Мы все еще живем в самом ординарном капитализме
https://prometej.info/media/thumbnail/images/articles/nasha-cel-blago-naroda_poster.jpg
Интервью с послом Венесуэлы в России на тему происходящего на Родине боливарианской революции.
Дипломат достаточно объективно оценивает текущие проблемы Венесуэлы и не пытается делать вид, что все хорошо и прекрасно, указывая на серьезные экономические проблемы, которые продолжают сохраняться. В целом, достаточно толковый обзор основных достижений и проблем правительства Мадуро за последние годы.
Рекомендую к прочтению тем, кто не понимает, почему правительство Мадуро, которое должно было пасть еще в январе, устояло и даже укрепило свои позиции, несмотря на давление мирового гегемона.
Наша цель — благо народа
В минувший четверг США объявили о расширении санкций против Венесуэлы. Под очередной удар попали 13 компаний и 10 физических лиц. Перед этим в Венесуэле снова произошло отключение электроэнергии из-за электромагнитной атаки. Хронику необъявленной войны против Венесуэлы для нашей газеты анализирует Чрезвычайный и Полномочный Посол Боливарианской Республики Венесуэла в России Карлос Рафаэль Фариа Тортоса.
– Если посмотреть на события первых месяцев года, мы увидим крайне опасные моменты, попытку государственного переворота, которая очевидным образом провалилась. Тем не менее сегодня страна остается в блокаде, и похоже, что на удушение экономики сделана главная ставка в борьбе против правительства Боливарианской Республики. Как бы вы определили сегодняшнюю политическую и экономическую ситуацию в Венесуэле?
– Момент, который переживает наша страна, мы могли бы назвать так – семь месяцев после вероломного нападения на наше конституционное правительство, на нашего законного президента и на наш народ. Начало года ознаменовалось применением стратегии, которая отнюдь не была импровизацией. Она была отлично подготовлена, когда венесуэльская оппозиция бойкотировала выборы 20 мая 2018 года. В первые дни января они попытались организовать мировую кампанию с целью представить Николаса Мадуро как нелегитимного президента (дескать, в его выборах не принимала участие оппозиция), изолировать его от многих стран и изобразить, как говорит западная пресса, диктатором. Между тем на церемонии вступления в должность, когда Николас Мадуро был провозглашен президентом на период до 2025 года, присутствовали делегации самого высокого уровня из большого количества стран.
Ситуацию на данный момент можно было бы обозначить не как ситуацию победы – это было бы неправдой – мы тем самым обманули бы сами себя. Но одновременно это не та ситуация, которая была в первые месяцы года – с неопределенностью и огромной тревогой за то, что будет происходить дальше.
Ситуация в экономике из-за блокады очень сложная. Это касается доступа к продуктам первой необходимости, к лекарствам, ряду услуг. Тем не менее понемногу выходим из состояния бедствия начала года, приспосабливаем экономику к этим условиям. Мы переживаем беспрецедентную международную финансовую блокаду. И здесь находим альтернативные пути для того, чтобы выполнять свои программы по закупкам, материальному обеспечению, платежам, в том числе дипломатическим миссиям и своим студентам за рубежом – в первом полугодии мы были крайне ограничены в этом.
Разумеется, трудности остаются, слишком тяжелый удар был нанесен экономике. Он накапливался с 2014 года, когда был выпущен декрет Обамы, где о Венесуэле говорилось как о чрезвычайной угрозе правительству Соединенных Штатов. Обвинение, абсолютно лишенное логики, однако обамовский декрет был необходим, чтобы обеспечить внутреннюю легитимность в самих Соединенных Штатах и тем действиям, которые они принимают против нашего народа. Начало было положено тогда, однако сейчас они атакуют нашу экономику гораздо жестче.
У нас экспроприировали, а если говорить проще, украли Citgo – главный филиал нашей нефтяной компании PDVSA, который работает на территории США. Компания была отобрана абсолютно незаконно. Представьте себе, что у кого-то есть деньги, ресурсы в банках США, и без объяснения причин это имущество, эти активы абсолютно незаконно изымаются. Речь идет о филиале, который перерабатывал значительное количество венесуэльской нефти, около 400 тысяч баррелей в день.
То же самое было сделано в отношении нефтехимической компании Pequiven – филиала PDVSA, который находится в Колумбии. Таким же образом у нас ее отняли, и сейчас она находится в руках колумбийского правительства. Нефтеперерабатывающий завод на Ямайке тоже был украден, несмотря на то, что Ямайка входит в состав группы карибских стран, которые годами пользовались выгодами «Петрокарибе» – исключительной программы, созданной команданте Чавесом. «Петрокарибе» была отдана в распоряжение народов маленьких стран, чья экономика не имеет ресурсов, чтобы надежно и бесперебойно обеспечивать их энергией. Ямайка не выдержала давления и провела экспроприацию после визита туда вице-президента США Майка Пенса.
У нас есть нефтеперерабатывающий завод в Доминиканской Республике, на нее также оказывается сильное давление, с тем чтобы PDVSA, которая является собственником 49% его акций, продала их и больше не имела никакого отношения к этому предприятию. Есть в Карибском регионе страны, еще меньшие, чем Доминиканская Республика и Ямайка, которые не поддаются на провокации и не отступают перед давлением Соединенных Штатов, отстаивают свою достойную позицию независимых правительств и стран и тем самым защищают также и боливарианскую революцию.
– С самого начала для оппозиции в Венесуэле и стоящих за ними США ключевой задачей был раскол армии. Но это до сих пор им не удалось, армия неизменно заявляет о верности конституционным властям. Что собой представляет венесуэльская армия в социальном и в революционном смысле? Мы помним, что Уго Чавес сам являлся выходцем из армейской среды, и венесуэльская революция началась с попытки выступления военных из созданного им движения MBR-200 в 1992 году, закончившейся в тот момент поражением. Что изменилось в венесуэльской армии за 20 лет боливарианской революции, насколько глубоко революционные идеи разделяют рядовой состав армии и ее руководство?
– Это очень важный вопрос, потому что боливарианские вооруженные силы являются решающим элементом поддержки, позволившей нам преодолеть драму этих шести-семи месяцев текущего года.
Что определяет стойкость Венесуэлы? У нас есть революционное правительство, избранное народом, – мы можем открыто и честно сказать, что оно располагает поддержкой большинства венесуэльского народа. У нас есть сам народ, сознательный, и не только на протяжении этих последних лет или месяцев, но на протяжении всех двадцати лет, с того момента, когда к власти пришел команданте Уго Чавес. Одной из важнейших его целей было сделать так, чтобы народ увидел реальность и узнал правду, что до того момента, до 1999 года, было невозможно. Условия начали меняться именно с приходом команданте Чавеса.
Была такая телепередача, которую вел Чавес, она называлась «Алло, президент!». Каждое воскресенье, долгими часами – кажется, ни разу не было программы короче трех или четырех часов – пять, шесть, семь, даже восемь часов команданте Чавес говорил с народом. Рассказывал ему его собственную национальную историю, говорил обо всей мировой геополитике – с картами, цитатами, книгами, которые он рекомендовал к прочтению. Он был нашим учителем. И все это, чтобы восстановить национальное сознание.
И, конечно, еще одним достижением команданте Уго Чавеса было спасение национальных вооруженных сил, их возрождение, предоставление им новых возможностей. Первые годы были очень сложными, потому что некоторые из тогдашних офицеров высокого ранга были решительно настроены подставить первые подножки революционному процессу. Вспомним 2002 год, попытку государственного переворота. За ним следует нефтяная забастовка годом позже. Все это происходило также и благодаря тому, что в вооруженные силы были внедрены разведывательные группы Соединенных Штатов. В форте «Тиуна» действовала отдельная группа вооруженных сил США, она обладала влиянием и участвовала в принятии решений. Первое, что сделал команданте Чавес, – убрал их из армии и из страны.
Таким образом, задача состояла в том, чтобы начать переделку внутри вооруженных сил, начиная с курсантов, с самых молодых, потому что они являются теми, кого мы сегодня видим полковниками, генералами, командующими всеми составными частями наших Национальных боливарианских вооруженных сил. Были изменены программы обучения, абсолютно все было изменено. И поэтому мы сейчас можем сказать, что у нас сознательные вооруженные силы.
Были отдельные, очень редкие случаи, когда происходило то, чего добивались правительство Соединенных Штатов и радикальная венесуэльская оппозиция. Один административный генерал, который работал в кабинете, не имея отношения к командованию войсками, несколько офицеров более низкого ранга, сержанты, майоры, но не более того. И это считаные случаи. А мы видели агрессивную кампанию, которую ежедневно проводило правительство США через своих представителей, призывая вооруженные силы к мятежу. С другой стороны, они контактировали с генералами, которые, как они считали, осуществляют стратегическое командование вооруженными силами, в попытке коррумпировать их, манипулировать ими каким-то образом или давить на них. Потому что может быть, что у человека есть какие-то отношения с кем-то в Соединенных Штатах – многие там были, у кого-то там члены семьи. Но ничто из этого не сработало. Мы в настоящий момент можем с гордостью сказать, что мы располагаем патриотически настроенными вооруженными силами, которые защищают конституцию нашей республики, конституционное правительство, конституционного президента и, разумеется, наш народ и наш суверенитет.
– Венесуэльское общество очевидным образом глубоко расколото. Это видно даже на примере успешных избирательных кампаний Уго Чавеса. Так, на своих последних президентских выборах 2012 года он получил поддержку чуть более 8 млн избирателей, что составило 55% от принявших участие в голосовании. Но получается, что почти половина общества даже в те моменты не поддерживала проект боливарианской революции. В чем причина раскола и почему за 20 лет чавизму так и не удалось его преодолеть?
– Я бы немного поспорил с такой постановкой вопроса. Безусловно, в венесуэльском обществе есть серьезный раскол. Но какое общество ныне не расколото? Одни разделены в большей степени, другие в меньшей. В некоторых электоральных процессах команданте Чавес получал до 60% голосов, если брать случаи, где была наибольшая разница с оппозицией. Конечно, потом результаты колебались до 55% и иногда даже были ближе к 50%. Но задача никогда не была простой. И наша задача отличается от революционных процессов в других странах, когда к власти приходили вооруженным путем, и таким образом учреждается система управления, устанавливается правящая идеология.
В нашей стране состоялось 23 избирательных кампании за эти 20 лет. И всегда побеждала революция, за исключением двух электоральных процессов. Один заключался в обращении к народу по вопросу о том, чтобы внести модификации в уже измененную и обновленную конституцию. Тогда команданте Чавес проиграл, и говорил открыто о том, в чем были причины этого. И второй раз это произошло в декабре 2015 года, когда мы потеряли Национальную ассамблею. Но необходимо понимать, в каких условиях мы проиграли эти выборы. У нас не просто оппозиция, а штурмовые отряды могущественной северной империи по имени США. Была развязана грубая кампания по запугиванию населения, когда фактически по всем каналам и во всех средствах массовой информации велась пропаганда, пользовавшаяся покровительством и финансированием из-за рубежа, что запрещено нашим законодательством. Но это происходило! Народ пугали ухудшением условий жизни. И на тот момент уже была начата экономическая война. Тогда в нее мало верили и мало о ней знали, и люди полагали, что это всего лишь еще одно объяснение, которое предлагает боливарианское правительство.
Сильнейшая кампания против нашей экономики по разработанной империей программе была начата на следующий же день после смерти команданте Чавеса. Например, такие вещи, как бойкот изнутри в сфере производства. Крупные национальные и международные компании по производству продуктов питания, медикаментов не производили то, что должны были производить. Они оправдывались тем, что нет необходимых условий, что у них нет валюты, они приводили еще тысячу оправданий и не производили. Снижались поставки, и это использовалось как один из способов настроить народ против нашего правительства.
Существуют международные финансовые специалисты, которые дают оценку странам в отношении того, насколько сотрудничество с ними несет риски. Предоставлять ли кредиты? Если давать, то под низкие проценты или под высокие? И вот этот показатель странового риска начал расти очень впечатляющим образом. Поэтому мы не могли реструктурировать долг, не могли осуществить рефинансирование. Поэтому не могли получать и финансирование, как это могла любая другая страна.
К этому следует также добавить, что в те годы цены на нефть упали драматическим образом. А наша страна – это страна, которая на 95% по доходам зависит от нефти. И если нефть стоила в среднем 80 долларов, а потом упала до 25, вы сами можете понять разницу, огромное влияние этого фактора на покупательную способность нашего правительства. Все это было очевидным образом подготовлено. Это драматическое падение цен на нефть было спланированной целью Соединенных Штатов, чтобы нанести прямой ущерб России, Ирану и Венесуэле.
Эти условия оказали влияние на мнение венесуэльского народа, который проголосовал за оппозицию, получившую большинство в Национальной ассамблее. После 2015 года начинается сильнейший политический конфликт, который не позволяет осуществлять нормальное управление страной. Не позволяли нормально руководить страной и команданте Чавесу. Всегда присутствовала и накалялась тема войны, конфликта.
Что касается экономической войны, то инструкция была той же самой, что Киссинджер в свое время давал правительству США: давайте заставим трещать чилийскую экономику до тех пор, пока она не падет. Инструкция против нашей страны была ровно такой же: припереть нас к стенке, задушить экономику. К счастью, за эти 20 лет мы сумели добиться контроля над стратегическими сферами. Разумеется, нам наносят ущерб, но мы в настоящий момент восстанавливаем свои позиции. Все очень сложно, когда ты сталкиваешься с кампанией и ресурсами, которые другие страны мира, прежде всего США, открыто направляют венесуэльской оппозиции, чтобы всегда поддерживать конфликт, не позволять руководить страной, препятствовать тому, чтобы общество жило нормальной жизнью. Все это крайне сложно. Поэтому поляризация, будем так говорить, сохраняется.
– Мы знаем о системе помощи венесуэльским семьям продуктами по субсидированным ценам – CLAP. Расскажите, как это работает. Сколько семей получают регулярную помощь? Влияет ли экономическая блокада на обеспечение населения продуктами в рамках системы CLAP? Как правительство Николаса Мадуро намерено противостоять экономической войне против Венесуэлы и санкциям?
– Главное, к чему стремился президент Мадуро, – это всячески оградить народ, чтобы он как можно меньше пострадал от блокады и экономической войны. Во-первых, речь идет о покупательной способности. Несколько раз в год президент значительно пересматривал минимальную зарплату трудящихся в Венесуэле. Надо сказать еще о том, что атака на экономику – это не только блокада, это еще и атака на покупательную способность. Потому что есть действия, которые вызывают гиперинфляцию. Это было в нашей стране. Создавался дефицит, обострялся неудовлетворенный спрос, создавались спекулятивные группы – и цены постоянно и неограниченно растут… Тут требуются спасительные меры власти.
А во-вторых, это то, о чем вы говорите: программа прямого распределения продуктов. Как я уже отмечал, осуществлялся бойкот со стороны крупных производителей продуктов. Затем бойкот начинается в системе распределения. Сначала производство, затем распределение. То есть то немногое, что производилось, захватывалось большой мафией. И они прекрасно знали, какие цели преследуют. Разумеется, нажиться, но также все это делалось для того, чтобы дестабилизировать революционное правительство. Все эти продукты отправлялись на границу с Колумбией, используя тропы и дороги. Наша граница очень протяженная, сложно поддающаяся контролю, и в отдельных случаях речь шла о коррумпированности представителей наших вооруженных сил, которые охраняют границу.
Важно упомянуть еще один новый элемент для дестабилизации страны: курс доллара на сайте DolarToday, который его постоянно поднимал. И те, кому был нужен доллар, чтобы приобрести сырье, продовольствие, лекарства, как индикатором пользовались этим курсом, в то время как никаких экономических объяснений ему не было.
В этих условиях президент принимает решение поддержать свой народ в том, что касается покупательной способности. Используя для этого организованную народную власть, существующую благодаря команданте Чавесу, – это его вклад и видение того, каким должен быть процесс создания того, что называется боливарианским социализмом. Социализм мы еще не построили, его еще нет и в помине. Мы хотим его построить. А нас уже критикуют, нам говорят: у вас социализм, но посмотрите, какой он. Нет, господа. Мы все еще живем в самом ординарном капитализме, с экономическими нормами, присущими этой формации.
Итак, президент концентрируется на этих двух элементах. Чуть более 6 млн семей пользуются механизмом прямого распределения продуктов CLAP. Есть ли проблемы с этой системой? Да, они есть. Потому что экономическая и финансовая блокада, которой мы подвергнуты, мешает нам закупать продукты. Ряд продуктов создает национальное производство, но эта система сильно повреждена, лишена возможности получать сырье. Ужасная цепочка взаимозависимостей: у того, кто сеет, нет необходимых удобрений, нет вакцин, и таким образом нет возможностей производить то, что производили ранее. А значит, правительство вынуждено ввозить это из-за границы, в ущерб национальному производителю, но ведь народ необходимо накормить.
Это что касается мер, которые принимает президент. Тем не менее в сложных условиях наше правительство продолжает все социальные программы. Ни одна из них не была прекращена. Квартиры продолжают строиться; здравоохранение, одна из самых значимых программ команданте Чавеса, сохранена. Конечно, есть проблемы, потому что для всего этого необходимо оборудование, лекарства, ресурсы. И значительная часть этих вещей – это импорт. И хотя у нас были и остаются проблемы, правительство не перестает заботиться о нашем населении.
– Недавно Венесуэлу посетила верховный представитель ООН по правам человека Мишель Бачелет для оценки текущей ситуации. В результате был опубликован доклад, который вызвал резкое неприятие со стороны руководства Венесуэлы как тенденциозный и однобокий. Президент Николас Мадуро направил госпоже Бачелет письмо, в котором указал на грубые искажения в документе венесуэльских реалий и потребовал их исправить. Какие последствия для Венесуэлы может иметь ее доклад?
– Это очень неудачный доклад, я бы даже сказал, жалкий. Экс-президент Бачелет, ныне верховный комиссар ООН по правам человека, вроде бы выросла в семье социалистов. Ее отец напрямую поддерживал президента Альенде. Он, кстати говоря, руководил темой распределения продовольствия в те сложные чилийские времена. И когда происходит переворот, в первые дни, он становится заключенным, его помещают в тюрьму особого режима. В следующем году он умер. Неизвестно, как умер. Сама Бачелет в свое время тоже была в тюрьме и подвергалась пыткам и издевательствам… От нее никто не ждет, чтобы стала чависткой и поддерживала наше правительство. Но она должна, по крайней мере, иметь ясное понимание того, что собой представляют Соединенные Штаты, каковы их стремления, чего они добивались на протяжении более чем 200 лет.
Президент Мадуро и его команда провели детальное изучение каждого из положений, изложенных в докладе верховного комиссара. Более 80% мнений и интервью, которые она провела, собраны за пределами Венесуэлы. При подобном анализе или исследовании ты должен придерживаться абсолютного равновесия, чтобы вынести сбалансированное мнение.
Характерный пример. Как вы знаете, среди мер, к которым прибег президент, чтобы поддержать и защитить народ, было введение «удостоверения родины» (carnet de la Patria). Документ с QR-кодом, который хранит всю информацию о человеке. Это было сделано ровно для того, чтобы осуществить на практике в том числе раздачу наборов CLAP. В этой системе состоят 6 миллионов семей. А революция не располагает 6 млн семей, которые бы ее поддерживали. Если бы они у нас были! Но тех, кто за нас голосует, меньше. Я хочу сказать, что среди них есть наши люди и не наши, но они тоже часть народа, которая должна питаться и пользоваться имеющимися благами. Так вот в докладе утверждалось, что «удостоверение родины» является средством обязать человека занимать определенную политическую позицию, заставить поддерживать революцию. Из этого следует все, что вы только можете себе представить: тебя заставляют голосовать, и так мы получаем голоса несогласных.
– Президент Николас Мадуро много раз заявлял о готовности к диалогу с оппозицией. Как известно, переговоры при посредничестве Норвегии начались в мае в Осло, затем переместились на Барбадос. В какой атмосфере они проходят и когда можно ждать каких-то результатов?
– Не было ни единого момента ни в первый президентский срок Мадуро, ни в первый год его второго мандата, когда президент не призывал бы к диалогу оппозицию всю целиком – оппозицию самую радикальную, менее радикальную… Он даже отправил послание президенту Трампу с предложением сесть за стол переговоров и обсудить тему Венесуэлы.
На практике это происходило следующим образом. Был очень показательный случай, когда правительство Доминиканской Республики выступало посредником. И соглашение – никогда не говорилось детально, какие в нем содержались пункты, но само соглашение было готово. В день, когда делегации должны были прибыть, чтобы сесть и подписать предварительно согласованные декларации, сеньор Хулио Борхес (представлявший оппозицию) не явился. Как мы понимаем, потому что на него было оказано давление, он получил звонок о том, что соглашения не может быть. И все закончилось без какого-либо результата.
В эти месяцы радикальная оппозиция делала ставку на то, что президент не удержится. Это та оппозиция, которую мы называем апатриотичной. Они не любят свою родину. Они проехали по всему миру с просьбой, чтобы блокировали, чтобы применяли санкции – все вроде бы для того, чтобы свергнуть президента Мадуро. Но этими мерами они нанесли серьезный вред нашему народу. И теперь народ видит, кто является на самом деле его врагом.
Правительство и оппозиция встретились благодаря усилиям правительства Норвегии. Мы очень надеемся, что все это будет иметь успех. Наши переговорщики – это люди, верные президенту, отлично подготовленные, знают темы, по которым можно вести переговоры, и какие вопросы ни при каких обстоятельствах не могут обсуждаться. Выработана повестка, но, конечно, само правительство Норвегии просило, чтобы все осуществлялось в очень закрытом режиме. После того, как будут приняты решения и наступит момент сделать заявления, они будут сделаны.
– На какую помощь со стороны мирового сообщества и России рассчитывает Венесуэла? На что направлены сейчас дипломатические усилия Боливарианской Республики?
– Одна из целей правительства США состоит в том, чтобы добиться любой ценой международной изоляции Венесуэлы, чтобы, когда понадобится, прибегнуть к какой-либо мере в рамках международных институтов, смочь рассчитывать под давлением на ее применение. Как это было продемонстрировано в случае вторжения в Ирак.
Мы видим, как раз за разом США пытались вынести тему Венесуэлы как нарушителя прав человека, как правительства, избранного с помощью не соответствующего конституции механизма, чтобы осудить ее в Совбезе. Конечно, мы видим обычных союзников Штатов – крупные страны Европейского союза, страны – сателлиты США в регионе, которые не теряют возможности всякий раз продемонстрировать своему хозяину, что следуют его инструкциям. Но мы также видим многие другие страны, в том числе Россию и Китай, которые на международных площадках защищали Венесуэлу. Защищали конституционное правительство, которое уважает конституционные нормы, которое уважает волю народа, который его избрал. Сегодня речь идет о Венесуэле, но в современном мире на ее месте может оказаться какая угодно другая страна. Так что международная солидарность является определяющей.
Интервью брала Ольга Гарбуз
https://prometej.info/nasha-cel-blago-naroda/ – цинк
В целом, весьма здравый технократический подход, без розовых очков и шапкозакидательства.
Интервью с послом Венесуэлы в России на тему происходящего на Родине боливарианской революции.
Дипломат достаточно объективно оценивает текущие проблемы Венесуэлы и не пытается делать вид, что все хорошо и прекрасно, указывая на серьезные экономические проблемы, которые продолжают сохраняться. В целом, достаточно толковый обзор основных достижений и проблем правительства Мадуро за последние годы.
Рекомендую к прочтению тем, кто не понимает, почему правительство Мадуро, которое должно было пасть еще в январе, устояло и даже укрепило свои позиции, несмотря на давление мирового гегемона.
Наша цель — благо народа
В минувший четверг США объявили о расширении санкций против Венесуэлы. Под очередной удар попали 13 компаний и 10 физических лиц. Перед этим в Венесуэле снова произошло отключение электроэнергии из-за электромагнитной атаки. Хронику необъявленной войны против Венесуэлы для нашей газеты анализирует Чрезвычайный и Полномочный Посол Боливарианской Республики Венесуэла в России Карлос Рафаэль Фариа Тортоса.
– Если посмотреть на события первых месяцев года, мы увидим крайне опасные моменты, попытку государственного переворота, которая очевидным образом провалилась. Тем не менее сегодня страна остается в блокаде, и похоже, что на удушение экономики сделана главная ставка в борьбе против правительства Боливарианской Республики. Как бы вы определили сегодняшнюю политическую и экономическую ситуацию в Венесуэле?
– Момент, который переживает наша страна, мы могли бы назвать так – семь месяцев после вероломного нападения на наше конституционное правительство, на нашего законного президента и на наш народ. Начало года ознаменовалось применением стратегии, которая отнюдь не была импровизацией. Она была отлично подготовлена, когда венесуэльская оппозиция бойкотировала выборы 20 мая 2018 года. В первые дни января они попытались организовать мировую кампанию с целью представить Николаса Мадуро как нелегитимного президента (дескать, в его выборах не принимала участие оппозиция), изолировать его от многих стран и изобразить, как говорит западная пресса, диктатором. Между тем на церемонии вступления в должность, когда Николас Мадуро был провозглашен президентом на период до 2025 года, присутствовали делегации самого высокого уровня из большого количества стран.
Ситуацию на данный момент можно было бы обозначить не как ситуацию победы – это было бы неправдой – мы тем самым обманули бы сами себя. Но одновременно это не та ситуация, которая была в первые месяцы года – с неопределенностью и огромной тревогой за то, что будет происходить дальше.
Ситуация в экономике из-за блокады очень сложная. Это касается доступа к продуктам первой необходимости, к лекарствам, ряду услуг. Тем не менее понемногу выходим из состояния бедствия начала года, приспосабливаем экономику к этим условиям. Мы переживаем беспрецедентную международную финансовую блокаду. И здесь находим альтернативные пути для того, чтобы выполнять свои программы по закупкам, материальному обеспечению, платежам, в том числе дипломатическим миссиям и своим студентам за рубежом – в первом полугодии мы были крайне ограничены в этом.
Разумеется, трудности остаются, слишком тяжелый удар был нанесен экономике. Он накапливался с 2014 года, когда был выпущен декрет Обамы, где о Венесуэле говорилось как о чрезвычайной угрозе правительству Соединенных Штатов. Обвинение, абсолютно лишенное логики, однако обамовский декрет был необходим, чтобы обеспечить внутреннюю легитимность в самих Соединенных Штатах и тем действиям, которые они принимают против нашего народа. Начало было положено тогда, однако сейчас они атакуют нашу экономику гораздо жестче.
У нас экспроприировали, а если говорить проще, украли Citgo – главный филиал нашей нефтяной компании PDVSA, который работает на территории США. Компания была отобрана абсолютно незаконно. Представьте себе, что у кого-то есть деньги, ресурсы в банках США, и без объяснения причин это имущество, эти активы абсолютно незаконно изымаются. Речь идет о филиале, который перерабатывал значительное количество венесуэльской нефти, около 400 тысяч баррелей в день.
То же самое было сделано в отношении нефтехимической компании Pequiven – филиала PDVSA, который находится в Колумбии. Таким же образом у нас ее отняли, и сейчас она находится в руках колумбийского правительства. Нефтеперерабатывающий завод на Ямайке тоже был украден, несмотря на то, что Ямайка входит в состав группы карибских стран, которые годами пользовались выгодами «Петрокарибе» – исключительной программы, созданной команданте Чавесом. «Петрокарибе» была отдана в распоряжение народов маленьких стран, чья экономика не имеет ресурсов, чтобы надежно и бесперебойно обеспечивать их энергией. Ямайка не выдержала давления и провела экспроприацию после визита туда вице-президента США Майка Пенса.
У нас есть нефтеперерабатывающий завод в Доминиканской Республике, на нее также оказывается сильное давление, с тем чтобы PDVSA, которая является собственником 49% его акций, продала их и больше не имела никакого отношения к этому предприятию. Есть в Карибском регионе страны, еще меньшие, чем Доминиканская Республика и Ямайка, которые не поддаются на провокации и не отступают перед давлением Соединенных Штатов, отстаивают свою достойную позицию независимых правительств и стран и тем самым защищают также и боливарианскую революцию.
– С самого начала для оппозиции в Венесуэле и стоящих за ними США ключевой задачей был раскол армии. Но это до сих пор им не удалось, армия неизменно заявляет о верности конституционным властям. Что собой представляет венесуэльская армия в социальном и в революционном смысле? Мы помним, что Уго Чавес сам являлся выходцем из армейской среды, и венесуэльская революция началась с попытки выступления военных из созданного им движения MBR-200 в 1992 году, закончившейся в тот момент поражением. Что изменилось в венесуэльской армии за 20 лет боливарианской революции, насколько глубоко революционные идеи разделяют рядовой состав армии и ее руководство?
– Это очень важный вопрос, потому что боливарианские вооруженные силы являются решающим элементом поддержки, позволившей нам преодолеть драму этих шести-семи месяцев текущего года.
Что определяет стойкость Венесуэлы? У нас есть революционное правительство, избранное народом, – мы можем открыто и честно сказать, что оно располагает поддержкой большинства венесуэльского народа. У нас есть сам народ, сознательный, и не только на протяжении этих последних лет или месяцев, но на протяжении всех двадцати лет, с того момента, когда к власти пришел команданте Уго Чавес. Одной из важнейших его целей было сделать так, чтобы народ увидел реальность и узнал правду, что до того момента, до 1999 года, было невозможно. Условия начали меняться именно с приходом команданте Чавеса.
Была такая телепередача, которую вел Чавес, она называлась «Алло, президент!». Каждое воскресенье, долгими часами – кажется, ни разу не было программы короче трех или четырех часов – пять, шесть, семь, даже восемь часов команданте Чавес говорил с народом. Рассказывал ему его собственную национальную историю, говорил обо всей мировой геополитике – с картами, цитатами, книгами, которые он рекомендовал к прочтению. Он был нашим учителем. И все это, чтобы восстановить национальное сознание.
И, конечно, еще одним достижением команданте Уго Чавеса было спасение национальных вооруженных сил, их возрождение, предоставление им новых возможностей. Первые годы были очень сложными, потому что некоторые из тогдашних офицеров высокого ранга были решительно настроены подставить первые подножки революционному процессу. Вспомним 2002 год, попытку государственного переворота. За ним следует нефтяная забастовка годом позже. Все это происходило также и благодаря тому, что в вооруженные силы были внедрены разведывательные группы Соединенных Штатов. В форте «Тиуна» действовала отдельная группа вооруженных сил США, она обладала влиянием и участвовала в принятии решений. Первое, что сделал команданте Чавес, – убрал их из армии и из страны.
Таким образом, задача состояла в том, чтобы начать переделку внутри вооруженных сил, начиная с курсантов, с самых молодых, потому что они являются теми, кого мы сегодня видим полковниками, генералами, командующими всеми составными частями наших Национальных боливарианских вооруженных сил. Были изменены программы обучения, абсолютно все было изменено. И поэтому мы сейчас можем сказать, что у нас сознательные вооруженные силы.
Были отдельные, очень редкие случаи, когда происходило то, чего добивались правительство Соединенных Штатов и радикальная венесуэльская оппозиция. Один административный генерал, который работал в кабинете, не имея отношения к командованию войсками, несколько офицеров более низкого ранга, сержанты, майоры, но не более того. И это считаные случаи. А мы видели агрессивную кампанию, которую ежедневно проводило правительство США через своих представителей, призывая вооруженные силы к мятежу. С другой стороны, они контактировали с генералами, которые, как они считали, осуществляют стратегическое командование вооруженными силами, в попытке коррумпировать их, манипулировать ими каким-то образом или давить на них. Потому что может быть, что у человека есть какие-то отношения с кем-то в Соединенных Штатах – многие там были, у кого-то там члены семьи. Но ничто из этого не сработало. Мы в настоящий момент можем с гордостью сказать, что мы располагаем патриотически настроенными вооруженными силами, которые защищают конституцию нашей республики, конституционное правительство, конституционного президента и, разумеется, наш народ и наш суверенитет.
– Венесуэльское общество очевидным образом глубоко расколото. Это видно даже на примере успешных избирательных кампаний Уго Чавеса. Так, на своих последних президентских выборах 2012 года он получил поддержку чуть более 8 млн избирателей, что составило 55% от принявших участие в голосовании. Но получается, что почти половина общества даже в те моменты не поддерживала проект боливарианской революции. В чем причина раскола и почему за 20 лет чавизму так и не удалось его преодолеть?
– Я бы немного поспорил с такой постановкой вопроса. Безусловно, в венесуэльском обществе есть серьезный раскол. Но какое общество ныне не расколото? Одни разделены в большей степени, другие в меньшей. В некоторых электоральных процессах команданте Чавес получал до 60% голосов, если брать случаи, где была наибольшая разница с оппозицией. Конечно, потом результаты колебались до 55% и иногда даже были ближе к 50%. Но задача никогда не была простой. И наша задача отличается от революционных процессов в других странах, когда к власти приходили вооруженным путем, и таким образом учреждается система управления, устанавливается правящая идеология.
В нашей стране состоялось 23 избирательных кампании за эти 20 лет. И всегда побеждала революция, за исключением двух электоральных процессов. Один заключался в обращении к народу по вопросу о том, чтобы внести модификации в уже измененную и обновленную конституцию. Тогда команданте Чавес проиграл, и говорил открыто о том, в чем были причины этого. И второй раз это произошло в декабре 2015 года, когда мы потеряли Национальную ассамблею. Но необходимо понимать, в каких условиях мы проиграли эти выборы. У нас не просто оппозиция, а штурмовые отряды могущественной северной империи по имени США. Была развязана грубая кампания по запугиванию населения, когда фактически по всем каналам и во всех средствах массовой информации велась пропаганда, пользовавшаяся покровительством и финансированием из-за рубежа, что запрещено нашим законодательством. Но это происходило! Народ пугали ухудшением условий жизни. И на тот момент уже была начата экономическая война. Тогда в нее мало верили и мало о ней знали, и люди полагали, что это всего лишь еще одно объяснение, которое предлагает боливарианское правительство.
Сильнейшая кампания против нашей экономики по разработанной империей программе была начата на следующий же день после смерти команданте Чавеса. Например, такие вещи, как бойкот изнутри в сфере производства. Крупные национальные и международные компании по производству продуктов питания, медикаментов не производили то, что должны были производить. Они оправдывались тем, что нет необходимых условий, что у них нет валюты, они приводили еще тысячу оправданий и не производили. Снижались поставки, и это использовалось как один из способов настроить народ против нашего правительства.
Существуют международные финансовые специалисты, которые дают оценку странам в отношении того, насколько сотрудничество с ними несет риски. Предоставлять ли кредиты? Если давать, то под низкие проценты или под высокие? И вот этот показатель странового риска начал расти очень впечатляющим образом. Поэтому мы не могли реструктурировать долг, не могли осуществить рефинансирование. Поэтому не могли получать и финансирование, как это могла любая другая страна.
К этому следует также добавить, что в те годы цены на нефть упали драматическим образом. А наша страна – это страна, которая на 95% по доходам зависит от нефти. И если нефть стоила в среднем 80 долларов, а потом упала до 25, вы сами можете понять разницу, огромное влияние этого фактора на покупательную способность нашего правительства. Все это было очевидным образом подготовлено. Это драматическое падение цен на нефть было спланированной целью Соединенных Штатов, чтобы нанести прямой ущерб России, Ирану и Венесуэле.
Эти условия оказали влияние на мнение венесуэльского народа, который проголосовал за оппозицию, получившую большинство в Национальной ассамблее. После 2015 года начинается сильнейший политический конфликт, который не позволяет осуществлять нормальное управление страной. Не позволяли нормально руководить страной и команданте Чавесу. Всегда присутствовала и накалялась тема войны, конфликта.
Что касается экономической войны, то инструкция была той же самой, что Киссинджер в свое время давал правительству США: давайте заставим трещать чилийскую экономику до тех пор, пока она не падет. Инструкция против нашей страны была ровно такой же: припереть нас к стенке, задушить экономику. К счастью, за эти 20 лет мы сумели добиться контроля над стратегическими сферами. Разумеется, нам наносят ущерб, но мы в настоящий момент восстанавливаем свои позиции. Все очень сложно, когда ты сталкиваешься с кампанией и ресурсами, которые другие страны мира, прежде всего США, открыто направляют венесуэльской оппозиции, чтобы всегда поддерживать конфликт, не позволять руководить страной, препятствовать тому, чтобы общество жило нормальной жизнью. Все это крайне сложно. Поэтому поляризация, будем так говорить, сохраняется.
– Мы знаем о системе помощи венесуэльским семьям продуктами по субсидированным ценам – CLAP. Расскажите, как это работает. Сколько семей получают регулярную помощь? Влияет ли экономическая блокада на обеспечение населения продуктами в рамках системы CLAP? Как правительство Николаса Мадуро намерено противостоять экономической войне против Венесуэлы и санкциям?
– Главное, к чему стремился президент Мадуро, – это всячески оградить народ, чтобы он как можно меньше пострадал от блокады и экономической войны. Во-первых, речь идет о покупательной способности. Несколько раз в год президент значительно пересматривал минимальную зарплату трудящихся в Венесуэле. Надо сказать еще о том, что атака на экономику – это не только блокада, это еще и атака на покупательную способность. Потому что есть действия, которые вызывают гиперинфляцию. Это было в нашей стране. Создавался дефицит, обострялся неудовлетворенный спрос, создавались спекулятивные группы – и цены постоянно и неограниченно растут… Тут требуются спасительные меры власти.
А во-вторых, это то, о чем вы говорите: программа прямого распределения продуктов. Как я уже отмечал, осуществлялся бойкот со стороны крупных производителей продуктов. Затем бойкот начинается в системе распределения. Сначала производство, затем распределение. То есть то немногое, что производилось, захватывалось большой мафией. И они прекрасно знали, какие цели преследуют. Разумеется, нажиться, но также все это делалось для того, чтобы дестабилизировать революционное правительство. Все эти продукты отправлялись на границу с Колумбией, используя тропы и дороги. Наша граница очень протяженная, сложно поддающаяся контролю, и в отдельных случаях речь шла о коррумпированности представителей наших вооруженных сил, которые охраняют границу.
Важно упомянуть еще один новый элемент для дестабилизации страны: курс доллара на сайте DolarToday, который его постоянно поднимал. И те, кому был нужен доллар, чтобы приобрести сырье, продовольствие, лекарства, как индикатором пользовались этим курсом, в то время как никаких экономических объяснений ему не было.
В этих условиях президент принимает решение поддержать свой народ в том, что касается покупательной способности. Используя для этого организованную народную власть, существующую благодаря команданте Чавесу, – это его вклад и видение того, каким должен быть процесс создания того, что называется боливарианским социализмом. Социализм мы еще не построили, его еще нет и в помине. Мы хотим его построить. А нас уже критикуют, нам говорят: у вас социализм, но посмотрите, какой он. Нет, господа. Мы все еще живем в самом ординарном капитализме, с экономическими нормами, присущими этой формации.
Итак, президент концентрируется на этих двух элементах. Чуть более 6 млн семей пользуются механизмом прямого распределения продуктов CLAP. Есть ли проблемы с этой системой? Да, они есть. Потому что экономическая и финансовая блокада, которой мы подвергнуты, мешает нам закупать продукты. Ряд продуктов создает национальное производство, но эта система сильно повреждена, лишена возможности получать сырье. Ужасная цепочка взаимозависимостей: у того, кто сеет, нет необходимых удобрений, нет вакцин, и таким образом нет возможностей производить то, что производили ранее. А значит, правительство вынуждено ввозить это из-за границы, в ущерб национальному производителю, но ведь народ необходимо накормить.
Это что касается мер, которые принимает президент. Тем не менее в сложных условиях наше правительство продолжает все социальные программы. Ни одна из них не была прекращена. Квартиры продолжают строиться; здравоохранение, одна из самых значимых программ команданте Чавеса, сохранена. Конечно, есть проблемы, потому что для всего этого необходимо оборудование, лекарства, ресурсы. И значительная часть этих вещей – это импорт. И хотя у нас были и остаются проблемы, правительство не перестает заботиться о нашем населении.
– Недавно Венесуэлу посетила верховный представитель ООН по правам человека Мишель Бачелет для оценки текущей ситуации. В результате был опубликован доклад, который вызвал резкое неприятие со стороны руководства Венесуэлы как тенденциозный и однобокий. Президент Николас Мадуро направил госпоже Бачелет письмо, в котором указал на грубые искажения в документе венесуэльских реалий и потребовал их исправить. Какие последствия для Венесуэлы может иметь ее доклад?
– Это очень неудачный доклад, я бы даже сказал, жалкий. Экс-президент Бачелет, ныне верховный комиссар ООН по правам человека, вроде бы выросла в семье социалистов. Ее отец напрямую поддерживал президента Альенде. Он, кстати говоря, руководил темой распределения продовольствия в те сложные чилийские времена. И когда происходит переворот, в первые дни, он становится заключенным, его помещают в тюрьму особого режима. В следующем году он умер. Неизвестно, как умер. Сама Бачелет в свое время тоже была в тюрьме и подвергалась пыткам и издевательствам… От нее никто не ждет, чтобы стала чависткой и поддерживала наше правительство. Но она должна, по крайней мере, иметь ясное понимание того, что собой представляют Соединенные Штаты, каковы их стремления, чего они добивались на протяжении более чем 200 лет.
Президент Мадуро и его команда провели детальное изучение каждого из положений, изложенных в докладе верховного комиссара. Более 80% мнений и интервью, которые она провела, собраны за пределами Венесуэлы. При подобном анализе или исследовании ты должен придерживаться абсолютного равновесия, чтобы вынести сбалансированное мнение.
Характерный пример. Как вы знаете, среди мер, к которым прибег президент, чтобы поддержать и защитить народ, было введение «удостоверения родины» (carnet de la Patria). Документ с QR-кодом, который хранит всю информацию о человеке. Это было сделано ровно для того, чтобы осуществить на практике в том числе раздачу наборов CLAP. В этой системе состоят 6 миллионов семей. А революция не располагает 6 млн семей, которые бы ее поддерживали. Если бы они у нас были! Но тех, кто за нас голосует, меньше. Я хочу сказать, что среди них есть наши люди и не наши, но они тоже часть народа, которая должна питаться и пользоваться имеющимися благами. Так вот в докладе утверждалось, что «удостоверение родины» является средством обязать человека занимать определенную политическую позицию, заставить поддерживать революцию. Из этого следует все, что вы только можете себе представить: тебя заставляют голосовать, и так мы получаем голоса несогласных.
– Президент Николас Мадуро много раз заявлял о готовности к диалогу с оппозицией. Как известно, переговоры при посредничестве Норвегии начались в мае в Осло, затем переместились на Барбадос. В какой атмосфере они проходят и когда можно ждать каких-то результатов?
– Не было ни единого момента ни в первый президентский срок Мадуро, ни в первый год его второго мандата, когда президент не призывал бы к диалогу оппозицию всю целиком – оппозицию самую радикальную, менее радикальную… Он даже отправил послание президенту Трампу с предложением сесть за стол переговоров и обсудить тему Венесуэлы.
На практике это происходило следующим образом. Был очень показательный случай, когда правительство Доминиканской Республики выступало посредником. И соглашение – никогда не говорилось детально, какие в нем содержались пункты, но само соглашение было готово. В день, когда делегации должны были прибыть, чтобы сесть и подписать предварительно согласованные декларации, сеньор Хулио Борхес (представлявший оппозицию) не явился. Как мы понимаем, потому что на него было оказано давление, он получил звонок о том, что соглашения не может быть. И все закончилось без какого-либо результата.
В эти месяцы радикальная оппозиция делала ставку на то, что президент не удержится. Это та оппозиция, которую мы называем апатриотичной. Они не любят свою родину. Они проехали по всему миру с просьбой, чтобы блокировали, чтобы применяли санкции – все вроде бы для того, чтобы свергнуть президента Мадуро. Но этими мерами они нанесли серьезный вред нашему народу. И теперь народ видит, кто является на самом деле его врагом.
Правительство и оппозиция встретились благодаря усилиям правительства Норвегии. Мы очень надеемся, что все это будет иметь успех. Наши переговорщики – это люди, верные президенту, отлично подготовленные, знают темы, по которым можно вести переговоры, и какие вопросы ни при каких обстоятельствах не могут обсуждаться. Выработана повестка, но, конечно, само правительство Норвегии просило, чтобы все осуществлялось в очень закрытом режиме. После того, как будут приняты решения и наступит момент сделать заявления, они будут сделаны.
– На какую помощь со стороны мирового сообщества и России рассчитывает Венесуэла? На что направлены сейчас дипломатические усилия Боливарианской Республики?
– Одна из целей правительства США состоит в том, чтобы добиться любой ценой международной изоляции Венесуэлы, чтобы, когда понадобится, прибегнуть к какой-либо мере в рамках международных институтов, смочь рассчитывать под давлением на ее применение. Как это было продемонстрировано в случае вторжения в Ирак.
Мы видим, как раз за разом США пытались вынести тему Венесуэлы как нарушителя прав человека, как правительства, избранного с помощью не соответствующего конституции механизма, чтобы осудить ее в Совбезе. Конечно, мы видим обычных союзников Штатов – крупные страны Европейского союза, страны – сателлиты США в регионе, которые не теряют возможности всякий раз продемонстрировать своему хозяину, что следуют его инструкциям. Но мы также видим многие другие страны, в том числе Россию и Китай, которые на международных площадках защищали Венесуэлу. Защищали конституционное правительство, которое уважает конституционные нормы, которое уважает волю народа, который его избрал. Сегодня речь идет о Венесуэле, но в современном мире на ее месте может оказаться какая угодно другая страна. Так что международная солидарность является определяющей.
Интервью брала Ольга Гарбуз
https://prometej.info/nasha-cel-blago-naroda/ – цинк
В целом, весьма здравый технократический подход, без розовых очков и шапкозакидательства.
Наша цель — благо народа – и в Венесуэле юмористы есть!