Безумный мёд Непала
Умирающая традиция
Каждую весну в горах на высоте 1200–4000 метров распускаются цветы рододендронов.
Чтобы добыть спрятанное в этих ульях сокровище, людям одной из коренных общин – Кулунг – многие века приходилось сражаться с высокими утёсами и безжалостными пчёлами, охранявшими свои дома от незваных гостей. Сбор мёда проходил 2 раза в год. В среднем, чтобы собрать нектар с одной колонии пчёл, нужно было потратить 2–3 часа, по-паучьи раскачиваясь на верёвочной лестнице среди отвесных скал на высоте 90 метров. Всё нехитрое вооружение смельчаков состояло из верёвок и длинной бамбуковой палки.
Профессия сборщика мёда передаётся из поколения в поколение по мужской линии. Маули Дхан – последний из своей династии. На сегодняшний день это один из немногих в Непале охотников за диким мёдом.
В июне 2017 года журналист Марк Синнотт отважился сопровождать Маули с тем, чтобы выяснить, почему эта профессия считается одной из самых рискованных в мире.
Дхан признаётся, что очень устал и больше не хочет заниматься сбором высокогорного мёда. «Только сумасшедшие лезут на скалы. Единственная причина, по которой я до сих пор это делаю, – бедность. А во-вторых, больше некому этим заниматься», – говорит он. 450-граммовая баночка такого мёда стоит на чёрном рынке от 60 до 80 долларов.
У Дхана своя команда. Есть даже шаман, проводящий особый обряд перед каждым сбором (по словам журналиста, во время обряда у съёмочной группы мистическим образом перестала работать аппаратура). Но на скалу поднимаются лишь Маули и его помощники, Асдан и Джанги. Он сильный, ловкий и в свои 40 лет уже достаточно квалифицированный, но беда в том, что к нему до сих пор не пришёл дух Рангкеми. А без этого благословения собирать мёд (дотрагиваться до сот) нельзя.
«Другие люди пробовали собирать мёд без сна про Рангкеми – и всех их постигло несчастье: умерли их отцы и дети, дома разрушились, а поля стали бесплодными. Я очень этого боюсь», – сетует Асдан.
57-летний Маули, закрыв рот куском ткани, мужественно шёл впереди, отгоняя пчёл дымом из тлеющего пучка травы. Иногда ему приходилось обходиться без страховки, и Дхан цеплялся за выступы одними кончиками пальцев, стоя на платформе величиной с человеческую ступню. Синнотт и его фотограф, Ренан Озтурк, были опытными альпинистами. Они изо всех сил старались не отставать от охотников. Но современное снаряжение сыграло с ними злую шутку.
Громоздкие костюмы мешали восхождению, а пчёлы залетали через самые уязвимые места костюма и с упоением жалили людей, вторгшихся в их заповедное царство. Даже самых опытных сборщиков пчёлы кусают не менее 20–40 раз, что уж говорить о людях, поднявшихся сюда впервые!
Сладкий капкан
Охота за диким мёдом началась давно: наскальная живопись, сделанная 13 тысяч лет назад, изображает эту жизненно важную часть культуры древних людей. Психотропный эффект от мёда, сделанного из пыльцы рододендронов, описывается в исторических документах, начиная с пятого века до нашей эры. Древнегреческие воины, возвращаясь из Персии, шли по турецкому полю, где было полно пчёл и можно было найти дикий мёд. Но после неумеренной дегустации нектара «их постигло странное несчастье… будто чьё-то злое проклятие». По словам их командира Ксенофонта, солдаты «потеряли ориентацию во времени и пространстве, страдая от рвоты и расстройства кишечника». Этот «безумный мёд» до сих пор можно найти в черноморском регионе Турции.
В Непале этот продукт употребляют в пищу с большой осторожностью. В 2016 году Дэвид Капрара сопровождал людей Гурунга (другое непальское племя собирателей мёда). Местные жители сказали ему, что рекомендованная к употреблению доза – не более двух чайных ложек. По словам Капрары, мёд действует подобно марихуане: «Уже спустя 15 минут я почувствовал себя растением. Мне казалось, что тело деревенеет, начиная с затылка и заканчивая торсом. Глубокое леденящее ощущение длилось несколько часов».
В основном же непальцы, живущие в высокогорных районах, используют дикий мёд в качестве антисептика, лекарства от кашля, а также болеутоляющего средства при артритах и других болях в суставах. Большое количество мёда продают за рубеж с формулировкой «для рекреационных нужд».
С каждым годом пчёл становится всё меньше. Это единственные медоносные насекомые, которые зимуют не в ульях, а на ветвях деревьев. Вырубка леса сокращает ареалы их обитания – и пчёлы вымирают.
В 2018 году компания The North Face выпустит в свет фильм под названием «Последний охотник за мёдом». Небольшой видеоролик о закулисной жизни участников съёмочного процесса можно
посмотреть прямо сейчас:
Елена Муравьёва