан Попов.