Что делал папа?
https://hs.mediadelivery.fi/img/1440/e0c455803c9f4e63ad15472bfc6a55ab.jpg.webp
Что делал папа?
По просьбе общественности – полный перевод статьи "Что делал папа" о финском эсэсовце Леннарте Кильстрёме и финских фальсификаторах истории.
__________________________________
Леннарт Кильстрём служил добровольцем в частях СС нацистской Германии. Его сын Ларс пошел почитать дневник своего отца в Национальном архиве и был шокирован.
Для платных подписчиков
Марко Юнккари Хельсингин Саномат
Опубликовано: 17.3. 2:00 , Обновлено: 18.3. 6:45
РАССТРЕЛЯНО четыре еврея.
Ларс Кильстрём сидел в Национальном архиве и в шоке глазел на эти слова. Хотя он знал, что примерно такое он прочтет в дневнике – все равно было ужасно увидеть эти слова в письменном виде. У него перехватило дыхание.
Предложение написано синими чернилами. Точки в тексте выделяются темными пятнышками. Пишущий сильно нажимал, когда ставил точки. Наклонный почерк мелкий, его можно даже назвать симпатичным.
Это почерк его отца, Леннарта Кильстрёма, который служил в частях СС нацистской Германии.
Ларс перечитал запись за 2 июля 1941 года. Полностью запись звучит так:
Краткий марш. Дорога забита колоннами. Расстреляно четыре еврея. Ночевали под открытым небом на перекрестке дорог.
Самое ужасное в тексте – утвердительный тон. Маршировали, расстреляли, ночевали. Расстрел четырех евреев – один из эпизодов в череде других в ту июльскую среду.
Ларс Кильстрём размышляет, можно ли более явно выразить участие в военных преступлениях.
Хотя предложение в пассивном залоге, и в нем нет подлежащего и сказуемого, с точки зрения Кильстрёма запись пугающе однозначна. По крайней мере, она не звучит как комментарий стороннего наблюдателя. Она не переносит ответственность на кого-то другого. И не создается впечатления, что сделавший запись повторяет какие-то слухи.
Ларс Кильстрём подробно рассматривает предложение. Расстреляно четыре еврея. Его можно истолковать так, что они, солдаты СС из части отца, расстреляли четырех евреев. Не обязательно он сам, но как минимум его товарищи из СС.
А вообще кто знает, может, отец был одним из тех, кто расстреливал, размышляет Кильстрём. Ему становится плохо.
ВИКИНГ была нацистской моторизованной дивизией СС, в которую набирали иностранных добровольцев для борьбы с большевизмом. В 1941-43 годах в дивизии служило всего 1408 финских добровольца.
Речь идет о проекте, который получил благословение руководства Финляндии. Целью проекта было приблизить Финляндию к Германии и в то же время получить поддержку от угрозы СССР.
О финских эсэсовцах в последнее время много пишут.
В начале февраля канцелярия министерства юстиции опубликовала архивное расследование Национального архива об участии финских эсэсовцев в убийстве евреев, гражданского населения и военнопленных в 1941–1943 годах. Расследование проведено по запросу центра Симона Визенталя, а работы возглавил профессор Ларс Вестерлунд.
Результатом расследования было то, что финские добровольцы эсэсовцы с достаточно большой степенью вероятности принимали участие в массовых убийствах и насилии, совершенных разными частями дивизии СС Викинг против как евреев, так и гражданских, и военнопленных.
В расследовании было с другой стороны высказано, что имеющиеся в распоряжении источники не дают достаточных подробных данных для четкой оценки отдельных случаев.
Министр обороны Юсси Ниинистё, сам историк, был рассержен результатами и раскритиковал расследование. С его точки зрения, в нем нет никаких новых доказательств военных преступлений, совершенных финнами.
”Поэтому я считаю несправедливым, что на них бросается тень подозрений без доказательств ”, написал в своем блоге Ниинистё.
Комментарии Ниинистё выводят Ларса Кильстрёма из себя. «Пора, наконец, пролить свет на те места, которые держали в тени», говорит он.
ЛАРСУ Кильстрёму 68 лет, он учитель для классов со специальными требованиями на пенсии. Он работал учителем во многих школах в Хельсинки, но сейчас на пенсии живет в Сало. У него семь детей и семнадцать внуков, которые зовут его дедушкой.
Дети и внуки – одна из причин, по которой дедушка пошел этой зимой в Национальный архив в Хельсинки почитать военный дневник своего отца.
”Я не хочу, чтобы они остались в неведении по поводу столь важных вещей. Я хочу дать им возможность написать свои истории жизни на основе фактов и сделать для этого все возможное с моей стороны”, говорит он и продолжает:
”Я верю в открытость. Я поддерживаю ее, не обращая внимания на последствия.”
Дневник отца Ларса Кильстрёма, Леннарта Кильстрёма, находится в коллекции Мауно Йокипии в Национальном архиве. В ней собраны военные дневники 44 финнов, служивших в СС.
Мауно Йокипии, умерший в 2007 году, был профессором истории. В его книге «Батальон заложников» (Panttipataljoona) подробно описываются финны, служившие в дивизии СС Викинг.
Десятилетиями книга была официальной правдой о финских эсэсовцах, и с точки зрения многих она остается таковой по сей день.
И это несмотря на то, что более современные исторические исследования указывают на то, что книга является местами сознательным выгораживанием и отбеливанием деяний финнов.
Оценку Йокипии в своих исследованиях раскритиковали Андре Сванстрём и Оула Сильвеннойнен.
В книге Сванстрёма «Рыцари свастики», вышедшей прошлой осенью, критикуется манера Йокипии замалчивать фашистские политические взгляды, которые разделяла часть финских эсэсовцев.
Йокипии написал книгу «Батальон заложников» по заказу общества памяти эсэсовцев «Братская помощь» (Veljesapu).
В своей книге Йокипии оценивает, что некоторые солдаты и подразделения СС Викинг виновны в военных преступлениях, но речь идет, скорее всего, о незначительном меньшинстве.
Подавляющее большинство, по словам Йокипии, сражалось согласно нормам международного права.
Финским эсэсовцам в своей книга Йокипии дарует отпущение грехов.
Финны из Викинга ни по каким источникам или рассказам никаким образом не оказались среди тех, кто совершал зверства, пишет он.
В дополнение Йокипии утверждает, что возможности финских эсэсовцев предотвратить военные преступления других были «почти несуществующими». Финны в начале войны не были офицерами, и даже не были унтер-офицерами.
КНИГА «БАТАЛЬОН ЗАЛОЖНИКОВ» вышла, когда Ларсу Кильстрёму было 17 лет.
Он вспоминает, что книга стояла на полке у родителей, но сам он ее не читал.
”Но у меня было неясное осознание того, что книга связана с Леннартом.”
Ларс всё же знал, что его отец был в СС в Германии.
Родившийся в 1920 году Леннарт Кильстрём отправился в части СС в рядах первых. Пароход Адлер (Орел) отвез Кильстрёма и других добровольцев из Турку в Данциг (ныне Гданьск), откуда солдат перевезли в Штральзунд на поезде.
В Штральзунде финнов разделили на две группы. Тех, у кого был боевой опыт – а таких оказалось около 400 – после краткого курса обучения распределили по разным подразделениям СС Викинг, которая направлялась на Восточный фронт. Этих солдат звали «бойцы дивизии». Остальных направили на курсы боевой подготовки. Эту группу назвали «парни батальона».
Леннарт Кильстрём оказался среди бойцов дивизии, несмотря на отсутствие фронтового опыта. Во время зимней войны Кильстрём служил срочную в артиллерии. Получил звание фенрика (младшего лейтенанта – примечание переводчика) в декабре 1940 года.
В СС Викинг были солдаты из разных стран. Кильстрём и еще шесть финнов были направлены в 5-й полк полевой артиллерии дивизии СС Викинг. В своей батарее он был единственным финном, по крайней мере поначалу.
Германия начала крупномасштабное наступление против Советского Союза 22 июня 1941 года. 5-й полк полевой артиллерии Кильстрёма направился на восток вместе с остальными. В конце года полк дошел до реки Миус на нынешней восточной Украине.
Кильстрём вернулся в Финляндию уже весной 1942 года, хотя служба в СС должна была продлиться два года. По данным военного билета его служба в СС закончилась 6 февраля 1942 года.
В военном билете также записано, что Кильстрём был направлен в офицерское училище в начале июля 1942 года. Во время второй войны он служил командиром батареи на Свири, в Яанислинне (оккупированном Петрозаводске – примечание переводчика) и в Вуосалми. Он также принял участие в Лапландской войне.
Звание лейтенанта Леннарт Кильстрём получил в апреле 1945 года. В августе 1945 года он уволился из рядов Оборонительных сил. Хотя формально Кильстрём уволился по собственному желанию, на практике у него не было выбора. Договор о перемирии подразумевал, что эсэсовцы больше не могут находиться в рядах офицерского корпуса финской армии.
Ларс Кильстрём рассказывает, что в его доме детства в Ювяскюле об СС не говорили ни слова.
Причиной была, судя по всему, так называемая общая обстановка. В послевоенной Финляндии находилась контрольная комиссия, и в стране строили дружбу, сотрудничество и взаимопомощь с Советским Союзом.
На Нюрнбергском судебном процессе СС была объявлена преступной организацией.
Кильстрём говорит, что его старший брат помнит – на полке платяного шкафа родителей еще в конце пятидесятых или начале шестидесятых лежала эсэсовская фуражка отца. Братья также вспоминали, что отец в то время рассказывал о финском батальоне СС в клубе Ювяскюля.
Кильстрём рассказывает, что отец был молчаливым и суровым человеком.
”Война была огромным безумием и уничтожением человеческих ценностей. Полное молчание после войны было защитной реакцией, возможно, попыткой прийти в себя”, размышляет он.
Отношения с отцом подпортило и то, что в семидесятые годы Ларс стал коммунистом. Он работал местным журналистом в газете Tiedonantaja в Тампере и затем в Kulttuurivihko.
В начале восьмидесятых красный Ларс Кильстрём выцвел. После этого он работал журналистом на местном радио и учителем для классов для детей с особыми требованиями. Семья несколько лет прожила в Швеции и Непале.
Отношения с отцом до конца оставались прохладными. Леннарт Кильстрём умер в 1991 году и унес с собой в могилу детали своего похода в рядах СС.
В 1994 году семья Кильстрёмов неожиданно узнала новое о молодых годах отца.
В том году были изданы дневники молодых лет Марьи-Лиисы Вартио 1939-40 годов. Вартио была поэтессой, прозаиком и первопроходцем финского модернизма.
В своих дневниках молодых лет подросток Вартио (в девичестве Сайранен) рассказывала о своей жизни, центральной частью которой была ее большая любовь Ленкку. Вартио встретила парня, служащего срочную службу в Пиексянмяки осенью 1939 года.
В списке имен в конце книги было написано, что Ленкку – это Леннарт Кильстрём.
Это стало сюрпризом для Ларса Кильстрёма. До этого он не знал о романе отца с Вартио.
В дневнике Вартио есть фотография Леннарта 1940 года. Молодой человек с красивыми чертами лица выглядит чувствительным поэтом, который застенчиво смотрит в камеру.
По записям в дневнике речь идет о романе на расстоянии, в котором Вартио является более заинтересованной стороной.
В книге также описывается отправление Леннарта Кильстрёма в Германию. Парочка встретилась 14 мая 1941 года под часами Стокмана и провела пару часов вместе.
Кильстрём рассказал ей, что на два года уезжает в Германию, но не рассказал ей подробностей, куда и зачем он направляется. Он также сказал, что даже не сможет ей писать оттуда.
Задание у него секретное, очень секретное. Он уезжает далеко, не знает, куда. Даже его мать не знает, куда он направляется, записала Марья-Лииса Вартио в своем дневнике на следующий день.
”Интересы страны, а только потом – интересы личности”, так сказал Вартио Кильстрём, согласно ее записи в дневнике.
Эти его слова сделали меня героиней. Я ощущаю себя, как будто я стала частью большого дела.
Марья-Лииса Вартио позднее вышла замуж на писателя Пааво Хаавикко и умерла в 1966 году. Издательство Art House издало дневники молодых лет Вартио посмертно.
Леннарт Кильстрём, очевидно, бесил Пааво Хаавикко. Так можно судить хотя бы по интервью Хаавикко журналу Анна осенью 1994 года.
Первая любовь (Марьи-Лиисы) была настоящей трагедией, сказал Хаавикко в интервью. В этом Леннарте было что-то фантастическое, обманчивое, жульническое. Он умел наплести с три короба. И сначала она принимала его истории за чистую монету.
Хаавикко не верил в то, что Кильстрём вообще поехал в Германию. Он сказал в интервью, что Кильстрём «якобы» поехал в Германию, но через пару лет явился Вартио в Яанислинне (оккупированном Петрозаводске), где та служила лоттой (лотта – добровольная помощница финской армии – примечание переводчика).
Родственники Леннарта Кильстрёма были рассержены речами Хаавикко, в чем была большая доля иронии. Ведь до этого семья в основном молчала об эсэсовском прошлом Леннарта. А теперь, когда кто-то высказал сомнения, реакция была резкой.
Старший брат Ларса отправил Пааво Хаавикко полное гнева письмо, в котором он ответил на «оскорбления».
Вы, опираясь на данные Вартио, даете понять, что мой отец «якобы» отправился в немецкую армию в 1941 году, написал брат в своем письме.
В качестве доказательства об участии в СС к письму была приложена ксерокопия военного билета Леннарта, а также выписка из списка финских офицеров СС из финского добровольческого батальона в Викинге.
Дополнительные доказательства есть в книге профессора Мауно Йокипии «Батальон заложников», где писатель использует военный дневник моего отца в качестве одного из источников, написал старший сын Леннарта Хаавикко.
Пааво Хаавикко на письмо не ответил.
Ларс Кильстрём говорит, что прочел «Батальон заложников» только в начале 2000-х.
Он делал выписки из книги и искал на карте названия мест, упомянутые в книге, что было непросто, так как многие города по-немецкий назывались совсем иначе, нежели чем по-польски или по-украински. Но у него получилось начертить на карте путь частей дивизии СС своего отца через Польшу и Украину.
Лемберг, Крывице, Ольшаница, Новосилки, Тарнополь…
В начале июля 1941 года в этих местах происходили ужасные вещи.
В «Батальоне заложников» описывается, как отступающие русские убивали политических пленных в тюрьмах городов, а также насиловали и убивали женщин. После того, как ушли русские, польские и украинские националисты начали убивать оставшихся в городах коммунистов и евреев.
Эсэсовцы не вмешивались в зверства, творимые другими, и сами принимали в них участие.
Через несколько дней на место событий прибыли команды уничтожения немецкой полиции безопасности, которые начали систематически убивать проживающих в городах евреев. Например, в Лемберге (ныне – Львов) жертв были тысячи.
По словам Мауно Йокипии, эсэсовцев в этих массовых убийствах обвинять нельзя, не говоря уже о финнах.
Дивизия Викинг на этот момент была уже в паре сотен километров, за Тарнополем. Даже в литературе, где легко бросают обвинения, никто не жаловался на поведение дивизии Викинг, пишет Йокипии.
Больше всего Ларса Кильстрёма шокировала ссылка на источник в книге Йокипии, в которой автор упоминает его отца.
2 июля 1941 года командир полка Вестланд дивизии СС Викинг Хилмар Векерле был убит снайпером. Эсэсовцы отомстили за смерть своего командира и сожгли близлежащую деревню или деревни.
В то же время русских и евреев, подозреваемых в связях с тайным стрелком, расстреляли без суда и следствия, пишет Йокипии.
И к этому предложению Йокипии дает сноску на источник.
Комментарий к сноске исключительно длинный. В его начале Йокипии утверждает, что это «поучительный» пример в критике источников.
Данные о смерти Векерле были противоречивыми: кто стрелял, откуда стрелял и когда стрелял?
Йокипии рассматривает несколько дневниковых записей о расстреле и в то же время выводит финнов в статус сторонних наблюдателей за расстрелами. Они просто смотрят на расстрел со стороны.
Йокипии упоминает в ссылках, что три финских эсэсовца упоминают расстрелы в своих дневниках. Один из них – Леннарт Кильстрём, который написал о расстреле четырех евреев. Однако Йокипии не приводит прямой цитаты из дневника Кильстрёма.
Поскольку количество расстрелянных в разных дневниках разное, Йокипии приходит к выводу, что никто из финнов не присутствовал при расстреле лично. Таким образом, по его словам, речь здесь идет об «передаваемых устно историях».
Хотя роль отца здесь казалась дальней, это шокировало Ларса. Четыре еврея.
Ларс Кильстрём захотел увидеть, что отец написал в своем дневнике на самом деле. Но дело всё откладывалось. Он был занят на работе и дома, и в архив не успевал. Семья много раз переезжала, и быт большой семьи занимал все свободное время. Годы шли.
Только с десяток лет спустя, в 2012 году, Кильстрём запросил разрешение в Национальном архиве на просмотр дневника своего отца.
Он получил разрешение, но так и не пошел в архив. Позже он размышлял, что причиной, наверное, было следующее: его мать еще была жива, и он не хотел печалить ее тем, что поднимет в архиве деяния отца.
Но это дело не давало ему покоя. Он читал исследования о преступлениях частей СС и смотрел документальные фильмы.
”В этих брутальных картинах передо мной открывается пейзаж, частью которого был мой отец – не просто очевидцем, не сплавным бревном (сплавное бревно – идеологизированная финская концепция о невольном вступлении Финляндии в войну 1941-44 годов – примечание переводчика), не в отдельной войне (отдельная война – идеологизированная финская концепция о том, что Финляндия не была союзницей нацистской Германии – примечание переводчика). Он прокладывал путь для самых зверских преступлений нацистов, он был частью этой машины, и, возможно, сам приложил к этому руку”, описывает Ларс Кильстрём.
Мать умерла весной 2018 года, и в феврале 2019 года Ларс Кильстрём наконец добрался до Национального архива.
Выяснилось, что разрешение, выданное в 2012 году, уже закончилось. Но его удалось обновить. Он пошел в читальный зал ждать.
Сотрудник архива принес картонную коробку и положил ее на стол. Кильстрём достал из коробки дневник отца.
На самом деле это был карманный календарик. На потрепанной обложке написано «Календарь бизнесмена 1941».
Кильстрём открыл ежедневник. Первая запись была сделана в Куопио 1 января 1941 года: Сильный мороз. Обед на именинах Вирккунена. Вечером в Доме собраний и в кино. ’Святая простота’.
На каждый день в календаре есть примерно три строки, и их отец прилежно заполнял каждый день.
Предложения короткие. Большинство записей касается, того, куда продвинулась часть, какая была погода, встретился ли противник и где ночевали. Но было там и другое.
Расстреляло четыре еврея.
В расследовании Национального архива под руководством профессора Ларса Вестерлунда дневник Леннарта Кильстрёма упоминается в списке источников, но запись о расстреле четырех евреев не цитируется.
Она не цитируется, хотя в конечном отчете цитируется большое количество таких же дневниковых записей о зверствах.
Почему эта запись не упоминается?
По словам Ларса Вестерлунда, речь идет об ошибке по невнимательности. Младший научный сотрудник просматривал в том числе и дневник Кильстрёма, но не заметил эту запись за начало июля. Вестерлунд напоминает, что данные Кильстрёма не выбиваются из общей картины в архивном исследовании.
В расследовании цитируется дневниковая запись Кая Дункера, служившего в одном полку с Кильстрёмом за тот же день в деревне Ольшаница. Дункер пишет, что видел, как расстрельная команда расстреляла не менее 20 человек. Вечером, по его словам, был еще расстрел пленных и гражданских в деревне Новосилки. По мнению Вестерлунда, речь может идти о тех же событиях, что описывает Кильстрём.
В книге Мауно Йокипии «Батальон заложников» дневник Леннарта Кильстрёма цитируется очень обширно.
Но когда читаешь одновременно «Батальон заложников» и копию дневника отца, которую сделал Ларс Кильстрём, то выбор цитат Мауно Йокипии выглядит достаточно странным.
Йокипии в своей книги полностью цитирует записи Кильстрёма за 3 и 4 июля. Запись о расстреле четырех евреев за 2 июля он не использует прямой цитатой вообще.
Вместо этого он упоминает расстрел четырех евреев в ссылках, в которых он объединяет его с дневниковыми записями еще двух эсэсовцев. Поскольку эти три записи отличаются друг от друга, Йокипии пишет, что речь идет о «слухе» и ни один из трех рассказчиков не был на месте преступления лично.
И это несмотря на то, что формулировка «расстреляно четыре еврея» четко указывает на то, что Леннарт Кильстрём был на месте событий.
Как же профессор Ларс Вестерлунд интерпретирует запись Леннарта Кильстрёма о четырех евреях?
”Это говорит как минимум о том, что он видел расстрел вблизи”, говорит Вестерлунд.
Вестерлунд объясняет, что по уставу СС о служебных делах было запрещено рассказывать посторонним, и поэтому даже в дневниковых записях они соблюдали определенную осторожность и использовали простой шифр.
”Хотя действие рассказчика могло быть активным, в дневнике прибегали к пассивному залогу, так как это выглядело более удаленным”, говорит Вестерлунд.
Он говорит, что в дневниках зверства описывали в обтекаемых формулировках. О расстреле пленных можно найти, например, следующее описание: осуществили десятикратную месть.
Еще более странными кажутся действия Мауно Йокипии, когда читаешь дневник Леннарта Кильстрёма дальше.
4 июля 1941 года он пишет в своем дневнике так: Прошли Тарнополь. Стычка с противником. Артиллерия отличилась. 6 убито, свыше сотни русаков расстреляно. Обратно за Т.
Йокипии цитирует эту запись полностью в своей книге «Батальон заложников». Но запись изменена. В книге цитата звучит так:
Прошли Тарнополь. Стычка с противником. Артиллерия отличилась. 6 убито, свыше сотни русаков погибло. Обратно за Т.
Запись Леннарта «свыше сотни русаков расстреляно» таким образом у Йокипии поменялась на «свыше сотни русаков погибло».
Вместо расстрела «русаки» каким-то образом просто погибли.
Искажение цитаты в этом случае выглядит умышленным. Это выглядит как попытка изменить историю в ключе, желаемом заказчиком. Это выглядит как обеление.
Предложение «Расстреляли свыше сотни русаков» можно истолковать как расстрел пленных. Убийство военнопленных является военным преступлением.
Но если предложение изменить на «свыше ста русаков погибло», то создается впечатление, что русские как будто погибли в бою. Особенно в связи с тем, что перед этой записью написано «6 убито».
Сознательная подделка источников грубо нарушает принципы исторического исследования.
Вот так закончился старый год – громом пушек и выпивкой. Красивое лунное сияние и фейерверк.
Так Леннарт Кильстрём записал в своем дневнике 31 декабря 1941 года на Восточной Украине на реке Миус. И на этом заканчивается дневник.
Что с ним было дальше?
Ларс Кильстрём на прошлой неделе много раз ходил в Национальный архив. Он заказал в базе данных папки, в которых могут быть данные о деяниях его отца.
Вопросов много. Например, почему Леннарт вернулся в Финляндию раньше срока весной 1942 года.
Через своего отца Ларс задумался, как война влияет на людей. Не только на тех, кто был на фронте, но и на родных и близких.
”Сложно растить цельного и доверяющего жизни ребенка, когда у тебя у самого голова забита невообразимым хаосом и ужасом, тайнами.”
На прошлой неделе Ларс Кильстрём заказал для просмотра в архиве папку, в которой собраны письма эсэсовцев, касающиеся возвращения в Финляндию.
”Я надеялся, что в этой папке найду какую-то бумагу, в которой Леннарт просит отправить его в Финляндию в связи с тем, что он не может принять жестокие и преступные методы ведения войны частями СС”, говорил Ларс и вздыхает.
”Я так серьезно хочу, что найдется хоть какой-то намек, что отец был хоть немножко героем.”
Ничего не найдено. Ларс Кильстрём плачет.
Ссылка на оригинал статьи. Возможно, она доступна только подписчикам, но там есть бесплатная подписка на 2 недели.
Перевод — Баир Иринчеев
https://vk.com/@bair.irincheev-papa – цинк
https://www.hs.fi/sunnuntai/art-2000006036663.html – оригинал
Что делал папа?
По просьбе общественности – полный перевод статьи "Что делал папа" о финском эсэсовце Леннарте Кильстрёме и финских фальсификаторах истории.
__________________________________
Леннарт Кильстрём служил добровольцем в частях СС нацистской Германии. Его сын Ларс пошел почитать дневник своего отца в Национальном архиве и был шокирован.
Для платных подписчиков
Марко Юнккари Хельсингин Саномат
Опубликовано: 17.3. 2:00 , Обновлено: 18.3. 6:45
РАССТРЕЛЯНО четыре еврея.
Ларс Кильстрём сидел в Национальном архиве и в шоке глазел на эти слова. Хотя он знал, что примерно такое он прочтет в дневнике – все равно было ужасно увидеть эти слова в письменном виде. У него перехватило дыхание.
Предложение написано синими чернилами. Точки в тексте выделяются темными пятнышками. Пишущий сильно нажимал, когда ставил точки. Наклонный почерк мелкий, его можно даже назвать симпатичным.
Это почерк его отца, Леннарта Кильстрёма, который служил в частях СС нацистской Германии.
Ларс перечитал запись за 2 июля 1941 года. Полностью запись звучит так:
Краткий марш. Дорога забита колоннами. Расстреляно четыре еврея. Ночевали под открытым небом на перекрестке дорог.
Самое ужасное в тексте – утвердительный тон. Маршировали, расстреляли, ночевали. Расстрел четырех евреев – один из эпизодов в череде других в ту июльскую среду.
Ларс Кильстрём размышляет, можно ли более явно выразить участие в военных преступлениях.
Хотя предложение в пассивном залоге, и в нем нет подлежащего и сказуемого, с точки зрения Кильстрёма запись пугающе однозначна. По крайней мере, она не звучит как комментарий стороннего наблюдателя. Она не переносит ответственность на кого-то другого. И не создается впечатления, что сделавший запись повторяет какие-то слухи.
Ларс Кильстрём подробно рассматривает предложение. Расстреляно четыре еврея. Его можно истолковать так, что они, солдаты СС из части отца, расстреляли четырех евреев. Не обязательно он сам, но как минимум его товарищи из СС.
А вообще кто знает, может, отец был одним из тех, кто расстреливал, размышляет Кильстрём. Ему становится плохо.
ВИКИНГ была нацистской моторизованной дивизией СС, в которую набирали иностранных добровольцев для борьбы с большевизмом. В 1941-43 годах в дивизии служило всего 1408 финских добровольца.
Речь идет о проекте, который получил благословение руководства Финляндии. Целью проекта было приблизить Финляндию к Германии и в то же время получить поддержку от угрозы СССР.
О финских эсэсовцах в последнее время много пишут.
В начале февраля канцелярия министерства юстиции опубликовала архивное расследование Национального архива об участии финских эсэсовцев в убийстве евреев, гражданского населения и военнопленных в 1941–1943 годах. Расследование проведено по запросу центра Симона Визенталя, а работы возглавил профессор Ларс Вестерлунд.
Результатом расследования было то, что финские добровольцы эсэсовцы с достаточно большой степенью вероятности принимали участие в массовых убийствах и насилии, совершенных разными частями дивизии СС Викинг против как евреев, так и гражданских, и военнопленных.
В расследовании было с другой стороны высказано, что имеющиеся в распоряжении источники не дают достаточных подробных данных для четкой оценки отдельных случаев.
Министр обороны Юсси Ниинистё, сам историк, был рассержен результатами и раскритиковал расследование. С его точки зрения, в нем нет никаких новых доказательств военных преступлений, совершенных финнами.
”Поэтому я считаю несправедливым, что на них бросается тень подозрений без доказательств ”, написал в своем блоге Ниинистё.
Комментарии Ниинистё выводят Ларса Кильстрёма из себя. «Пора, наконец, пролить свет на те места, которые держали в тени», говорит он.
ЛАРСУ Кильстрёму 68 лет, он учитель для классов со специальными требованиями на пенсии. Он работал учителем во многих школах в Хельсинки, но сейчас на пенсии живет в Сало. У него семь детей и семнадцать внуков, которые зовут его дедушкой.
Дети и внуки – одна из причин, по которой дедушка пошел этой зимой в Национальный архив в Хельсинки почитать военный дневник своего отца.
”Я не хочу, чтобы они остались в неведении по поводу столь важных вещей. Я хочу дать им возможность написать свои истории жизни на основе фактов и сделать для этого все возможное с моей стороны”, говорит он и продолжает:
”Я верю в открытость. Я поддерживаю ее, не обращая внимания на последствия.”
Дневник отца Ларса Кильстрёма, Леннарта Кильстрёма, находится в коллекции Мауно Йокипии в Национальном архиве. В ней собраны военные дневники 44 финнов, служивших в СС.
Мауно Йокипии, умерший в 2007 году, был профессором истории. В его книге «Батальон заложников» (Panttipataljoona) подробно описываются финны, служившие в дивизии СС Викинг.
Десятилетиями книга была официальной правдой о финских эсэсовцах, и с точки зрения многих она остается таковой по сей день.
И это несмотря на то, что более современные исторические исследования указывают на то, что книга является местами сознательным выгораживанием и отбеливанием деяний финнов.
Оценку Йокипии в своих исследованиях раскритиковали Андре Сванстрём и Оула Сильвеннойнен.
В книге Сванстрёма «Рыцари свастики», вышедшей прошлой осенью, критикуется манера Йокипии замалчивать фашистские политические взгляды, которые разделяла часть финских эсэсовцев.
Йокипии написал книгу «Батальон заложников» по заказу общества памяти эсэсовцев «Братская помощь» (Veljesapu).
В своей книге Йокипии оценивает, что некоторые солдаты и подразделения СС Викинг виновны в военных преступлениях, но речь идет, скорее всего, о незначительном меньшинстве.
Подавляющее большинство, по словам Йокипии, сражалось согласно нормам международного права.
Финским эсэсовцам в своей книга Йокипии дарует отпущение грехов.
Финны из Викинга ни по каким источникам или рассказам никаким образом не оказались среди тех, кто совершал зверства, пишет он.
В дополнение Йокипии утверждает, что возможности финских эсэсовцев предотвратить военные преступления других были «почти несуществующими». Финны в начале войны не были офицерами, и даже не были унтер-офицерами.
КНИГА «БАТАЛЬОН ЗАЛОЖНИКОВ» вышла, когда Ларсу Кильстрёму было 17 лет.
Он вспоминает, что книга стояла на полке у родителей, но сам он ее не читал.
”Но у меня было неясное осознание того, что книга связана с Леннартом.”
Ларс всё же знал, что его отец был в СС в Германии.
Родившийся в 1920 году Леннарт Кильстрём отправился в части СС в рядах первых. Пароход Адлер (Орел) отвез Кильстрёма и других добровольцев из Турку в Данциг (ныне Гданьск), откуда солдат перевезли в Штральзунд на поезде.
В Штральзунде финнов разделили на две группы. Тех, у кого был боевой опыт – а таких оказалось около 400 – после краткого курса обучения распределили по разным подразделениям СС Викинг, которая направлялась на Восточный фронт. Этих солдат звали «бойцы дивизии». Остальных направили на курсы боевой подготовки. Эту группу назвали «парни батальона».
Леннарт Кильстрём оказался среди бойцов дивизии, несмотря на отсутствие фронтового опыта. Во время зимней войны Кильстрём служил срочную в артиллерии. Получил звание фенрика (младшего лейтенанта – примечание переводчика) в декабре 1940 года.
В СС Викинг были солдаты из разных стран. Кильстрём и еще шесть финнов были направлены в 5-й полк полевой артиллерии дивизии СС Викинг. В своей батарее он был единственным финном, по крайней мере поначалу.
Германия начала крупномасштабное наступление против Советского Союза 22 июня 1941 года. 5-й полк полевой артиллерии Кильстрёма направился на восток вместе с остальными. В конце года полк дошел до реки Миус на нынешней восточной Украине.
Кильстрём вернулся в Финляндию уже весной 1942 года, хотя служба в СС должна была продлиться два года. По данным военного билета его служба в СС закончилась 6 февраля 1942 года.
В военном билете также записано, что Кильстрём был направлен в офицерское училище в начале июля 1942 года. Во время второй войны он служил командиром батареи на Свири, в Яанислинне (оккупированном Петрозаводске – примечание переводчика) и в Вуосалми. Он также принял участие в Лапландской войне.
Звание лейтенанта Леннарт Кильстрём получил в апреле 1945 года. В августе 1945 года он уволился из рядов Оборонительных сил. Хотя формально Кильстрём уволился по собственному желанию, на практике у него не было выбора. Договор о перемирии подразумевал, что эсэсовцы больше не могут находиться в рядах офицерского корпуса финской армии.
Ларс Кильстрём рассказывает, что в его доме детства в Ювяскюле об СС не говорили ни слова.
Причиной была, судя по всему, так называемая общая обстановка. В послевоенной Финляндии находилась контрольная комиссия, и в стране строили дружбу, сотрудничество и взаимопомощь с Советским Союзом.
На Нюрнбергском судебном процессе СС была объявлена преступной организацией.
Кильстрём говорит, что его старший брат помнит – на полке платяного шкафа родителей еще в конце пятидесятых или начале шестидесятых лежала эсэсовская фуражка отца. Братья также вспоминали, что отец в то время рассказывал о финском батальоне СС в клубе Ювяскюля.
Кильстрём рассказывает, что отец был молчаливым и суровым человеком.
”Война была огромным безумием и уничтожением человеческих ценностей. Полное молчание после войны было защитной реакцией, возможно, попыткой прийти в себя”, размышляет он.
Отношения с отцом подпортило и то, что в семидесятые годы Ларс стал коммунистом. Он работал местным журналистом в газете Tiedonantaja в Тампере и затем в Kulttuurivihko.
В начале восьмидесятых красный Ларс Кильстрём выцвел. После этого он работал журналистом на местном радио и учителем для классов для детей с особыми требованиями. Семья несколько лет прожила в Швеции и Непале.
Отношения с отцом до конца оставались прохладными. Леннарт Кильстрём умер в 1991 году и унес с собой в могилу детали своего похода в рядах СС.
В 1994 году семья Кильстрёмов неожиданно узнала новое о молодых годах отца.
В том году были изданы дневники молодых лет Марьи-Лиисы Вартио 1939-40 годов. Вартио была поэтессой, прозаиком и первопроходцем финского модернизма.
В своих дневниках молодых лет подросток Вартио (в девичестве Сайранен) рассказывала о своей жизни, центральной частью которой была ее большая любовь Ленкку. Вартио встретила парня, служащего срочную службу в Пиексянмяки осенью 1939 года.
В списке имен в конце книги было написано, что Ленкку – это Леннарт Кильстрём.
Это стало сюрпризом для Ларса Кильстрёма. До этого он не знал о романе отца с Вартио.
В дневнике Вартио есть фотография Леннарта 1940 года. Молодой человек с красивыми чертами лица выглядит чувствительным поэтом, который застенчиво смотрит в камеру.
По записям в дневнике речь идет о романе на расстоянии, в котором Вартио является более заинтересованной стороной.
В книге также описывается отправление Леннарта Кильстрёма в Германию. Парочка встретилась 14 мая 1941 года под часами Стокмана и провела пару часов вместе.
Кильстрём рассказал ей, что на два года уезжает в Германию, но не рассказал ей подробностей, куда и зачем он направляется. Он также сказал, что даже не сможет ей писать оттуда.
Задание у него секретное, очень секретное. Он уезжает далеко, не знает, куда. Даже его мать не знает, куда он направляется, записала Марья-Лииса Вартио в своем дневнике на следующий день.
”Интересы страны, а только потом – интересы личности”, так сказал Вартио Кильстрём, согласно ее записи в дневнике.
Эти его слова сделали меня героиней. Я ощущаю себя, как будто я стала частью большого дела.
Марья-Лииса Вартио позднее вышла замуж на писателя Пааво Хаавикко и умерла в 1966 году. Издательство Art House издало дневники молодых лет Вартио посмертно.
Леннарт Кильстрём, очевидно, бесил Пааво Хаавикко. Так можно судить хотя бы по интервью Хаавикко журналу Анна осенью 1994 года.
Первая любовь (Марьи-Лиисы) была настоящей трагедией, сказал Хаавикко в интервью. В этом Леннарте было что-то фантастическое, обманчивое, жульническое. Он умел наплести с три короба. И сначала она принимала его истории за чистую монету.
Хаавикко не верил в то, что Кильстрём вообще поехал в Германию. Он сказал в интервью, что Кильстрём «якобы» поехал в Германию, но через пару лет явился Вартио в Яанислинне (оккупированном Петрозаводске), где та служила лоттой (лотта – добровольная помощница финской армии – примечание переводчика).
Родственники Леннарта Кильстрёма были рассержены речами Хаавикко, в чем была большая доля иронии. Ведь до этого семья в основном молчала об эсэсовском прошлом Леннарта. А теперь, когда кто-то высказал сомнения, реакция была резкой.
Старший брат Ларса отправил Пааво Хаавикко полное гнева письмо, в котором он ответил на «оскорбления».
Вы, опираясь на данные Вартио, даете понять, что мой отец «якобы» отправился в немецкую армию в 1941 году, написал брат в своем письме.
В качестве доказательства об участии в СС к письму была приложена ксерокопия военного билета Леннарта, а также выписка из списка финских офицеров СС из финского добровольческого батальона в Викинге.
Дополнительные доказательства есть в книге профессора Мауно Йокипии «Батальон заложников», где писатель использует военный дневник моего отца в качестве одного из источников, написал старший сын Леннарта Хаавикко.
Пааво Хаавикко на письмо не ответил.
Ларс Кильстрём говорит, что прочел «Батальон заложников» только в начале 2000-х.
Он делал выписки из книги и искал на карте названия мест, упомянутые в книге, что было непросто, так как многие города по-немецкий назывались совсем иначе, нежели чем по-польски или по-украински. Но у него получилось начертить на карте путь частей дивизии СС своего отца через Польшу и Украину.
Лемберг, Крывице, Ольшаница, Новосилки, Тарнополь…
В начале июля 1941 года в этих местах происходили ужасные вещи.
В «Батальоне заложников» описывается, как отступающие русские убивали политических пленных в тюрьмах городов, а также насиловали и убивали женщин. После того, как ушли русские, польские и украинские националисты начали убивать оставшихся в городах коммунистов и евреев.
Эсэсовцы не вмешивались в зверства, творимые другими, и сами принимали в них участие.
Через несколько дней на место событий прибыли команды уничтожения немецкой полиции безопасности, которые начали систематически убивать проживающих в городах евреев. Например, в Лемберге (ныне – Львов) жертв были тысячи.
По словам Мауно Йокипии, эсэсовцев в этих массовых убийствах обвинять нельзя, не говоря уже о финнах.
Дивизия Викинг на этот момент была уже в паре сотен километров, за Тарнополем. Даже в литературе, где легко бросают обвинения, никто не жаловался на поведение дивизии Викинг, пишет Йокипии.
Больше всего Ларса Кильстрёма шокировала ссылка на источник в книге Йокипии, в которой автор упоминает его отца.
2 июля 1941 года командир полка Вестланд дивизии СС Викинг Хилмар Векерле был убит снайпером. Эсэсовцы отомстили за смерть своего командира и сожгли близлежащую деревню или деревни.
В то же время русских и евреев, подозреваемых в связях с тайным стрелком, расстреляли без суда и следствия, пишет Йокипии.
И к этому предложению Йокипии дает сноску на источник.
Комментарий к сноске исключительно длинный. В его начале Йокипии утверждает, что это «поучительный» пример в критике источников.
Данные о смерти Векерле были противоречивыми: кто стрелял, откуда стрелял и когда стрелял?
Йокипии рассматривает несколько дневниковых записей о расстреле и в то же время выводит финнов в статус сторонних наблюдателей за расстрелами. Они просто смотрят на расстрел со стороны.
Йокипии упоминает в ссылках, что три финских эсэсовца упоминают расстрелы в своих дневниках. Один из них – Леннарт Кильстрём, который написал о расстреле четырех евреев. Однако Йокипии не приводит прямой цитаты из дневника Кильстрёма.
Поскольку количество расстрелянных в разных дневниках разное, Йокипии приходит к выводу, что никто из финнов не присутствовал при расстреле лично. Таким образом, по его словам, речь здесь идет об «передаваемых устно историях».
Хотя роль отца здесь казалась дальней, это шокировало Ларса. Четыре еврея.
Ларс Кильстрём захотел увидеть, что отец написал в своем дневнике на самом деле. Но дело всё откладывалось. Он был занят на работе и дома, и в архив не успевал. Семья много раз переезжала, и быт большой семьи занимал все свободное время. Годы шли.
Только с десяток лет спустя, в 2012 году, Кильстрём запросил разрешение в Национальном архиве на просмотр дневника своего отца.
Он получил разрешение, но так и не пошел в архив. Позже он размышлял, что причиной, наверное, было следующее: его мать еще была жива, и он не хотел печалить ее тем, что поднимет в архиве деяния отца.
Но это дело не давало ему покоя. Он читал исследования о преступлениях частей СС и смотрел документальные фильмы.
”В этих брутальных картинах передо мной открывается пейзаж, частью которого был мой отец – не просто очевидцем, не сплавным бревном (сплавное бревно – идеологизированная финская концепция о невольном вступлении Финляндии в войну 1941-44 годов – примечание переводчика), не в отдельной войне (отдельная война – идеологизированная финская концепция о том, что Финляндия не была союзницей нацистской Германии – примечание переводчика). Он прокладывал путь для самых зверских преступлений нацистов, он был частью этой машины, и, возможно, сам приложил к этому руку”, описывает Ларс Кильстрём.
Мать умерла весной 2018 года, и в феврале 2019 года Ларс Кильстрём наконец добрался до Национального архива.
Выяснилось, что разрешение, выданное в 2012 году, уже закончилось. Но его удалось обновить. Он пошел в читальный зал ждать.
Сотрудник архива принес картонную коробку и положил ее на стол. Кильстрём достал из коробки дневник отца.
На самом деле это был карманный календарик. На потрепанной обложке написано «Календарь бизнесмена 1941».
Кильстрём открыл ежедневник. Первая запись была сделана в Куопио 1 января 1941 года: Сильный мороз. Обед на именинах Вирккунена. Вечером в Доме собраний и в кино. ’Святая простота’.
На каждый день в календаре есть примерно три строки, и их отец прилежно заполнял каждый день.
Предложения короткие. Большинство записей касается, того, куда продвинулась часть, какая была погода, встретился ли противник и где ночевали. Но было там и другое.
Расстреляло четыре еврея.
В расследовании Национального архива под руководством профессора Ларса Вестерлунда дневник Леннарта Кильстрёма упоминается в списке источников, но запись о расстреле четырех евреев не цитируется.
Она не цитируется, хотя в конечном отчете цитируется большое количество таких же дневниковых записей о зверствах.
Почему эта запись не упоминается?
По словам Ларса Вестерлунда, речь идет об ошибке по невнимательности. Младший научный сотрудник просматривал в том числе и дневник Кильстрёма, но не заметил эту запись за начало июля. Вестерлунд напоминает, что данные Кильстрёма не выбиваются из общей картины в архивном исследовании.
В расследовании цитируется дневниковая запись Кая Дункера, служившего в одном полку с Кильстрёмом за тот же день в деревне Ольшаница. Дункер пишет, что видел, как расстрельная команда расстреляла не менее 20 человек. Вечером, по его словам, был еще расстрел пленных и гражданских в деревне Новосилки. По мнению Вестерлунда, речь может идти о тех же событиях, что описывает Кильстрём.
В книге Мауно Йокипии «Батальон заложников» дневник Леннарта Кильстрёма цитируется очень обширно.
Но когда читаешь одновременно «Батальон заложников» и копию дневника отца, которую сделал Ларс Кильстрём, то выбор цитат Мауно Йокипии выглядит достаточно странным.
Йокипии в своей книги полностью цитирует записи Кильстрёма за 3 и 4 июля. Запись о расстреле четырех евреев за 2 июля он не использует прямой цитатой вообще.
Вместо этого он упоминает расстрел четырех евреев в ссылках, в которых он объединяет его с дневниковыми записями еще двух эсэсовцев. Поскольку эти три записи отличаются друг от друга, Йокипии пишет, что речь идет о «слухе» и ни один из трех рассказчиков не был на месте преступления лично.
И это несмотря на то, что формулировка «расстреляно четыре еврея» четко указывает на то, что Леннарт Кильстрём был на месте событий.
Как же профессор Ларс Вестерлунд интерпретирует запись Леннарта Кильстрёма о четырех евреях?
”Это говорит как минимум о том, что он видел расстрел вблизи”, говорит Вестерлунд.
Вестерлунд объясняет, что по уставу СС о служебных делах было запрещено рассказывать посторонним, и поэтому даже в дневниковых записях они соблюдали определенную осторожность и использовали простой шифр.
”Хотя действие рассказчика могло быть активным, в дневнике прибегали к пассивному залогу, так как это выглядело более удаленным”, говорит Вестерлунд.
Он говорит, что в дневниках зверства описывали в обтекаемых формулировках. О расстреле пленных можно найти, например, следующее описание: осуществили десятикратную месть.
Еще более странными кажутся действия Мауно Йокипии, когда читаешь дневник Леннарта Кильстрёма дальше.
4 июля 1941 года он пишет в своем дневнике так: Прошли Тарнополь. Стычка с противником. Артиллерия отличилась. 6 убито, свыше сотни русаков расстреляно. Обратно за Т.
Йокипии цитирует эту запись полностью в своей книге «Батальон заложников». Но запись изменена. В книге цитата звучит так:
Прошли Тарнополь. Стычка с противником. Артиллерия отличилась. 6 убито, свыше сотни русаков погибло. Обратно за Т.
Запись Леннарта «свыше сотни русаков расстреляно» таким образом у Йокипии поменялась на «свыше сотни русаков погибло».
Вместо расстрела «русаки» каким-то образом просто погибли.
Искажение цитаты в этом случае выглядит умышленным. Это выглядит как попытка изменить историю в ключе, желаемом заказчиком. Это выглядит как обеление.
Предложение «Расстреляли свыше сотни русаков» можно истолковать как расстрел пленных. Убийство военнопленных является военным преступлением.
Но если предложение изменить на «свыше ста русаков погибло», то создается впечатление, что русские как будто погибли в бою. Особенно в связи с тем, что перед этой записью написано «6 убито».
Сознательная подделка источников грубо нарушает принципы исторического исследования.
Вот так закончился старый год – громом пушек и выпивкой. Красивое лунное сияние и фейерверк.
Так Леннарт Кильстрём записал в своем дневнике 31 декабря 1941 года на Восточной Украине на реке Миус. И на этом заканчивается дневник.
Что с ним было дальше?
Ларс Кильстрём на прошлой неделе много раз ходил в Национальный архив. Он заказал в базе данных папки, в которых могут быть данные о деяниях его отца.
Вопросов много. Например, почему Леннарт вернулся в Финляндию раньше срока весной 1942 года.
Через своего отца Ларс задумался, как война влияет на людей. Не только на тех, кто был на фронте, но и на родных и близких.
”Сложно растить цельного и доверяющего жизни ребенка, когда у тебя у самого голова забита невообразимым хаосом и ужасом, тайнами.”
На прошлой неделе Ларс Кильстрём заказал для просмотра в архиве папку, в которой собраны письма эсэсовцев, касающиеся возвращения в Финляндию.
”Я надеялся, что в этой папке найду какую-то бумагу, в которой Леннарт просит отправить его в Финляндию в связи с тем, что он не может принять жестокие и преступные методы ведения войны частями СС”, говорил Ларс и вздыхает.
”Я так серьезно хочу, что найдется хоть какой-то намек, что отец был хоть немножко героем.”
Ничего не найдено. Ларс Кильстрём плачет.
Ссылка на оригинал статьи. Возможно, она доступна только подписчикам, но там есть бесплатная подписка на 2 недели.
Перевод — Баир Иринчеев
https://vk.com/@bair.irincheev-papa – цинк
https://www.hs.fi/sunnuntai/art-2000006036663.html – оригинал
Поражаюсь умению авторов растягивать на многабукофф такие простые вещи.
“Что делал папа?” – да людей мочил. Вот и всё. Зачем всё остальное то? А, понел – за каждую строчку по-ходу гонорея, то есть геморрой, ой то есть гонорар.
Если бы наши сжигали и расстреливали по деревне за каждого убитого снайпером командира во время войны с финнами,то скорее всего финны сейчас как и тасманийцы числились бы в списке вымерших племен.