Названия древних волоков (об этимологии некоторых гидронимов Северо-Восточной Руси)
https://ic.pics.livejournal.com/ss69100/44650003/2214110/2214110_300.jpgАлександр Владимирович Патрикеев родился в 1960 году в г. Раменское Московской области, где и проживает в настоящее время. Он специалист в области низкочастотных колебаний строительных конструкций, несколько лет назад защитил диссертацию и стал кандидатом технических наук.
С детства увлекается топонимикой – наукой о названиях, а особенно происхождением названий рек, интересуется русской историей, в особенности историей Северо-Восточной Руси. Любит попутешествовать на байдарке.
Тема его статьи лежит на стыке истории, филологии и краеведения.
Предки его отца происходят из-под Суздаля Владимирской области, а среди предков матери – жители Солигаличского уезда (сейчас это Костромская область).
А.В. изучил значительное количество популярной и специальной литературы по этим вопросам. Первоначально эта работа предназначалась его сыновьям – школьникам, но, познакомившись с порталом "Вселенная живая", Александр Владимирович решил сделать ее доступной широкому кругу людей, интересующихся историей России.
На протяжении многих столетий, начиная со времени окончания последнего оледенения, вся обширная территория Восточной Европы была покрыта лесами.
Только с течением длительного времени, по мере изменения климата, эти леса сохранились главным образом в северной половине этой территории.
Именно этот регион рассмотрен в данной статье. По мере заселения территории человеком, объекты природы получали свои первые названия: людям нужно было отличать один ручей от другого, ближний холм от почти такого же, соседнего. Названия элементам местности люди давали по их характерным свойствам, важным (с точки зрения называвших) особенностям.
Одна река получала название «Бурная», потому что отличалась сильным течением, её трудно было перейти вброд. Другая река получала название «Бобровая» – там водились бобры, на которых охотились люди.
А самая большая река называлась, например, просто «Река» – и было понятно, о чём речь, ведь такая в округе была всего одна. Все эти названия давались на языке людей того народа, того племени, которые являлись первопроходцами, первопоселенцами.
Вообще говоря, специалисты различают три тематические группы мотивировок названий рек [1]. Первую группу образуют семантемы, служившие географическими ориентирами в период расселения племён. Вторая тематическая группа связана с семантемами, отражающими промыслово-хозяйственную деятельность населения и фауну.
В основе третьей группы лежат физико-географические характеристики и гидрология рек. К первой группе относятся главным образом названия больших рек и их крупных притоков, ко второй – средних и, наконец, к третьей – речек и ручьев. Именно гидронимы, то есть названия водных объектов (рек, озёр), как правило, являются древнейшими названиями на каждой территории. Они же, в значительной степени, являются непонятными по своему смысловому содержанию современным жителям данной местности. Почему так происходит?
На протяжении человеческой истории рассматриваемого региона происходила неоднократная смена племён и народностей, населяющих эти земли. Первоначальное население составляли племена, основным занятием которых являлись охота и собирательство.
Я нарочно не упоминаю здесь рыбную ловлю, поскольку это направление человеческой деятельности в те давние времена ещё не достигло тех значительных успехов, какие мы можем наблюдать в нашей современной жизни. В те далёкие времена люди, конечно же, добывали рыбу, но по способам добычи (гарпун, острога) это занятие следует отнести к разновидности охоты.
Народности, ведущие образ жизни охотников и собирателей, в силу самого способа своего существования, не могут иметь сколько-нибудь значительную плотность населения, иначе им не будет хватать возможностей для своего пропитания. Кроме того, именно малочисленность населения позволяет сохранять в целостности биоценоз, обеспечивая, таким образом, неизменность среды своего существования. Совсем иное дело – земледельцы и скотоводы.
Примером из относительно недавнего прошлого может служить история родственных народов: хантов, манси и угров (венгров). Венгры несколько столетий назад переселились из Юго-Западной Сибири в Центральную Европу, перешли там к оседлому образу жизни и стали заниматься сельским хозяйством. Ханты и манси же продолжили обитание на прежних землях, являясь на протяжении многих и многих поколений великолепными охотниками.
В результате в настоящее время насчитывается около 31 тысячи хантов и около 12 тысяч манси. Венгров же в Европе проживает почти 12 миллионов человек.
Малочисленные племена охотников, всегда являясь первопоселенцами в данной местности, давали свои названия только объектам природы, потому что больше вокруг называть было нечего: временные лесные становища назывались самоназванием каждого племени, а когда племя переселялось на новое место, вслед за перемещающейся дичью, вместе со становищем уходило и его имя. Поэтому именно гидронимы в данном случае являются наиболее древними географическими названиями.
Следом за охотниками, на историческую сцену вступают земледельческие племена. Надо сказать, что такие племена, как правило, занимались ещё и скотоводством. Однако, в условиях, когда вся территория, подлежащая освоению, изначально покрыта лесами и болотами, скотоводство не может являться главным направлением трудовой деятельности людей.
Для организации пастбища, способного прокормить стадо, достаточное для обеспечения пропитания всего племени, требуется расчистить от леса гораздо большую площадь, чем нужно для того, чтобы обеспечить пропитание этого же племени на основе земледельческой деятельности. В те давние времена использовалось так называемое подсечное земледелие.
Участок леса вырубался и выкорчёвывался, древесина сжигалась на месте, зола становилась дополнительным удобрением почвы.
Затем участок распахивался и засевался культурными растениями (рожь, овёс и др.). В течение трёх-четырёх лет участок использовался для производства пропитания, а затем в связи с истощением почвы забрасывался. Нужно было расчищать под пашню следующий участок леса. Старый же заброшенный участок превращался на несколько лет в выпас для скота, пока вновь не зарастал лесом.
Таким образом, мы видим, что способы использования леса у охотников и земледельцев коренным образом различны. Различны и принципы, которыми руководствуются люди, давая свои (новые) названия участкам леса (земли), а теперь уже и населённым пунктам. Но существуют географические объекты, которые практически не меняют своих характерных для людей особенностей при переходе населения к земледелию.
Это водные объекты – реки и озёра.
Они всё также являлись местом добывания рыбы (пусть теперь уже более совершенными способами). Но главное, реки и озёра по-прежнему являлись единственным связующим звеном для сколько-нибудь значительного перемещения людей.
По мере потепления климата, всё большие территории становились пригодными для успешного земледелия и всё дальше продвигались земледельческие племена и народности, постепенно тесня прежнее население, состоящее из охотников и собирателей. Значительно более многочисленное, в силу самого способа своего существования, новое население вынужденно нарушало среду существования прежнего населения, способствуя его миграции в местности с более суровым климатом.
Постепенный процесс смены населения не везде шёл одинаково. Там, где новое население в течение длительного времени мирно взаимодействовало со старым, прежние названия рек и озёр перенимались и переходили в язык новых переселенцев без изменений или несколько «подстраиваясь» под их язык.
Только теперь прежние названия, существуя в ином языке, уже не означали для этих носителей языка ничего, кроме, собственно, самого названия. В тех же случаях, когда смена населения происходила относительно быстро, к тому же не совсем мирно, у носителей разных языков не было возможностей для общения, прежние названия исчезали вместе с носителями языка, породившего их. Возникали новые названия в утвердившемся на данной территории языке.
Как неоднократно отмечено исследователями [2], принцип номинации поселений по местной гидронимии главным образом неславянского происхождения был широко распространен в Северо-Восточной Руси, как в период колонизации, так и в последующих столетиях при формировании Московского княжества.
Это явление в топонимии будет вполне понятным, если учесть, что для славянского населения в период колонизации и позже реки были практически единственными географическими ориентирами в бескрайнем "море" лесов, а их названия уже существовали в обиходе местного населения.
Водные пути в тe далекие времена были значительно более удобны, грузоподъемны и, наконец, более безопасны, чем дороги, прорубленные в труднопроходимых лесах с плохо или совсем не оборудованными переправами через реки. Поэтому складывались системы водных путей, включавшие в себя основные (магистральные) речные пути, а также волоки между близко расположенными притоками, относящимися к разным бассейнам.
Такие системы водных путей использовались для этнического расселения, передвижений и освоения земель [3]. Основные водные пути северо-восточной части Европы могли сложиться в I тыс. до н. э., в эпоху расселения на данной территории финно-угров.
В дальнейшем уже существующие водные пути использовались (в западной части региона) балтоязычными племенами, а позднее, в I тыс. н. э., широко применялись славянскими племенами – кривичами, вятичами и ильменскими словенами – при колонизации земель.
Рис. 1. Упоминаемые в тексте старинные водные пути: 1 – Систра; 2 – Нерль; 3 – Ухтома; 4 – Покшеньга; 5 – Пижма.
Рис. 2. Водный путь Сuстра. Волжский склон и водораздельный участок.
Много столетий леса не расступались перед человеком, только речные пути связывали между собой населённые пункты, давая возможность передвигаться, осваивать новые земли, наиболее быстрым и дешёвым способом перевозить товары на большие расстояния. Зимой скованные льдом реки превращались в естественные санные дороги.
Названия рек хранят информацию об историю жизни многих поколений людей, многих племен. Реки помогали землепроходцам познавать свою огромную страну, кормили и одевали их. «Трудно сказать, что ближе русскому человеку, сама река или земля по её берегам. Он любил свою реку, никакой стихии своей страны не говорил он в песне таких ласковых слов, и было за что.
При переселении река указывала ему путь… он жался к ней, на её берегу ставил своё жильё» – писал русский историк Ключевский. А географ Реклю в одном из своих произведений сказал: «Реки несут на своих волнах историю и жизнь народов» [4] .
Очень часто название населённому пункту на берегах реки давала сама эта река. Именно такое происхождение имеют названия таких русских городов, как Москва, Кострома, Дубна, Устюг. Нам, современным людям, теперь уже часто невозможно бывает понять происхождение этих названий рек, поскольку тайна эта сокрыта от нас в глубинах веков.
Нередко встречаются случаи, когда соседние реки, текущие в разные стороны, имеют похожие или даже одинаковые названия. Как же местные жители не путают их, зачем называют одинаково? На основании всего вышеизложенного, могу высказать предположение, что название в данном случае относится не к реке, как таковой, но к водному пути (рис. 1).
Таковы две Нерли, Волжская и Клязьминская, на пути между Тверью и Владимиром, между Тверским и Владимирским княжествами (рис. 4). Таковы Покшеньга и Пукшеньга старинного пути на Мезень в Архангельской земле (рис. 6). Таковы также и две Пижмы, Мезенская и Печорская, на дальнем северо-востоке, близ Северного Урала (рис. 7). И, вероятно, молвил когда-то купец, доставив свои товары ко княжескому двору: «прошед я Нерлью…».
Рис. 3. Современный вид водного пути Систра выше города Клин. Осень. Фото А. В. Патрикеева.
Рис. 4. Водный путь Нерль. Водораздельный участок. Началом волжского склона является р. Вёкса – типичное название для вытекающей из озера (аналогично – речка Вёкса, вытекающая из Галичского озера в Костромской области, речка Вёкса, вытекающая из Чухломского озера в той же области, есть и ещё подобные примеры).
Рис. 5. Схема водного пути Ухтома из альманаха «Памятники Отечества». В старину водораздельный участок назывался Красный волок (вероятно, в этой местности преобладают сосновые леса). Озеро на водоразделе называется Волоцкое.
Подобные примеры можно множить и множить. Вот на карте мы можем видеть речку Ухтомка, впадающую в Белое озеро, и речку Ухтомицу, несущую свои воды через реку Модлону в озеро Воже и далее на север, в Белое море.
В средневековых письменных источниках этот маршрут, представляющий собой участок водного пути между старинными русскими городами Белозерском и Каргополем, именуется как «Красный волок» [5] . На водораздельном участке местности расположено небольшое озеро Волоцкое (рис. 5). А по сведениям, приводимым А.В. Галаниным, «yхтома», в переводе с саамского языка, означает «река, идущая к волоку» [6] .
Совсем близко от Москвы и сегодня можно увидеть остатки старинного водного пути, соединявшего когда-то реки Москву и Волгу. Построенный сравнительно недавно, в первой половине XIX века, этот путь в течение десяти лет, с 1850 по 1860 годы использовался для судоходства.
В настоящее время на современных картах можно увидеть объект, который носит название Екатерининский канал. А на местности это сооружение представляет собой заросший ручеёк, о котором мало что знают местные жители [7] . Канал, сооружённый всего полтора столетия назад, возник не на пустом месте. С давних пор здесь существовал старинный волоковый водный путь (рис. 2).
Обратим внимание на названия рек, которые соединял этот канал. На юг течёт река Истра, а на север, к Волге – река Сестра (рис. 3). Позволю себе высказать здесь смелое предположение, что изначальное название водного пути звучало как «сuстра» (с ударением на первом слоге), а в дальнейшем названия обеих рек существовали обособленно и претерпели некоторые (различные) изменения.
Этимологию слова «сuстра», вероятно, могли бы помочь разгадать специалисты в области балтийских языков, поскольку на основании исследований, известных автору, гидронимы западной части современной Московской области имеют балтоязычное происхождение [3] .
Рис. 6. Водный путь Покшеньга. Водораздельный участок. Началом пинежского склона является речка Охтома – то есть, «река, ведущая к волоку»!
Рис. 7. Водный путь Пижма. Из книги Л.А. Плечко «Старинные водные пути».
Рис. 8. Малая речка Кодосна. Фото А. В. Патрикеева.
В дополнение к сказанному следует также заметить, что современное состояние рек, бросающаяся в глаза явная маловодность их в верховьях не должны вводить в заблуждение исследователей старинных водных путей. В древности леса в бассейнах рек не были вырублены, поэтому реки летом были более полноводными.
В хвойных лесах дольше таял снег, почва впитывала больше снеговой воды. Вы, наверное, замечали – на полях сухо, а в соседнем лесу полно воды. Гидрологический режим местности был существенно иным, грунтовое питание речек – более интенсивным.
Можно спорить лишь о степени произошедших за минувшие столетия изменений, но очевидно, что в интересующую нас историческую эпоху водность всех рек, в том числе и в их верховьях, была существенно большей. Это позволяло использовать волоковые водные пути не только для пассажирского, но и для грузового сообщения.
Кроме того, при регулярной эксплуатации даже малых рек, на них отсутствуют препятствия в виде завалов, нависающих кустов и деревьев, зарастания русла водорослями.
Возникающие препятствия движению маломерных судов устраняются попечением многочисленных путешествующих, а также самим фактом интенсивного судоходства.
Это легко подтверждается характерными современными примерами из туристической практики автора. В частности, малая речка Кодосна на границе Тверской и Псковской областей на всём протяжении от железнодорожной станции Жижица до Жижицкого озера, являясь единственным коротким путём к нему, не имеет ни одного препятствия (рис. 8) по причине её интенсивного использования многочисленными рыбаками и туристами.
- Кучкин В. А. Формирование государственной территории Северо-Восточной Руси в X – XIV вв. М., 1984. С 76.
- Третьяков П. Н. Финно-угры, балты и славяне на Днепре и Волге. М., 1966. С. 285- 296; Седов В. В. Балты и славяне в древности // Из древнейшей истории балтийских народов. С. 14-21.
- Джус И.В. О происхождении Дубны. Из писем в Московский областной общественный Фонд историко-краеведческих исследований и гуманитарных инициатив «Наследие». 30.07.2009.
- Плечко Л.А. Старинные водные пути. М., «Физкультура и спорт», 1985.
- Макаров Н. Ухтомский волок // Памятники Отечества. Иллюстрированный альманах. Вып. 30. №№ 3-4, 1993.
- Галанин А.В. Волоки Северо-Восточной Европы. Забытый Ухтомский волок // сайт «Вселенная живая» – История Северной Руси, 2009.
- Первый Волжско-Московский путь. Екатерининский канал XIX века // интернет-журнал akadaha _ z , 05.10.2008.
***
Источник.
.
