Санкции против глобализации

К экономическим санкциям наша страна привыкла ещё с советских времён. Так, принятая Соединёнными Государствами Америки с подачи члена палаты представителей Чарлза Алберта Чарлз-Албертовича Вэника и сенатора Хенри Мартина Питеровича Джэксона поправка к закону 1974‑го года о торговле запретила предоставлять Союзу Советских Социалистических Республик статус страны наибольшего благоприятствования — то есть автоматически распространять на нас льготы, установленные соглашениями СГА с другими странами — до тех пор, пока ограничен выезд евреев из СССР.

Правда, президенты ежегодно издавали указ о приостановлении действия данной поправки. Может быть, поэтому она сохранялась и после развала СССР, когда выезд — хоть евреев, хоть молдаван, хоть татар — стал ограничен только принимающими сторонами. В отношении Российской Федерации она отменена только 2012.11.21, когда взамен уже приняли по инициативе британского биржевого спекулянта Уильяма Феликсовича Браудера закон о персональных санкциях против всех, кого Браудер объявил причастными к смерти его подельника и разработчика схем, использованных им для уклонения от уплаты налогов, Сергея Леонидовича Магнитского. С тех пор список предполагаемых нарушителей прав мошенников не раз расширяли, причём под угрозой оказываются и деловые партнёры внесённых в список: закон пригоден для прицельных ударов по звеньям нашего хозяйства. Экономическое давление на нас не прерывается. Похоже, как раз поэтому мы умеем — хотя и не всегда желаем — ему противостоять.

Те, кто не располагает достаточно долгим опытом выживания под сходным прессом, сопротивляются куда слабее. Так, глава правительства Федеративной Республики Германии Ангела Доротея Хорстовна Каснер (по первому мужу — Меркель) согласилась потратить 600 миллионов евро на строительство терминала приёмки сжиженного природного газа, хотя рядом — в Литве и Польше — подобные терминалы загружены всего на треть мощности, ибо сжижение и охлаждение в пути метана требуют заведомо больше энергии, чем перекачка его на то же расстояние по трубам. Более того, глава Европейской комиссии Жан Клод Жозефович Юнкер при визите в СГА пообещал увеличить закупку там сжиженного газа, что неизбежно снизит рентабельность производства в ЕС. И всё это — всего лишь во избежание роста пошлин на импорт некоторых товаров из ЕС в СГА. Хотя убыток от снижения конкурентоспособности всей продукции ЕС по всему миру куда больше потерь от пошлин на рынке СГА.

Многие экономисты и политики не только в ЕС, но и в СГА всё ещё надеются убедить Доналда Джона Кристофер-Фредериковича Трампа отказаться от повышения пошлин. Не только потому, что подорожает импорт в СГА, но и потому, что торговые партнёры — не только ЕС, но и Китайская Народная Республика, и Япония, и даже соседняя почти безвольная Канада — могут ответить той же монетой. Тогда собственная продукция СГА окажется на их рынках столь же нерентабельна, как их продукция на рынке СГА.

Но и сейчас для многих изделий СГА путь на чужие рынки ограничен. Так, ЕС, заметно отставший от СГА в биоинженерии, запретил — формально во избежание непредвиденных последствий, а фактически до преодоления отставания — не только производство генетически модифицированных организмов у себя, но и импорт — а в СГА многие ключевые сельскохозяйственные культуры уже давно усовершенствованы настолько, что кукуруза или соя, полученная по старинным селекционным технологиям, давно забыта. А, скажем, некоторые требования к автомобилям в Японии столь специфичны, что на конвейерах СГА просто невыгодно собирать соответствующие изделия в малых — по сравнению с внутренним спросом — количествах. Словом, от войны пошлин СГА могут выиграть куда больше, чем проиграть.

СГА пользуются и явно внеэкономическими средствами. Не только к нам применяют санкции, обоснованные политическими фантазиями. Иран пребывает под жёстким контролем международного агентства по атомной энергии, чьи инспекторы заверяют в мирной направленности тамошней ядерной программы, и согласился отказаться от элементов программы, хотя бы теоретически допускающих развитие в военном направлении — но Трамп объявил о недоверии к МАГАТЭ и вышел из международного соглашения, снявшего с Ирана экономические ограничения. Теперь Иран считает себя вправе создавать любые ядерные объекты — но для СГА куда важнее, что возможность сокращения экспорта иранской нефти повышает конкурентоспособность сланцевых месторождений, где добыча заведомо дороже, чем в песчаниках.

Вдобавок СГА не ограничиваются отвержением тех, к кому нашли претензии. Санкциям подвергают и тех, кто взаимодействует с ранее указанными мишенями вашингтонского гнева. Так, Deutsche Bank заплатил многомиллиардный штраф за то, что через него проходили взаиморасчёты по иранской нефти — причём, если мне склероз не изменяет, в то время, когда Иран ещё не начал свои ядерные разработки, так что повода к международным санкциям не было. Сейчас СГА грозят сурово покарать всех, кто способствует развитию оборонного производства и энергетики РФ — покупает наше оружие или продаёт нам буровое оборудование. Понятно, без таких ударов СГА ослабят не противника, а разве что собственное хозяйство: в нынешнем мире нет товаров, производимых или разрабатываемых только там, и попавший под санкции сможет купить нужное в иных местах. Но залповый огонь по всем, кто, говоря уголовным языком, зашкварился об опущенного СГА, рано или поздно создаёт единый фронт тех, кому терять уже нечего. Как обычно при попытках простого решения сложных задач, тактический выигрыш оборачивается стратегическим проигрышем.

Впрочем, если действия оппонента кажутся глупыми — скорее всего мы просто знаем об его целях и планах далеко не всё. Вряд ли политикам СГА неведомы судьбы всех предыдущих претендентов на управление всем миром. Так, Наполеон Карлович Бонапарт в 1812‑м напал на Россию просто за наши нарушения установленной им континентальной блокады Британии. Последствия известны. Если Барак Хусейн Барак-Хусейнович Обама ещё мог верить, что вокруг него сплотился весь мир, кроме парочки отщепенцев, то Трамп накопил достаточно делового опыта, чтобы не верить в политическую дружбу.

Трампа избрали за то, что ещё в предвыборной программе он провозгласил необходимость восстановления рабочих мест, когда-то выведенных из СГА в регионы с дешёвой рабочей силой. Это стратегически выгодно: трудящиеся заработают достаточно, чтобы покупать продукцию своей страны. Но как преодолеть тактическое давление дешёвого импорта?

Простейшие санкции — ограничение или полный запрет работы на рынке СГА. Более того, даже те, кто пока ничем не помешал СГА, подумывают об уходе с их рынка, дабы предотвратить риск попадания под санкции против кого-то в будущем. Меньше импорта — выгоднее местное производство. Выходит, Трамп использует свои политические полномочия, чтобы освободить производителей в СГА от конкурентов (у нас импортозамещение сходным образом опирается на контрсанкции).

Пример Deutsche Bank напоминает: взаиморасчёты в любой валюте отслеживаются через корреспондентские счета в банках страны, эту валюту эмиттирующей. Банковскую тайну заблаговременно размыли лозунгом предотвращения отмывания преступных доходов. Значит, для предотвращения санкций СГА желательно ещё и уйти от доллара в мировом товарообороте. Это бьёт по финансовой системе СГА, опирающейся сейчас на экспорт собственной валюты в качестве мировой (он оформляется как внешний долг страны — но заведомо не востребуемый к погашению). Но республиканская партия представляет в основном интересы производственников, а демократическая — торговцев. Нагнетая санкции, Трамп бьёт по своим политическим противникам и по экономическим оппонентам тех, кто его поддерживает.

Значительная часть бизнеса СГА и связанных с ним политиков извлекает выгоду из сложившейся системы глобального разделения труда. Они противодействуют программе Трампа и пропагандистской истерикой, и законодательными решениями. Трамп же нашёл способ продавить своё теми средствами, какие его оппоненты политически вынуждены одобрять.

Источник – http://business-magazine.online/