За что расстреляли родственников Николаева
https://i.io.ua/img_su/large/0262/82/02628200_n3.jpg
Часто можно встретить такое утверждение: "Мол, понятно за что расстреляли убийцу Кирова Николаева, но вот родственников то за что расстреляли?"
Ниже, протокол допроса родственников Николаева, где вы сами можете оценить кого и за что.
Ведь всегда лучше познакомиться с первоисточником.
Протокол закрытого судебного заседания выездной сессии Военной коллегии Верховного суда СССР по делу родственников Л.В. Николаева. 9 марта 1935 г.
9 марта 1935 г.
Экз. № 3
ПРОТОКОЛ
Закрытого судебного заседания Выездной Сессии Военной Коллегии Верховного Суда Союза ССР, состоявшегося 9 марта 1935 года в городе Ленинграде, в составе: Председателя В.В. УЛЬРИХ и членов: Я.Я. РУТМАН и А.И. МАЗЮК, при секретаре А.А. БАТНЕР, без участия обвинения и защиты, для рассмотрения в порядке постановления ЦИК Союза ССР от 1-го декабря 1934 года дела по обвинению ДРАУЛЕ М.П., КУЛИШЕР Р.М. и ДРАУЛЕ О.П. в преступлениях, предусмотренных ст.ст. 17 и 58-8 УК РСФСР.
Председатель, открыв судебное заседание в 14 ч. 10 м., объявил о деле, подлежащем рассмотрению. На вопросы Председателя подсудимые дали о себе следующие сведения:
1) ДРАУЛЕ Мильда Петровна, 1901 г.р., уроженка Ленинградской обл., состояла членом ВКП(б) с 1919 г., до ареста — инспектор сектора кадров Уполномоченного НКТП в Ленинграде;
2) ДРАУЛЕ Ольга Петровна, 1905 г.р., уроженка Ленинградской обл., состояла членом ВКП(б) с 1925 г., до ареста секретарь парткома Дома культуры Выборгского района и
3) КУЛИШЕР Роман Маркович, 1903 г. р., уроженец г. Киева, состоял членом ВКП(б) с 1923 г., дважды в 1924 и 1929 гг. исключался из партии, но оба раза был восстановлен, до ареста — начальник планового отдела «Ленштамптреста».
Все трое подсудимых подтвердили своевременное получение ими копий обвинительного заключения. Каких-либо ходатайств, а также отвода к объявленному Председателем составу Суда подсудимые не заявили.
По предложению Председателя секретарем оглашается обвинительное заключение.
На вопрос Председателя, признают ли подсудимые себя виновными в предъявленном им обвинении, они отвечают:
1) Мильда ДРАУЛЕ — «Признаю».
2) Ольга ДРАУЛЕ — «Признаю».
3) КУЛИШЕР — «Я виновен как соучастник теракта, совершенного Л. НИКОЛАЕВЫМ, в части же разработки плана убийства тов. СТАЛИНА — виновным себя не признаю».
Допрос подсудимой Мильды Драуле
На вопросы Председателя показывает:
Леонид НИКОЛАЕВ сразу же после исключения его из партии, несмотря на последующее восстановление, стал проявлять явно враждебные настроения против партии и Соввласти, а с октября он начал высказывать террористические намерения.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Подтверждаете ли Вы свое показание от 19 декабря: «Последний период, примерно с конца лета с.г., я заметила, что НИКОЛАЕВ стал заниматься изучением опыта прошлой террористической борьбы народовольцев, критиковал некоторые покушения на Александра II и пр. Он читал разную литературу по вопросу о террористической борьбе.
После террористического акта в Марселе НИКОЛАЕВ давал оценку этому акту, подходя к нему с точки зрения техники организации и выполнения».
М. ДРАУЛЕ — Да, подтверждаю. Изучая литературу о терроре, Леонид НИКОЛАЕВ по всем вопросам делился со мной. Он критически отзывался об организации покушений на Александра II и террористического акта в Марселе.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Тогда же, 19 декабря, Вы показали: «НИКОЛАЕВ имел полную возможность в Ленинграде работать, ему предоставляли работу в ряде мест, но он постоянно от нее отказывался.
Всецело посвятив себя подготовке выполнения террористического акта, НИКОЛАЕВ находился на положении безработного, т.к. при этом состоянии он имел много свободного времени».
М. ДРАУЛЕ — Он только для того и отказывался от работы, чтобы иметь свободное время для подготовки террористического акта.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Вы знали, что Леонид НИКОЛАЕВ подготовляет теракт против тов. КИРОВА?
М. ДРАУЛЕ — Да, но когда и где он намерен его осуществить — мне известно не было.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Вы знали о том, что Л. НИКОЛАЕВ входит в к/р. зиновьевскую организацию?
М. ДРАУЛЕ — Да. Он об этом мне говорил.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Кого из соучастников Л. НИКОЛАЕВА Вы знаете?
М. ДРАУЛЕ — Он мне называл только одного КОТОЛЫНОВА. Лично КОТОЛЫНОВА я не знаю. Л. НИКОЛАЕВ мне говорил, что КОТОЛЫНОВ б. оппозиционер и готов на самую активную борьбу с Советской властью.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — На следствии Вы показали: «Мне Леонид НИКОЛАЕВ в конце октября 1934 г., собираясь ехать в Москву, сказал следующее: “Если мне проникнуть удастся к СТАЛИНУ, я с ним посчитаюсь”» … Что вы понимали под словами «я с ним посчитаюсь»?
М. ДРАУЛЕ — Конечно, для меня из этих слов Л. НИКОЛАЕВА было ясно, что он хочет совершить террористический акт над тов. СТАЛИНЫМ. С кем он тогда намеревался ехать в Москву, я не знаю.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — В своей борьбе против Соввласти рассчитывал ли НИКОЛАЕВ и к/p. организация, в которую он входил, на помощь иностранных государств и каких именно?
М. ДРАУЛЕ — Говорил, что их организация рассчитывает на помощь Германии.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Какой Германии — фашистской?
М. ДРАУЛЕ — Да, расчет был на помощь германского фашизма.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Т.е. на вооруженную интервенцию гитлеровской Германии против Советского Союза?
М. ДРАУЛЕ — Да. Он не раз говорил, что интервенция была бы желательной.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Была ли у Л. НИКОЛАЕВА связь с иностранцами?
М. ДРАУЛЕ — Леонид НИКОЛАЕВ пытался познакомиться с иностранными специалистами, проживающими в Ленинграде. Он очень часто говорил о своем желании уехать за границу.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Когда — до или после совершения теракта?
М. ДРАУЛЕ — Об этом не говорил. Наверное, после. Хотел он уехать в Германию и, подготавливаясь к этому, усиленно изучал немецкий язык.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Что он вам говорил о ТРОЦКОМ?
М. ДРАУЛЕ — О ТРОЦКОМ Л. НИКОЛАЕВ всегда отзывался с восхищением, как о непоколебимом борце с Соввластью. Между прочим, он упоминал о том, что после свержения Советской власти ТРОЦКИЙ безусловно будет одним из руководителей нового правительства.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Что Вам известно о связи Леонида НИКОЛАЕВА с латвийским консулом?
М. ДРАУЛЕ — Я знала, что он неоднократно бывал у консула.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — А почему именно у консула Латвии, а не другого государства?
Подсудимая молчит.
Председатель повторяет свой вопрос.
М. ДРАУЛЕ — По-видимому, потому, что с латвийским консулом легче было связаться, т.к. у меня был латвийский паспорт моего отца, который был взят Л. НИКОЛАЕВЫМ, когда он готовился к посещению консула, да
к тому же латвийский консул был нам ближе, поскольку я сама по национальности латышка.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Посещал ли Л. НИКОЛАЕВ германского консула?
М. ДРАУЛЕ — Этого я не знаю, но мне Л. НИКОЛАЕВ говорил, что он надеется через латвийского консула связаться с германским.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Связался он с германским консулом?
М. ДРАУЛЕ — Об этом он мне ничего не говорил.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Сколько раз посещал Л. НИКОЛАЕВ латвийского консула?
М. ДРАУЛЕ — Примерно 3—4 раза.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Какова была у Л. НИКОЛАЕВА цель его связи с консулом?
М. ДРАУЛЕ — Получить от консула денежную поддержку на подготовку теракта и установить через него связь с зарубежными к/p. организациями и в частности с ТРОЦКИМ.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Расскажите, о чем вел переговоры Л. НИКОЛАЕВ с консулом?
М. ДРАУЛЕ — По словам Л. НИКОЛАЕВА, он сообщил консулу, что в Ленинграде существует к/p. зиновьевская организация, и эта организация ведет подготовку совершения террористических актов над руководителями Советской власти, но говорил ли персонально о КИРОВЕ или о СТАЛИНЕ, я не знаю.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — А как, по словам Л. НИКОЛАЕВА, консул на это реагировал?
М. ДРАУЛЕ — Очень сочувственно и обещал всяческую поддержку.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Какую сумму денег получил Л. НИКОЛАЕВ от консула и сколько из них пошли на личные нужды вашей семьи?
М. ДРАУЛЕ — Размер суммы мне не известен. Знаю только, что все эти деньги целиком были переданы в зиновьевскую организацию.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Подтверждаете ли вы свое показание о том, что вам Л. НИКОЛАЕВ сказал: «Если я погибну и ты очутишься в тяжелом положении — обратись от моего имени в латвийское консульство, тебе там окажут помощь и поддержку».
М. ДРАУЛЕ — Подтверждаю.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Говорил ли он вам, как вы должны будете себя назвать, явившись в консульство, и к кому вы там должны будете обратиться?
М. ДРАУЛЕ — (после продолжительного раздумья) Как мне нужно будет тогда себя там назвать и к кому я должна буду обратиться, мне Л. НИКОЛАЕВ не говорил. По-видимому, его все там, в консульстве, хорошо знали.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Как отзывался Л. НИКОЛАЕВ об отношении к нему консула?
М. ДРАУЛЕ — По словам Л. НИКОЛАЕВА, консул очень сочувственно отнесся к нему как к представителю к/p. организации и заявил, что во всем идет навстречу этой организации.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — А об английском консуле вам что-нибудь говорил Л. НИКОЛАЕВ?
М. ДРАУЛЕ – Нет.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — По собственной ли инициативе обратился Л. НИКОЛАЕВ к латвийскому консулу?
М. ДРАУЛЕ — Нет. Он обратился к консулу как представитель к/p. зиновьевской организации и по ее поручению.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Разделяли ли вы террористические настроения вашего мужа?
М. ДРАУЛЕ — Сначала я ему возражала, а потом с осени 1934 г. окончательно подпала под его влияние и хотя формально я была членом партии, но на деле встала на сторону контрреволюции.
ЧЛЕН СУДА РУТМАН — Вы скрыли, что у Вас отец в прошлом был управляющим имением, а также скрыли и свой действительный образовательный ценз?
М. ДРАУЛЕ — Да, скрыла.
ЧЛЕН СУДА РУТМАН — Дневник с Леонидом НИКОЛАЕВЫМ вы писали вместе?
М. ДРАУЛЕ — Не весь, но частично вместе. Часто его перечитывала.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Зачем вы доставали для себя пропуск на собрание Ленинградского партактива, назначенное на 1 декабря?
М. ДРАУЛЕ — Я хотела послушать доклад тов. КИРОВА.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Зачем нужно было вам слушать доклад тов. КИРОВА при ваших явно враждебных против партии и Соввласти настроениях?
Подсудимая молчит.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Вы хотели идти на партактив, по вашим словам, только для того, чтобы послушать доклад тов. КИРОВА, хотя хорошо знали, что ваш же муж готовится убить тов. КИРОВА. Как видите — очень неправдоподобно. Что же вы молчите?
Подсудимая продолжает молчать.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Вы на предварительном следствии показали: «Я признаю, что, подпав под полное влияние Леонида НИКОЛАЕВА, под влиянием его высказываний и постоянной озлобленной против Соввласти и ее руководства агитации, была его сообщником в террористической борьбе против Советской власти». Как видите, вы сами себя считаете соучастницей террориста, открыто для вас готовившего злодейское преступление — убийство тов. КИРОВА, а вы сейчас хотите убедить суд, что вы «хотели слушать доклад тов. КИРОВА».
Отвечайте правдиво, зачем вы хотели попасть на собрание партактива 1-го декабря?
Подсудимая продолжает молчать.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Если вы не хотите показать суду правду, так и скажите об этом. Что же вы молчите?
Подсудимая молчит.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Вы знали, что Леонид НИКОЛАЕВ намеревается совершить теракт над тов. КИРОВЫМ, знали, что он к этому все время готовится, знали, что он для этой же цели носит при себе револьвер. Знали вы все это?
М. ДРАУЛЕ - Знала.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Знали, что Леонид НИКОЛАЕВ ищет встречи с тов. КИРОВЫМ, чтобы осуществить свой злодейский замысел, знали, что он все время выслеживает тов. КИРОВА. Как же вы — соучастница Леонида НИКОЛАЕВА — хотите уверить суд в том, что вас мог интересовать доклад тов. КИРОВА?
Подсудимая молчит.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Противоречивость ваших показаний для вас самих должна быть сейчас вполне очевидна. Скажите суду, какая у вас тогда была цель? Зачем вы хотели попасть на собрание партактива 1-го декабря?
После продолжительного молчания подсудимая МИЛЬДА ДРАУЛЕ отвечает:
«Я ТОГДА ХОТЕЛА ЕМУ (Л. НИКОЛАЕВУ) ПОМОГАТЬ…» (плачет).
* * *
Допрос подсудимой Ольги Драуле
На вопросы Председателя показывает:
Мой муж КУЛИШЕР мне рассказывал, что когда он в июле п.г. ехал в поезде из Сестрорецка в Ленинград вместе с Леонидом НИКОЛАЕВЫМ, то последний ему открыто говорил о своей ненависти к Советской власти и о том, что он, Леонид НИКОЛАЕВ, готов на совершение террористических актов в отношении руководителей ненавистной ему Советской власти. По словам КУЛИШЕРА, Л. НИКОЛАЕВ говорил, что он состоит в к/p. организации зиновьевцев. Мильда ДРАУЛЕ мне также рассказывала, что Л. НИКОЛАЕВ связан с к/p. организацией быв. оппозиционеров. Когда Л. НИКОЛАЕВ собирался в Москву, то КУЛИШЕР дал мне 30 руб. для того, чтобы я их передала Л. НИКОЛАЕВУ на расходы по дороге…
Подсудимая Ольга ДРАУЛЕ прерывает показания, истерически рыдая.
Объявляется 10-минутный перерыв.
Заседание продолжается.
На вопросы председателя подсудимая О. ДРАУЛЕ показывает:
Когда я возвратилась из отпуска, КУЛИШЕР мне рассказал, что, по словам Леонида НИКОЛАЕВА, зиновьевская оппозиция возобновила свою деятельность и что в ее задачи входит террор против руководителей Советской власти.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Вы на следствии показывали так:
«….тогда Леонид сказал КУЛИШЕРУ, что организация быв. зиновьевцев возобновила свою активную борьбу с руководителями партии и что эта организация замышляет террор против СТАЛИНА».
О. ДРАУЛЕ — Да, смысл разговора был таков.
О том, что Л. НИКОЛАЕВ и М. ДРАУЛЕ укрывают у себя дезертира Петра НИКОЛАЕВА, я знала.
Ко мне лично Л. НИКОЛАЕВ заходил несколько раз. Разговоров на политические темы я с ним не вела.
28 ноября он тоже ко мне приходил и оставил записку примерно такого содержания: «достань нам (по-видимому, ему и сестре Мильде) билеты на партактив 1 декабря». Мильда тоже просила меня достать ей эти билеты. Но я сказала, что достать билеты не смогу.
Помню, что когда Л. НИКОЛАЕВ возвратил мне обратно взятую им у меня для прочтения «Коричневую книгу», то сказал, что все написанное в этой книге он считает ложным.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — На следствии 13 января вы об этом показывали так:
«…летом 1934 г. по поводу прочитанной им “Коричневой книги” Леонид НИКОЛАЕВ сказал, что все содержание этой книги, изображающее в честном свете гитлеровскую партию — это вымысел и преднамеренная политика дискредитировать во мнении всего мира германское национальное движение. Говорил он все это, явно выражая свое расположение к фашистской Германии».
Подтверждаете свое показание?
О. ДРАУЛЕ — Да, подтверждаю. В одно из посещений квартиры сестры я видела, что Леонид НИКОЛАЕВ что-то разыскивает среди документов и другой переписки. Мать мне сказала, что он ищет старый латвийский паспорт моего отца, а сестра объяснила, что паспорт ему нужен потому, что он хочет идти к консулу, к которому он уже и раньше ходил. О том, зачем Л. НИКОЛАЕВ посещает консула, я сестру не спрашивала.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Подтверждаете ли вы свое показание от 12 января, где вы говорите:
«…помня, что 27 ноября, когда я была на квартире у Леонида и Мильды и затем Мильда проводила меня, последняя сказала: “Да, сейчас опять возобновляется полоса террора против вождей партии”».
О. ДРАУЛЕ — Да, было сказано, что начинается террор. Это она сказала в ответ на мои слова о том, что в столовой одной из фабрик в пище было обнаружено стекло и что здесь в Ленинграде убили шуцбундовца. Конечно, из слов Мильды я поняла, что речь идет о терроре против Советской власти, но тогда значения этому не придала.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Вы знали, что в Ленинграде существует подпольная к/p. организация?
О. ДРАУЛЕ — Да, знала.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Знали также и о том, что эта организация будет использовать в своей деятельности террор как метод борьбы с Советской властью?
О. ДРАУЛЕ — Не отрицаю. Мне и это было известно.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Известно ли вам было, что муж вашей сестры Л. НИКОЛАЕВ является активным членом этой к/p. организации и что Л. НИКОЛАЕВ говорил, что он не остановится и перед убийством тов. КИРОВА?
О. ДРАУЛЕ — Да, и об этом я знала.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Также вы знали и о том, что Л. НИКОЛАЕВ сочувственно отзывается о политике Гитлера и что он неоднократно посещал латвийское консульство?
О. ДРАУЛЕ — Да, все это я знала.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Так, значит, для вас должно было быть ясным, что вы являетесь соучастницей террориста Леонида НИКОЛАЕВА в подготовке им злодейского преступления?
О. ДРАУЛЕ — Конечно, все говорит за то, что для меня должно было быть все это совершенно ясным, но тогда я над этим не задумывалась, не придавала значения.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — 12-го января на вопрос о том, что вам известно о террористической деятельности зиновьевской организации — вы ответили:
«КУЛИШЕР однажды поздно вечером сказал мне о том, что он разговаривал с Леонидом НИКОЛАЕВЫМ, насколько помню, это было, как говорил КУЛИШЕР, на улице, когда они шли вдвоем с Леонидом, на политические темы. Тогда Леонид сказал КУЛИШЕРУ, что организация быв, зиновьевцев возобновила свою активную борьбу с руководством партии и что эта организация замышляет террор против СТАЛИНА».
О. ДРАУЛЕ — Правильно. Мне об этом было известно еще в октябре.
* * *
Допрос подсудимой Мильды Драуле
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Вы заявили суду, что, желая пройти на собрание партактива 1-го декабря, где должен был делать доклад тов. КИРОВ, вы имели целью на этом собрании помочь Л. НИКОЛАЕВУ в выполнении им террористического акта в отношении тов. КИРОВА.
Скажите, в чем конкретно должна была заключаться ваша помощь?
М. ДРАУЛЕ — Этого я не могу сказать.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Не можете или не хотите сказать?
Подсудимая молчит
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Договоренность с Л. НИКОЛАЕВЫМ о том, как вы ему должны будете помочь на этом собрании в убийстве тов. КИРОВА, у вас была?
М. ДРАУЛЕ — Нет, сговора с Л. НИКОЛАЕВЫМ о видах моего содействия ему не было.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Ну, тогда в чем же могла заключаться ваша помощь Л. НИКОЛАЕВУ в выполнении им теракта?
М. ДРАУЛЕ — (продолжительное молчание) ТАМ БЫЛО БЫ ВИДНО ПО ОБСТОЯТЕЛЬСТВАМ.
* * *
Допрос подсудимого Кулишера
На вопросы Председателя показывает:
В числе моих родственников есть меньшевик и эсер. Мой двоюродный брат Саша КУЛИШЕР, белый эмигрант — правый эсэр. За границей из моих родственников находятся: не знаю, в каком государстве — профессор КУЛИШЕР; в Германии — двоюродный брат Саша КУЛИШЕР; в Вене — второй двоюродный брат ЭПШТЕЙН, работающий там в качестве военного инженера; в Бельгии — дядя Моисей КУЛИШЕР; Швейцарии — сестра отца, профессор и еще где-то за границей кто-то из моих родственников, кадет. Ни с кем из них связи не поддерживаю.
Отец и дядя были владельцами больниц в Киеве. Дядя — действительный статский советник. Моя мать — дочь владельца крупного имения под Киевом, которое у него потом купил министр — генерал ТРЕПОВ.
Мой родной брат — доброволец отряда «Волчапцев» армии ДЕНИКИНА.
В Соловках сейчас содержится родственник ЮСЕВИЧ (осужден по Шахтинскому делу). Там же отбывает наказание родственник — меньшевик КУЛИШЕР.
Я вступил в партию в 1920 г. Исключался первый раз за склоку и второй — по обвинению в половом развращении девушек. Оба раза был реабилитирован.
С Леонидом НИКОЛАЕВЫМ я знаком с 1928 г. Впервые я стал замечать его антисоветские настроения с лета 1934 г.
18 июля 1934 г. по поводу статьи ЗИНОВЬЕВА об июньских событиях в Германии мне Л. НИКОЛАЕВ говорил, что эти события неминуемо приведут к вооруженной интервенции Германии против Советского Союза. Это отмечалось им с большим удовлетворением. Мильда-ДРАУЛЕ его поддерживала.
24 июля в поезде из Сестрорецка в Ленинград мне Л. НИКОЛАЕВ рассказал, что в Ленинграде существует ряд антипартийных (он не назвал их контрреволюционными), не связанных между собой групп. В частности, говорил о группе [ЕВДОК]ИМОВА. Он утверждал, что деятельность этих групп оживится. Во время разговора Л. НИКОЛАЕВ интересовался местонахождением участников группы СЫРЦОВА-ЛОМИНАДЗЕ. Также интересовался, существуют ли сейчас внутрипартийные террористические группы. Я ему назвал существовавшую в 1928 г. группу так называемой «левой рабочей оппозиции» — ШЛЯПНИКОВА. Далее он меня стал расспрашивать о случаях организации терактов против т. СТАЛИНА. Я сказал, что подготовкой покушения на тов. СТАЛИНА занималась группа так называемой «Крестьянской партии», участники которой были арестованы. Л. НИКОЛАЕВ мне рассказал, что один из террористов пытался пробраться в Кремль, и стал меня расспрашивать, как организована охрана Кремля и персонально тов. СТАЛИНА. Я ему рассказал во всех подробностях существующий сейчас порядок доступа в Кремль и объяснил ему, что сейчас так хорошо поставлена охрана, что осуществление террористических актов невозможно.
Этот разговор с Л. НИКОЛАЕВЫМ я передал Ольге ДРАУЛЕ.
В октябре Л. НИКОЛАЕВ мне сказал, что он собирается ехать в Москву за путевкой на курорт и что ему нужно будет также зайти в Кремль по своим прежним делам в Обл. КК—РКИ, где он раньше работал. По каким точно делам — не говорил. Я ему сказал, что я тоже собираюсь ехать в Москву и, что он сможет остановиться там у моих родственников.
Конечно, я знал, что Л. НИКОЛАЕВ тогда никакого отношения к КПК иметь не мог, и потому для меня не могло не показаться по крайней мере странным его желание попасть в Кремль.
На поездку в Москву я обещал Л. НИКОЛАЕВУ дать денег и в дальнейшем ему рассказал, что для того, чтобы он имел возможность пройти в Кремль, ему нужно здесь достать путевку от Обл. КК.
Собираясь ехать в Москву, Л. НИКОЛАЕВ просил меня принять от него на хранение разную переписку, как он сказал, личного характера. По его словам, он боялся, как бы дети не порвали эту переписку в его отсутствие.
Числа 15 октября Л. НИКОЛАЕВ, идя со мной по улице в Ленинграде, начал в очень резкой форме высказывать свое озлобление против партийного руководства, говоря, что его бросили, забыли, и дошел до истерических выкриков о том, что он сейчас готов убить кого-угодно из обкома вплоть до КИРОВА и не остановиться перед совершением убийства СТАЛИНА.
Я рассказал об этом Ольге ДРАУЛЕ. При этом я сказал ей, что расцениваю это просто как результат нервного расстройства Л. НИКОЛАЕВА, а потому считаю нужным дать ему денег на поездку в Москву, чтобы он скорее достал себе путевку и ехал лечиться на курорт.
Я тогда вовсе не думал, чтобы Л. НИКОЛАЕВ имел серьезное намерение слова о терроре претворить в действительность.
Но я вовсе не хочу отрицать своей вины в убийстве тов. КИРОВА. Я в этом виноват больше, чем кто-либо другой.
Повторяю, что во время моего разговора в июле с Л. НИКОЛАЕВЫМ в ответ на его расспросы о порядке пропуска в Кремль я ему рассказал, что охрана поставлена сейчас так, что совершение теракта невозможно.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — На допросе 17 декабря вы по поводу этого разговора показали:
«Весь смысл и содержание этого разговора Леонида НИКОЛАЕВА со мной в поезде был направлен к тому, чтобы узнать от меня, насколько имеется возможность проникнуть в Кремль, имея задачу покушения на жизнь СТАЛИНА».
Подтверждаете свое показание?
КУЛИШЕР — Подтверждаю, но я вовсе не думал, что Л. НИКОЛАЕВ в действительности хочет совершить теракт.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — В собственноручно вами же написанном 10 февраля заявлении вы сами же констатируете, что для вас была очевидна:
«Нелепость приготовления (Л. НИКОЛАЕВА) к поездке в Москву (просьба сохранения переписки и документов), несомненное отсутствие (при их материальном положении) необходимости в такой поездке. Все это могло показать другую цель в этом деле. Непонятная поездка с НИКОЛАЕВЫМ Петром (который был в то время в армии, о чем я не мог не знать, но и об этом не подумал)».Разве вам не ясно, что вы просто являлись пособником террориста.
КУЛИШЕР — Да, сейчас это для меня вполне ясно, но тогда я как-то над этим не задумывался.
Не отрицаю, что я, разъясняя Л. НИКОЛАЕВУ порядок доступа в Кремль, сказал, что ему нужно достать здесь путевку от Обл. КК за подписью ШВЕЦОВА или его заместителя.
Да, действительно, я этим просто помогал террористу.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Подтверждаете ли вы свое показание от 19 декабря:
«Уточняю, что я обещал Леониду НИКОЛАЕВУ в случае, если я с ним поеду вместе в Москву, оказать ему содействие также и в вопросе прохода его в Кремль».
КУЛИШЕР — Подтверждаю.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Тогда же на вопрос: «Обещали ли вы Леониду НИКОЛАЕВУ содействие в его поездке в Москву после того, как вам (как вы ранее показали) от него стало известно, что он замышляет совершить террористический акт против тов. СТАЛИНА», вы ответили: «Да, я признаю, что после того, как Леонид НИКОЛАЕВ мне между 12-м и 15-м октября заявил, что он готов убить СТАЛИНА, я ему не только советовал ехать в Москву, но в начале ноября дал ему 30 руб., т.к., по его словам, у него на поездку не хватает денег». Подтверждаете?
КУЛИШЕР — Да, подтверждаю.
Но я должен заявить Суду, что приведенные в выдержках в обвинительном заключении показания Л. НИКОЛАЕВА считаю ложными, т.к. я не давал ему согласия выяснять с ним в Москве обстановку и возможность совершения теракта над тов. СТАЛИНЫМ.
В июле я не знал, что Л. НИКОЛАЕВ является членом подпольной к/р. террористической организации.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Вы уже 17 января показали: «Да, я действительно в конце июля 1934 г. передал Ольге ДРАУЛЕ содержание моего разговора с Леонидом НИКОЛАЕВЫМ в поезде 24 июля, из которого, как я раньше показывал, мне стало от него, Леонида НИКОЛАЕВА, известно о наличии и деятельности в то время в Ленинграде к/p. организации б. зиновьевцев, об активизации этой деятельности, а также о том, что Леонид НИКОЛАЕВ является участником этой к/p. организации». Подтверждаете?
КУЛИШЕР — Подтверждаю.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Значит, вы еще за 4 месяца до убийства тов. КИРОВА знали, что Л. НИКОЛАЕВ является участником существующей в Ленинграде контрреволюционной организации?
КУЛИШЕР — Да, знал.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — И зная это, вы на протяжении этих 4 месяцев вели с ним разговоры о поездке в Москву, об охране Кремля, о том, как пройти в Кремль. И даже после того, как он вам открыто заявил еще в октябре, что он готов совершить террористический акт над товарищами КИРОВЫМ и СТАЛИНЫМ — вы все же ему оказывали содействие в поездке в Москву?
КУЛИШЕР — Да, действительно это так. Не отрицаю.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Так в чем же тогда, по-вашему, неправильность показания Леонида НИКОЛАЕВА: «Ввиду таких настроений КУЛИШЕРА, я решил привлечь его в дело подготовки террористического акта над СТАЛИНЫМ, заручался его согласием выехать в Москву вместе со мной для установления обстановки и возможностей совершения террористического акта».
КУЛИШЕР — Показание правильное. Я действительно сказал ему, что окажу содействие в его проходе в Кремль.
По-видимому, меня Л. НИКОЛАЕВ решил привлечь к совершению террористического акта потому, что расценивал меня как бывшего троцкиста.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Вот что показал Петр НИКОЛАЕВ 14 декабря:
«Леонид НИКОЛАЕВ, привлекая меня 25-го ноября к участию в подготовке покушения на жизнь СТАЛИНА, что он был намерен осуществить в Москве, приводил еще мне ряд доводов политического характера, убеждая меня этими своими доводами быть его помощником по подготовке и выполнению убийства СТАЛИНА. При этом Леонид мне сказал, как я точно припоминаю, что если его, Леонида, убеждения для меня недостаточны, то мне может еще лучше объяснить и доказать целесообразность и необходимость совершить покушение на жизнь СТАЛИНА — КУЛИШЕР Роман Маркович, как серьезный и политически высокоразвитый человек. Леонид при этом сказал мне, что КУЛИШЕР может меня уверить и убедить в том, что лица, которых мне Леонид называл как соучастников подготовки покушения на жизнь вождей партии… являются действительно вполне надежными и испытанными».
Скажите, Леонид НИКОЛАЕВ находился под вашим влиянием или вы под его?
КУЛИШЕР — Конечно, я под влиянием Л. НИКОЛАЕВА находиться не мог. Наоборот, мне казалось, что он находится под моим влиянием. Утверждать это я не могу, т.к. я должен буду тогда признать себя идейным вдохновителем совершенного Леонидом НИКОЛАЕВЫМ террористического акта, чего на самом деле не было.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Вы 16 декабря показали:
«Считаю себя также виновным в том, что я не поставил в известность партийную организацию о высказываниях и настроениях Леонида НИКОЛАЕВА. Несмотря на то, что я достаточно понимал, что он прощупывает и изучает и мои политические взгляды, и настроения, стремясь найти во мне сочувствие и поддержку. Все это усугубляется тем, что … в течение последнего года Леонид НИКОЛАЕВ, сблизившись со мной и более внимательно меня выслушивая, находился с течением времени все более под моим влиянием и, следовательно, я имел больше возможности удержать его от скатывания и окончательного перехода в лагерь контрреволюции».
КУЛИШЕР — Правильно. Я мог на него влиять, но не влиял.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Тогда же вы показали:
«Поэтому я ходом событий поставил себя рядом с террористом и не отвел руку, стрелявшую в секретаря ЦК партии».
КУЛИШЕР — Правильно. Я мог это сделать и не сделал. Я готов отвечать за свое тягчайшее преступление.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Подтверждаете ли данные вашей женой сегодня на суде показания?
КУЛИШЕР — В части, касающейся меня, подтверждаю.
Подсудимая Мильда ДРАУЛЕ на вопрос Председателя вновь подтверждает, что никакого плана о том, как она должна будет помогать своему мужу Леониду НИКОЛАЕВУ в убийстве тов. КИРОВА — не было. Она поступила бы так, как этого потребовали обстоятельства выполнения террористического акта.
Объявляется 10-минутный перерыв
Заседание возобновляется
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Подсудимый КУЛИШЕР! Почему вы, хорошо зная, что Леонид НИКОЛАЕВ является участником террористической организации и что он готовится к совершению террористических актов против руководителей партии и Советской власти, это скрыли?
КУЛИШЕР — Конечно, я обязан был об этом немедленно довести до сведения соответствующих органов, но этого я не сделал. В этом и заключается мое тягчайшее преступление.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Отвечайте прямо! Почему вы этого не сделали? Какую вы этим преследовали цель?
Подсудимый КУЛИШЕР ответа на этот вопрос не дает.
Председатель объявляет судебное следствие законченным.
Последнее слово подсудимых
Мильда ДРАУЛЕ — За кровь КИРОВА я должна понести ту же участь, что и мой муж!
Но прошу дать мне возможность доказать, что я смогу быть еще честным гражданином нашей родины.
Ольга ДРАУЛЕ — Я виновна. Но все делала без умысла. Не придавала тогда всему этому значения.
КУЛИШЕР — Я виновен. Вина моя велика. Я оказывал практическую помощь Леониду НИКОЛАЕВУ, хотя сам тогда и не сознавал этого. Ведь я до самого последнего времени оставался на партийных позициях.
В 17 ч. 30 мин. Суд удаляется на совещание.
В 19 ч. 10 мин. Председатель оглашает приговор.
Заседание объявляется закрытым.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ В. УЛЬРИХ
Верно: СЕКРЕТАРЬ БАТНЕР
Помета: «Отпечатаны 3 экземпляра, разосланы по специальному списку. АБ».
Печати/штампы: круглая печать «Военная Коллегия Верховного Суда Союза ССР»; прямоугольный штамп «Центральный архив ФСБ РФ».
http://istmat.info/node/60657 – цинк
* * *
Служебная записка Председателя Военной коллегии Верховного суда Союза ССР В. Ульриха Секретарю ЦК ВКП(б) И.В. Сталину о результатах закрытого судебного заседания по делу родственников Л.В. Николаева. 11 марта 1935 г.
11 марта 1935 г.
Совершенно секретно
СЕКРЕТАРЮ ЦЕНТРАЛЬНОГО КОМИТЕТА ВКП (большевиков)
Товарищу И.В. СТАЛИНУ
9-го марта с.г. Выездная Сессия Военной Коллегии Верховного Суда Союза ССР, под моим председательством, рассмотрела в закрытом судебном заседании в г. Ленинграде дело о соучастниках Леонида Николаева — Мильды Драуле, Ольги Драуле и Романа Кулишера.
На судебном следствии подсудимые полностью подтвердили правильность всего изложенного в обвинительном заключении и, помимо того, Мильда Драуле на мой вопрос о том, какую она преследовала цель, добиваясь получения для себя пропуска на собрание партактива Ленинграда 1-го декабря п.г., где должен был делать доклад тов. С.М. КИРОВ, ответила, что она «хотела помогать» Леониду Николаеву, причем на вопрос, в чем должна была заключаться эта помощь, заявила: «там было бы видно по обстоятельствам».
Таким образом, устанавливается, что Мильда Драуле не только знала о подготовке террористического акта Леонидом Николаевым, но и предлагала активно ему помочь в самом выполнении теракта.
Все трое приговорены к высшей мере наказания — расстрелу. В ночь на 10-е марта приговор приведен в исполнение.
Прошу указать, нужно ли дать в прессу краткое сообщение о приговоре.
Приложение: копия приговора.
В. УЛЬРИХ
Верно: [подпись]
Резолюция: «Молотову. Не надо давать в печать. Ст.[алин] В. Мол.[отов]».
Помета: «Сообщено т. Ульрих 18.III.35 г. ГЕРЦ».
Справка: «Подлинник документа хранится в VI секторе ЦК КПСС. Замараев».
http://istmat.info/node/60658 – цинк
Часто можно встретить такое утверждение: "Мол, понятно за что расстреляли убийцу Кирова Николаева, но вот родственников то за что расстреляли?"
Ниже, протокол допроса родственников Николаева, где вы сами можете оценить кого и за что.
Ведь всегда лучше познакомиться с первоисточником.
Протокол закрытого судебного заседания выездной сессии Военной коллегии Верховного суда СССР по делу родственников Л.В. Николаева. 9 марта 1935 г.
9 марта 1935 г.
Экз. № 3
ПРОТОКОЛ
Закрытого судебного заседания Выездной Сессии Военной Коллегии Верховного Суда Союза ССР, состоявшегося 9 марта 1935 года в городе Ленинграде, в составе: Председателя В.В. УЛЬРИХ и членов: Я.Я. РУТМАН и А.И. МАЗЮК, при секретаре А.А. БАТНЕР, без участия обвинения и защиты, для рассмотрения в порядке постановления ЦИК Союза ССР от 1-го декабря 1934 года дела по обвинению ДРАУЛЕ М.П., КУЛИШЕР Р.М. и ДРАУЛЕ О.П. в преступлениях, предусмотренных ст.ст. 17 и 58-8 УК РСФСР.
Председатель, открыв судебное заседание в 14 ч. 10 м., объявил о деле, подлежащем рассмотрению. На вопросы Председателя подсудимые дали о себе следующие сведения:
1) ДРАУЛЕ Мильда Петровна, 1901 г.р., уроженка Ленинградской обл., состояла членом ВКП(б) с 1919 г., до ареста — инспектор сектора кадров Уполномоченного НКТП в Ленинграде;
2) ДРАУЛЕ Ольга Петровна, 1905 г.р., уроженка Ленинградской обл., состояла членом ВКП(б) с 1925 г., до ареста секретарь парткома Дома культуры Выборгского района и
3) КУЛИШЕР Роман Маркович, 1903 г. р., уроженец г. Киева, состоял членом ВКП(б) с 1923 г., дважды в 1924 и 1929 гг. исключался из партии, но оба раза был восстановлен, до ареста — начальник планового отдела «Ленштамптреста».
Все трое подсудимых подтвердили своевременное получение ими копий обвинительного заключения. Каких-либо ходатайств, а также отвода к объявленному Председателем составу Суда подсудимые не заявили.
По предложению Председателя секретарем оглашается обвинительное заключение.
На вопрос Председателя, признают ли подсудимые себя виновными в предъявленном им обвинении, они отвечают:
1) Мильда ДРАУЛЕ — «Признаю».
2) Ольга ДРАУЛЕ — «Признаю».
3) КУЛИШЕР — «Я виновен как соучастник теракта, совершенного Л. НИКОЛАЕВЫМ, в части же разработки плана убийства тов. СТАЛИНА — виновным себя не признаю».
Допрос подсудимой Мильды Драуле
На вопросы Председателя показывает:
Леонид НИКОЛАЕВ сразу же после исключения его из партии, несмотря на последующее восстановление, стал проявлять явно враждебные настроения против партии и Соввласти, а с октября он начал высказывать террористические намерения.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Подтверждаете ли Вы свое показание от 19 декабря: «Последний период, примерно с конца лета с.г., я заметила, что НИКОЛАЕВ стал заниматься изучением опыта прошлой террористической борьбы народовольцев, критиковал некоторые покушения на Александра II и пр. Он читал разную литературу по вопросу о террористической борьбе.
После террористического акта в Марселе НИКОЛАЕВ давал оценку этому акту, подходя к нему с точки зрения техники организации и выполнения».
М. ДРАУЛЕ — Да, подтверждаю. Изучая литературу о терроре, Леонид НИКОЛАЕВ по всем вопросам делился со мной. Он критически отзывался об организации покушений на Александра II и террористического акта в Марселе.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Тогда же, 19 декабря, Вы показали: «НИКОЛАЕВ имел полную возможность в Ленинграде работать, ему предоставляли работу в ряде мест, но он постоянно от нее отказывался.
Всецело посвятив себя подготовке выполнения террористического акта, НИКОЛАЕВ находился на положении безработного, т.к. при этом состоянии он имел много свободного времени».
М. ДРАУЛЕ — Он только для того и отказывался от работы, чтобы иметь свободное время для подготовки террористического акта.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Вы знали, что Леонид НИКОЛАЕВ подготовляет теракт против тов. КИРОВА?
М. ДРАУЛЕ — Да, но когда и где он намерен его осуществить — мне известно не было.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Вы знали о том, что Л. НИКОЛАЕВ входит в к/р. зиновьевскую организацию?
М. ДРАУЛЕ — Да. Он об этом мне говорил.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Кого из соучастников Л. НИКОЛАЕВА Вы знаете?
М. ДРАУЛЕ — Он мне называл только одного КОТОЛЫНОВА. Лично КОТОЛЫНОВА я не знаю. Л. НИКОЛАЕВ мне говорил, что КОТОЛЫНОВ б. оппозиционер и готов на самую активную борьбу с Советской властью.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — На следствии Вы показали: «Мне Леонид НИКОЛАЕВ в конце октября 1934 г., собираясь ехать в Москву, сказал следующее: “Если мне проникнуть удастся к СТАЛИНУ, я с ним посчитаюсь”» … Что вы понимали под словами «я с ним посчитаюсь»?
М. ДРАУЛЕ — Конечно, для меня из этих слов Л. НИКОЛАЕВА было ясно, что он хочет совершить террористический акт над тов. СТАЛИНЫМ. С кем он тогда намеревался ехать в Москву, я не знаю.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — В своей борьбе против Соввласти рассчитывал ли НИКОЛАЕВ и к/p. организация, в которую он входил, на помощь иностранных государств и каких именно?
М. ДРАУЛЕ — Говорил, что их организация рассчитывает на помощь Германии.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Какой Германии — фашистской?
М. ДРАУЛЕ — Да, расчет был на помощь германского фашизма.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Т.е. на вооруженную интервенцию гитлеровской Германии против Советского Союза?
М. ДРАУЛЕ — Да. Он не раз говорил, что интервенция была бы желательной.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Была ли у Л. НИКОЛАЕВА связь с иностранцами?
М. ДРАУЛЕ — Леонид НИКОЛАЕВ пытался познакомиться с иностранными специалистами, проживающими в Ленинграде. Он очень часто говорил о своем желании уехать за границу.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Когда — до или после совершения теракта?
М. ДРАУЛЕ — Об этом не говорил. Наверное, после. Хотел он уехать в Германию и, подготавливаясь к этому, усиленно изучал немецкий язык.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Что он вам говорил о ТРОЦКОМ?
М. ДРАУЛЕ — О ТРОЦКОМ Л. НИКОЛАЕВ всегда отзывался с восхищением, как о непоколебимом борце с Соввластью. Между прочим, он упоминал о том, что после свержения Советской власти ТРОЦКИЙ безусловно будет одним из руководителей нового правительства.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Что Вам известно о связи Леонида НИКОЛАЕВА с латвийским консулом?
М. ДРАУЛЕ — Я знала, что он неоднократно бывал у консула.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — А почему именно у консула Латвии, а не другого государства?
Подсудимая молчит.
Председатель повторяет свой вопрос.
М. ДРАУЛЕ — По-видимому, потому, что с латвийским консулом легче было связаться, т.к. у меня был латвийский паспорт моего отца, который был взят Л. НИКОЛАЕВЫМ, когда он готовился к посещению консула, да
к тому же латвийский консул был нам ближе, поскольку я сама по национальности латышка.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Посещал ли Л. НИКОЛАЕВ германского консула?
М. ДРАУЛЕ — Этого я не знаю, но мне Л. НИКОЛАЕВ говорил, что он надеется через латвийского консула связаться с германским.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Связался он с германским консулом?
М. ДРАУЛЕ — Об этом он мне ничего не говорил.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Сколько раз посещал Л. НИКОЛАЕВ латвийского консула?
М. ДРАУЛЕ — Примерно 3—4 раза.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Какова была у Л. НИКОЛАЕВА цель его связи с консулом?
М. ДРАУЛЕ — Получить от консула денежную поддержку на подготовку теракта и установить через него связь с зарубежными к/p. организациями и в частности с ТРОЦКИМ.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Расскажите, о чем вел переговоры Л. НИКОЛАЕВ с консулом?
М. ДРАУЛЕ — По словам Л. НИКОЛАЕВА, он сообщил консулу, что в Ленинграде существует к/p. зиновьевская организация, и эта организация ведет подготовку совершения террористических актов над руководителями Советской власти, но говорил ли персонально о КИРОВЕ или о СТАЛИНЕ, я не знаю.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — А как, по словам Л. НИКОЛАЕВА, консул на это реагировал?
М. ДРАУЛЕ — Очень сочувственно и обещал всяческую поддержку.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Какую сумму денег получил Л. НИКОЛАЕВ от консула и сколько из них пошли на личные нужды вашей семьи?
М. ДРАУЛЕ — Размер суммы мне не известен. Знаю только, что все эти деньги целиком были переданы в зиновьевскую организацию.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Подтверждаете ли вы свое показание о том, что вам Л. НИКОЛАЕВ сказал: «Если я погибну и ты очутишься в тяжелом положении — обратись от моего имени в латвийское консульство, тебе там окажут помощь и поддержку».
М. ДРАУЛЕ — Подтверждаю.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Говорил ли он вам, как вы должны будете себя назвать, явившись в консульство, и к кому вы там должны будете обратиться?
М. ДРАУЛЕ — (после продолжительного раздумья) Как мне нужно будет тогда себя там назвать и к кому я должна буду обратиться, мне Л. НИКОЛАЕВ не говорил. По-видимому, его все там, в консульстве, хорошо знали.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Как отзывался Л. НИКОЛАЕВ об отношении к нему консула?
М. ДРАУЛЕ — По словам Л. НИКОЛАЕВА, консул очень сочувственно отнесся к нему как к представителю к/p. организации и заявил, что во всем идет навстречу этой организации.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — А об английском консуле вам что-нибудь говорил Л. НИКОЛАЕВ?
М. ДРАУЛЕ – Нет.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — По собственной ли инициативе обратился Л. НИКОЛАЕВ к латвийскому консулу?
М. ДРАУЛЕ — Нет. Он обратился к консулу как представитель к/p. зиновьевской организации и по ее поручению.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Разделяли ли вы террористические настроения вашего мужа?
М. ДРАУЛЕ — Сначала я ему возражала, а потом с осени 1934 г. окончательно подпала под его влияние и хотя формально я была членом партии, но на деле встала на сторону контрреволюции.
ЧЛЕН СУДА РУТМАН — Вы скрыли, что у Вас отец в прошлом был управляющим имением, а также скрыли и свой действительный образовательный ценз?
М. ДРАУЛЕ — Да, скрыла.
ЧЛЕН СУДА РУТМАН — Дневник с Леонидом НИКОЛАЕВЫМ вы писали вместе?
М. ДРАУЛЕ — Не весь, но частично вместе. Часто его перечитывала.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Зачем вы доставали для себя пропуск на собрание Ленинградского партактива, назначенное на 1 декабря?
М. ДРАУЛЕ — Я хотела послушать доклад тов. КИРОВА.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Зачем нужно было вам слушать доклад тов. КИРОВА при ваших явно враждебных против партии и Соввласти настроениях?
Подсудимая молчит.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Вы хотели идти на партактив, по вашим словам, только для того, чтобы послушать доклад тов. КИРОВА, хотя хорошо знали, что ваш же муж готовится убить тов. КИРОВА. Как видите — очень неправдоподобно. Что же вы молчите?
Подсудимая продолжает молчать.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Вы на предварительном следствии показали: «Я признаю, что, подпав под полное влияние Леонида НИКОЛАЕВА, под влиянием его высказываний и постоянной озлобленной против Соввласти и ее руководства агитации, была его сообщником в террористической борьбе против Советской власти». Как видите, вы сами себя считаете соучастницей террориста, открыто для вас готовившего злодейское преступление — убийство тов. КИРОВА, а вы сейчас хотите убедить суд, что вы «хотели слушать доклад тов. КИРОВА».
Отвечайте правдиво, зачем вы хотели попасть на собрание партактива 1-го декабря?
Подсудимая продолжает молчать.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Если вы не хотите показать суду правду, так и скажите об этом. Что же вы молчите?
Подсудимая молчит.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Вы знали, что Леонид НИКОЛАЕВ намеревается совершить теракт над тов. КИРОВЫМ, знали, что он к этому все время готовится, знали, что он для этой же цели носит при себе револьвер. Знали вы все это?
М. ДРАУЛЕ - Знала.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Знали, что Леонид НИКОЛАЕВ ищет встречи с тов. КИРОВЫМ, чтобы осуществить свой злодейский замысел, знали, что он все время выслеживает тов. КИРОВА. Как же вы — соучастница Леонида НИКОЛАЕВА — хотите уверить суд в том, что вас мог интересовать доклад тов. КИРОВА?
Подсудимая молчит.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Противоречивость ваших показаний для вас самих должна быть сейчас вполне очевидна. Скажите суду, какая у вас тогда была цель? Зачем вы хотели попасть на собрание партактива 1-го декабря?
После продолжительного молчания подсудимая МИЛЬДА ДРАУЛЕ отвечает:
«Я ТОГДА ХОТЕЛА ЕМУ (Л. НИКОЛАЕВУ) ПОМОГАТЬ…» (плачет).
* * *
Допрос подсудимой Ольги Драуле
На вопросы Председателя показывает:
Мой муж КУЛИШЕР мне рассказывал, что когда он в июле п.г. ехал в поезде из Сестрорецка в Ленинград вместе с Леонидом НИКОЛАЕВЫМ, то последний ему открыто говорил о своей ненависти к Советской власти и о том, что он, Леонид НИКОЛАЕВ, готов на совершение террористических актов в отношении руководителей ненавистной ему Советской власти. По словам КУЛИШЕРА, Л. НИКОЛАЕВ говорил, что он состоит в к/p. организации зиновьевцев. Мильда ДРАУЛЕ мне также рассказывала, что Л. НИКОЛАЕВ связан с к/p. организацией быв. оппозиционеров. Когда Л. НИКОЛАЕВ собирался в Москву, то КУЛИШЕР дал мне 30 руб. для того, чтобы я их передала Л. НИКОЛАЕВУ на расходы по дороге…
Подсудимая Ольга ДРАУЛЕ прерывает показания, истерически рыдая.
Объявляется 10-минутный перерыв.
Заседание продолжается.
На вопросы председателя подсудимая О. ДРАУЛЕ показывает:
Когда я возвратилась из отпуска, КУЛИШЕР мне рассказал, что, по словам Леонида НИКОЛАЕВА, зиновьевская оппозиция возобновила свою деятельность и что в ее задачи входит террор против руководителей Советской власти.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Вы на следствии показывали так:
«….тогда Леонид сказал КУЛИШЕРУ, что организация быв. зиновьевцев возобновила свою активную борьбу с руководителями партии и что эта организация замышляет террор против СТАЛИНА».
О. ДРАУЛЕ — Да, смысл разговора был таков.
О том, что Л. НИКОЛАЕВ и М. ДРАУЛЕ укрывают у себя дезертира Петра НИКОЛАЕВА, я знала.
Ко мне лично Л. НИКОЛАЕВ заходил несколько раз. Разговоров на политические темы я с ним не вела.
28 ноября он тоже ко мне приходил и оставил записку примерно такого содержания: «достань нам (по-видимому, ему и сестре Мильде) билеты на партактив 1 декабря». Мильда тоже просила меня достать ей эти билеты. Но я сказала, что достать билеты не смогу.
Помню, что когда Л. НИКОЛАЕВ возвратил мне обратно взятую им у меня для прочтения «Коричневую книгу», то сказал, что все написанное в этой книге он считает ложным.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — На следствии 13 января вы об этом показывали так:
«…летом 1934 г. по поводу прочитанной им “Коричневой книги” Леонид НИКОЛАЕВ сказал, что все содержание этой книги, изображающее в честном свете гитлеровскую партию — это вымысел и преднамеренная политика дискредитировать во мнении всего мира германское национальное движение. Говорил он все это, явно выражая свое расположение к фашистской Германии».
Подтверждаете свое показание?
О. ДРАУЛЕ — Да, подтверждаю. В одно из посещений квартиры сестры я видела, что Леонид НИКОЛАЕВ что-то разыскивает среди документов и другой переписки. Мать мне сказала, что он ищет старый латвийский паспорт моего отца, а сестра объяснила, что паспорт ему нужен потому, что он хочет идти к консулу, к которому он уже и раньше ходил. О том, зачем Л. НИКОЛАЕВ посещает консула, я сестру не спрашивала.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Подтверждаете ли вы свое показание от 12 января, где вы говорите:
«…помня, что 27 ноября, когда я была на квартире у Леонида и Мильды и затем Мильда проводила меня, последняя сказала: “Да, сейчас опять возобновляется полоса террора против вождей партии”».
О. ДРАУЛЕ — Да, было сказано, что начинается террор. Это она сказала в ответ на мои слова о том, что в столовой одной из фабрик в пище было обнаружено стекло и что здесь в Ленинграде убили шуцбундовца. Конечно, из слов Мильды я поняла, что речь идет о терроре против Советской власти, но тогда значения этому не придала.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Вы знали, что в Ленинграде существует подпольная к/p. организация?
О. ДРАУЛЕ — Да, знала.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Знали также и о том, что эта организация будет использовать в своей деятельности террор как метод борьбы с Советской властью?
О. ДРАУЛЕ — Не отрицаю. Мне и это было известно.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Известно ли вам было, что муж вашей сестры Л. НИКОЛАЕВ является активным членом этой к/p. организации и что Л. НИКОЛАЕВ говорил, что он не остановится и перед убийством тов. КИРОВА?
О. ДРАУЛЕ — Да, и об этом я знала.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Также вы знали и о том, что Л. НИКОЛАЕВ сочувственно отзывается о политике Гитлера и что он неоднократно посещал латвийское консульство?
О. ДРАУЛЕ — Да, все это я знала.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Так, значит, для вас должно было быть ясным, что вы являетесь соучастницей террориста Леонида НИКОЛАЕВА в подготовке им злодейского преступления?
О. ДРАУЛЕ — Конечно, все говорит за то, что для меня должно было быть все это совершенно ясным, но тогда я над этим не задумывалась, не придавала значения.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — 12-го января на вопрос о том, что вам известно о террористической деятельности зиновьевской организации — вы ответили:
«КУЛИШЕР однажды поздно вечером сказал мне о том, что он разговаривал с Леонидом НИКОЛАЕВЫМ, насколько помню, это было, как говорил КУЛИШЕР, на улице, когда они шли вдвоем с Леонидом, на политические темы. Тогда Леонид сказал КУЛИШЕРУ, что организация быв, зиновьевцев возобновила свою активную борьбу с руководством партии и что эта организация замышляет террор против СТАЛИНА».
О. ДРАУЛЕ — Правильно. Мне об этом было известно еще в октябре.
* * *
Допрос подсудимой Мильды Драуле
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Вы заявили суду, что, желая пройти на собрание партактива 1-го декабря, где должен был делать доклад тов. КИРОВ, вы имели целью на этом собрании помочь Л. НИКОЛАЕВУ в выполнении им террористического акта в отношении тов. КИРОВА.
Скажите, в чем конкретно должна была заключаться ваша помощь?
М. ДРАУЛЕ — Этого я не могу сказать.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Не можете или не хотите сказать?
Подсудимая молчит
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Договоренность с Л. НИКОЛАЕВЫМ о том, как вы ему должны будете помочь на этом собрании в убийстве тов. КИРОВА, у вас была?
М. ДРАУЛЕ — Нет, сговора с Л. НИКОЛАЕВЫМ о видах моего содействия ему не было.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Ну, тогда в чем же могла заключаться ваша помощь Л. НИКОЛАЕВУ в выполнении им теракта?
М. ДРАУЛЕ — (продолжительное молчание) ТАМ БЫЛО БЫ ВИДНО ПО ОБСТОЯТЕЛЬСТВАМ.
* * *
Допрос подсудимого Кулишера
На вопросы Председателя показывает:
В числе моих родственников есть меньшевик и эсер. Мой двоюродный брат Саша КУЛИШЕР, белый эмигрант — правый эсэр. За границей из моих родственников находятся: не знаю, в каком государстве — профессор КУЛИШЕР; в Германии — двоюродный брат Саша КУЛИШЕР; в Вене — второй двоюродный брат ЭПШТЕЙН, работающий там в качестве военного инженера; в Бельгии — дядя Моисей КУЛИШЕР; Швейцарии — сестра отца, профессор и еще где-то за границей кто-то из моих родственников, кадет. Ни с кем из них связи не поддерживаю.
Отец и дядя были владельцами больниц в Киеве. Дядя — действительный статский советник. Моя мать — дочь владельца крупного имения под Киевом, которое у него потом купил министр — генерал ТРЕПОВ.
Мой родной брат — доброволец отряда «Волчапцев» армии ДЕНИКИНА.
В Соловках сейчас содержится родственник ЮСЕВИЧ (осужден по Шахтинскому делу). Там же отбывает наказание родственник — меньшевик КУЛИШЕР.
Я вступил в партию в 1920 г. Исключался первый раз за склоку и второй — по обвинению в половом развращении девушек. Оба раза был реабилитирован.
С Леонидом НИКОЛАЕВЫМ я знаком с 1928 г. Впервые я стал замечать его антисоветские настроения с лета 1934 г.
18 июля 1934 г. по поводу статьи ЗИНОВЬЕВА об июньских событиях в Германии мне Л. НИКОЛАЕВ говорил, что эти события неминуемо приведут к вооруженной интервенции Германии против Советского Союза. Это отмечалось им с большим удовлетворением. Мильда-ДРАУЛЕ его поддерживала.
24 июля в поезде из Сестрорецка в Ленинград мне Л. НИКОЛАЕВ рассказал, что в Ленинграде существует ряд антипартийных (он не назвал их контрреволюционными), не связанных между собой групп. В частности, говорил о группе [ЕВДОК]ИМОВА. Он утверждал, что деятельность этих групп оживится. Во время разговора Л. НИКОЛАЕВ интересовался местонахождением участников группы СЫРЦОВА-ЛОМИНАДЗЕ. Также интересовался, существуют ли сейчас внутрипартийные террористические группы. Я ему назвал существовавшую в 1928 г. группу так называемой «левой рабочей оппозиции» — ШЛЯПНИКОВА. Далее он меня стал расспрашивать о случаях организации терактов против т. СТАЛИНА. Я сказал, что подготовкой покушения на тов. СТАЛИНА занималась группа так называемой «Крестьянской партии», участники которой были арестованы. Л. НИКОЛАЕВ мне рассказал, что один из террористов пытался пробраться в Кремль, и стал меня расспрашивать, как организована охрана Кремля и персонально тов. СТАЛИНА. Я ему рассказал во всех подробностях существующий сейчас порядок доступа в Кремль и объяснил ему, что сейчас так хорошо поставлена охрана, что осуществление террористических актов невозможно.
Этот разговор с Л. НИКОЛАЕВЫМ я передал Ольге ДРАУЛЕ.
В октябре Л. НИКОЛАЕВ мне сказал, что он собирается ехать в Москву за путевкой на курорт и что ему нужно будет также зайти в Кремль по своим прежним делам в Обл. КК—РКИ, где он раньше работал. По каким точно делам — не говорил. Я ему сказал, что я тоже собираюсь ехать в Москву и, что он сможет остановиться там у моих родственников.
Конечно, я знал, что Л. НИКОЛАЕВ тогда никакого отношения к КПК иметь не мог, и потому для меня не могло не показаться по крайней мере странным его желание попасть в Кремль.
На поездку в Москву я обещал Л. НИКОЛАЕВУ дать денег и в дальнейшем ему рассказал, что для того, чтобы он имел возможность пройти в Кремль, ему нужно здесь достать путевку от Обл. КК.
Собираясь ехать в Москву, Л. НИКОЛАЕВ просил меня принять от него на хранение разную переписку, как он сказал, личного характера. По его словам, он боялся, как бы дети не порвали эту переписку в его отсутствие.
Числа 15 октября Л. НИКОЛАЕВ, идя со мной по улице в Ленинграде, начал в очень резкой форме высказывать свое озлобление против партийного руководства, говоря, что его бросили, забыли, и дошел до истерических выкриков о том, что он сейчас готов убить кого-угодно из обкома вплоть до КИРОВА и не остановиться перед совершением убийства СТАЛИНА.
Я рассказал об этом Ольге ДРАУЛЕ. При этом я сказал ей, что расцениваю это просто как результат нервного расстройства Л. НИКОЛАЕВА, а потому считаю нужным дать ему денег на поездку в Москву, чтобы он скорее достал себе путевку и ехал лечиться на курорт.
Я тогда вовсе не думал, чтобы Л. НИКОЛАЕВ имел серьезное намерение слова о терроре претворить в действительность.
Но я вовсе не хочу отрицать своей вины в убийстве тов. КИРОВА. Я в этом виноват больше, чем кто-либо другой.
Повторяю, что во время моего разговора в июле с Л. НИКОЛАЕВЫМ в ответ на его расспросы о порядке пропуска в Кремль я ему рассказал, что охрана поставлена сейчас так, что совершение теракта невозможно.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — На допросе 17 декабря вы по поводу этого разговора показали:
«Весь смысл и содержание этого разговора Леонида НИКОЛАЕВА со мной в поезде был направлен к тому, чтобы узнать от меня, насколько имеется возможность проникнуть в Кремль, имея задачу покушения на жизнь СТАЛИНА».
Подтверждаете свое показание?
КУЛИШЕР — Подтверждаю, но я вовсе не думал, что Л. НИКОЛАЕВ в действительности хочет совершить теракт.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — В собственноручно вами же написанном 10 февраля заявлении вы сами же констатируете, что для вас была очевидна:
«Нелепость приготовления (Л. НИКОЛАЕВА) к поездке в Москву (просьба сохранения переписки и документов), несомненное отсутствие (при их материальном положении) необходимости в такой поездке. Все это могло показать другую цель в этом деле. Непонятная поездка с НИКОЛАЕВЫМ Петром (который был в то время в армии, о чем я не мог не знать, но и об этом не подумал)».Разве вам не ясно, что вы просто являлись пособником террориста.
КУЛИШЕР — Да, сейчас это для меня вполне ясно, но тогда я как-то над этим не задумывался.
Не отрицаю, что я, разъясняя Л. НИКОЛАЕВУ порядок доступа в Кремль, сказал, что ему нужно достать здесь путевку от Обл. КК за подписью ШВЕЦОВА или его заместителя.
Да, действительно, я этим просто помогал террористу.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Подтверждаете ли вы свое показание от 19 декабря:
«Уточняю, что я обещал Леониду НИКОЛАЕВУ в случае, если я с ним поеду вместе в Москву, оказать ему содействие также и в вопросе прохода его в Кремль».
КУЛИШЕР — Подтверждаю.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Тогда же на вопрос: «Обещали ли вы Леониду НИКОЛАЕВУ содействие в его поездке в Москву после того, как вам (как вы ранее показали) от него стало известно, что он замышляет совершить террористический акт против тов. СТАЛИНА», вы ответили: «Да, я признаю, что после того, как Леонид НИКОЛАЕВ мне между 12-м и 15-м октября заявил, что он готов убить СТАЛИНА, я ему не только советовал ехать в Москву, но в начале ноября дал ему 30 руб., т.к., по его словам, у него на поездку не хватает денег». Подтверждаете?
КУЛИШЕР — Да, подтверждаю.
Но я должен заявить Суду, что приведенные в выдержках в обвинительном заключении показания Л. НИКОЛАЕВА считаю ложными, т.к. я не давал ему согласия выяснять с ним в Москве обстановку и возможность совершения теракта над тов. СТАЛИНЫМ.
В июле я не знал, что Л. НИКОЛАЕВ является членом подпольной к/р. террористической организации.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Вы уже 17 января показали: «Да, я действительно в конце июля 1934 г. передал Ольге ДРАУЛЕ содержание моего разговора с Леонидом НИКОЛАЕВЫМ в поезде 24 июля, из которого, как я раньше показывал, мне стало от него, Леонида НИКОЛАЕВА, известно о наличии и деятельности в то время в Ленинграде к/p. организации б. зиновьевцев, об активизации этой деятельности, а также о том, что Леонид НИКОЛАЕВ является участником этой к/p. организации». Подтверждаете?
КУЛИШЕР — Подтверждаю.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Значит, вы еще за 4 месяца до убийства тов. КИРОВА знали, что Л. НИКОЛАЕВ является участником существующей в Ленинграде контрреволюционной организации?
КУЛИШЕР — Да, знал.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — И зная это, вы на протяжении этих 4 месяцев вели с ним разговоры о поездке в Москву, об охране Кремля, о том, как пройти в Кремль. И даже после того, как он вам открыто заявил еще в октябре, что он готов совершить террористический акт над товарищами КИРОВЫМ и СТАЛИНЫМ — вы все же ему оказывали содействие в поездке в Москву?
КУЛИШЕР — Да, действительно это так. Не отрицаю.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Так в чем же тогда, по-вашему, неправильность показания Леонида НИКОЛАЕВА: «Ввиду таких настроений КУЛИШЕРА, я решил привлечь его в дело подготовки террористического акта над СТАЛИНЫМ, заручался его согласием выехать в Москву вместе со мной для установления обстановки и возможностей совершения террористического акта».
КУЛИШЕР — Показание правильное. Я действительно сказал ему, что окажу содействие в его проходе в Кремль.
По-видимому, меня Л. НИКОЛАЕВ решил привлечь к совершению террористического акта потому, что расценивал меня как бывшего троцкиста.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Вот что показал Петр НИКОЛАЕВ 14 декабря:
«Леонид НИКОЛАЕВ, привлекая меня 25-го ноября к участию в подготовке покушения на жизнь СТАЛИНА, что он был намерен осуществить в Москве, приводил еще мне ряд доводов политического характера, убеждая меня этими своими доводами быть его помощником по подготовке и выполнению убийства СТАЛИНА. При этом Леонид мне сказал, как я точно припоминаю, что если его, Леонида, убеждения для меня недостаточны, то мне может еще лучше объяснить и доказать целесообразность и необходимость совершить покушение на жизнь СТАЛИНА — КУЛИШЕР Роман Маркович, как серьезный и политически высокоразвитый человек. Леонид при этом сказал мне, что КУЛИШЕР может меня уверить и убедить в том, что лица, которых мне Леонид называл как соучастников подготовки покушения на жизнь вождей партии… являются действительно вполне надежными и испытанными».
Скажите, Леонид НИКОЛАЕВ находился под вашим влиянием или вы под его?
КУЛИШЕР — Конечно, я под влиянием Л. НИКОЛАЕВА находиться не мог. Наоборот, мне казалось, что он находится под моим влиянием. Утверждать это я не могу, т.к. я должен буду тогда признать себя идейным вдохновителем совершенного Леонидом НИКОЛАЕВЫМ террористического акта, чего на самом деле не было.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Вы 16 декабря показали:
«Считаю себя также виновным в том, что я не поставил в известность партийную организацию о высказываниях и настроениях Леонида НИКОЛАЕВА. Несмотря на то, что я достаточно понимал, что он прощупывает и изучает и мои политические взгляды, и настроения, стремясь найти во мне сочувствие и поддержку. Все это усугубляется тем, что … в течение последнего года Леонид НИКОЛАЕВ, сблизившись со мной и более внимательно меня выслушивая, находился с течением времени все более под моим влиянием и, следовательно, я имел больше возможности удержать его от скатывания и окончательного перехода в лагерь контрреволюции».
КУЛИШЕР — Правильно. Я мог на него влиять, но не влиял.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Тогда же вы показали:
«Поэтому я ходом событий поставил себя рядом с террористом и не отвел руку, стрелявшую в секретаря ЦК партии».
КУЛИШЕР — Правильно. Я мог это сделать и не сделал. Я готов отвечать за свое тягчайшее преступление.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Подтверждаете ли данные вашей женой сегодня на суде показания?
КУЛИШЕР — В части, касающейся меня, подтверждаю.
Подсудимая Мильда ДРАУЛЕ на вопрос Председателя вновь подтверждает, что никакого плана о том, как она должна будет помогать своему мужу Леониду НИКОЛАЕВУ в убийстве тов. КИРОВА — не было. Она поступила бы так, как этого потребовали обстоятельства выполнения террористического акта.
Объявляется 10-минутный перерыв
Заседание возобновляется
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Подсудимый КУЛИШЕР! Почему вы, хорошо зная, что Леонид НИКОЛАЕВ является участником террористической организации и что он готовится к совершению террористических актов против руководителей партии и Советской власти, это скрыли?
КУЛИШЕР — Конечно, я обязан был об этом немедленно довести до сведения соответствующих органов, но этого я не сделал. В этом и заключается мое тягчайшее преступление.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — Отвечайте прямо! Почему вы этого не сделали? Какую вы этим преследовали цель?
Подсудимый КУЛИШЕР ответа на этот вопрос не дает.
Председатель объявляет судебное следствие законченным.
Последнее слово подсудимых
Мильда ДРАУЛЕ — За кровь КИРОВА я должна понести ту же участь, что и мой муж!
Но прошу дать мне возможность доказать, что я смогу быть еще честным гражданином нашей родины.
Ольга ДРАУЛЕ — Я виновна. Но все делала без умысла. Не придавала тогда всему этому значения.
КУЛИШЕР — Я виновен. Вина моя велика. Я оказывал практическую помощь Леониду НИКОЛАЕВУ, хотя сам тогда и не сознавал этого. Ведь я до самого последнего времени оставался на партийных позициях.
В 17 ч. 30 мин. Суд удаляется на совещание.
В 19 ч. 10 мин. Председатель оглашает приговор.
Заседание объявляется закрытым.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ В. УЛЬРИХ
Верно: СЕКРЕТАРЬ БАТНЕР
Помета: «Отпечатаны 3 экземпляра, разосланы по специальному списку. АБ».
Печати/штампы: круглая печать «Военная Коллегия Верховного Суда Союза ССР»; прямоугольный штамп «Центральный архив ФСБ РФ».
http://istmat.info/node/60657 – цинк
* * *
Служебная записка Председателя Военной коллегии Верховного суда Союза ССР В. Ульриха Секретарю ЦК ВКП(б) И.В. Сталину о результатах закрытого судебного заседания по делу родственников Л.В. Николаева. 11 марта 1935 г.
11 марта 1935 г.
Совершенно секретно
СЕКРЕТАРЮ ЦЕНТРАЛЬНОГО КОМИТЕТА ВКП (большевиков)
Товарищу И.В. СТАЛИНУ
9-го марта с.г. Выездная Сессия Военной Коллегии Верховного Суда Союза ССР, под моим председательством, рассмотрела в закрытом судебном заседании в г. Ленинграде дело о соучастниках Леонида Николаева — Мильды Драуле, Ольги Драуле и Романа Кулишера.
На судебном следствии подсудимые полностью подтвердили правильность всего изложенного в обвинительном заключении и, помимо того, Мильда Драуле на мой вопрос о том, какую она преследовала цель, добиваясь получения для себя пропуска на собрание партактива Ленинграда 1-го декабря п.г., где должен был делать доклад тов. С.М. КИРОВ, ответила, что она «хотела помогать» Леониду Николаеву, причем на вопрос, в чем должна была заключаться эта помощь, заявила: «там было бы видно по обстоятельствам».
Таким образом, устанавливается, что Мильда Драуле не только знала о подготовке террористического акта Леонидом Николаевым, но и предлагала активно ему помочь в самом выполнении теракта.
Все трое приговорены к высшей мере наказания — расстрелу. В ночь на 10-е марта приговор приведен в исполнение.
Прошу указать, нужно ли дать в прессу краткое сообщение о приговоре.
Приложение: копия приговора.
В. УЛЬРИХ
Верно: [подпись]
Резолюция: «Молотову. Не надо давать в печать. Ст.[алин] В. Мол.[отов]».
Помета: «Сообщено т. Ульрих 18.III.35 г. ГЕРЦ».
Справка: «Подлинник документа хранится в VI секторе ЦК КПСС. Замараев».
http://istmat.info/node/60658 – цинк
Закрытого судебного заседания Выездной Сессии Военной Коллегии Верховного Суда Союза ССР, состоявшегося 9 марта 1935 года в городе Ленинграде, в составе: Председателя В.В. УЛЬРИХ и членов: Я.Я. РУТМАН и А.И. МАЗЮК, при секретаре А.А. БАТНЕР.–такое ощущение что русских в то время в РСФСР просто не было! Может по тому и все архивы засекречены? Но виноваты во всём всегда русские!
А где же они все были (и есть)? Но вот Ежов с Фриновским, например, тоже были какие-то «нерусские», верно?