Выход из затяжной войны: Украина делает ход
https://telegra.ph/file/13b538ddb1bee75708f1a.png
Интересный разбор украинского летнего наступления от западного автора.
Выход из затяжной войны: Украина делает ход (29.08.2023)
Летний запорожский блокбастер
Долгожданное украинское грандиозное летнее контрнаступление длится уже около 80 дней, а похвастаться им нечем. В течение лета шли ожесточенные бои на различных участках (подробнее о них далее), но линия соприкосновения практически не изменилась. Украина всё ещё держала войска в резерве, а я не хотел делать преждевременных заключений. Ведь они могли пойти ещё на какую-то новую хитрость или достать туз из рукава.
Появление на этом этапе некоторых из оставшихся передовых украинских бригад, державшихся в резерве — свидетельствует, что направления для наступления ВСУ определены. Время покажет, удастся ли этим ценным резервам добиться прорыва российских рубежей. Но прошло достаточно времени, чтобы в общих чертах обрисовать, что именно пыталась сделать Украина, зачем и почему ничего не получилось.
Проблема освещения войны на Украине кроется в затяжном характере боевых действий. Есть те, кто надеется на смелый оперативный манёвр для выхода из тупика. Но реальность такова, что сочетание возможностей и сдержанности превращает конфликт в позиционную войну с медленным темпом наступления. И она больше напоминает Первую мировую войну, чем Вторую.
У Украины были намерения прорвать эту “мясорубку” и вернуться к мобильным операциям. Выйти из изнурительной борьбы и нанести удар по оперативно значимым целям. Но пока эти усилия не увенчались успехом. Несмотря на высокомерное бахвальство о тактическом превосходстве Украина застряла в осаде, безуспешно и мучительно пытаясь проломить прочные российские позиции. Возможно Украина и не была заинтересована в войне на истощение, но истощение, безусловно, уже заинтересовалось ей самой.
Стратегическая парадигма Украины
Стоит задуматься о смысле войны для Украины и о факторах, влияющих на принятие ей стратегических решений. Ведение войны для неё определяется множеством тревожных стратегических перекосов. Некоторые из них очевидны: гораздо большая численность населения в России и наличие собственного военно-промышленного комплекса. А Украина полностью зависит от западных поставок техники и боеприпасов.
Россия может в одиночку нарастить производство вооружений. И множество признаков с поля боя подтверждают это. Появляется больше новых изделий, типа “Ланцета”. А западные источники признают, что Россия успешно наладила серийное производство локализованной версии иранского беспилотника “Шахид”.
Ещё Россия обладает неравным потенциалом в нанесении ударов по тыловым районам. И Украина не в состоянии ответить ей тем же, даже если получит на вооружение грозные ракеты ATACM. Они позволят увеличить дальность поражения целей на оперативной глубине. Но не смогут достать до объектов в Москве и Туле. Тогда как российские ракеты поражают любую точку на Украине.
https://telegra.ph/file/9b7da123f24437ea450c9.png
Не стоит забывать и про российский суверенитет и свободу принятия решений. В таких условиях затяжная позиционная борьба — крайне неудачный выбор для Украины. Но ровно в ней она сейчас и увязла.
Это стратегическое неравенство распространяется и на сферу стратегических целей и сроков. Россия сознательно ведет войну открыто, её цели больше сводятся к идее “демилитаризации” Украины. По сути, территориальные претензии, за пределами четырех уже аннексированных областей, остаются пока довольно туманными.
Москва определённо претендует на гораздо большую территорию, чем сейчас. Но сознательно ведёт операцию как военно-техническое мероприятие, нацеленное на уничтожение украинских вооруженных формирований. И демонстрирует полную готовность уступить территории из военных соображений.
А Украина преследует максималистские цели, носящие недвусмысленный территориальный характер. Открыто заявляет, что стремится, как бы странно это ни звучало — восстановить свою территорию в границах 1991 года. Включая не только четыре утраченные области, но и Крым.
Сочетание двух факторов: территориального максимализма Украины и асимметричных преимуществ России в условиях изнуряющей позиционной борьбы — вынуждает Украину искать пути прорыва фронта и восстановления оперативной мобильности.
Киев не может себе позволить и дальше оставаться зажатым в позиционном конфликте. Ведь описанные выше преимущества России неизбежно возобладают. В поединке двух здоровяков, машущих дубинками, ставьте на того, у кого дубинка больше. А ещё позиционная война (по сути сведённая к массированной осаде) — не слишком эффективный способ возвращения своих территорий.
Украине остаётся только пытаться продвинуть фронт и вернуться к мобильным операциям, с прицелом на создание собственного перевеса. Единственный реальный способ — перерезать важнейшие линии российских коммуникаций и снабжения. Вопреки звучавшим весной этого года предложениям, крупное наступление ВСУ на Бахмут или Донецк для этого не годится.
Для Украины есть только две подходящие оперативные цели. Одна из них — Старобельск, пульсирующий центр российского Луганского фронта. Захват или блокирование Сватово, а затем и Старобельска — создаст для ВС РФ настоящую оперативную катастрофу на севере страны, с каскадными последствиями вплоть до Бахмута. А вторая — сухопутный мост в Крым, который можно было перерезать наступлением через Запорожье к Азовскому побережью.
Выбор Украиной азовского варианта был неизбежен. Сухопутный мост в Крым — более замкнутое пространство для боевых действий. А наступление на Луганск будет вестись под прикрытием границ Белгородской и Воронежской областей России, делая задачу вытеснения крупных российских сил значительно более сложной.
Но еще более важной причиной является полная одержимость Крымом и Крымским мостом — объектами, что всегда будут притягивать Киев так, как никогда не смог бы Старобельск. Так что никакой стратегической неожиданностью это наступление не стало — видео с ухмыляющимся начальником ГУР Будановым никого не одурачило.
ВС РФ месяцами насыщали фронт минными полями, траншеями, огневыми точками и искусственными преградами. Все прекрасно понимали, что Украина собирается наступать в направлении Азовского побережья, в частности, на Токмак и Мелитополь. Что они затем в точности и сделали.
Лобовую атаку на подготовленную линию обороны, без элемента неожиданности, принято считать неудачным решением. Однако Украина не только предприняла такую атаку, но и провела её на фоне всеобщего торжества и иллюзорных ожиданий.
https://telegra.ph/file/4635c556de1e39fda7fff.png
Украина до сих пор скована определенной трактовкой войны. Киев и его сторонники упоминают о двух успехах 2022 года, когда Украине удалось отвоевать значительную территорию – в Харьковской и Херсонской областях. Проблема в том, что ни одна из этих операций не применима к Запорожью.
В случае с Харьковской наступательной операцией Украина выявила слабозащищённый участок российского фронта, оборонявшийся лишь небольшими отрядами прикрытия. Благодаря густым лесам и общему недостатку средств российской разведки в этом районе, они смогли накопить силы и добиться определенной стратегической внезапности.
Это не умаляет масштабов успеха Украины. Безусловно, это было наилучшее использование имеющихся у них сил и средств. И они действительно воспользовались слабым участком фронта. Но этот успех вряд ли соотносится с нынешней ситуации на юге.
Проведённая мобилизация решила проблемы с наращиванием группировки войск, и теперь России уже не приходится выбирать, что защищать, а что нет. А сильно укреплённый запорожский фронт совсем не похож на слабо удерживаемый фронт в Харькове.
Второй пример, херсонское контрнаступление — еще менее уместен. Но украинское руководство переписывает историю в рекордно короткие сроки. Летом и осенью 2022 года ВСУ несколько месяцев бились головой о российскую оборону в Херсоне и несли чудовищные потери. Целая группа бригад ВСУ была разбита в Херсоне, так и не добившись прорыва.
При том, что российские войска находились в чрезвычайно сложной оперативной обстановке — спиной к реке. Херсон был оставлен лишь несколько месяцев спустя, из-за опасений, что Каховская дамба может не выдержать или будет подорвана, а также из-за потребности в экономии живой силы.
Ошибочно считать, что отход России из Херсона не имел значения. Очевидно, что потеря с таким трудом завоеванного плацдарма (прим.пер.: скорее, с трудом удерживаемого) — это серьезная неудача, и возвращение западного берега Херсона стало благом для Киева. Но будем честны, это произошло не из-за летнего контрнаступления Украины. Украинские чиновники тогда открыто задавались вопросом, не был ли вывод российских войск хитростью или ловушкой.
В итоге имеем один случай, когда Украина выявила слабозащищенный участок фронта и прорвалась через него, и другой — когда российские войска отказались от плацдарма из-за проблем с логистикой и распределением сил. Ни то, ни другое не актуально для прорыва к Азовскому побережью. И трезвое осмысление Херсонского контрнаступления ВСУ могло бы заставить Украину ещё раз хорошо задуматься перед лобовой атакой на подготовленную российскую оборону.
Вместо этого Харьков и Херсон выдают за доказательство, что Украина может разбить российскую оборону в прямом бою. Хотя до сих пор не было примеров, когда ВСУ разгромили бы прочно удерживаемые российские позиции. Особенно после мобилизации, когда Россия наконец-то начала решать проблему нехватки живой силы.
Украина оказалась в плену собственной легенды об этой войне, что придало ей излишнюю уверенность в своей способности вести наступательные операции. К несчастью, для мобилизованного украинца Миколы, это совпало со второй самовлюблённой мифологемой.
Одним из главных рекламных доводов в пользу украинского контрнаступления является оценка превосходства основных боевых танков и боевых машин пехоты, пожертвованных ВСУ на Западе. С момента объявления о первых поставках не было недостатка в хвастовстве о многочисленных преимуществах западных моделей, таких как “Леопарды” и “Челленджеры”.
Утверждалось, что опытные украинские танкисты только и ждут, чтобы их “спустили с поводка”, когда они сядут за руль превосходных западных машин. Особенно занятна практика, когда российские танки называют “пережитком советской эпохи”, не обращая внимания, что “Абрамс” (разработан в 1975 г.) и “Леопард-2” (1979 г.) также являются образцами вооружений времен холодной войны.
https://telegra.ph/file/5310cf08b2d71362d1e88.png
В западных танках нет ничего плохого, и “Абрамс”, и “Леопард” – хорошие машины. Но уверенность, что они способны изменить ситуацию на поле боя, проистекает из ошибочного представления о роли бронетехники. Танки всегда были и будут предметами массового потребления. Танки взрываются, выводятся из строя, ломаются и захватываются. Танковые войска истощаются гораздо быстрее, чем люди ожидают.
Бригады, подготовленные для наступления Украины в Запорожье, были значительно недоукомплектованы техникой, и ожидать от них больших результатов было неразумно. Это не значит, что танки не важны — бронетехника остается важнейшим элементом современного боя. Но в конфликте равных сил всегда следует ожидать потерь бронетехники, особенно если противник сохраняет огневое превосходство.
В украинское мышление легко закрадывается гордыня, подогретая здоровой порцией безысходности и стратегическими нуждами. Искажённо понимая успехи в Харькове и Херсоне, воодушевлённые своими новыми блестящими игрушками и руководствуясь стратегическими интересами разблокировать фронт — идея лобовой атаки без стратегической внезапности против подготовленной обороны кажется им хорошей идеей. Добавьте сюда старое доброе клише о российской некомпетентности и беспорядке, и вы получите все ингредиенты для неосмотрительного решения Украины.
Осечка
Перейдем к оперативным деталям. Как Украина решила осуществить это лобовое наступление на укрепленный Запорожский фронт России? Было несколько зацепок, связанных с географическими особенностями и утечкой информации. В мае издание “Dreizin Report” опубликовало, как утверждалось, российское изложение оперативной директивы Украины, которая представляет собой общий набросок предполагаемого хода операции.
Этот документ был назван кратким изложением российских ожиданий в отношении наступления Украины (это была не утечка документов внутреннего планирования Украины, а утечка наилучшего предположения России о планах Украины). Остаётся гадать, подлинный это документ или нет, но впоследствии мы смогли провести его перекрёстную проверку. Что было связано с другой, ещё более печально известной утечкой, произошедшей весной 2023 года, включавшей план Пентагона по наращиванию боевой мощи для Украины.
Блок НАТО был очень щедрым и выстроил для Украины механизированный ударный комплекс с нуля. И так как эти силы были слеплены из множества различных систем со всех уголков мира, украинские соединения однозначно идентифицируются по определенной комбинации машин и оборудования. Так, например, наличие “Страйкеров”, “Мардеров” и “Челленджеров” означает присутствие на поле боя 82-й бригады.
Несмотря на заявления Украины об оперативной секретности, наблюдатели довольно легко определили, какие именно украинские подразделения находятся на поле боя. Есть несколько отступлений от сценария: например, 47-я бригада должна была иметь на вооружении словенские танки “Франкенштейн” М55, но затем было решено отправить эти маломощные М55 на северный фронт. А 47-я бригада получила в свое распоряжение танки “Леопард”, первоначально находившиеся в 33-й бригаде. Но это незначительные детали, ведь в целом мы получили хорошее представление, когда и где выходят на поле боя конкретные соединения ВСУ.
Судя по распознанным подразделениям, оперативная сводка “Dreizin Report” была очень близка к тому, что мы увидели в начале украинского наступления. Она предписывала наступление 47-й и 65-й бригад на российские позиции южнее г.Орехова, на участке между Нестерянкой и Новопрокоповкой. В центре этого участка находится село Работино, и, конечно же, именно там в ночь с 7 на 8 июня 2023 года произошло первое крупное наступление ВСУ возглавляемое 47-й бригадой.
Но с этого момента оценивать сводку “Dreizin Report” становится сложно, так как наступление ВСУ мгновенно сорвалось. Одно можно сказать наверняка — их источник был прав относительно порядка ввода в бой украинских подразделений. И теперь мы можем детализировать оперативную директиву и с уверенностью утверждать, что украинцы рассчитывали примерно на это:
https://telegra.ph/file/b92201fbca130c35ff5fc.png
Замысел, по-видимому, состоял в том, чтобы с помощью концентрированной бронетанковой атаки 47-й и 65-й бригад прорвать российскую линию обороны. После чего силы в составе 116-й, 117-й и 118-й бригад должны были начать развивать успех, продвигаясь к Азовскому побережью — к посёлку Михайловка и селу Весёлое на западе. Стояла задача не увязнуть в городских боях, пытаясь захватить Токмак, Бердянск или Мелитополь, а обойти их и отрезать, заняв блокирующие позиции на основных дорогах.
Одновременно менее мощный, но не менее важный удар наносился бы из района Гуляйполя и двигался вдоль оси пос.Каменка (бывш. Бельмак). Это позволило бы прикрыть основное наступление на запад и вклиниться в русские позиции, расколов их войска, оказавшиеся в центре. В целом, это достаточно разумный, хотя амбициозный и не слишком творческий план. Во многом, это был действительно их единственный вариант.
Что же пошло не так? Ну, в теории всё просто. Прорыва не произошло! Львиная доля замысла маневра была посвящена развитию успеха — выходу на определённые линии, занятие блокирующих позиций, оперативная маскировка города (прим. пер.: имитация действий) и так далее. Но что, если прорыва не происходит? Как спасти операцию, если она сорвалась ещё в начальной стадии?
ВСУ застряли на краю внешней линии обороны России, тратя немалые ресурсы, чтобы захватить небольшое село Работино. И/или чтобы обойти его с востока, проникнув в разрыв между ним и соседним селом Вербовое. Таким образом, вместо стремительного маневра по прорыву и развороту в сторону Мелитополя мы получаем нечто вроде этого:
https://telegra.ph/file/2357fab19f27501c3a4ec.png
Можно было проявить великодушие и заявить, что село Работино — последний населенный пункт перед тем, как украинское наступление достигнет основной линии обороны ВС РФ, но пришлось бы солгать. Им сначала придется зачистить более крупное село Новопрокоповка, расположенное в двух километрах к югу. Просто для справки, вот более подробный анализ нанесенной на карту российской линии обороны, основанный на прекрасной работе Брейди Африка https://read.bradyafrick.com/p/russian-field-fortifications-in-ukraine
https://telegra.ph/file/46ec167186c05fb4a4904.png
Дискуссия об этих укреплениях может быть запутанной, потому что не всегда понятно, что подразумевается под популярной фразой “первая линия обороны”. Очевидно, что вокруг Работино и в нём самом есть оборонительные сооружения, и русские решили сражаться за это село. Так что в каком-то смысле Работино является частью “первой линии”. Но более корректно говорить о нем как о части “полосы обеспечения” (предполья). А первая линия сплошных укреплений по всему фронту находится в нескольких километрах южнее, и до них Украине ещё предстоит дойти, не говоря уже об их прорыве.
https://telegra.ph/file/68ce4a04334830cc916a9.png
Но почему обе стороны так упорно борются Работино? На первый взгляд, это довольно странно, учитывая, что в 2022 году Россия предпочла тактический отход под свой огневой “зонтик”. Но в этот раз они яростно контратакуют, пытаясь отвоевать Работино. Ценность этого села не только в его расположении на трассе Т-0408. Оно представляет собой отличное место на возвышенности. И Работино, и Новопрокоповка расположены на холме, который на 70 метров выше низменной равнины на востоке.
https://telegra.ph/file/da267c51f6bbab6255dcd.png
И если ВСУ будут продвигаться вперед, пытаясь обойти рубеж Работино-Новопрокоповка, вклиниваясь в промежуток между Работино и Вербовым, то они будут уязвимы для огня с флангов (в частности, из ПТРК) со стороны российских войск, находящихся на возвышенности. Опубликованы кадры, на которых украинская техника обстреливается с фланга из Работино. И я весьма скептически отношусь к тому, что Украина может попытаться серьезно наступать на первую линию обороны, пока не захватит Работино и Новопрокоповку.
Даже в идеальных условиях это было бы непросто. Тут и решение различных инженерных задач; и препятствия, призванные вовлечь наступающего в полосы обстрела; и перпендикулярные траншеи, позволяющие вести анфиладный (фланговый, продольный) огонь по наступающим украинским колоннам; и прочная оборона на всех основных дорогах.
Но у ВСУ сейчас не самые лучшие условия. У них уставшие силы, исчерпавшие значительную часть своей боевой мощи. Которые пытаются организовать наступление, используя разрозненные и малочисленные штурмовые отряды. Украинскому наступлению препятствовали сразу несколько факторов, в совокупности приведших Киев к настоящей военной катастрофе
(с) автор Big Serge
https://telegra.ph/Spasenie-ot-istoshcheniya-Ukraina-delaet-hod-29082023-Ponyatnyj-perevod-09-03 – цинк
Интересный разбор украинского летнего наступления от западного автора.
Выход из затяжной войны: Украина делает ход (29.08.2023)
Летний запорожский блокбастер
Долгожданное украинское грандиозное летнее контрнаступление длится уже около 80 дней, а похвастаться им нечем. В течение лета шли ожесточенные бои на различных участках (подробнее о них далее), но линия соприкосновения практически не изменилась. Украина всё ещё держала войска в резерве, а я не хотел делать преждевременных заключений. Ведь они могли пойти ещё на какую-то новую хитрость или достать туз из рукава.
Появление на этом этапе некоторых из оставшихся передовых украинских бригад, державшихся в резерве — свидетельствует, что направления для наступления ВСУ определены. Время покажет, удастся ли этим ценным резервам добиться прорыва российских рубежей. Но прошло достаточно времени, чтобы в общих чертах обрисовать, что именно пыталась сделать Украина, зачем и почему ничего не получилось.
Проблема освещения войны на Украине кроется в затяжном характере боевых действий. Есть те, кто надеется на смелый оперативный манёвр для выхода из тупика. Но реальность такова, что сочетание возможностей и сдержанности превращает конфликт в позиционную войну с медленным темпом наступления. И она больше напоминает Первую мировую войну, чем Вторую.
У Украины были намерения прорвать эту “мясорубку” и вернуться к мобильным операциям. Выйти из изнурительной борьбы и нанести удар по оперативно значимым целям. Но пока эти усилия не увенчались успехом. Несмотря на высокомерное бахвальство о тактическом превосходстве Украина застряла в осаде, безуспешно и мучительно пытаясь проломить прочные российские позиции. Возможно Украина и не была заинтересована в войне на истощение, но истощение, безусловно, уже заинтересовалось ей самой.
Стратегическая парадигма Украины
Стоит задуматься о смысле войны для Украины и о факторах, влияющих на принятие ей стратегических решений. Ведение войны для неё определяется множеством тревожных стратегических перекосов. Некоторые из них очевидны: гораздо большая численность населения в России и наличие собственного военно-промышленного комплекса. А Украина полностью зависит от западных поставок техники и боеприпасов.
Россия может в одиночку нарастить производство вооружений. И множество признаков с поля боя подтверждают это. Появляется больше новых изделий, типа “Ланцета”. А западные источники признают, что Россия успешно наладила серийное производство локализованной версии иранского беспилотника “Шахид”.
Ещё Россия обладает неравным потенциалом в нанесении ударов по тыловым районам. И Украина не в состоянии ответить ей тем же, даже если получит на вооружение грозные ракеты ATACM. Они позволят увеличить дальность поражения целей на оперативной глубине. Но не смогут достать до объектов в Москве и Туле. Тогда как российские ракеты поражают любую точку на Украине.
https://telegra.ph/file/9b7da123f24437ea450c9.png
Не стоит забывать и про российский суверенитет и свободу принятия решений. В таких условиях затяжная позиционная борьба — крайне неудачный выбор для Украины. Но ровно в ней она сейчас и увязла.
Это стратегическое неравенство распространяется и на сферу стратегических целей и сроков. Россия сознательно ведет войну открыто, её цели больше сводятся к идее “демилитаризации” Украины. По сути, территориальные претензии, за пределами четырех уже аннексированных областей, остаются пока довольно туманными.
Москва определённо претендует на гораздо большую территорию, чем сейчас. Но сознательно ведёт операцию как военно-техническое мероприятие, нацеленное на уничтожение украинских вооруженных формирований. И демонстрирует полную готовность уступить территории из военных соображений.
А Украина преследует максималистские цели, носящие недвусмысленный территориальный характер. Открыто заявляет, что стремится, как бы странно это ни звучало — восстановить свою территорию в границах 1991 года. Включая не только четыре утраченные области, но и Крым.
Сочетание двух факторов: территориального максимализма Украины и асимметричных преимуществ России в условиях изнуряющей позиционной борьбы — вынуждает Украину искать пути прорыва фронта и восстановления оперативной мобильности.
Киев не может себе позволить и дальше оставаться зажатым в позиционном конфликте. Ведь описанные выше преимущества России неизбежно возобладают. В поединке двух здоровяков, машущих дубинками, ставьте на того, у кого дубинка больше. А ещё позиционная война (по сути сведённая к массированной осаде) — не слишком эффективный способ возвращения своих территорий.
Украине остаётся только пытаться продвинуть фронт и вернуться к мобильным операциям, с прицелом на создание собственного перевеса. Единственный реальный способ — перерезать важнейшие линии российских коммуникаций и снабжения. Вопреки звучавшим весной этого года предложениям, крупное наступление ВСУ на Бахмут или Донецк для этого не годится.
Для Украины есть только две подходящие оперативные цели. Одна из них — Старобельск, пульсирующий центр российского Луганского фронта. Захват или блокирование Сватово, а затем и Старобельска — создаст для ВС РФ настоящую оперативную катастрофу на севере страны, с каскадными последствиями вплоть до Бахмута. А вторая — сухопутный мост в Крым, который можно было перерезать наступлением через Запорожье к Азовскому побережью.
Выбор Украиной азовского варианта был неизбежен. Сухопутный мост в Крым — более замкнутое пространство для боевых действий. А наступление на Луганск будет вестись под прикрытием границ Белгородской и Воронежской областей России, делая задачу вытеснения крупных российских сил значительно более сложной.
Но еще более важной причиной является полная одержимость Крымом и Крымским мостом — объектами, что всегда будут притягивать Киев так, как никогда не смог бы Старобельск. Так что никакой стратегической неожиданностью это наступление не стало — видео с ухмыляющимся начальником ГУР Будановым никого не одурачило.
ВС РФ месяцами насыщали фронт минными полями, траншеями, огневыми точками и искусственными преградами. Все прекрасно понимали, что Украина собирается наступать в направлении Азовского побережья, в частности, на Токмак и Мелитополь. Что они затем в точности и сделали.
Лобовую атаку на подготовленную линию обороны, без элемента неожиданности, принято считать неудачным решением. Однако Украина не только предприняла такую атаку, но и провела её на фоне всеобщего торжества и иллюзорных ожиданий.
https://telegra.ph/file/4635c556de1e39fda7fff.png
Украина до сих пор скована определенной трактовкой войны. Киев и его сторонники упоминают о двух успехах 2022 года, когда Украине удалось отвоевать значительную территорию – в Харьковской и Херсонской областях. Проблема в том, что ни одна из этих операций не применима к Запорожью.
В случае с Харьковской наступательной операцией Украина выявила слабозащищённый участок российского фронта, оборонявшийся лишь небольшими отрядами прикрытия. Благодаря густым лесам и общему недостатку средств российской разведки в этом районе, они смогли накопить силы и добиться определенной стратегической внезапности.
Это не умаляет масштабов успеха Украины. Безусловно, это было наилучшее использование имеющихся у них сил и средств. И они действительно воспользовались слабым участком фронта. Но этот успех вряд ли соотносится с нынешней ситуации на юге.
Проведённая мобилизация решила проблемы с наращиванием группировки войск, и теперь России уже не приходится выбирать, что защищать, а что нет. А сильно укреплённый запорожский фронт совсем не похож на слабо удерживаемый фронт в Харькове.
Второй пример, херсонское контрнаступление — еще менее уместен. Но украинское руководство переписывает историю в рекордно короткие сроки. Летом и осенью 2022 года ВСУ несколько месяцев бились головой о российскую оборону в Херсоне и несли чудовищные потери. Целая группа бригад ВСУ была разбита в Херсоне, так и не добившись прорыва.
При том, что российские войска находились в чрезвычайно сложной оперативной обстановке — спиной к реке. Херсон был оставлен лишь несколько месяцев спустя, из-за опасений, что Каховская дамба может не выдержать или будет подорвана, а также из-за потребности в экономии живой силы.
Ошибочно считать, что отход России из Херсона не имел значения. Очевидно, что потеря с таким трудом завоеванного плацдарма (прим.пер.: скорее, с трудом удерживаемого) — это серьезная неудача, и возвращение западного берега Херсона стало благом для Киева. Но будем честны, это произошло не из-за летнего контрнаступления Украины. Украинские чиновники тогда открыто задавались вопросом, не был ли вывод российских войск хитростью или ловушкой.
В итоге имеем один случай, когда Украина выявила слабозащищенный участок фронта и прорвалась через него, и другой — когда российские войска отказались от плацдарма из-за проблем с логистикой и распределением сил. Ни то, ни другое не актуально для прорыва к Азовскому побережью. И трезвое осмысление Херсонского контрнаступления ВСУ могло бы заставить Украину ещё раз хорошо задуматься перед лобовой атакой на подготовленную российскую оборону.
Вместо этого Харьков и Херсон выдают за доказательство, что Украина может разбить российскую оборону в прямом бою. Хотя до сих пор не было примеров, когда ВСУ разгромили бы прочно удерживаемые российские позиции. Особенно после мобилизации, когда Россия наконец-то начала решать проблему нехватки живой силы.
Украина оказалась в плену собственной легенды об этой войне, что придало ей излишнюю уверенность в своей способности вести наступательные операции. К несчастью, для мобилизованного украинца Миколы, это совпало со второй самовлюблённой мифологемой.
Одним из главных рекламных доводов в пользу украинского контрнаступления является оценка превосходства основных боевых танков и боевых машин пехоты, пожертвованных ВСУ на Западе. С момента объявления о первых поставках не было недостатка в хвастовстве о многочисленных преимуществах западных моделей, таких как “Леопарды” и “Челленджеры”.
Утверждалось, что опытные украинские танкисты только и ждут, чтобы их “спустили с поводка”, когда они сядут за руль превосходных западных машин. Особенно занятна практика, когда российские танки называют “пережитком советской эпохи”, не обращая внимания, что “Абрамс” (разработан в 1975 г.) и “Леопард-2” (1979 г.) также являются образцами вооружений времен холодной войны.
https://telegra.ph/file/5310cf08b2d71362d1e88.png
В западных танках нет ничего плохого, и “Абрамс”, и “Леопард” – хорошие машины. Но уверенность, что они способны изменить ситуацию на поле боя, проистекает из ошибочного представления о роли бронетехники. Танки всегда были и будут предметами массового потребления. Танки взрываются, выводятся из строя, ломаются и захватываются. Танковые войска истощаются гораздо быстрее, чем люди ожидают.
Бригады, подготовленные для наступления Украины в Запорожье, были значительно недоукомплектованы техникой, и ожидать от них больших результатов было неразумно. Это не значит, что танки не важны — бронетехника остается важнейшим элементом современного боя. Но в конфликте равных сил всегда следует ожидать потерь бронетехники, особенно если противник сохраняет огневое превосходство.
В украинское мышление легко закрадывается гордыня, подогретая здоровой порцией безысходности и стратегическими нуждами. Искажённо понимая успехи в Харькове и Херсоне, воодушевлённые своими новыми блестящими игрушками и руководствуясь стратегическими интересами разблокировать фронт — идея лобовой атаки без стратегической внезапности против подготовленной обороны кажется им хорошей идеей. Добавьте сюда старое доброе клише о российской некомпетентности и беспорядке, и вы получите все ингредиенты для неосмотрительного решения Украины.
Осечка
Перейдем к оперативным деталям. Как Украина решила осуществить это лобовое наступление на укрепленный Запорожский фронт России? Было несколько зацепок, связанных с географическими особенностями и утечкой информации. В мае издание “Dreizin Report” опубликовало, как утверждалось, российское изложение оперативной директивы Украины, которая представляет собой общий набросок предполагаемого хода операции.
Этот документ был назван кратким изложением российских ожиданий в отношении наступления Украины (это была не утечка документов внутреннего планирования Украины, а утечка наилучшего предположения России о планах Украины). Остаётся гадать, подлинный это документ или нет, но впоследствии мы смогли провести его перекрёстную проверку. Что было связано с другой, ещё более печально известной утечкой, произошедшей весной 2023 года, включавшей план Пентагона по наращиванию боевой мощи для Украины.
Блок НАТО был очень щедрым и выстроил для Украины механизированный ударный комплекс с нуля. И так как эти силы были слеплены из множества различных систем со всех уголков мира, украинские соединения однозначно идентифицируются по определенной комбинации машин и оборудования. Так, например, наличие “Страйкеров”, “Мардеров” и “Челленджеров” означает присутствие на поле боя 82-й бригады.
Несмотря на заявления Украины об оперативной секретности, наблюдатели довольно легко определили, какие именно украинские подразделения находятся на поле боя. Есть несколько отступлений от сценария: например, 47-я бригада должна была иметь на вооружении словенские танки “Франкенштейн” М55, но затем было решено отправить эти маломощные М55 на северный фронт. А 47-я бригада получила в свое распоряжение танки “Леопард”, первоначально находившиеся в 33-й бригаде. Но это незначительные детали, ведь в целом мы получили хорошее представление, когда и где выходят на поле боя конкретные соединения ВСУ.
Судя по распознанным подразделениям, оперативная сводка “Dreizin Report” была очень близка к тому, что мы увидели в начале украинского наступления. Она предписывала наступление 47-й и 65-й бригад на российские позиции южнее г.Орехова, на участке между Нестерянкой и Новопрокоповкой. В центре этого участка находится село Работино, и, конечно же, именно там в ночь с 7 на 8 июня 2023 года произошло первое крупное наступление ВСУ возглавляемое 47-й бригадой.
Но с этого момента оценивать сводку “Dreizin Report” становится сложно, так как наступление ВСУ мгновенно сорвалось. Одно можно сказать наверняка — их источник был прав относительно порядка ввода в бой украинских подразделений. И теперь мы можем детализировать оперативную директиву и с уверенностью утверждать, что украинцы рассчитывали примерно на это:
https://telegra.ph/file/b92201fbca130c35ff5fc.png
Замысел, по-видимому, состоял в том, чтобы с помощью концентрированной бронетанковой атаки 47-й и 65-й бригад прорвать российскую линию обороны. После чего силы в составе 116-й, 117-й и 118-й бригад должны были начать развивать успех, продвигаясь к Азовскому побережью — к посёлку Михайловка и селу Весёлое на западе. Стояла задача не увязнуть в городских боях, пытаясь захватить Токмак, Бердянск или Мелитополь, а обойти их и отрезать, заняв блокирующие позиции на основных дорогах.
Одновременно менее мощный, но не менее важный удар наносился бы из района Гуляйполя и двигался вдоль оси пос.Каменка (бывш. Бельмак). Это позволило бы прикрыть основное наступление на запад и вклиниться в русские позиции, расколов их войска, оказавшиеся в центре. В целом, это достаточно разумный, хотя амбициозный и не слишком творческий план. Во многом, это был действительно их единственный вариант.
Что же пошло не так? Ну, в теории всё просто. Прорыва не произошло! Львиная доля замысла маневра была посвящена развитию успеха — выходу на определённые линии, занятие блокирующих позиций, оперативная маскировка города (прим. пер.: имитация действий) и так далее. Но что, если прорыва не происходит? Как спасти операцию, если она сорвалась ещё в начальной стадии?
ВСУ застряли на краю внешней линии обороны России, тратя немалые ресурсы, чтобы захватить небольшое село Работино. И/или чтобы обойти его с востока, проникнув в разрыв между ним и соседним селом Вербовое. Таким образом, вместо стремительного маневра по прорыву и развороту в сторону Мелитополя мы получаем нечто вроде этого:
https://telegra.ph/file/2357fab19f27501c3a4ec.png
Можно было проявить великодушие и заявить, что село Работино — последний населенный пункт перед тем, как украинское наступление достигнет основной линии обороны ВС РФ, но пришлось бы солгать. Им сначала придется зачистить более крупное село Новопрокоповка, расположенное в двух километрах к югу. Просто для справки, вот более подробный анализ нанесенной на карту российской линии обороны, основанный на прекрасной работе Брейди Африка https://read.bradyafrick.com/p/russian-field-fortifications-in-ukraine
https://telegra.ph/file/46ec167186c05fb4a4904.png
Дискуссия об этих укреплениях может быть запутанной, потому что не всегда понятно, что подразумевается под популярной фразой “первая линия обороны”. Очевидно, что вокруг Работино и в нём самом есть оборонительные сооружения, и русские решили сражаться за это село. Так что в каком-то смысле Работино является частью “первой линии”. Но более корректно говорить о нем как о части “полосы обеспечения” (предполья). А первая линия сплошных укреплений по всему фронту находится в нескольких километрах южнее, и до них Украине ещё предстоит дойти, не говоря уже об их прорыве.
https://telegra.ph/file/68ce4a04334830cc916a9.png
Но почему обе стороны так упорно борются Работино? На первый взгляд, это довольно странно, учитывая, что в 2022 году Россия предпочла тактический отход под свой огневой “зонтик”. Но в этот раз они яростно контратакуют, пытаясь отвоевать Работино. Ценность этого села не только в его расположении на трассе Т-0408. Оно представляет собой отличное место на возвышенности. И Работино, и Новопрокоповка расположены на холме, который на 70 метров выше низменной равнины на востоке.
https://telegra.ph/file/da267c51f6bbab6255dcd.png
И если ВСУ будут продвигаться вперед, пытаясь обойти рубеж Работино-Новопрокоповка, вклиниваясь в промежуток между Работино и Вербовым, то они будут уязвимы для огня с флангов (в частности, из ПТРК) со стороны российских войск, находящихся на возвышенности. Опубликованы кадры, на которых украинская техника обстреливается с фланга из Работино. И я весьма скептически отношусь к тому, что Украина может попытаться серьезно наступать на первую линию обороны, пока не захватит Работино и Новопрокоповку.
Даже в идеальных условиях это было бы непросто. Тут и решение различных инженерных задач; и препятствия, призванные вовлечь наступающего в полосы обстрела; и перпендикулярные траншеи, позволяющие вести анфиладный (фланговый, продольный) огонь по наступающим украинским колоннам; и прочная оборона на всех основных дорогах.
Но у ВСУ сейчас не самые лучшие условия. У них уставшие силы, исчерпавшие значительную часть своей боевой мощи. Которые пытаются организовать наступление, используя разрозненные и малочисленные штурмовые отряды. Украинскому наступлению препятствовали сразу несколько факторов, в совокупности приведших Киев к настоящей военной катастрофе
(с) автор Big Serge
https://telegra.ph/Spasenie-ot-istoshcheniya-Ukraina-delaet-hod-29082023-Ponyatnyj-perevod-09-03 – цинк
