Под позывным Комар

Кто такой майор Вихрь

В 1967 году из печати вышел роман Юлиана Семенова «Майор Вихрь». По его мотивам сняли одноименный фильм, полюбившийся зрителям. Стало известно, что у героев книги и фильма есть реальные прототипы – советские разведчики 1-го Украинского фронта, заброшенные в Краков. Разведгруппа называлась «Голос». Возглавлял её рядовой Евгений Березняк. В состав входили лейтенант Алексей Шаповалов, сержант Елизавета Вологодская и младший сержант Ася Жукова. Действуя в сложнейших условиях, разведчики выполнили задание командующего фронтом маршала Ивана Конева и сорвали планы фашистов по уничтожению древней польской столицы.

В начале 2000-х о майоре Вихре писали много. Сам он (Евгений Степанович Березняк) был удостоен множества наград: навечно зачислен почетным курсантом военно-дипломатического института Академии вооруженных сил Украины, президент Леонид Кучма подписал указ о награждении его «Золотой Звездой» Героя Украины, следующий руководитель государства присвоил высокое воинское звание генерал-майора.

В честь 60-летия Победы над фашистской Германией президент Российской Федерации Владимир Путин наградил военного разведчика Березняка именными часами. Вручил их посол России на Украине Виктор Черномырдин.

Вот такой звездопад почетных званий, наград, подарков. Нет сомнений, что Евгений Березняк достоин этих высоких наград. Только как-то неловко вышло – остальные члены разведгруппы «Голос», без которых он вряд ли выполнил труднейшую боевую задачу, остались в тени своего звездного командира. Нельзя сказать, что они вовсе оказались без наград. Еще в 1945 году Алексей Шаповалов удостоился ордена Отечественной войны 2-й степени, Ася Жукова – ордена Красной Звезды. А вот что касается Елизаветы Вологодской, то тут разговор особый.

Побег из гестапо

Безусловно, спасение Кракова от уничтожения – величайший подвиг. Но есть и другой поистине фантастический результат работы командира разведгруппы Березняка и радистка Вологодской. Они совершили героические и во многом уникальные поступки, но почему-то не замеченные современниками: оба сумели вырваться из лап гестапо. Двое (!) из одной разведгруппы.

Не знаю в точности, удалось ли кому, оказавшемуся в руках фашистских спецслужб, повторить их побег. Никакой статистики по этому поводу нет, но за три десятка лет изучения этой темы второго такого случая я не встречал. Да, бежать пытались, при этом проявляя чудеса храбрости. Радистка разведгруппы Валентина Чеботарева сумела даже застрелить двух немецких офицеров, которые её допрашивали, но уйти так и не удалось. А уходили только те, кого перевербовывало гестапо и засылало обратно. Таких «засланных казачков» Смерш научился успешно раскрывать.

Но тут, как ни крути, случай был особый. Сержант Лиза Вологодская не только сумела бежать, но и завербовала немецкого контрразведчика фельдфебеля Карла Гартмана. Маленькая, хрупкая девушка, сама оказавшаяся в лапах гестаповцев, перевербовала опытного фашиста? Кто в это поверит?

«Сержант Лиза Вологодская не только сумела бежать, но и завербовала немецкого контрразведчика фельдфебеля Карла Гартмана. Маленькая, хрупкая девушка, сама оказавшаяся в лапах гестаповцев, перевербовала опытного фашиста? Кто в это поверит?»

В спецархиве ГРУ мне довелось соприкоснуться с подлинными документами о деятельности резидентуры «Голос», а ощущение нереальности, фантастичности только усилилось.

В своих воспоминаниях мэтр нашей разведывательно-диверсионной службы генерал Павел Судоплатов утверждает, что в предвоенный период в гестапо у нас был всего один агент. Да и тот не завербованный, а так называемый инициативник, антифашист, который сам вышел на контакт с нашей разведкой. Им был известный ныне Вилли Леман.

Конечно, не следует отрицать объективные обстоятельства – на дворе уже был 1944 год, когда состоялась встреча Лизы Вологодской и фельдфебеля Карла Гартмана в камере гестапо. И вполне возможно к Гартману пришло отрезвление, ему захотелось спасти собственную шкуру. Но почему выбрал этот опытный гестаповец именно ее, молоденькую девушку? Думаю потому, что она избрала верную тактику ведения переговоров, хотя и безмерно рисковала. Почувствуй гестаповец фальшь, недоверие, и Лизу ничего бы не спасло. Ведь контрразведчик доверил ей тайну, которая могла стоить ему головы.

В истории нашей разведки, пожалуй, это единственный пример. В опасном поединке с гестаповцем юная советская разведчица одержала победу. В архивных документах ГРУ сказано: «Во время радиосвязи с Центром, который проходил под контролем гестапо, радистка Вологодская передала сигнал: «Работаю по принуждению». Она подписала радиограмму аварийным псевдонимом Омар вместо Комар.

В дальнейшем Гартман устроил радистке побег из тюрьмы. Бежав, Вологодская в течение двух недель бродила по лесам, прежде чем встретиться с командиром группы, хотя знала его местонахождение. Разведчица боялась привести за собой фашистов на базу партизан. И только после тщательной проверки, убедившись в отсутствии слежки, голодная и измученная, вышла к партизанам и в конце сентября встретилась с командиром группы.

В целом же Вологодская вместе с другой радисткой Жуковой обеспечила надежную радиосвязь резидентуры «Голос» с Центром, передав командованию 160 радиограмм. А Гартман, встретившись на явке с представителем резидентуры «Голос», стал активно сотрудничать, передавал важные разведдонесения. В частности, именно он передал план минирования Кракова. Благодаря этому плану и был спасен Краков.

Как же сержант Елизавета Вологодская оказалась в группе майора Вихря? Накануне войны окончила техникум. В 1943 году её отобрали из особого женского запасного строевого полка и направили в Горьковскую школу разведчиков-радистов. Хорошая техническая подготовка, полученная в техникуме, позволила Елизавете успешно освоить достаточно сложную программу. Хотя учиться было непросто. Занимались по 10–12 часов в сутки. Требования к разведчику-радисту были высокие. Но Лиза обладала хорошо развитым музыкальным слухом, что весьма важно для радиста.

Она быстро и легко сходилась с незнакомыми людьми, комфортно чувствовала себя в любой компании, умела добиваться своего, нравилась мужчинам. Это подметили преподаватели Горьковской школы. В её выпускной аттестации отмечено: «Товарищ Вологодская умна и сообразительна, умственная и зрительная память развиты очень хорошо. Разговорчива, общительна, хорошо танцует и поет. Имеет склонность в свободное время погулять с ребятами, в среде которых пользуется авторитетом. К занятиям относилась хорошо».

И вывод был сделан весьма необычный: «Может быть использована для работы в тылу противника по категории радиста-осведомителя в составе резидентуры». Но дело в том, что такой категории, как радист-осведомитель, в разведке не существовало. Видимо, инструкторы-преподаватели хотели каким-то образом обратить внимание будущих руководителей на то, что Вологодская способна на большее, чем разведчица-радистка. И надо сказать, это им удалось. Сразу после выпуска девушку направили в спецшколу Разведывательного управления Генштаба Красной армии. Здесь она осваивала тонкости оперативной работы.

Подарок судьбы

В апреле 1944 года Вологодская прибыла в распоряжение разведывательного отдела штаба 1-го Украинского фронта. Получила псевдоним Комар. Была заброшена в составе разведывательной группы «Львов» на территорию Польши. Легализовалась в городе Кракове. И тут произошел провал. Руководитель разведгруппы оказался предателем. Его ликвидировали партизаны. К счастью, Елизавете удалось избежать ареста, но она осталась одна. Помогли польские патриоты, укрыли в доме поляка Михаила Врубеля.

Сержант Вологодская старалась поддерживать радиосвязь с разведывательным отделом фронта. Но возможности её были крайне ограниченны. Предательство резидента «Львова» лишило её свободы передвижения. Самостоятельно собирать разведывательные сведения она не могла. Комар продолжала находиться в укрытии. Поляки обещали достать для нее новые документы. Но это требовало времени.

Некоторые сведения о дислокации немецких частей ей сообщали польские подпольщики. Она их передавала в разведотдел. Однако этих данных было недостаточно. И тогда Центр сообщил: вскоре к ней на помощь прибудут разведчики группы «Голос». Она должна встретить их и помочь укрыться.

Начиная с 20 августа каждый день Вологодская выходила на встречу. И только на пятые сутки к обговоренному месту на окраине села Чулув вышла радистка Ася Жукова, а на следующий день и Евгений Березняк. Он уже успел побывать в руках гестаповцев, бежать и найти радистку с позывным Комар. О своих злоключениях Березняк промолчал. В книге Юлиана Семенова об этом пишется так: «Вихрь открыл глаза. Прямо над ним стояли три гестаповца. В руках одного из тех, кто стоял чуть поодаль, ближе к дороге, был его желтый портфель. «Кто вы такой? – спросил Вихря человек в штатском, когда в полдень его привезли в краковское управление гестапо».

Так все и было в жизни. Бежать от гестаповцев ему удалось примерно так же, как описал известный писатель. Теперь уже трудно сказать, что помогло Вихрю-Березняку – холодный расчет, опыт разведчика, сложившиеся обстоятельства, удача или просто чудо. Но он бежал, растворился в толпе, когда его вывели якобы на встречу со связным на городском рынке.

Об аресте он не сказал никому. Телеграммы в Центр тоже умалчивали об этом. Слишком многое было поставлено на карту – жизнь товарищей, важнейшее задание. Ведь первое, о чем могли подумать, – Березняка перевербовало гестапо. И поди докажи, что это не так.

После того как появился лейтенант Шаповалов, группа сформировалась и начала свою работу. Штабу фронта были необходимы сведения о краковском гарнизоне и оборонительных сооружениях немцев вдоль западного берега Вислы в этом районе.

Алексея Шаповалова, у которого были надежные польские документы, удалось устроить на строительство оборонительных сооружений вдоль Вислы. Помогали и поляки. Они организовали добывание сведений о немецких частях, дислоцированных в Кракове. Удалось связаться с ценным агентом Кларой Салтыковой, которая работала в штабе немецкой группы армий «Центр».

Эффективность работы разведгруппы заметно возросла. Ежедневно штаб фронта получал по две-три шифрограммы. Командующий фронтом маршал Конев был доволен работой разведчиков.

А вот начальник абверкоманды-305 немецкий подполковник Христианзен, наоборот, крайне раздражен. Команда в июле перебралась из Львова в Краков. И тут такой «подарок судьбы»: его костоломы упустили советского агента, который у них был в руках и сбежал прямо с краковского рынка. А теперь в эфире постоянно висит радиостанция.

Христианзен бросил все силы на поиск радиостанции. Пеленгаторщики засекли выход в эфир, и 16 сентября захватили советскую радистку. Так Лиза Вологодская попала в руки гестапо. Был арестован также хозяин дома Михаил Врубель, а вот Березняк спрятался в тайнике и остался на свободе.

Ей никто не поверил

Казалось бы, на Лизе Вологодской можно поставить крест. Но через десять дней она жива и невредима появилась в партизанском отряде и рассказала свою поистине фантастическую историю перевербовки Гартмана и побега. Естественно, ей никто не поверил. И в первую очередь командир разведгруппы майор Вихрь. Ну никак не укладывалось у него в голове, что подполковник Христианзен, опытный разведчик, который лично допрашивал его, мог допустить ещё один серьезнейший просчет. Но как это проверить? И Березняк решился на встречу с Гартманом. Отправил на нее Шаповалова под прикрытием партизан. Гартман действительно подтвердил, что готов к сотрудничеству, которое потом принесет огромную пользу.

После выполнения боевого разведзадания группа «Голос» вернулась в штаб 1-го Украинского фронта. Все члены группы написали подробные отчеты о проделанной работе в тылу противника. Березняк описал свою историю побега из гестапо, а Вологодская – свою. Но теперь им не верили уже в штабе фронта. Побеги и вербовка Гартмана были поставлены под сомнение. Исполнявший дела начальника агентурного отделения Разведывательного отдела штаба фронта майор Харлампиди подготовил заключение, в котором писал: «Скорее всего можно предположить, что Правдивый (Гартман) – опытный контрразведчик, поставивший целью глубоко проникнуть в органы советской военной разведки, начал плести тонкую и хитрую паутину вокруг провалившихся советских агентов и через них стремится втереться в доверие. Для этой цели он устроил бутафорный побег для радистки Комар, передавал точную информацию о действиях и дислокации войск противника. Считаю, что из-за этих мотивов следует передать «Голос» и Комара для дальнейшего изучения и разработки органам контрразведки Смерш.

Так оно и случилось.

Березняк и Вологодская были направлены в Подольский проверочно-фильтрационный лагерь НКВД № 174, где и встретили День Победы. Сложилась патовая ситуация, как говорят шахматисты. Никто не мог доказать, что они нарушили присягу и были завербованы немцами. В то же время никто не мог взять на себя ответственность и утверждать обратное. Трудно сказать, как бы сложилась дальнейшая судьба разведчиков. Не исключено, что они могли оказаться в лагере. К счастью, этого не случилось во многом благодаря опять же Курту Гартману. Заброшенный в тыл Красной армии, он сразу сдался в плен и рассказал, как организовал побег советской радистки.

Остался в живых и подполковник Христианзен. После разгрома фашистской Германии он, оказавшись в руках советской военной контрразведки, также поведал о побеге советского разведчика на краковском городском рынке. После чего Березняка и Вологодскую освободили из лагеря.

В 1965 году начальник военной разведки генерал-полковник Петр Ивашутин обратился к министру обороны маршалу Родиону Малиновскому с просьбой о награждении орденом Отечественной войны I степени Березняка Евгения Степановича и орденом Отечественной войны II степени Вологодской Елизаветы Яковлевны.